– Лицо такое старческое, наивное, а сама еще ничего, крепкая… Не судьба. А Кукина?.. Никакой Кукиной здесь нет. И никогда не было. Мы первые заселились в этот дом, – вежливо проинформировал парень и тут же бесцеремонно выставил дам за двери. – Стало быть, прощайте. Ступайте, вас ждут великие дела, а мне, простите, некогда.
– Вот, Аллочка, какого тебе мужа нужно, – с глубоким вздохом проговорила Гутиэра, спускаясь по лестнице. – Мамочка черт знает где болтается, а папенька о детских попках печется.
Аллочка, что-то бубня, плелась рядом.
– Ладно, сестрица, не горюй, найдем мы и тебе мужика.
Женщины вышли из подъезда и уселись на лавочку. Мимо пробегали дети, пыхтя протащила полные сумки какая-то тетка. Можно было спросить у нее, не проживает ли здесь Лилия Семеновна в какой-нибудь другой квартире, но что-то подсказывало Гуте, что по этому адресу искать вдову бесполезно.
Аллочка сидела молча, только сконфуженно улыбалась и как-то странно водила бесцветными глазками.
– Что это с тобой? – не на шутку обеспокоилась Гутя, наблюдая за непонятными ужимками сестры. – Ну чистая мартышка!
– Не мешай! – рявкнула Аллочка, на минуту прекращая вращать глазами. – Не видишь, я вон тому мужику глазки корчу… строю! Надо самой о своем будущем думать, а то сколько еще ждать, пока кто-нибудь из твоих клиенток от жениха откажется!
Гутя на секунду замолчала, а потом вскочила:
– Аллочка! Ты у меня гений сыска! Я знаю, куда мы теперь пойдем!
– В мужскую баню? – с тихой надеждой спросила Аллочка сестру, но Гутиэра уже неслась во всю прыть к остановке.
– К Ляле! К Горшковой! – кричала она на ходу. – Лялька – первая невеста Псова. Вполне может быть, что ей он успел больше о себе поведать, чем тебе!

Фома Леонидович с самого утра принимал своих пациентов и даже сбегал к главному, подписал заявление на отпуск. Какая радость! С завтрашнего дня он может смело не выходить в клинику! Отпуск!..
За дверью кабинета было тихо, прием уже закончился, и можно было с чистой совестью ехать домой. Хотя нет, не домой, а по адресочку, по которому проживал Псов. Фома набросил пальто, собрал кое-какие вещички, чтобы не потерялись за время отпуска, и выпорхнул за дверь.
Возле кабинета скромненько сидела девушка.
Фома помнил ее, это была его пациентка, у нее что-то там с ногой. Ну так он же сказал, что больше приходить не стоит!
– Фома Леонидович… – еле слышно прошептала пациентка, опустив глаза и хлопая себя по щекам длинными ресницами, – я к вам.
– И совершенно напрасно. Я же объяснял вам, что никаких проблем нет, обыкновенный ушиб, – топтался возле нее Фома. – Идите домой, если будут жалобы, приходите в четверг, в четырнадцать тридцать, к хирургу Зверевой.
– Вы что – смеетесь надо мной? Чтобы я к врачу с такой фамилией больную ногу понесла! – возмутилась болезная.
– У вас не больная нога, – уже настойчиво повторил Фома и стал продвигаться к выходу. – У вас уже все в норме.
Девушка вскинула на врача полные слез глаза и трясущимися губами проблеяла:
– Как… как вы можете? Вы даже меня… не осмотрели…
Фома воздел глаза к небу, но просто выгнать пациентку он никак не мог.
– Хорошо, заходите, – достал он ключ от двери.
Людочка, медсестра, уже убежала, а замок защелкивался сам, и, чтобы его открыть, надо было немало потрудиться. И все это отнимало время, а потому злило. Фома вертел ключ, но он упорно проворачивался в замке и открывать кабинет не собирался.
– Давайте, я попробую, – мило проговорила глазастая пациентка и, шустро вскочив, приникла плечиком к плечу врача. Фома невольно обратил внимание на то, что капризная нога совершенно безболезненно на это отреагировала. Дамочка вовсю налегала на «больную» конечность и даже не вспоминала, что по сценарию надо было морщиться от боли. Наконец дверь сжалилась и распахнулась.
– Ну что там у вас? – устало спросил Фома, подходя к столу.
На столе нахально блестели ключи от машины. Так и есть, он опять их забыл! Вот, хорош бы он был – явился на стоянку и стопроцентно считал бы, что ключи потерял. Фома усмехнулся, развернулся к пациентке и обалдел.
Больная сидела в совершенном стиле ню, и из одежды на ней были только бинты где-то на щиколотке…
– Вы у нас кто? Кажется… Серова? – попытался сохранить спокойствие Фома.
– Да-а, я Ирина Серова-а-а, – мурлыкала бесстыдница, по-кошачьи выгибая спину.
– Ага… Вот что, Ирина, сбегайте за карточкой в регистратуру. У меня ее уже нет, – равнодушно проговорил Фома Леонидович и уткнулся в толстенный журнал.
