Маргарита Южина
Парашют для утопающего



«Эксмо»
«Парашют для утопающего»: Эксмо; Москва; 2007
ISBN 978-5-699-218885-1
Аннотация

Бесплатного сыра бог теперь даже воронам не подает. А Люсе Петуховой он послал на старости лет… сыночка. Да не простого, а взрослого и богатого. Сынуля, даже не познакомившись с «мамочкой», в принудительном порядке оснастил окна «родительской» квартиры стеклопакетами, а саму Люсю осыпает продуктами, цветами и бриллиантами. Верная подруга мадам Петуховой – Василиса – сразу поняла, что дело нечисто. А в ходе следственных действий выяснилось: благодетель заваливал подарками и других людей. Но все они… сыграли в ящик. Стало быть, смерть с косой подбирается и к Люсе? Какой-то неизвестный богач бесится с жиру, а она помирай? Немедленно найти его и обезвредить!..

Маргарита Южина
Парашют для утопающего

Глава 1
Манным мешком по голове

– Зачем ходил, зачем бродил, зачем подарочки дарил? Из-за тебя, мой крокодил, ко мне никто-о не подходил! – верещала высоченная и тощая, как удочка, мадам, яростно вколачивая каблуки в новый линолеум.
– Она нам сейчас весь ремонт разнесет, – недобро кривилась хозяйка дома, поглядывая на плясунью. И скорбно подпирала щеки кулачком.
– И ведь какие деньги дерут, надо же?! – поддакнула пышнотелая бабища, набивая рот бутербродами с красной икрой. – Тоже мне – работа! В свое удовольствие напелись, наплясались… вон как тощенькая-то вихляется, рада небось, что на свадьбу пригласили… Наталья, она точно на твоего Кольку глаз бросила, вот поверь мне, бросила! Ишь как подолом-то – эть, эть!.. И ведь еще какие деньги загребут! Нет, соседушка, уж лучше б ты мне заплатила, я б тебе еще и не так юбкой-то! За деньги-то!
– Да какие там деньги, – отмахнулась хозяйка. – Их поэтому и пригласили, что берут недорого. А мой Витасик хоть и крупный бизнесмен, а деньгами не привык раскидываться, да уж… А ты, Ангелина Игоревна, кстати, картошечки попробуй, она у нас в этом годе сладкая, прям сахарная вся!
Пышнотелая гостья даже не повела бровью:
– Картошечки я и дома наемся, а на икру мне завсегда денег жалко, прям так жаба и давит. А вот у тебя, Наталья Федоровна, ем и ничего не давит! Прямо удивление одно, честное слово! Вот глянь – ам! И ничего! Ам-ам-ам! И только одна вкуснотища! А картошка сладкая, потому что заморозили вы ее в подвале, вот она и сластит, эка невидаль. А твой-то Витасик, коль крупный делец, мог бы свою свадьбу и в ресторации отметить, а не так вот – с полоумными бабами вприсядку!
Витасик, то есть Виталий Николаевич Кубышов, в свои тридцать шесть лет имел две торговые точки на рынке, бойко снабжал население китайскими лифчиками и семейными трусами, а потому считался весьма продвинутым господином среди жителей старенькой пятиэтажки.
– А я говорю – хватит икру-то жрать! Чай, не для твоей утробы поставлена! – уже рыкнула гостеприимная хозяйка и выдернула блюдо с бутербродами прямо из-под носа ненасытной гостьи.
Свадьба гудела уже который час, время давно перевалило за полночь, молодым хотелось поскорее удрать, хозяевам – выгнать всех гостей поганой метлой, а сами приглашенные, близкие и родственники, веселились все больше, песни горланили все громче и плясали все развязнее. Все труднее было работать тамаде, но деньги были уплачены вперед, и приходилось отрабатывать. Василиса Олеговна Курицына, уже не первой юности женщина, работала тамадой не впервые. Они с верной подругой Люсей, которая тут же рвала баян на все лады, частенько подрабатывали затейницами, но сегодня свадьба была какая-то особенно неспокойная – никто не собирался расходиться по домам, все мешали работать, а с бессовестными предложениями приставали одни только старики. Вот и сейчас какой-то господин-старожитель, который и трезвый-то не держался на ногах, рухнул на пол, а теперь ухватился за подол тамады и отчаянно пытался подняться. Подняться не получалось, а только юбка постыдно сползала с тощих бедер Василисы.
– …Мой любимый, точно боров, в мое ухо хрюкает… – продолжала петь частушки упорная Василиса, отбрыкиваясь от ухажера. Однако юбка ее явно тревожила. – О любви не говорит, только брюхом булькает… Граждане, уберите от меня этого поползня! Ну что ж в самом деле! Никто стриптиз не заказывал, за него даже и не заплачено вовсе, а тут принародно оголяют! Люся! Ну хоть ты его по темечку баяном наверни, прямо ведь весь наряд стянул! – не выдержала в конце концов трудящаяся тамада.
