Обложение налогами без согласия парламента, аресты без суда, допросы без присяжных – все подходило для тех, кто не являлся пуританами. Все католики, прихожане англиканской церкви, военные и аристократия с нетерпением ждали смерти протектора Кромвеля. Планировались бесчисленные попытки покушения на него, но они все срывались. И до тех пор, пока Кромвель крепко держал власть в своих руках, для таких людей, как Кассиан Арден или лорд Журдан, не было никакой надежды вернуть свои владения. Средний же слой процветал при Кромвеле, прежде всего купцы, занимающиеся торговлей с разными странами.
Сэр Болдуин был пуританином, принадлежал к среднему сословию, хотя и не был купцом, он восхвалял Оливера Кромвеля и каждый день истово молился за него Богу.
Когда любимая дочь Кромвеля Элизабет умерла от тяжелой мучительной болезни, он заболел сам. Говорили, что у него была перемежающаяся лихорадка. Аптекари, врачи и знахари знали, что ему может помочь хинин, однако личный врач Кромвеля ничего не хотел знать о лечении этим новомодным средством. Многие в Англии облегченно вздохнули, услышав об этом, моля Бога о его кончине.
Государственный совет попросил его назначить преемника, встав с постели, он сделал это, затем сразу же последовал удар, и 2 сентября 1658 года Кромвель закрыл глаза навсегда.
Двумя днями позже его сын Ричард стал лордом – протектором Англии.
Катрин эти новости практически не тронули. Она уже шесть недель жила в замке своих родителей, но все еще никак не могла выйти из оцепенения, в которое она впала после своего возвращения из Лондона.
– Поешь наконец чего-нибудь, малышка.
Леди Элизабет пришла в комнату своей дочери и принесла ей собственноручно испеченное миндальное пирожное.
Катрин закрыла глаза и отвернулась к стене.
– Ты умрешь с голоду, если ничего не будешь есть.
– Хотя бы и так, – устало возразила Катрин. – Зачем мне еще жить? Я потеряла Кассиана. Он был моей жизнью, без него каждый новый день для меня только мучения.
Элизабет беспомощно посмотрела на свою дочь. Катрин всегда была упрямой, но то, как она вела себя сейчас, было отнюдь не упрямством. Леди Журдан боялась самого худшего.
– Мы должны что-то предпринять, – сообщила она мужу. – Так дальше продолжаться не может, мы потеряем Катрин.
В лице сэра Артура также читалась тревога.
– Сэр Болдуин настаивает на обручении, но жену, которая находится на пороге смерти, он тоже не хочет. Мы должны снова пробудить Катрин к жизни, иначе мы все погибнем.
Он наморщил лоб, на котором прорезались глубокие морщины. Его зеленые глаза, так похожие на глаза Катрин, сердито блестели.
– Она должна, в конце концов, подумать и о нас.
Леди Элизабет покачала головой.
– Она молода, Артур, молодые думают только о себе, но в одном я с ней согласна, кто-то должен остановить сэра Болдуина Гумберта. – Она вздохнула и продолжила. – Я молюсь каждый день, чтобы Господь избрал для этой цели кого-нибудь другого, а не нашу Катрин.
– Гм, – лорд Артур погладил свою ухоженную седую бородку. – Мы пошлем за врачом или за священником. Одному из них удастся пробудить ее снова к жизни.
Леди Элизабет с признательностью взглянула на мужа.
– Тебе пришла в голову хорошая мысль, но прежде, чем послать за врачом или священником, я попробую еще кое-что.
– Что именно, моя любимая?
Леди Элизабет поцеловала мужа в щеку и ласково погладила его по другой.
– Позволь мне попробовать, ты увидишь, что в любом случае хуже не будет.
Лорд Артур вопросительно поднял брови.
– Ради Бога, что ты собираешься предпринять?
– Ну, я полагаю, все, что касается женщин, женщины сами и должны распутывать, мужчины, мой дорогой Артур, не очень разбираются в подобных делах. Если моя затея не удастся, то тогда я безоговорочно приму твои советы и решения.
Леди Элизабет еще раз погладила мужа по щеке, затем вышла и приказала служанке принести накидку, которая защитила бы ее от утренней прохлады.
Чуть позже она торопливо спустилась по наружной лестнице, прошла через двор замка и исчезла за маленькой садовой калиткой.
– Я не обманщица, миледи, – Джейн, молодая женщина с младенцем на руках, недоверчиво смотрела на леди Элизабет.
– Джейн, конечно, ты не обманщица! Сохрани Господь, ты знахарка и предсказательница. Сейчас я говорю с тобой, как со знахаркой, и прошу тебя использовать все свои знания и умения. Дай моей дочери, за жизнь которой я боюсь, немного радости и мужества. Забудь, что ты предсказательница. Не будет грехом, Джейн, помочь почувствовать облегчение столь измученному человеку.
– Но это нечестно, миледи, если я скажу вашей дочери то, что не написано на ее руке, это будет ложью и тем самым грехом.
Вздохнув, леди Элизабет порылась в своем расшитом кошельке и вытащила из него фунт.
