Прошло еще два дня. Погиб капитан Кариги. Мы сидели в машине и крутились по минным полям, когда маленький осколочек через вентилятор проник внутрь танка и нашел шею капитана. Он умер сразу, захлебнувшись собственной кровью.
Приехал Мансур, хмурый и злой как черт.
- Ты распугал всех представителей штаба. Никто не хочет работать с тобой.
- Пусть дадут карту минных полей и катятся к черту.
- Этого никто тебе не сделает. Карты секретные.
- Да пошли они в жопу со своей секретностью.
- Чего ругаешься? Поезжай к ним и выразись там.
- И поеду.
- Вот и хорошо. Сегодня я сам буду руководить полком по разминированию.
- Не смей, Мансур. У тебя мало опыта и нет карт.
- Я был в штабе. Смотрел карты и знаю где должен работать. А опыт наберем. Ты-то набрал.
- Но я прошел хорошую подготовку в Союзе.
- А я пройду здесь. Поезжай, Александр. тебя ждет полковник Али.
Я плюнул и пошел к летучке.
Штабных идиотов ни чем не пронять. Как я их не убеждал, уговаривал, карт никто не дает. Представителем же штаба никто не хочет идти. Сам полковник Али развел эту дурацкую демократию и теперь только разводит руками.
- А что я могу сделать Война кончилась, никто умирать ни хочет.
- Тогда без карт я не пойду и не разрешу своим людям идти на смерть.
- Как хочешь. Ты за это деньги получаешь. Можешь не идти, а вот полк пойдет. Разминировать нужно. Уж больно много площадей.
В это время зазвонил телефон. Полковник взял трубку и изменился в лице.
- Не может быть. А сам капитан цел? Хорошо выезжаю.
Руки у него прыгали и он долго не мог их утихомирить.
- Там, Мансур угробил полк. Его танки случайно попали в проход между минными полями и при развороте напоролись на противотанковые мины. Едем.
У палаток было много санитарных машин. Из протраленной полосы неслись к лагерю военные грузовые машины с ранеными и убитыми. Мансур сидел на скамейке с оголенным и перевязанным плечом. Рядом санитар пыхтел и привязывал его руку к телу.
- Что ты наделал, сволочь? - с яростью спросил я.
- Александр, - губы его запрыгали, когда я начал расстегивать пустую кобуру, - я ошибся.
- Отставить, старший лейтенант.
Передо мной очутился полковник.
- Мы разберем этот случай. Сами, - подчеркнул последнее слово он.
- Черт с вами. Теперь-то вы убедились в своей глупости.
- Господин лейтенант, вы говорите со старшим по званию и я не позволю нарушать дисциплину...
- Лучше бы вы прислали карты, а не читали мне морали про нарушение дисциплины.
Я повернулся и пошел к машине которая отправлялась к месту катастрофы.
- Вы не имеете право. Стойте, лейтенант.
Но я его не слушал.
Это были противотанковые мины с затяжными взрывателями. Танки стояли хаотично разбросанные по выжженной солнцем пустыне. Мансур допустил глупость. Он повернул все танки сразу и большинство мин полопалось под днищами машин. Часть машин по инерции накатывалась на другие мины и получили дополнительные взрывы.
- Всех убрали? - спросил я сопровождающих.
- Нет, к тому танку страшно подойти. Он прямо на мине стоит. Все бояться даже качнуть машину.
Я поплелся к танку. Танк развернуло после первого взрыва и он траком зацепив за взрыватель, выволок в бок вторую мину. Гусеница лежала на корпусе, рядом с взрывателем.
Попробовал рукой взрыватель. Слава богу, зазор между траком и взрывателем есть. Обхватываю его руками и... чувствую, что взрыватель еле-еле стал отворачиваться. Когда я поднялся, несколько солдат быстро полезли в машину и вскоре две голые фигуры очутились на песке.
- Живы?
- Кажется да, господин лейтенант.
