- Ой-ой-ой! Спасите, люди добрые! Помогите!
Попрыгали люди даже через забор, потому что отца Титирикэ не было дома. Окружили бедного Титирикэ, гадают, как тут быть? Разбить алебастр молотком? Ещё покалечишь мальчика. Здоровенный сосед, прочитав, что было написано на пне, решил поднять Титирикэ вместе с постаментом.
- Куда ты его несёшь? - спрашивает женщина.
- На свет, в центре села! Там ему место, а не здесь, в тени!
Услышав это, Титирикэ живо сообразил, что ему надо сделать: поднатужился изо всех сил, изловчился, да как спрыгнет с пьедестала нога памятника, само собой, рассыпалась на осколки, произведя вокруг себя небольшое землетрясение...
Только и остался перед домом пень от всей этой истории, а на нём надпись: "Титирикэ Первый" Да и пень тот на улице пролежал недолго. Отец Титирикэ подобрал его и отнёс обратно в сарай: зима не за горами, сгодится на дрова...
КАК ТИТИРИКЭ СЛУЖИЛ ГОРОДСКОЙ ВЕШАЛКОЙ
Вы уж, верно, и сами успели заметить, какой у Титирикэ характер: если ему что захотелось, то вынь да положь! Сразу, сейчас же, чтобы и глаз не успел моргнуть!.. Вот, к примеру, пришло ему в голову такое желание - попасть в столицу! В Кишинёв! Ни с того ни с сего. Как говорится, с бухты-барахты! Втемяшилась ему в башку эта мысль, как заноза в палец, - попробуй вытащи. И мать уговаривала его повременить, отложить хотя бы на неделю, пусть у него хоть волосы отрастут (глядишь, за это время сын и забудет об этом Кишинёве!). И отец убеждал - ни к чему, мол, эта затея... А после махнул рукой:
- Ладно, если уж тебе так приспичило, поезжай, пока каникулы! А мы тут отдохнём от тебя чуток...
Взял Титирикэ шапку большую, в вагон сел (конечно, с билетом в кармане) и приехал в Кишинёв.
В их селе ещё снег лежал, а здесь вороны уже гнёзда вили. "Распоряжение, что ли, кто-то дал такое - увезти пораньше зиму из столицы?.." - подумал Титирикэ.
Ходит он по городу и всему удивляется. Дома до самого неба тянутся! Людей сколько! А памятники какие! Будь его воля, он бы к столице ещё одну улицу пристроил и своё село разместил...
Титирикэ сел на ступеньки какого-то памятника, снял шапку, чтобы перевести дыхание. Так стоит или не стоит переносить Шишки в город? Одна мысль говорила, что в деревне лучше - там одни знакомые, и при встрече все желают друг другу здоровья. Другая кричала, что там и неба-то больше...
В это время проходил мимо Титирикэ человек и, увидев измученного парнишку с шапкой у ног, бросил в неё двадцатикопеечную монету и пошагал себе дальше.
- Куплю мороженого, - улыбнулся Титирикэ. Но когда сообразил, что случилось, раскрыл рот, затем вскочил как ужаленный и бегом за тем человеком с шапкой в руке (можно было даже подумать, что Титирикэ двадцати копеек мало...). Ещё шаг-другой, и он схватил бы его за рукав, но человек сел в автобус, и дверь закрылась. Попробовал было Титирикэ автобус догнать, но через две остановки отстал. В тот день он не снимал больше шапку.
"Надо же! - возмущался про себя мальчик. - Прохожий решил, что я попрошайка! Если бы узнала мама, голосить бы в голос стала, а отец... кто знает, что сделал бы отец?" Он вынул монетку из кармана выбросить её? Жалко! Деньги ведь... В глазах его блеснул огонёк. "Вот что! Отнесу-ка я её в милицию, пусть найдут того человека по запаху, с собакой, и пусть судят его. Чтоб не срамил честных людей... Нет, в тюрьму не надо, - вздыхает Титирикэ, - человек ведь это от доброты сделал... Но в милицию всё-таки надо пойти..."
Через три шага Титирикэ остановился.
