Шахов Андрей
Таллинские палачи
Андрей Шахов
Таллинские палачи
Книга I
Между молотом и наковальней
- Стас!
- А?
- Там у ворот клиент ожидает - по твоей части.
- Щас гляну!..
Стасис отложил отвертку, недоразобранный стартер со всеми отделенными уже частями сунул в коробку, толкнул в дальний угол стола и отправился мыть руки. По пути бросил взгляд на часы: "Половина четвертого. Недурно! Еще часок - и в дамки; то бишь - домой".
У ворот его ждал серебристый "Форд-Скорпио". За распахнутой дверцей, облокотившись на крышу кабины, стоял молодой парень с холеным, почти детским личиком, разодетый, может, и не во всем по последнему "писку", зато по максимуму ЕЕК* на каждый квадратный сантиметр долговязой поверхности. В кабине сидел кто-то еще, но яркое майское солнце отсвечивало в лобовое стекло, и разглядеть загадочный силуэт издали было невозможно.
Не спеша, почти степенно приближаясь к машине, Стасис окинул критическим взглядом запыленные борта, после чего удостоил тем же и владельца.
"Лопушок! - мелькнула в голове насмешливая оценка, при взгляде на пухлощекое личико и круглостеклые очки приобретшая оттенок презрительности. - Богатый папаша отчалил куда-нибудь на Канары, а чадо поспешило воспользоваться моментом и повыпендриваться на его иномарке. Кролик!"
Лицо парня, замершее в смущенной улыбке, и впрямь напоминало кролика из мультфильма про Винни Пуха.
- Какие проблемы?
Вопрос был задан без особого интереса. Стасис уже предвидел какой-нибудь пустяк, представляющий для холеного неумехи большой секрет.
На секунду клиент замер, изобразив на лице серьезнейшее раздумье, и Стасис поморщился, ожидая раздражения по поводу обслуживания на языке, далеком от нынешнего строго государственного.
Но ничего подобного не последовало. Более того, клиент сам
грешил "оккупационным" происхождением.
- Аккумулятор разрядился, - совсем юным голоском и по-ребячьи виновато поведал он. - Вот сейчас машина заглохла вдруг у ворот - и завести уже не могу...
- Ясно! - со значением вздохнул Стасис и нырнул под капот.
Как и ожидалось, причина неполадки обнаружилась быстро. Через потрескавшийся, да еще и мокрый (!) изолятор плюсовой клеммы генератор "коротил" на корпус. Чуть-чуть, но этого вполне хватило, чтобы разрядить аккумулятор.
- Тебе еще повезло! - осчастливил Стасис замершего в трепетном ожидании парня. - Сел бы контакт на корпус основательно - значительная часть электрики погорела бы к чертям!
Очкарик блаженно проглотил тягучую слюну.
- Значит, ничего серьезного?
- Ну... - Стасис некоторое время боролся с искушением воспользоваться явной обеспеченностью несимпатичного ему клиента; но силы были неравны. Как сказать... Не так серьезно - сколько дорого...
- С чего же это? - усомнился противный очкарик, мгновенно потеряв нерешительность. - Сколько может стоить замена какого-то изолятора?
Стасис хмыкнул, жалея о непроведенном спектакле с тестером, состроил мину седовласого академика и снисходительно поведал:
- Изолятор - в самом деле чепуха. Однако, как правило, в подобных случаях страдают еще и диодные "мосты" генератора. Кроме того, часть проводки наверняка перегрелась. Есть ли смысл с ожидаемой проблемой появляться здесь через месяц, а может, и через пару дней?
- Хорошо, - кивнул клиент. - А сколько времени на это понадобится?
Стасис перевел задумчивый взгляд на кротко дожидающийся своей участи генератор, словно по его внешнему виду уточняя необходимое количество дней.
- Штука американская. Запчасти для них у нас в некотором дефиците...
- Я все оплачу! - очкарик испытывал явное удовольствие от демонстрации своей финансовой состоятельности.
- Не в этом дело, - "Еще бы ты не платил!" - Просто в таких случаях я пытаюсь подобрать что-нибудь из более распространенных систем. Возможно, придется вообще заменить генератор...
Щедро улыбаясь, клиент махнул узкой ладонью:
- И черт с ним!
- Послезавтра утром сможешь забрать тачку.
- Годится.
Стасис удовлетворенно кивнул, почесал выглядывающую из-под распахнутой куртки пока еще едва загорелую, мускулистую грудь. Поскольку так легко прошла первая часть беседы, настала пора откровенного грабежа, ибо в фирме строго соблюдалось железное правило: урывая работу себе, не забывай об интересах других.
- Кстати! Стоило бы воспользоваться моментом и проделать тачке небольшую профилактику, - он ткнул пальцем в сторону грязного борта "Форда". - Все равно часть моей работы будет идти вне машины.