Полк отправили на переформирование. Мансура спешно перевели в штаб. Полковник Али получил выговор и что бы спасти свою шкуру написал на меня докладную, но тут вдруг в "Дели Ньюс" появилась статья Дорри "Смерть движется рядом", где она нафантазировала про меня столько, что мне впору стать маршалом или сверх человеком.
Меня вызвали в штаб корпуса, где генерал предложил стать советником полковника Али.
- Господин генерал, - ответил я, - на этой должности сидят полковники, в крайнем случае майоры, но не простые лейтенанты.
- Вы у нас не простой лейтенант, господин Скворцов, а ходатайство о вашем повышении мы уже отослали в ваше министерство. Командующий очень доволен вами и считает, что вы наведете порядки в хозяйстве дивизии. Вас решили наградить, за мужество проявленное при выполнении ответственного задания по разминированию.
- Спасибо, господин генерал.
Мы переформировывались месяц и Москва за это время отреагировала очень быстро и я получил чин капитана.
Полковник Али настороженно встретил меня.
- Господин капитан, поздравляю. Вы скоро догоните по званию меня.
- Мы с вами скоро очистим землю и я покину ваши гостеприимные земли.
- Жаль, вы так много помогаете нам. Так что вы, как советник, предлагаете сделать нам сегодня?
- Уточнить границы минных полей.
- Как это?
- Послать саперов, сверить ваши карты и установить вешки или другие предупреждающие знаки на всем нашем участке на Синае.
- Но это невозможно. Это надо столько людей.
- Мы будем наших саперов посылать с одного участка на другой, а за ними двигать технику. Так будет экономичней.
- Хорошо, разработайте план.
- Кого вы мне дадите в помощь.
Полковник хитро поглядел на меня.
- Возьмите капитана Мансура и майора Махмуда.
- Есть.
Опять эти горячие противные пески плавно качаются в оптике. Ба... да это же знакомый район. Здесь мы воевали, а вот подорванный танк Мансура. Еще одна наша машина, только без башни. Кажется от сюда я выстрелил вон туда в верх, в сторону бункера с пушкой. Серые стены бетона по-прежнему смотрят на нас темными глазницами щелей. Беру карту и ищу высотку. Вокруг нее минные поля.
- Шестой, отзовитесь, - вызываю я Махмуда.
- Шестой слушает.
- Ведите колонну тральщиков дальше, по разработанному маршруту, а я проведу разведку полей за холмом.
- Слушаюсь.
Колонна танков проходит мимо моей машины. Ориентируясь по карте, веду машину на Восток, за холм. Не может быть, что бы израильтяне не оставили здесь прохода. Вот и восточная подошва холма и вдруг я вижу слабый машинный след петляющий до самой вершины. Водитель уже заметил дорожку и танк гремя блинами ползет вверх. Мы остановились недалеко от входа в бункер и я, приказав водителю не вылезать из машины, соскочил на землю.
У металлической дверки бункера лежит труп, раздерганный птицами и высушенный жгучим солнцем. Я огибаю его и толкаю дверь, она легко подается и жуткий склеп представляется мне. В элипсовидном бункере освещенном светом через узкие окна, видны трупы восьмерых человек. У второго окна на специальном станке стоит танковая пушка, без броневого щита. Ее ствол откатился в бункер и уперся в потолок, а вокруг вместе со снарядами и гильзами лежат три человека в неестественных позах. Остальные пять скрючились под перевернутыми столами и стульями.
Снаряд моего орудия попал в окно бункера и разорвался на стене. Но что-то еще сгубило их. Что? Я обратил внимание на странные снаряды, перемешанные в повалку с обычными, противотанковыми. Их головки еле-еле торчали из светлых гильз, на каждом намалеван индекс М-735. А вот и причина чибели людей, одна гильза странного снаряда вспорота осколком. Головка снаряда разорвалась красивым венчиком железного цветка. Что же там было?