- Постой, ты, пустая голова, - сказал он себе. - Ведь ты же брал деньги в руки?! Ясно, что собака кинется на тебя же в первую очередь. Ещё скажут, что ты полез в чужой карман. Возьмут под стражу и - в тюрьму. Где сидел Котовский.
Тут и отпало у Титирикэ желание шататься по городу Кишинёву, тем более, что он вспомнил номер дома, где жил один старый знакомый отца.
"Хорошо, что в город переехал! - думал Титирикэ, влезая в десятый троллейбус, - а то к кому бы я постучался в дверь?.."
Односельчанин встретил Титирикэ как родного: и накормил, и ночевать оставил, и всё расспрашивал про село да про своих родственников - кто да что, да как, да почему, до тех пор, пока Титирикэ в ответ не засопел сладко.
Проснулся Титирикэ, когда петух в третий раз запел, вскочил с кровати, разбудил односельчанина и спросил, нет ли у него молотка? Человек спросонья на Титирикэ глаза таращит, вроде бы узнаёт и не узнаёт, думает, кто у кого в гостях - он у Титирикэ или Титирикэ у него. А Титирикэ опять к нему с тем же вопросом. Хозяин в ответ: "Какой коток? Мышей в доме, вроде, не водится..."
А жена проснулась и смеётся:
- Он у тебя не про кота спрашивает, ему молоток зачем-то нужен!..
- А-а-а! - сказал совсем очнувшийся от сна хозяин и, посмотрев на часы, затопал босыми ногами. - Спать иди! Не видишь, что ли, ночь на дворе!..
Но до сна ли Титирикэ? Услышал он вчера краешком уха в троллейбусе, что мост надо в столице отремонтировать, совсем, дескать, крепость потерял. Тогда же и подумал: почему бы ему не взяться за это дело? Ведь должен он столице двадцать копеек? Только встать бы пораньше, чтоб кто-нибудь другой не опередил.
Пока односельчанин ворочался в постели с боку на бок, Титирикэ вышел со двора с доской, молотком и гвоздями и пошёл по Кишинёву искать сломанный мост.
Спрашивает одного, останавливает другого - люди на тротуарах пожимают плечами: никто не знает, где этот мост. Одни посылают его в одну сторону, другие - в другую, а моста всё нет!
- Не продашь доску, парень? - спрашивает прохожий.
Титирикэ косо смотрит на него из-под бровей - за кого вы меня принимаете?!
И вспомнил вдруг про дядю Николая. На днях он гостил в селе Шишки.
"Эх, спел бы песню дядя Николай, тут, прямо на улице, собралось бы народу видимо-невидимо, и тогда уж точно нашёлся бы среди такой толпы хоть один человек, который прошёл по тому мосту..."
Титирикэ выбрал улицу рядом с базаром, присмотрел даже крышу низенького дома, на которую мог бы взобраться дядя Николай, но вот беда, в филармонии его не оказалось.
- А почему ты своего дядю Николая у нас ищешь? - спросила Титирикэ какая-то женщина с нотами в руках, от которой пахло, как от клумбы с цветами.
- Он же поёт, - пояснил Титирикэ.
- Значит, все, кто поёт, ты думаешь, у нас в филармонии работают? Может, он дома поёт?.. Кстати, как его фамилия?
- Сулак, - ответил Титирикэ.
- Ах, Сулак! - разулыбалась женщина. - Сулак! Так бы сразу и говорил... Нет, сегодня он не поёт. Рано утром принёс ему почтальон три мешка, набитые письмами. Теперь он сидит дома и читает их...
"Пусть читает, - решил Титирикэ, - а я ещё немного поищу мост".
Около базара фотографировал людей какой-то одноглазый.
"Может, он знает, где тот мост?" - подумал Титирикэ и подошёл к фотографу.
Было жарко, и Титирикэ снял шапку. Стал глазеть, как снимают людей.
"Пок!" - кто-то вдруг на него свою шапку надел. Толстый дяденька, ему шапка, видно, фотографироваться мешала. А тут мальчик стоит, такой удобный, без шапки, рот раскрыл. Потом другой, длинноволосый, накинул на Титирикэ свой берет. И всё потому, что у фотографа вешалки не было.