– К-как… как то есть в регистратуру? Это вы что, издеваетесь, да? А нога? У меня страшно болит нога!
– Не верю. Она у вас прекрасно себя чувствовала, когда вы дверь терзали. Так что, если угодно, могу осмотреть, но мне нужна карточка. Вы же не собираетесь меня за ней посылать.
Не известно, куда бы послала Серова противного хирурга, но тут в кабинет заглянул главврач. Он, в общем-то, не хотел заходить, ему надо было лишь убедиться, что Неверов благополучно отбыл в отпуск. Однако, увидев обнаженную натуру, он просто счел своим долгом присутствовать на приеме.
– Игорь Иванович! Как вы вовремя! – вскочил Фома. – Вот тут девушка жалуется на боли в опорно-двигательном аппарате, посмотрите, пожалуйста, а мне пора.
– В каком, вы говорите, аппарате боли? – мигом озадачился главврач и уже не видел, как радостный Фома выскочил за дверь.

Варвара сидела в своем офисе, уставившись в прайс, и ее мысли витали далеко от работы. Опять прибегала эта чертова Ленка Сорокина! Она специально таскается к Варе на работу, чтобы сообщать ей всякие гадости.
– Варенька, солнышко, мне тебя так жалко, – запричитала она, появляясь в стеклянных дверях.
Молодой сотрудник Миша Коньков, который ковырялся в компьютере, испуганно глянул на Варвару и тихонько вышел, оставив их с подругой наедине.
– Варюша, тебе надо это пережить, – решительно хлопнула по столу ладошкой Ленка. – У тебя муж – мерзавец!
– Леночка, ты мне скажи, как ты ко мне прокрадываешься, а? – безжизненно спросила Варя. – У нас один раз директор пропуск забыл, так его четыре часа мытарили. Ты-то как проходишь?
– Сейчас речь не обо мне! Надо тебе разводиться!
– Лен…
– Никаких Лен! Ты знаешь, где твой муженек сейчас? К нему Серова поехала! Она мне, слышь, чего сказала? Я, говорит, этого Неверова сегодня голыми фактами брать буду. А факты у нашей Серовой, сама знаешь…
Варя дала себе слово совсем не слушать Ленку. Ну мало ли что она болтает. Видно, у самой судьба не сложилась…
– Ленка, а ты сама-то замужем?
– Когда мне?! – обиделась Ленка. – Ты же видишь, я постоянно чужие семьи сохраняю, а уж о себе позаботиться все времени нет. Но речь не обо мне! Я тебе так скажу – гони ты своего кобеля…
Варвара поставила перед Ленкой чашку с чаем. Кофе не предложила из вредности, все знали, что Ленка просто обожает кофе и, пока не выдует чашек семь черного напитка, выпроводить ее никакой возможности нет.
– Вот что, у меня мать – замечательная сваха. Хочешь, она тебе жениха найдет? Нормального, богатого, какого тебе там еще надо? С квартирой даже, если повезет.
У Ленки Сорокиной алчно сверкнули глаза.
– И чего? Правда богатого может?
– А почему нет? Правда, это может случиться не в один день, ну да тебе торопиться некуда.
– Вот бы здорово… Слушай, давай, я к ней сама приду, а? Когда она меня примет?
– У тебя телефон есть? Вот я сегодня с ней переговорю и позвоню тебе сама, идет?
У Сорокиной сперло дыхание.
– Идет. Здорово, Варька! А я тебе, в услугу, все до словечка перескажу, о чем твой кобелина с Иркой Серовой трепался, точно? А хочешь, так и сфотографировать могу!
– Лена, я тебе позвоню. Иди, а то ты мне мешаешь. А фотографировать никого не надо.
Варе с огромным трудом удалось отделаться от «доброжелательницы», и теперь она сидела, пялилась в бумажку и уже в сотый раз пробегала глазами по написанному.
– Варька, ты слышь чего… ты это… если тебе деньги нужны, у меня тысячи три дома есть, – робко предложил Мишка Коньков, который уселся за компьютер сразу после ухода Сорокиной. – А если тебе больше надо, ты того… не стесняйся, к нашему шефу подойди, он мужик нормальный, даст.
– Миш, ты о чем? – оторвалась от листка Варя.
– Ну как о чем… Деваха-то к тебе прибегала, жалела тебя, чуть не ревела… я и подумал, человек ты у нас новый, мало ли какие у тебя проблемы, а сказать стыдишься. Ты это… не стесняйся, если деньги нужны… У нас все у шефа занимают. Он ничего, дает запросто.
И такой у парня был сердечный голос, столько в нем было сострадания, что Варька не сдержалась и звучно хлюпнула носом, потом глаза наполнились сыростью, а после и вовсе из горла стали вырываться какие-то противные клокочущие звуки. И, отчаянно воя, Варька вскочила и понеслась в туалет. Она, кажется, смела на своем пути урну и ткнулась головой в живот своему начальнику, потому что из его уст раздался какой-то несолидный вскрик, и тут же шеф загромыхал властным голосом:
– Тетя Маша, у нас тут проблемы, иди разберись!