Я обшарил бункер и кроме разорваных карт и бумаг ничего не нашел. В углу лежал кожанный журнал, который был заполнен от руки на идише. Единственное что я там разобрал, это даты войны разбросанные по страницам журнала. Я взял журнал, два непонятных снаряда и загрузил все в танк.
Обратно мы ехали осторожно и вырвавшись из минного кольца, пошли по следам своих тральщиков домой.
Я утаил от полковника Али только журнал, а остальное принес к нему в кабинет. Сверкающие гильзы уютно встали у окна. Он дотошно распрашивал меня о бункере, уточнял местоположение и подходы к нему. Потом, ухмыльнувшись, вдруг задал вопрос.
- Ходят слухи, что вы рукопрекладствуете в своем полку. Говорят, два экипажа избили.
- Это не слухи. Это требование войны. Либо получай в морду, либо отправляйся под трибунал. Они выбрали первое.
- Но сейчас не война.
- Это в Каире нет войны, а здесь продолжают гибнуть люди. Разве мы уже не переформировывали полк?
- Да, да,- поспешно сказал полковник. - Наверно вы правы. Можете идти, но у меня есть пожелание. Постарайтесь больше не отклоняться от своих маршрутов.
- Мне нужно в Каир, - уставившись в пол сказал Мансур.
- Карта северного района не готова.
- Александр, клянусь тебе, завтра она будет лежать у тебя на столе.
- Чего так тебе приспичило?
- Ты же здесь уже одичал, проторчишь месяц и ничего не знаешь. У Шери сегодня помолвка.
- Кто же ее избранник?
- Ее бывший дружок детства, Салим. Кстати, она тоже тебе прислала приглашение.
- Где оно?
- В штабе, на твоем столе.
- Что же ты мне раньше не сказал?
Мансур вздыхает.
- Я думал, ты меня не простишь за полк.
- Конечно не прощу и втройне не прощу, если ты расскажешь ей правду о Сабире.
- Нет, что ты? Клянусь тебе молчать до гроба.
- Тогда валяй, а карта что бы была завтра на столе в 10 часов утра.
- Спасибо, Александр.
На моем столе действительно лежало приглашение от Шери.
Первой меня встретила Дорри. Она прижала к своему аппетитному телу и поцеловала в губы.
- Давно тебя не видела, капитан.
- Это все твоими молитвами мне приделали одну звездочку.
- Зато какой успех. Мне прислали несколько тысяч писем и отзывов. Сейчас пытаюсь организовать второй репортаж.
- А у нас убит капитан Кариги, полностью подорвался на минах полк. Погибло мног солдат и офицеров. Стоит ли опять рисковать.
- Стоит. Чтобы очутиться в твоих объятьях, стоит. Когда я рассказала редактору, как ты меня заставил раздеться, как с нас текло, как с ручья, и как осколок попал в оптику, он был в шоке.
- Дорри, ты не сошла с ума. Не женское это дело, лезть головой в омут.
- Ты мне это и раньше говорил, но я не послушалась и правильно сделала. Александр, какие у тебя сегодня планы?
- Встретиться со старыми друзьями и пережить церимонию помолвки.
- А потом?
- Там видно будет.
- Хорошо, я тебя еще сегодня увижу. Вон Джим идет. Джим...
- Дорри, Александр, привет. Ну, герой. Дорри тебя так разрисовала, что мать родная не узнает.
- Хватит тебе, Джим. Лучше скажи, где Шери. Я еще не представился.
- Она там. В гостинной.
В этот момент подлетела Лола.
- Привет всем. Александр, это класно. Наши девочки хотят с тобой познакомиться. Ты не против, если я тебя им представлю? Джим, где ты был вчера? Я ждала твоего звонка и так не дождалась.
- У меня были дела в посольстве.
- Мог бы позвонить вечером.
- Лола, я сегодня в твоем распоряжении.
- Тогда прощаю. Дорри, пойдем с нами.