"Ну, ладно, - подумал Титирикэ, - должен же я городу двадцать копеек, вот и поработаю вешалкой. Помогу фотографу".
И вот он уже в мохнатой шапке, потом в бескозырке, потом в панамке!.. Даже в женской шляпке стоял, как ни в чём не бывало! Очень уж хотелось женщине свою красивую причёску сфотографировать. Только у одного мужчины с горбатым носом вызвал Титирикэ подозрение: он хотел было нахлобучить на Титирикэ шляпу, но раздумал. Посмотрел на ботинки Титирикэ. Подумал, наверно: "Вешалка, с двумя ногами?.. Не убежит ли?.." Сфотографировался со шляпой в руке, а потом из телефонной будки совсем рядом, в милицию позвонил и громко говорил, чтоб Титирикэ услышал:
- Товарищ начальник, здесь парнишка вертится!.. Какой? Руки у него слишком длинные! Из кармана торчит ручка от молотка, не иначе как украл вместе с доской!
- А-а-а! - слышит человек в шляпе весёлый голос на том конце провода, - не тот ли это парень, который хочет подремонтировать все мосты в Кишинёве?.. Привет ему передай!..
А Титирикэ между тем проголодался. "Бок! Бок! Бок!" - позабивал он гвозди в доску и протянул вешалку фотографу. Пользуйся на здоровье! У меня есть ещё дела поважнее, только вот подкрепиться для этого надо бы, тем более, что базар под боком. Идёт весёлый: "Рассчитался всё-таки с городом!" И на монету смотрит совсем другими глазами, честно её заработал!.. Только вот что купить?.. Он стал обходить столы и прилавки. Глаза разбегаются... Остановился около одного крестьянина, продававшего орехи. "Каких орехов купить, - размышляет Титирикэ, круглых или продолговатых?.."
А крестьянин, увидев мальчика, узнал вдруг его (по шапке, наверное) и говорит:
- И здесь меня разыскал? Ну и ловкач! Захотел каждый день монету получать?!
Титирикэ остолбенел от неожиданности: тот самый человек! Сердце его так заколотилось, вот-вот наружу выскочит, но мальчик взял себя в руки: вынул те самые двадцать копеек и протянул их крестьянину:
- Возьми, добрый человек, деньги обратно. Не в ту шапку ты их бросил...
ХОЛМ ДЕТЕЙ
Однажды сельчане услышали шум и увидели, что в село въезжает трактор, а на нём... кто же это восседает? Ну, конечно, Титирикэ, собственной персоной!
- Люди добрые, спасайте, сейчас он мой дом разнесёт! - кричит одна женщина, но Титирикэ машет ей рукой, мол, не беспокойся, и сворачивает на другую улицу.
- Батюшки! - кричит другая женщина. - Да остановит ли его кто-нибудь или нет?! Он же сейчас в колодец угодит вместе со своим трактором!..
А Титирикэ ничей дом не развалил, ни в какой колодец не угодил, а взял и опять преспокойно свернул себе в другой проулок. Но все видят, что сворачивать-то Титирикэ сворачивает, да впритирку к домам, так что давно уже мог запросто не один дом своротить и колодец снести.
Прибежали трое мужчин с верёвками, чтоб остановить трактор, но Титирикэ смеётся и продолжает вести трактор, а вместе с ним тащит за собой и людей с их верёвками, как те ни упираются. Машина останавливается только возле ворот Титирикэ.
Мужчины вытирают пот со лба, а цепкие пальцы прибежавших женщин тянутся к ушам мальчика. А так как у Титирикэ крыльев нет, зато есть быстрые ноги, он ищет глазами дерево, которое было бы повыше и стояло бы поближе к его трактору...
- Хо! Постойте! - кричит мужчина. - Да ведь это тот самый поломанный трактор, что стоял на Козьем Холме?! Ты, что ли, его починил? - спрашивает он Титирикэ.
