- А он говорит: "Нет! К_у_п_а_т_ь_с_я! С м_ы_л_о_м! С м_о_ч_а_л_к_о_й!"
Тузик рявкает и слетает с колен. Кончено, теперь будет сидеть под кроватью целый час: оттуда уже слышно непрестанное, на одной ноте, рычание. Слова "купаться", "мыло" и "мочалка" Тузик знает отлично.
И какая же это была мука - на самом деле выкупать Тузика! Добрейшая Валина мама, которая никому в своей жизни слова поперёк не сказала, в этих случаях становилась неумолимой.
- Валечка, собака грязная, - тихо, но твёрдо говорила она. Это означало, что купать Тузика обязательно придётся. Надо будет вытаскивать его из-под кровати, а это - дело опасное: Тузик так ненавидел купанье, что сопротивлялся отчаянно и даже кусался. Начинались уговоры, укоры, в ход шла половая щётка, которой мы выталкивали пса из-под кровати, и большая толстая тряпка, которой мы накрывали его, чтобы взять на руки и унести в кухню, где в маленьком оцинкованном корыте был уже приготовлен тёплый мыльный раствор. В общем, возни с купаньем Тузика всем хватало, и мы не любили эту процедуру почти так же, как и сам пёс. Но однажды он доказал нам, что у собаки "есть нервы", и эти нервы иногда не выдерживают...
В тот жаркий летний день мы решили нагреть побольше воды и устроить вечерком купанье для всех. Увидав, как мы носимся с чайниками, кастрюлями и полотенцами, Тузик решил, что всё это относится к нему, и сразу же залез под кровать. Мы хотели его выкупать первым, но он так злобно завывал и огрызался, что мы решили: сначала вымоемся сами, а его - напоследок. Сперва выкупался Евгений Семёнович и прямо из кухни ушёл в сад, потом Валина мама, потом и мы с Валюшей долго тёрли друг другу спины мочалкой и поливались водой. Про Тузика все забыли. И вот, когда мы с Валькой, наконец, взялись за приготовления к его купанью, в кухне тихо скрипнула дверь. Мы глянули и обмерли: на пороге стоял Тузик. Но какой же несчастный был у него вид! Уши прижаты, хвост заведен под самое брюхо, спина как-то жалостно изогнута. Боком, боком он подошёл к корыту, в котором ещё не было воды, и сам полез туда с выражением полной обречённости. Видно, не хватило у него силёнок сидеть под кроватью и ждать, когда, наконец, придут за ним его мучители...
______________________________________________________________________
ДУРНАЯ ПРИВЫЧКА
Щенка папа купил и принёс домой под мышкой. В послевоенные годы доги были большой редкостью, и мы очень гордились своей четвероногой "диковинкой". Даже имя щенку подобрали удивительное - Бирбо! По первым буквам наших имён - В(ера), Ир(а), Бо(рис).
Возни со щенком было очень много. Он не умел есть из миски, ночами скулил - искал мать, днём грыз обувь и ножки мебели. Пришлось подобрать ему игрушки - ну, совсем как для детишек, когда у них зубки режутся, - мячик, гладко оструганную палку, старый башмак...
В четыре месяца нашему Вирбошке обрезали уши. Доги - красивая порода собак. Всё удалось в них кинологам, то есть собаководам: и сильные длинные ноги, и стройное мускулистое туловище, и крупная красивая голова. А вот уши подвели. К такой голове полагались бы короткие, торчащие уши, а они растут у дога огромные, как лопухи, - и глаза закрывают, и слух притупляют, и всю красоту портят. Вот и обрезают их по специальной "выкройке" - стандарту. Приложит ветеринар такую "выкройку" к уху, чик ножом - и готово! Через неделю снимут повязку, и вы увидите вместо уродливых "лопухов" настоящие "ушки на макушке".
Так было и с нашим псом. Сначала он горько скулил, не хотел есть, нос у него был сухой и горячий - первый признак того, что собака больна. Назавтра он уже поел. А ещё через два дня когтистой лапой он пробовал сорвать повязку.
Через несколько дней после того, как сняли с Вирбо повязку, мы уехали отдыхать, а своего пятнистого друга оставили на попечение бабушки. Бабушка у нас очень добрая и жалостливая, и мы были уверены, что ничего плохого со щенком не случится. А когда через месяц вернулись, то остолбенели: нам навстречу вышел огромный зверь. Просто удивительно, до чего быстро растут доги: ведь Вирбоше не было ещё и полугода, а ростом он стал уже с хорошую овчарку.
- Ай да бабушка, какого красавца выкормила! - обрадовались мы. И вдруг заметили, что губы у бабушки обиженно поджаты, брови нахмурены, и вообще она вся какая-то странная.
- Оставили ирода на мою голову, - пробормотала она в ответ на наши расспросы. - И вари ему, и сказки рассказывай. Тоже дитё нашлось...