Тетя Маша работала в офисе техничкой и по совместительству выполняла функции психолога, так как благополучно прожила с одним мужем сорок лет, и, естественно, кому, как не ей, было знать, как должно преодолевать жизненные сложности.
– Ой, батюшки, и кто это тебя так? – ойкнула старушка, увидев размазанное лицо Варьки. – Давай-ка умывайся, да пойдем чайку попьем.
Варька не стала спорить и минут через десять уже сидела на уютной кухне, помешивая ложечкой какой-то особенный чай на травах, который тетя Маша доставала только в крайних случаях.
– Я его выгоню к едрене фене! – мстительно говорила Варька, швыркая носом.
– Фомку, что ли, выгонишь-то? – осторожно спросила тетя Маша.
– Откуда вы знаете, что мы с Фомкой живем?
– Да нешто у меня ухов нету! Кажный вечер ты домой звонишь, спрашиваешь, вернулся твой Фомка с работы аль нет. Чего там у тебя стряслось?
– Как чего! Гуляет! С Иркой Серовой, с одноклассницей моей! – вскинулась Варька.
Тетя Маша неторопливо подлила ей еще чаю.
– Ты сама видела? Аль сам сказал? А может, он к тебе холодный стал?
– Да нет… Не видела я, и он не говорил… так ведь Ленка, подруга моя, все время прибегает, рассказывает! Вот сегодня опять прибегала. Прямо хоть прячься! Нет, надо скандал устроить по всем правилам.
– Не надо. Зачем? Аль муж твой тебе совсем не нужен?
– Ну как не нужен… нужен, наверное…
– Вот и я говорю, скандалы-то еще никому любви не прибавляли. Умнее будь. Как чего делать, говорить не стану, ты своего мужика лучше меня знаешь. А вот подругу эту гони. Я еще Борьке шею намылю – чего это всяких баб без пропуска пускает! А ты, девонька, не кручинься, семью сохранить – большой труд да терпенье нужно. А теперь иди, работа у тебя.
Варька мышкой проскользнула к себе, раскрыла косметичку и принялась приводить лицо в нормальный вид. Неожиданно сквозь стеклянные стены ее глаз уловил знакомую фигуру.
«Ну, Боренька, погоди! И впрямь пускаешь всех, кого не лень!» – с раздражением подумала Варька, стремительно вскочила и примостилась возле Миши Конькова.
– Мишенька, а ты научи меня, как в Интернет входить, – медовым голосом пропела она.
– Ты, Варвара, шутишь, что ли? Ты же сама там постоянно сидишь, – вытаращился на нее близорукий Миша.
– Это я раньше там сама лазила, а теперь чего-то не получается, – кокетливо хихикнула Варька.
Краем глаза она видела, что знакомая фигура уже минуты две стояла в дверях и пялилась на откровенный флирт жены с коллегой. Варька это заметила, поэтому голос ее стал еще мягче и теплее:
– Мишенька, а куда эту стрелочку вести?
– Ты, Варвара, уже и этого не знаешь, да? Это же просто, берешь…
– Варвара Васильевна, можно вас на минуту? – зарычал Фома, не в силах наблюдать за «обучением» жены.
– Ой! – делано вскрикнула Варька и отшатнулась от Миши Конькова. – Фомочка! А ты какими судьбами?
Фомочка поморгал глазами, потом четко произнес:
– Ты просила, чтобы я за тобой заехал, – мы хотели отправиться на Калининскую улицу. Судя по твоему виду, ты уже никуда не хочешь ехать?
Варя мгновенно закручинилась:
– Я не могу, Фомочка. Ты же видишь, у меня работы – целый эшелон. Нет, любимый, поезжай один. Я боюсь, что мне придется сегодня задержаться…
Фома вылетел из офиса, точно снаряд. Такого он Варьке никогда не простит! Надо же! Он-то, олух, думает, что жена отдает себя работе, а она!.. Все, он сегодня же завалится в ресторан. Непременно! Только сначала съездит на эту улицу, узнает, там ли проживал бедолага Псов. А потом… А потом надо будет найти того, кто этого Псова пристрелил. Через десять минут Фома уже не помнил про коварство Варьки, его полностью захватил азарт сыщика.

Гутя с Аллочкой теперь стояли перед дверью Ляли Горшковой. На звонок раздался торопливый топоток, и дверь распахнулась.
– Ой! Гутиэра Власовна! Какая радость! – вскрикнула Ляля, увидев гостей. – Какая радость, что вы пришли именно тогда, когда моего Артура нет дома! Проходите!
– А что, он не позволяет тебе принимать гостей? – осторожно спросила Гутя.
– Да ну, что вы! Артур просто душка! Только у меня совершенно нет времени на подруг, на ненужную болтовню, вы же понимаете, я теперь замужняя дама!
Гутя почесала в затылке. Как эти мужчины меняют женщин. Совсем недавно Лялечка ни за что на свете не согласилась бы жить с человеком, для которого надо было хотя бы сходить за хлебом, и вот поди ж ты! У нее, оказывается, теперь даже нет времени поговорить. И ведь что самое интересное – Ляля вполне счастлива!

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6