- Нет, Лола, я должна здесь дождаться одного человека.
- Это Мансура, что-ли?
Дорри гневно блеснула глазами.
- Нет, не его.
Лола подхватила меня и Джима под руки и потащила через зал.
- Лола, я еще не поздравил Шери.
Она отпустила мой рукав.
- Она там в гостинной, такая вся важная. Там же Гамиля, а эта как мигера, на всех бросается. Так прокатила нескольких бывших ухажеров Шери, что тем в пору в пасть крокодилу бросаться.
- Хорошо, я пойду туда, ребята.
- Я тебя потом представлю девушкам.
Шери стояла у дверей рядом с Салимом.
- Александр, - она ласково положила свою руку мне на плечо, пока я прикасался губами к ее руке, - я тебя так давно не видела. Я так благодарна тебе, за то что ты тогда утащил меня с ужина, иначе бы я не встретила Салима.
- Я поздравляю вас. Пусть будет мир всегда в вашем доме.
- Спасибо.
Салим крепко пожал мою руку.
- Друзья Шери будут всегда моими друзьями.
Сзади подпирали поздравляющие и пройдя в гостинную я сразу же увидел Гамилю.
Она смотрела на меня своими блестящими черными глазами. Я подошел к ней и нежно поцеловал в щеку. Она молчала.
- Здравствуй, Гамиля. Что с тобой?
Она при всех гостях обняла меня и положила голову на плечо.
- Я прочла статью Дорри. Это ужасно. Там же кругом смерть. Тебя же могут убить.
- Это все фантазия.
- Нет. Папа мне рассказал все. Как погиб лейтенант Кариги и как Мансур загнал полк на минное поле.
Мне показалось, что несколько капель скатилось за воротник.
- Возьми себя в руки Гамиля. На нас смотрят.
- Ну и пускай.
- Пойдем в сад.
- Пошли. Куда хочешь пошли.
И это гордая неприступная Гамиля. Я взял ее под руку и повел на выход. В холле в кругу девиц стоял Джим и хохотал.
- Извини пожалуйста, я возьму у Джима ключи от машины.
- Не надо. Папа мне дал свою.
Мы прошли Дорри, которая с улыбкой кивнула мне головой и во дворике нашли машину Гамили. Я сел за руль.
- Шери не обидеться, что мы удрали с ее праздника.
- Мы успеем на заключительную часть. Я думаю нам стоит вернуться. В такие праздники нельзя обижать молодых.
- Хорошо. Поедем в отель?
- Нет. Ко мне домой. Дома никого нет.
Красивый дом Гамили был пуст. Она ввела меня в холл.
- У папы спрятаны отличные сорта вин. Хочешь попробовать?
- Хочу.
Гамиля залезла в шкафчик и вытащила две бутылки.
- На, открой. Я достану бокалы.
Я разлил вино по бакалам из первой попавшейся бутылки и посадив Гамилю рядом с собой, передал бокал ей.
- Выпьем за нас.
Она отпила глоточек и поставила бокал на столик. Я сделал тоже. Потом подвинулся к ней и потянулся к ее губам. Она обезумела, целуя мое лицо. И когда я ее повалил, вдруг вырвалась.
- Пойдем на верх в мою комнату. Я не хочу здесь.
Это была нежнейшая, ласковая женщина. Я раздевал ее неспеша и целовал каждую появившуюся часть тела. Когда она раздетая лежала на кровати, я еще раз прошелся губами по ее шелковой коже... Когда Гамиля вскрикнула, я закрыл ее рот губами...
Мы лежали поверх одеял и приходили в себя.
- Я не хочу, что бы ты погиб. Война кончилась. Уже мир. Неужели нельзя взорвать эти дурные поля и все кончить разом.
- Тогда меня уберут из Египта.
- Может тебе остаться. Папа нам оставит этот дом, деньги.
- Не будем загадывать. На моей родине свои сложности и длинные руки моих соплеменников могут достать меня везде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19