- Какие сказки? - удивились мы. - Собаке - сказки?
Но вскоре всё выяснилось.
Наша бабушка любит поговорить. Мы уехали, и говорить ей было не с кем. Вот она и разговаривала с собакой. Нальёт ей супа в миску, сама около плиты возится и приговаривает:
- Ешь, ешь, пёсик. Вкусный суп я сварила, правда? Ты ешь, а я и себе обед сготовлю. Вот картошку почищу, мясо порежу, будет жаркое. А потом за вишни примемся, варенье варить будем. Любят наши варенье, вот мы и сварим. Да ты ешь...
Вирбошка слушал, слушал - и привык есть под неторопливое журчанье бабушкиного голоса. Потом уже так стало: нальёт бабушка ему суп, а пёс встанет над миской и ждёт. Если бабушка молчит - он повизгивает: что ж ты, мол, я есть хочу, начинай! Обозлится бабушка, прикрикнет:
- Ах ты, сатана пятнистая! Чего тебе ещё надобно? Навязался на мою голову!
Только заговорит - Вирбошка начинает есть. Чавкает, облизывается. Замолчит бабушка - он голову поднимет и снова ждёт. Знаете, как избалованные дети: давай сказку, иначе есть не буду!
Бабушка ещё больше сердится, а Вирбошка, знай, уплетает. Ему что: он слов всё равно не разбирает, ему голос важно слышать.
Еле-еле мы его от этой дурной привычки отучили.
______________________________________________________________________
ВОТ ТАК УЧЁБА!
- Вирбо! Вирбошенька! Поди сюда, мой хороший. Иди ко мне... Ах ты, скверная собака! Кому говорю - ко мне! Вирбошенька...
А он - почти с телёнка ростом, даром что ему восемь месяцев знай, носится между деревьями и не думает подходить.
- Вот что, дочка, пора нашему псу в школу, - решил отец. - А то мы с этим неслухом не справимся.
И стал Вирбошка ходить в школу - специальную, собачью.
Пришли мы с ним на площадку за городским стадионом. А там уже много "учеников" собралось: нарядные пушистые колли - шотландские овчарки - выставили из белоснежных "воротников" узенькие морды, навострили уши восточноевропейские овчарки, невозмутимо поглядывают вокруг тупомордые боксёры, так и пляшут на поводках поджарые доберман-пинчеры. А дог всего один - наш Вирбо. Как слон среди лошадок. Озирается, ко мне жмётся - растерялся в таком шумном обществе...
Началось наше учение. Не учение, а мучение. И не потому, что мой пёс оказался глупее или упрямее других, а просто был он сильнее и крупнее всех своих "одноклассников".
Объясняет инструктор команду "сидеть": надо согнуть руку в локте, произнести команду и одновременно нажать сзади на собаку. Вот она и сядет. Раз-другой - и собака запомнит, что надо делать при слове "сидеть".
Начали отработку. Нажал мой сосед справа на своего пушистого колли - уселся рыжий с белыми пятнами Джек. Доберман-пинчер Лора тоже сразу задние ноги подогнула. А мой великанище и не дрогнул. Прямо хоть садись на него.
Или подрались собаки. Зазевались хозяева - и покатился по площадке рычащий клубок. Бросились мы к драчунам, каждый своего питомца за поводок оттягивает. А мне разве с Вирбошкой справиться? Он меня через всю площадку проволок. Платье я изорвала, ладони содрала до крови.
Посмеялись надо мной дома - эх ты, слабосильная, со щенком не справишься. И стал ходить с Вирбошкой в школу папа.
Месяц прошёл - всё идёт отлично. Наш неслух просто на глазах меняется. Теперь не нужно за ним по двору гоняться. Крикнешь: "Ко мне!" - стрелой летит.
Только однажды пришёл папа с занятий мрачный, как туча.
- Всё, - говорит, - конец этому университету.
Приставали мы к нему с расспросами, приставали - так ничего и не узнали. Уже потом один знакомый - тоже хозяин собаки - всё мне рассказал.
В тот день отрабатывали команду "фас" - "взять". Делается это так: инструктор, одетый в ватный халат, дразнит собаку. А хозяин науськивает её: "Фас, фас!" Постепенно собака понимает, чего от неё требуют, и бросается на обидчика. Ну, конечно, хозяин крепко держит её и только похваливает.
Подошёл инструктор и к Вирбошке. Да не учёл он силу этого ретивого ученика: как рванул Вирбо поводок, так и полетел на землю мой большой и сильный папа! Поднялся с трудом, глядит - а Вирбо уже на инструктора насел, рычит, как зверь, и халат рвёт - только клочья летят! Еле-еле его оттащили.
Недаром говорят - в доге одна лошадиная сила заложена!
______________________________________________________________________
СЛУЧАЙ НА ВЫСТАВКЕ
В этот день я проснулась раньше всех. Впервые я шла на выставку служебных собак со своим собственным питомцем. Да ещё с каким - с настоящим догом!