Люсеньке было не до того. Пальцы ее заученно бегали по кнопкам инструмента, а сама она терпеливо объясняла отцу невесты, какая распрекрасная у нее подруга:
– Василиса – это просто… жемчужина! Я бы даже сказала… сто рублей! Она такая… Мы с ней вместе живем, в одной квартире, а другую в аренду сдаем, чтобы прибавка к пенсии.
– Я люблю пенсию… Мне б их… штук десять в месяц… и я бы жил, как… как олигарх бы жил, да!! А давайте за это выпьем!! Люся! Я вам утащил этого… красного вина! Стакан!! Выпьем!!
При упоминании о вине Люся изменилась в лице и даже бросила играть:
– Вы что?!! Какое же вино, прости господи! Я не пью вина!! Нет, вы просто решили меня угробить!! Да я…
– А я грю – выпьем! За нашу пенсию!! Т-ты что?! За мою песнию… пенсию пить не желаешь?!!
– Да вы что?!!! – вылезли глаза из орбит у щупленькой Люси. – Да у меня… сразу же кровь свернется!! Не верите? Смотрите!! – И она бойко задрала рукав кофты.
Все гости притихли и вытянули шеи – очень было любопытно: она только рукав задерет или пойдет дальше?
– Вот, видите шрам? Это мне переливание крови делали только из-за того, что случайно стаканы попутала и вместо виноградного сока вина хлебнула. Только один глоток – и полгода на больничной койке! Так это еще когда я молодая была, а следующего такого глотка мой потрепанный организм не вынесет. Вы уж не заставляйте! Вам же не нужен на свадьбе мой прекрасный труп с баяном?!
Гости пошумели, посовещались и откровенно высказались – что сейчас пока не к спеху. Сначала лучше свадьбу отгулять, а потом, когда уж повода не будет собраться…
Все снова загомонили и потребовали песен. Люся с облегчением выдохнула и растянула меха. На самом деле, конечно, никакой свертываемости у нее не было, просто буквально на днях она так славно отметила рождение своего первого внука, так напробовалась этого винища, что буквально чуть не умерла от отравления. И от стыда. Василиса – верная подруженька, рассказала ей, что бабушка так себя вела, как не позволила бы себе самая развязная девица, – она выскакивала на улицу и непотребно выкрикивала лозунги: «Даешь демографический взрыв!», «Все на пополнение народонаселения!» и «Пятидетку – в четыре года!» – потом решила позвонить мэру города и поздравить его с новым горожанином, но уж пик ее сумасшествия обнаружился, когда скромная степенная леди полезла на крышу пятиэтажки, чтобы повесить флаг «Оля плюс Вова равняется ребеночек!». Кстати, флаг она смастерила тут же из новой германской простыни. После этого Василиса категорически заявила:
– Вот что, подруга, если ты еще хоть каплю возьмешь в рот, я тебя сфотографирую пьяную и буду показывать твое фото внуку! Мальчику будет больно.
И хоть сегодня Василиса была без фотоаппарата, Люся побаивалась – вот так пригубишь легкого винца, а потом тебя развезет. Васенька дома таких снимков наделает, что не только внуку, фотоаппарату больно станет! Поэтому сейчас она быстренько выдумала легенду и даже показала царапину, которую ей оставил привередливый кот Финли, когда они с Василисой решили его искупать.
– Люся!! А вы знаете – про ямщика, который помер? – со слезами на глазах обратился к ней мужчина в самом расцвете лет. – Давайте же споем, а? Он помер, и никто его даже не того… не похоронил! В сугробе теперь… живет…
– А все дети виноваты!! Высосут все соки, а потом!.. – немножко буянил отец виновницы торжества.
– Нет, дети у нас славные… Васенька! Я играю, играю… – ненадолго отвлеклась Люся от баяна, чтобы отдохнули руки. – Правда, нам с Васенькой их без мужей пришлось растить, да ничего, справились. Раньше-то тяжело было – у меня ведь вообще – ни мужа, ни сына, одни бабы, и ведь справились! Сейчас у меня дочка вот в роддоме лежит, очень хорошая женщина – красавица, умница, вот уже девять месяцев, как мужу верная. А у Васеньки сын – Пашка. Шалопай, конечно, но при погонах, да-а! И при трех детях, очень солидный мущщина, здоровый такой…
– У нас тоже в деревне здоровый был… боров, только звали его Подснежником. Черт его знает – Подснежник, и все тут! – присоединился к беседе еще один гость. Хряпнул рюмочку и тяжко загоревал. – Прям обидно за свинью – у всех имена как имена, а наш Подснежник, словно труп какой-то!
– Нет, наши дети на борова не тянут, никогда себя по-свински не ведут, – категорично покачала головой Люся, выдавая забористую трель. – И денег нам хватает. Мы ведь и пенсию получаем, и аренду, и свадьбы опять же, и если уж сильно кого прижучит – ну, допустим, убьют его, или прирежет кто, тоже к нам бежит, мы обязательно преступника находим. Потому что мы еще частным сыском промышляем. И, случается, нам за это даже денежную благодарность выдают. Только редко, все больше про это… про мать нашу вспоминают. Пашка особенно.