– А если ты купишь на эти деньги восковую свечу и в знак раскаяния поставишь ее перед Святой Девой Марией, я уверена, Господь простит тебе твою вину.
Джейн вздохнула.
– Хорошо, только ради вас, вы всегда были хорошими господами, да и Катрин никогда не была высокомерной и заносчивой. У нее для каждого всегда находилось доброе слово.
Леди Элизабет довольно кивнула и нежно погладила головку младенца, который тихо посапывал у пышной груди молодой женщины.
– Что именно я должна прочитать на руке молодой леди? – спросила Джейн.
Леди Элизабет раздумывала только мгновение.
– Я думаю, на руке Катрин ты должна увидеть, что ее ждет большая любовь.
При этих словах Элизабет с твердостью посмотрела в глаза Джейн, но молодая женщина отрицательно покачала головой.
– Нет, – сказала она. – Одно дело придумать какую-нибудь утешительную ложь, а другое – издеваться над женщиной в ее несчастье, а ведь она была добра ко мне. Такого, миледи, вы не можете от меня требовать.
– Почему в несчастье?
– Все в замке, да и в округе, знают, что сэр Болдуин Гумберт хочет сделать леди Катрин своей женой, и мы все горюем по этому поводу. Она не заслужила, чтобы ее отдали в полное распоряжение такого человека. – Джейн весьма решительно смотрела в глаза леди Элизабет, затем добавила: – Я бедна, миледи, и не каждый день знаю, чем смогу досыта накормить себя и моего маленького сына. Но уверена, что я также впала бы в тоску, если бы должна была встать перед алтарем с сэром Болдуином.
Элизабет вздохнула и тут же улыбнулась.
– Ты честная и хорошая женщина, Джейн, ты по-настоящему предана моей дочери, поэтому я открою тебе мое сердце и скажу, что является моим самым сокровенным желанием и надеждой. После смерти Кромвеля возникла возможность восстановления монархии. Говорят, что король Карл Второй, который сейчас находится во Франции, уже предпринимает шаги по возвращению себе трона.
– Да, но при чем тут Катрин? – спросила Джейн.
– Понимаешь, она всем сердцем любит Кассиана. Однако он беден, совершенно беден. И если Катрин не выйдет замуж за сэра Болдуина, то мы тоже очень скоро станем также бедны. Если же король вернется, тогда есть надежда, что Кассиан Арден легко получит назад свои владения и власть сэра Болдуина заколеблется.
В глазах Джейн вспыхнуло понимание, и Элизабет продолжила:
– Сейчас речь идет о том, чтобы как можно дольше оттягивать свадьбу, мы должны выиграть время. Катрин же требуется, прежде всего, мужество и сила. Ты одна, Джейн, можешь их ей дать, если прочитаешь на ее руке, что Кассиан Арден не потерян для нее. – Леди Элизабет чуть подалась вперед и взяла молодую знахарку за руку. – Поверь мне, Джейн, я также не хочу, чтобы Катрин встала перед алтарем с сэром Болдуином, поэтому я прошу тебя еще раз, прошу, как одна мать просит другую мать: помоги моему ребенку.
Джейн улыбнулась.
– Теперь я поняла, что вы имели в виду. Уже сегодня я приду в замок и прочитаю на руке Катрин все, что мы с вами от всего сердца желаем вашей дочери.
Элизабет улыбнулась.
– Я благодарю тебя, Джейн, и ты можешь не беспокоиться о молоке для своего малыша, обычаем Журданов было всегда помогать своим людям в нужде. Приходи и бери у кухарки все, что тебе нужно. До тех пор, пока у нас будет еда, никто в нашем имении не будет страдать от голода.
Не прошло и полдня со времени разговора леди Журдан со знахаркой Джейн, как Катрин начала чудесным образом выздоравливать.
– Он еще жив? – спросила она у Джейн. – И он меня еще любит?
Радость окрасила ее щеки розовым цветом, у нее даже нашлись силы сесть в постели.
– Это написано на вашей руке, – ответила Джейн и при этом с твердостью во взгляде посмотрела на юную леди.
– Мы сможем когда-нибудь счастливо жить вместе?
– Это также написано у вас на ладони.
– О, Джейн, – заликовала Катрин и бросилась молодой женщине на шею. – Ты даже не знаешь, какую радость ты доставила мне своими словами. Я думала, что я должна буду умереть. Теперь же во мне снова проснулось мужество, я благодарю тебя от всего сердца.
Теперь она не только сидела в столовой большого замка, но леди Элизабет могла лишь удивляться, с каким аппетитом Катрин внезапно снова стала есть.
Нянька Маргарет торопливо бегала между кухней и столом, чтобы дать кухарке новые указания. Катрин же тем временем поедала жареную курочку в соусе с рутой, перцем и шалфеем, рисовую кашу с сушеными вишнями и в конце целую тарелку яблочного мусса.
Окончив есть, она откинулась на спинку стула, вытерла губы льняной салфеткой и, улыбаясь, погладила себя по животу.
– Я уже и забыла, как это хорошо – вкусно поесть, – сказала она, взяла глиняный кувшин и налила себе полный стакан свежего яблочного пива.