Вирбоше для этого дня приобрели новый ошейник - тёмно-коричневый, с костяными пластинками и металлическими бляхами. Ошейник пришлось делать на заказ: все магазинные оказались малы нашему псу. Теперь вычищенная обнова лежала на столике в прихожей.
С вечера выкупали и самого "именинника". В помощь я позвала мою подружку Ёлку. Мы напустили в ванну тёплой воды, приготовили мыло, мочалку, щётки. Встревоженный Вирбо мыкался по квартире, ужасно толкался и всем наступал на ноги - и это при весе шестьдесят килограммов! Наконец, мы позвали его в ванную комнату и предложили залезть в воду. И тут наш пёс заартачился. Опустил свою здоровенную лобастую голову - и ни с места.
- Ладно, Ёлка, - сказала я, - бери его за передние ноги, а я за задние. Поднимем и...
- Хитрая, - покачала головой Ёлочка. - Лучше ты бери за передние. А я боюсь. Больно уж зубы у него велики.
Хорошо, что пришёл с работы папа. Хлопнул рукой по ванне, сказал спокойно: "Сюда, Вирбо, сюда!" - и пёс, хоть и с огорчённым видом, а полез всё-таки в воду. Уж мы тёрли его, тёрли, поливали, расчёсывали - он только отфыркивался. Зато наутро встал со своей подстилки такой блестящий, такой шёлковый - хоть на витрину его ставь.
Ровно в одиннадцать часов утра в своём самом нарядном платье, с Вирбошкой на поводке я вошла в ворота городского парка. С зелёной горки доносился многоголосый собачий лай. Что там только делалось! Метались по дорожкам распорядители, указывая, где размещать "экспонаты", возбуждённые псы рвали поводки, хозяева ревниво рассматривали "соперников". Мы разыскали столбик с табличкой "Вирбо. Дог. Возраст - один год". Я крепко-накрепко привязала своего пса, а сама, захватив миску, отправилась искать кран: день был жаркий, и Вирбошка уже свесил из пасти розовый влажный язык.
Я прошла мимо овчарок, полюбовалась щенками доберман-пинчера, резвившимися на лужайке, миновала ринг - гладко утоптанную площадку, обнесённую канатами, где за столом, покрытым цветной скатертью, восседали судьи. Нашла кран, набрала воды и на обратном пути засмотрелась на крупную южнорусскую овчарку. Белая, вся в тугих завитках, падающих даже на чёрные блестящие глаза, она была ростом с добрую овцу. Хозяин с увлечением рассказывал о своём Урагане. Оказывается, этот пёс не простой: как настоящий чабан, он пасёт и охраняет целое овечье стадо.
Фотолюбители уже нацелились сфотографировать овчарку, как вдруг раздался ужасный вопль. "Собака сорвалась, собака сорвалась!" кричали люди на разные голоса. Поднялась паника.
Я бросилась туда, где оставила Вирбо, и обмерла: огромными прыжками через всю территорию выставки мчался мой пёс. Его тёмно-серое упругое тело так и распластывалось в воздухе. Я похолодела. Вирбо ещё молод, добродушен. А вокруг свирепые сторожевые собаки. Загрызут его, дурачка, в клочья изорвут. Вот и косматый Ураган обнажил белые, как сахар, клыки. Что будет?
Но недаром мой пёс был таким длинноногим, мускулистым, без грамма лишнего жира. Он пронёсся по дорожке, перемахнул через взвывшего от ярости Урагана и с разгону ткнулся головой в мой живот. Конечно, от такой "ласки" я сразу повалилась на траву. Так вот оно что - хозяйку искал встревожившийся Вирбошка!
Дрожащими руками ухватила я его за ошейник. Нас окружила публика. Через толпу пробирался распорядитель. Он был зол и размахивал руками.
- Ты что, девочка, привязать собаку как следует не умеешь? Няньку тебе нужно? - сердито кричал он и вдруг... замолчал. От Вирбошкиного ошейника тянулся поводок, накрепко привязанный к железному, облепленному землёй колышку. - Выдрал!.. - ахнул распорядитель. Полуметровый кол из земли выдрал! Ну и слон! Он у тебя не кусается?
Нет, Вирбошенька и не думал кусаться. "Просто я заскучал и отправился на розыски хозяйки", - было написано на благодушной морде моего питомца.
- Ну, смотри, чтобы был порядок, - погрозил мне пальцем распорядитель.
Хозяйку ругают! Этого Вирбо стерпеть не мог. Он весь напрягся, натянул поводок, грозно приоткрыл чёрные бахромчатые губы... Так и сфотографировал его один из фотолюбителей.
...Давно уже нет на свете Вирбоши - красавца дога, кавалера многих выставочных медалей, моего весёлого и преданного друга. А над письменным столом до сих пор висит фото: громадный рассерженный пёс, туго натянувший поводок.

1 2 3 4 5