Титирикэ, улыбаясь, кивнул головой и соскочил с трактора на землю. Руки женщин опустились, одна даже вынула из сумки баранку и протянула её "трактористу".
- Ну! - говорит мужчина. - Чудеса, да и только!.. И как это ему удалось?!
Та женщина, что с баранкой, уже хотела попросить Титирикэ вспахать ей огород и стала доставать из сумки ещё баранки, но остальные женщины стояли на том, чтобы трактор отрулить обратно на Козий Холм.
Мужчины, конечно, пожимали плечами: если бы, мол, это была лошадь, другое дело, а тут... как это сделать? Пришлось снова усадить за руль того же Титирикэ, а самим всей гурьбой бежать за трактором, пока он не выехал из села.
Это случилось прошлой осенью. За зиму выпало много снега в Шишках, и люди забыли об этом вездеходе, который чуть не развалил село с помощью всё того же Титирикэ, будь он... счастлив!
А теперь над школой поёт жаворонок. Уши Титирикэ прислушиваются к его пению, а голова тем временем тяжелеет, тяжелеет, тяжелеет... и бац! Титирикэ уже сладко спит за партой, уронив голову на руки. Двоюродный брат Нани этого только и ждал: он быстро нарисовал под носом Титирикэ усы, и весь класс так и покатился от хохота, а учительница сказала:
- Эй, дедушка Титирикэ!.. Так можно и весь урок проспать!..
Титирикэ открыл сначала один глаз, потом другой, пощупал свой нос - на месте, щупает уши - уши тоже на месте. Чего же это они все смеются? Видать, братец Нани, пока Титирикэ отключился, какую-то шутку над ним сотворил?..
Девочка с соседней парты протягивает Титирикэ зеркальце, и он видит у себя под носом усы... "Ну, Нани, подожди! Отыграюсь я на тебе за эти насмешки!" - думает Титирикэ. Вот сейчас... Но на этот раз в сонную голову Титирикэ не приходит ничего дельного.
Вообще-то, когда Титирикэ решает не дать себе уснуть, он тянет себя за ухо. И сейчас уже взялся было... но глаза закрываются, а другое ухо продолжает слушать пение жаворонка... Неизвестно, кто победил бы: сон или жаворонок, если бы не прозвенел звонок...
- Слушай-ка, Титирикэ! - допытывался у него брат Нани на перемене. - Ты, случайно, не упал вчера с дерева? А то что-то в твоей голове, по-моему, перемешался день с ночью...
- Да нет, - отговаривался Титирикэ, - просто это тот сон пришёл, который потерялся ещё на Новый год, когда я колядовал, теперь он взял и разыскал меня, жаль только, что на уроке...
Нани пытался разобраться, что здесь к чему, но так и не разобрался. Один только Груя знал, в чём тут дело. А дело было вот в чём. Отец Груи в те дни работал на лесозаготовках, мать целый день в поле на тракторе, а Груя как раз сидел дома со сломанной рукой; Титирикэ же время даром не терял - готовил для Груи еду и всячески забавлял и развлекал его до тех пор, пока сон не сморит их обоих. Однажды Титирикэ проснулся среди ночи. Мать Груи хлопотала, как всегда, по дому, благо ночью никто не мешает, а на улице фырчал у ворот трактор. Больше всего, конечно, Титирикэ обратил внимание именно на трактор у ворот.
- Тётушка, - сказал мальчик, - ложились бы вы спать, а то ведь устали за день!
Но мать Груи, видно, и не думала сегодня спать: трактор-то ждёт. Она наклонилась над сыном поправить одеяло, но Груя открыл глаза и так ласково обнял её тёплыми руками, что матери деваться уж некуда. Она ещё похлопотала немного и... осталась дома.
Не пропели ещё на заре петухи, а хозяйка уже была на ногах. Смотрит - трактора нет. Бегом в поле и... глазам своим не верит. Ночью кто-то вспахал весь холм! А вот и из-за другого холма показывается... кто бы вы думали? Ну, конечно, опять тот же самый Титирикэ! И на чём? Именно так, на её тракторе!.. Ох! И так пашет, что пышные борозды хоть под голову клади вместо подушки!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12