Клиент почти не размышлял, что вызвало в наглом электрике тайный восторг, на секунду прорвавшийся наружу в виде широченной улыбки. Все же не каждый, далеко не каждый день, вот так вот - безо всяких усилий - буквально копеечную работу удается раздуть до темы в несколько сотен крон!
- А где это оформить?
- В конторе, - Стасис указал на дверь небольшой пристройки рядом с ремонтным боксом. - А я пока машину заведу.
Очкарик кивнул и странной, почти девичьей походкой направился в подсказанную сторону. Его грабитель, прежде чем идти за тележкой с аккумулятором, под воздействием очередной волны хорошего настроения азартно зафутболил попавший под ногу камешек. Однако, не будучи Гаринчей, вместо столба угодил в зад клиента.
Парень замер, не оборачиваясь. При этом так сжался, что Стасис понял: за свою жизнь бедняге довелось получить немало таких вот камней и просто тумаков от более сильных, но менее осчастливленных родителями знакомых.
Стасису стало стыдно, ибо он вовсе не завидовал.
- Извини, приятель! Твой зад не был моей мишенью.
Пострадавший облегченно кивнул и засеменил дальше.
Пару минут спустя Стасис вернулся к машине с аккумулятором. Прежде чем нырнуть под капот, он коротко глянул через стекло и кабину, разглядел за ним смутные черты девицы. В ней было нечто очень знакомое; однако, чем напрягать намять, Стасис предпочел поскорее разобраться с "Фордом".
- Барышня! - крикнул он из глубины машины. - Поверните ключ зажигания.
Двигатель весело заурчал с первого же оборота стартера.
- Благодарю за содействие! - с громким хлопком крышка капота вернулась на место.
- Здравствуй, Стасис.
Барышня, наконец, вышла из машины, с чуть насмешливой улыбкой взирая на замершего в изумлении парня.
- Здравствуй, - ответ прозвучал довольно хмуро; но не зло - в памяти осталось все же больше хорошего.
Хотя теперь...
Увидеть Ингу, расцветшую в роскошную женщину, в компании с парнишкой, являющим собой подлинное чудо природы, - это сильно!
"А ей-то что? Он при бабках - и, наверное, совсем не малых. По нынешним временам..."
- Я слыхала, что ты пропал без вести где-то в Закавказье, - с мягкой улыбкой Инга склонила набок увитую смоляными кудрями голову.
Стасис пожал плечами и, все еще не глядя на нее, буркнул:
- Пропал - да нашелся.
- Сбежал?
Глаза парня так отчетливо полыхнули яростью, что барышня потеряла улыбку и чуть попятилась.
Стасис же, поборов гнев, досадливо сплюнул и поволок тележку с аккумулятором и бокс.
* * *
Радченко тяжело вздохнул, вышел из машины; на ходу застегивая нижнюю пуговицу пиджака, направился к месту убийства. Вокруг древнего "Мерседеса" уже вовсю кипела обычная полицейская работа - сверкали молнии фотовспышек; эксперты тщательнейшим образом осматривали каждый сантиметр в кабине; ребята в форме оттесняли жидкую, но упорную кучку любопытствующих.
"На трупы глазеют! - с досадой качнул головой следователь, закуривая; остановился на минуту, с хрустом потянулся и шумно вдохнул смешанную с ароматным дымом вечернюю прохладу. - Хорошо-то как!.. Хотя могло бы быть и лучше..."
Он еще немного полюбовался висящим над верхушкой леса краем багрового солнца, сделал пару глубоких затяжек и услыхал, как за спиной коротко тормознула легковушка.
"Крийзимана привезли", - догадался он, прислушавшись к приближающимся шагам.
- Тоже из постели вытащили?
Радченко всегда говорил с Крийзиманом по-русски. Всегда. Даже теперь, когда во всех госучреждениях возгосподствовал эстонский, которым он владел неплохо и со всеми остальными сотрудниками-эстонцами общался именно на нем.
И Крийзиман уже не ершился...
В свое время - на волне "поющей революции" - в милиции Таллина шли первые крупные кадровые перестановки. Тогда-то Радченко и получил взамен малополезного, но хоть безотказного и веселого Орлова (племянника отставного полковника КГБ), на первый взгляд, весьма делового и активного Крийзимана. Однако очень быстро выяснилось, что новый напарник спец лишь по бумажкам да в вопросах налаживания теплых отношении с высшим начальством, при этом полный дуб не только в криминалистике, но и вообще во всем, требующем логического мышления.
Поначалу Радченко с любопытством взирал на человека, вся жизнь которого построена на элементарных трафаретах; потом попытался хоть чему-нибудь научить, но вскоре бросил этот труд и повесил на Крийзимана всю бумажную работу - хоть какая-то польза. Ведь избавиться от внука героя Освободительной войны все равно невозможно...
Сам внук с самого начала поглядывал на Радченко свысока и все отчетливее видел себя в кресле старшего следователя - даже прикинул необходимые перестановки мебели. И ведь была в его надеждах определенная логика, если учесть, что соперник представлял собой всего-навсего "иммигранта", присланного в Эстонию из Москвы, - то есть самого настоящего оккупанта.