Лорд Артур от удивления едва мог говорить.
– Как тебе удалось этого добиться, моя дорогая? – шепнул он тихо на ухо жене.
Леди Элизабет улыбнулась.
– Маленький женский секрет, мой дорогой. Вы, мужчины, не верите в некоторые вещи, поэтому они вам и не помогают. Мы же, женщины, знаем, что между небом и землей есть что-то, чего мы не видим.
– Произошло чудо? – спросил лорд Артур с легкой насмешкой.
Леди Элизабет кивнула и поцеловала его в щеку.
– Совершенно верно, мой дорогой, чудо.
В тот же миг они услышали, что кто-то стучит молоточком в дверь. Лорд Артур поднял брови.
– Мы ожидаем кого-нибудь? – спросил он.
– Никого, насколько я знаю, – ответила его жена и послала Маргарет открыть дверь.
Чуть позже Маргарет доложила о сэре Болдуине Гумберте.
Лорд Артур вздохнул и бросил вопросительный взгляд на Катрин. Ему потребовалось некоторое время, чтобы наконец дать указание прислуге впустить своего будущего зятя. В скромной черной одежде, важный, с серьезным и торжественным лицом, сэр Болдуин неторопливо вошел в зал. Он бросил неодобрительный взгляд на остатки кушаний и заявил, после того как приветствовал хозяев:
– Ну, как я вижу, вы милостью Божьей неплохо едите, жаркое, вино, пирожные в моем доме бывают только по самым большим праздникам.
Лорд Артур кивнул.
– Я знаю, сэр Болдуин, но сегодня нам есть, что праздновать: наша дочь Катрин смогла подняться с постели. Пожалуйста, садитесь и выпейте с нами за ее здоровье.
Сэр Болдуин взглянул на Катрин. К его удивлению, ее глаза сегодня не светились гневом и ненавистью, наоборот, все ее лицо выражало громадное безразличие.
– Ну, если так, – ответил сэр Болдуин и позволил налить себе стакан вина, не отказавшись также от рисовой каши и пирожных.
Он положил себе на тарелку так много еды, что трое портняжек могли досыта наесться ею, жевал с набитым ртом и пил стакан за стаканом, в конце он вытер рукавом камзола свои постоянно влажные губы и улыбнулся Катрин.
– Меня радует, моя дорогая, что вы чувствуете себя лучше, наконец наступило время назначить день нашего обручения. Я желаю, как можно быстрее приветствовать вас в моем замке.
– Вы имеете в виду в замке Арденов, – возразила Катрин. Черты ее лица по-прежнему ничего не выражали, в глазах ничего не горело, в них показалось лишь легкое презрение, однако именно презрения сэр Болдуин и не мог перенести.
Гнев окрасил его щеки.
– Замка Арденов больше нет, это мой замок, я получил его честным путем. Сейчас уже никого из Арденов больше не существует, а следовательно, не осталось никого, кто мог бы предъявить мне какие-либо претензии. Вам, моя дорогая Катрин, лучше сразу привыкнуть, что теперь это замок Гумбертов и навсегда таковым останется.
– Как это так? – спросила Катрин и резко выпрямилась. Леди Элизабет тут же успокаивающе коснулась ее руки, а лорд Артур снова высоко поднял брови. – Как это так, почему Арденов больше нет? Разве вы забыли Кассиана?
– А, этот, – сэр Болдуин отмахнулся и сделал большой глоток вина. – Я думаю, что его можно уже и не считать. В Лондоне все еще свирепствует чума, умерло уже более 10 000 человек. Большинство умерших из госпиталей для бедных и жалких домишек бедноты. Он, скорее всего, давно уже лежит перед городскими воротами в обществе обезглавленных, повешенных и умерших от чумы в яме, посыпанной толстым слоем извести.
Сэр Болдуин с подчеркнутым наслаждением сделал еще один глоток, делая вид, что не замечает жалящих взглядов Катрин. Леди Элизабет шумно вздохнула. Лорд Артур же сказал:
– Вы, сэр Болдуин, приняты в этом доме потому, что вы женитесь на моей дочери, однако я не потерплю, чтобы за моим столом плохо говорили о других людях, и я также не потерплю, чтобы здесь кого-либо обижали, обдумывайте лучше ваши слова.
– Зачем так кипятиться, милорд? – разыграл невинность Болдуин. – Разве в ваших кругах принято скрывать свои мысли от родственников? Я ни о ком ничего плохого не говорю, но назовем факты своими именами: лорды фон Арден были предателями отечества, они повинны в государственной измене, и это только справедливо, что их род теперь вымер.
Лорд Артур, боявшийся нового ухудшения здоровья Катрин, с большим трудом сдержался от возражений. Его рука инстинктивно искала кинжал у пояса, когда он спросил:
– Вы своими глазами видели труп Кассиана, держали в руках свидетельство о его смерти, почему вы так уверены, что молодой лорд Арден стал жертвой чумы?
Голос лорда Артура звучал холодно и резко, каждый, кто его знал, понимал, что такой тон не предвещает ничего хорошего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35