Василиса уже не могла легкомысленно веселиться – старичок не отцеплялся, юбку надо было держать двумя руками, и старенький материал норовил вот-вот треснуть. Тамада прекратила сыпать частушками, резко выпрямилась, отчего стала еще выше и тоньше, ухватила бедолагу за шиворот и усадила на колени скучающей женщине.
Женщина печалилась – она горько разглядывала пустую рюмку, потом плескала в нее водки, молниеносно выпивала и снова с удивлением пялилась в пустую рюмку. Подарка судьбы в виде немощного старца на своих коленях женщина не ожидала, а потому от испуга гаркнула и вскочила. Старец грохнулся с уютных колен, уперся на четыре конечности и, завидев знакомую юбку, снова устремился к тамаде.
– Да что ж такое-то, а?! – взвыла Василиса и резко отпрыгнула в сторону от наползающего хама.
Хам захныкал и полез жаловаться к жениху. Тот выгнул хиленькую грудь колесом, попытался было взглянуть на зловредную тамаду свысока, но не вышел росточком, а потому взял голосом.
– Ма-а-ам!! – затрубил басом новоиспеченный супруг. – Ну чо нашего деда все кидают во все стороны?! Прям швыряются им, будто он ведро мусорное! Маманя-а-а!!
– Ай, да отвяжись ты со своим дедом, – отмахнулась любящая мать. – Запихай его… ну хоть в темнушку, что ли, опять надрался!.. Так я вам, Ангелина Игоревна, серьезно рекомендую – отвалите от красной рыбы! У нас еще второй день свадьбы был намечен, а с вашим аппетитом, я смотрю, уложимся в один. А вы, между прочим, подарок всего на двести рублей принесли, а сами уже на восемьсот рублей наели!
– Да какие же восемьсот! Этот вонючий хариус у нас на рынке пьянчуги по полтиннику продают! – возмущалась Ангелина Игоревна, демонстративно запихивая в рот сразу всю рыбью тушку.
Хозяюшка пошла багровыми пятнами и готова была с головой нырнуть в бездонную соседкину утробу за белорыбицей.
Василиса пробралась к Люсе, демонстративно протянула ей руку с часами и в бессилии простонала:
– Все, Люся, все. Идем домой, отработали. Сил больше никаких не осталось. Сворачивай гармошку.
Люся не заставила себя уговаривать. Быстренько выдала последний аккорд и поднялась.
– Спасибо! Теперь у вас начинается самое веселье, то есть – вы сами себя веселите! А мы уж пойдем! Все было очень весе…
Подруга ее дернула за рукав, Люся вместе с баяном перышком влетела в спину Василисы и прервала пылкую речь.
– Сто-о-о-о-п!! Куда? – возопил вдруг здоровенный мужик с красной, как свекла, физиономией.
Все время, пока тамада выплясывала под собственные частушки, он пытался тоненько подвывать «Отец мой был природный пахарь». Но бойкая свидетельница невесты всякий раз ставила перед ним полный стакан, и мужчина лез чокаться с соседями. Сейчас же неисполненная песня требовала выплеска.
– А петь?! – сурово набычился он и ухватился за баян.
– Да куда вам еще петь? – нервничала Василиса. – И что вы все время хватаетесь? То за юбки, то за… Я вас где-то понимаю – у Люсеньки сроду ухватить нечего было, но не за баян ведь!
– А петь?! – ничего не соображал народный исполнитель. – А «Вот кто-то с горочки спустился»?! Так и проигро… прогнои… не будем, что ли?! Давайте тогда «Жениха хотела, вот и залетела»!
Тут уже вскочила худенькая нервная женщина в диких овечьих кудряшках и возмущенно затрясла прической:
– С чего это вы вдруг намекаете?! Моя дочь вовсе не хотела никакого такого жениха!! И вовсе даже не «залетела»! Он сам прилепился, как банный лист к… неприличному месту, а теперь, значит, «жениха хотела»!
– Нет уж, извините!!! – вскочила тучная мама жениха. – С чего бы это мой Витасик к неприличному прицепился?! Он завсегда только за приличные места цепляется!! А ежели ваша доченька что неприличное подсунула, так это… Играйте «Жениха хотела»!!
Люся и рада была бы сыграть, но краснорожий мужчина все еще цепко держался за баян.
– Играй, говорю!! – рявкнула матушка жениха и рванула баян на себя.
Многострадальный инструмент слабо хрипнул и позорно треснул.
– Что наделали, а-а-а?!! – вдруг сиреной возопила Люся.
От маленькой хрупкой женщины такого воя не ожидал никто, в комнате мгновенно повисла тишина, и в этой тишине бился о стены Люсин крик:
– Я вас спрашиваю – кто мне заплатит?!! Это же все равно что… все равно что мне руки оборвали!!! Все равно что искалечили!! Все равно что…
1 2 3 4 5