Можно представить себе расстройство Крийзимана, когда именно в дни предвкушаемого скорейшего повышения он увидел, как вокруг неизменно невозмутимого Радченко забегали вдруг чиновники из префектуры и Департамента миграции и в несколько приемов оформили тому синюю книжицу - только бы не вздумал срываться в Нижний Новгород к зовущему в свое агентство старому приятелю!
Внук героя прекрасно понимал, что произошла чудовищная ошибка, а то и вовсе предательство. Однако инстинкт удержал его от вмешательства... Осталось лишь подчиниться тяжким обстоятельствам и затаить в душе хилую надежду на непременное торжество справедливости. И ежели доселе Крийзиман позволял себе выпить лишь иногда, да и то под натиском переполняющего душу сладкого томления, то с той поры "запотел" основательно и быстро опустился, превратившись из явно преуспевающего чиновника в некое подобие давно уволенного и ныне безработного школьного завхоза.
Радченко не очень понимал, как может так уж сильно повлиять на человека крушение столь незатейливой мечтенки, особенно если тот и без того взобрался незаслуженно высоко. Но Крийзиман ему не мешал, покорно уткнувшись в бумаги, тихонько лелеял свою надежду, что, в общем-то, было вполне приемлемым условием их мирного сосуществования...
- Да... Гм... Только успел лечь, - напарник дохнул из-за спины Радченко свежим винным перегаром; кстати, говорил он по-русски на удивление чисто и грамотно.
- Считай, повезло! - отозвался Радченко, едва заметно поморщившись. Потому как спать нам до утра вряд ли доведется.
Крийзиман молча согласился. Он достаточно хорошо знал, что такое ночное бдение после получасового сна, однако в последнее время это случалось слишком часто. "Пока на Тоомпеа поют, преступный мир балдеет!" - вспомнил он чье-то высказывание, усмехнулся (почему-то злорадно), но, спохватившись, вновь стянул рыхлую желтую физиономию в обычный для него "деловой пупок".
Ребята из оцепления на миг расступились, и к следователям подошел розовощекий констебль Виснапуу. После слабых рукопожатий он встряхнул, расправляя, листок и, сверяясь с пометками на нем, доложил:
- Около двадцати двух ноль-ноль на машину обратил внимание проезжавший мимо господин Блатов. Он и сообщил обо всем в наш отдел. По словам эксперта Крулля, на первый взгляд, убийство было совершено около девяти часов вечера. Сидевший за рулем - некто Сергей Лавочкин...
- Ва! - не удержался Радченко, тут же спохватился: - Продолжайте, констебль, продолжайте.
Виснапуу с любопытством глянул на него, почесал за ухом.
- Этот Лавочкин застрелен из пистолета в затылок. Личность второго пока не установлена...
Констебль запнулся, кадык на его толстой шее чуть дрогнул:
- Есть в нем нечто примечательное.
- Что же? - поинтересовался Радченко после короткой
паузы.
- Вы лучше сами взгляните, - сдался констебль, беспомощно опуская руку с бумажкой.
- Это дело ежесекундно становится все более интересным, - протянул Радченко, затер окурок подошвой туфли и не спеша направился к "Мерседесу": "Мне бы этого розовощекого толстячка Виснапуу в напарники. Вполне сработались бы..."
Крийзиман не последовал за шефом: не выносил он кровавых зрелищ.
Полицейские из оцепления расступились перед следователем без вопросов. Попав в заветный круг, Радченко кивнул в знак приветствия эксперту Круллю, упаковывающему вместе с ассистентом собранные вещдоки в два специальных кейса, после чего воззрился на трупы в кабине.
Первым в поле его зрения попал смутивший Виснапуу неизвестный на ближнем сиденье. На вид парню было лет двадцать пять. Ничем особенным от своих сверстников он не отличался; разве что одет был отнюдь не по среднестатистической зарплате. Даже после смерти лицо сохранило столь светлое выражение, что можно было усомниться в причастности его обладателя к каким-либо темным делам.
Если бы не "нечто примечательное"...
Всего одна деталь в общей композиции свидетельствовала о том, что убитый - один из людей Хлыста. И представляла она собой кинжал, торчащий из крестообразного разреза в груди парня.
- Повторяется восемьдесят девятый?
Радченко перевел мрачный взгляд на подошедшего Крулля, подумал немного, поглядел на искаженное предсмертным ужасом лицо Лавочкина и пробормотал:
- Боюсь, все будет много хуже.
* * *
Стасис никак не мог заснуть. Ворочаясь в мокрой постели, он силился заставить бунтующий мозг отключиться от мыслей и погрузиться хотя бы в легкую дремоту.
Тщетно.
Часам к десяти он понял бесполезность борьбы, не одеваясь, сел за стол и закурил.
За окном царила голубизна майского вечера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18