Когда Иан вел ее через зал, она заставила себя не покраснеть, хотя была уверена, что все их видели и знали, почему они уходят так рано. Любовь Иана, подобно теплой мантии, окутала ее, делая безучастной к тому, что происходило вокруг.
Иан прогнал горничную и надежно закрыл дверь перед тем, как повернуться лицом к Сесиль, его жене. Никогда прежде эти слова не вызывали в нем такого глубокого волнения. Нужно быть последним дураком, чтобы не понять, какую жену он получил.
– Иди сюда.
Сесиль подчинилась без колебаний. Она стояла перед ним, пока он вытаскивал шпильки из ее волос. Высвободившись из плена, волосы рассыпались по ее плечам. Он взял их в свои руки. Они были прохладные и шелковистые. Желание пронзило его тело.
– Повернись.
И снова Сесиль повиновалась ему, не говоря ни слова, подставив ему свою спину в платье с застежками. Руки не слушались его, и она радовалась, чувствуя это. Она сама сгорала от нетерпения.
Когда он наконец расстегнул платье и стянул его с ее плеч, она ощутила прохладу. Она почувствовала, как он поднял ее волосы и прижался губами к затылку. Она задрожала, испустив легкий стон. Он начал медленно снимать с нее рубашку, лаская губами и покрывая поцелуями обнажающееся тело, ее плечи, бедра и икры.
Она повернулась, когда переступала через сброшенные одежды, и чуть не задохнулась, почувствовав, как его рука скользнула вверх по ее ноге, когда он поднимался с пола. Он, дразня, едва коснулся ее плоти и занялся своим туалетом. Она стояла, дрожа всем телом, и смотрела, как он раздевается.
Он взял ее на руки, подошел к кровати и положил на прохладные простыни. Контраст между ними и жаром его тела был настолько разителен, что она широко открыла глаза. Он улыбался, глядя на нее.
– Я люблю тебя, Иан, – уверенно сказала она, открывая для него свои объятия.
Вместо ответа он прижался губами к ее губам, раздвинул их языком и впился с такой силой в ее рот, что она изогнулась дугой, прижимаясь к нему, беспомощная в своем желании. Ее грудь, как и вся ее измученная плоть, напряглась в ожидании его прикосновения.
– Пожалуйста, – сказала она, задыхаясь. – Иан… Но он, казалось, не обращал на нее внимания, лишь касаясь пальцами ее упругого соска. Она уже начинала думать, не собирается ли он действительно наказать ее. Если это так, тогда еще надо решить, кто из них больше выстрадал. С этой мыслью она провела рукой по волнистой поверхности его ребер и нежно погладила упругие мышцы его бедра. Она услышала, как он чуть не задохнулся от наслаждения, и забыла обо всем на свете, когда его тело откликнулось на ее ласку и он осторожно, но с силой вошел в нее.
Вне себя от блаженства она тихо вскрикнула, назвав его по имени, и он заглушил этот звук поцелуем и словами:
– Я люблю тебя Сеси.
ГЛАВА 27
– Я видел, как люди готовились уехать вместе с Сеси, – доказывал Сэлек. – Их было около двух дюжин. – Его голос перешел на рычание, которое эхом отзывалось среди каменных стен, окружавших двор замка Сиаран.
– Да, но у границы она повернула больше половины из них назад. – Амальрик привез в Сиаран тревожную весть о том, что его сестра отправилась в Англию, взяв с собою лишь несколько человек из числа тех, кто, как думал ее отец, сопровождали ее в поездке. Прибыв в Дейлисс, Амальрик пытался что-нибудь узнать об Иане, но все» что он услышал, были восторженные рассказы о храбрости Сесиль. Сеси, казалось, поразила воображение всех воинов в Дейлиссе, и они были рады поделиться своими впечатлениями с одним из ее родственников.
Сэлек едва успел переварить новость, сообщенную Амальриком, как следом за ним в тот же самый день появились Доннчад и Тавис. У Сэлека сжалось сердце от их новостей, мрачных предупреждений о вероломстве Данмара и необходимости срочного возвращения Иана. Какие бы опасности ни грозили Сесиль и Иану в Англии, в Шотландии их ждали не менее серьезные неприятности.
Сэлек, двое его сыновей, Доннчад и Тавис решили отправиться в Англию и, если бы потребовалось, проникнуть вглубь ее территории, чтобы помочь благополучно вернуться молодой паре.
– Я убью ее, – гремел Сэлек, выбирая оружие и пытаясь представить себе все мыслимые и немыслимые испытания, выпавшие на долю его любимицы.
Берингард застегнул нагрудник и с мрачным видом сказал жене:
– Если родишь девочку, не признаю вас обеих.
Ниарра и Джиорсал обменялись взглядами, полными молчаливой покорности. Мужчины всегда сердятся, когда напуганы.
Час спустя после приезда Доннчада и Тависа во дворе замка полным ходом шли приготовления к походу и битве. И в разгар всей этой суматохи во дворе появились Иан и Сесиль.
Все разом остановились, когда стража возвестила об их приезде.
С сияющим лицом Сэлек смотрел на Сесиль, которая одарила его сверху лучезарной улыбкой.
– С тобой все в порядке? – он почти рявкнул на нее.
– Да, отец.
Берингард пристально посмотрел на Иана:
– Ты ее отлупил?
– Нет, – с удивлением ответил Иан.
– Ну и дурак, – Берингард повернулся и направился в главную башню замка, оставив Иана в недоумении, в то время как Сесиль, глядя на эту сцену, захихикала.
Амальрик был расстроен тем, что сорвался рейд вглубь Англии, а Доннчад воспринял эту новость с облегчением. Толпившиеся вокруг них воины постепенно начали расходиться, кто с чувством разочарования, как Амальрик, а кто – с облегчением, как Доннчад, оттого что не предвиделось никаких военных действий.
Тавис хмурился, с нетерпением ожидая, когда Иан слезет с лошади сам и поможет Сесиль.
– У вас есть время, чтобы отдохнуть, – предупредил он, сопровождая его в зал, – но не больше. Не сомневаюсь, что Данмар не тратил время зря все последние дни.
– Он потратил его с пользой задолго до этого, – отпарировал Иан, с видом собственника обнимая Сесиль за плечи. Он так же, как Сесиль, был уверен в том, что за арестом сэра Джеффри стоял Данмар, а не некий англичанин, умирающий от зависти к богатству и влиятельности отца Иана.
Мужчины сели за длинный стол, и вскоре на столе уже стояли кружки с элем, принесенные быстро снующими слугами. Желая быть рядом с Ианом, но не мешать ему, Сесиль взяла низкий стул и придвинула его поближе к мужу так, что оказалась на уровне его бедра. Не веря своим глазам, отец бросил на нее одобрительный взгляд. Неужели муженек смог научить ее благоразумию?
Тавис рассказал о своем разговоре с Арраном. Он не вызвал большого оптимизма.
– Я не знаю ничего, что мог бы поставить Данмару в вину, кроме того, что это он уговорил Аррана послать тебя сопровождать королеву в ее поездке во Францию, – признался Доннчад.
– Этого недостаточно, – произнес Иан. – Боюсь, что Данмар так поднаторел в интригах, что мы больше не найдем никаких доказательств. Ничего, что бы доказывало его причастность к аресту сэра Джеффри и, следовательно, моему возвращению в Англию.
– Что ты будешь делать? – спросил Тавис, чувствуя за собой вину за все происшедшее.
– Поговорю с Арраном начистоту. Я ведь ничего плохого не сделал.
– Я не думаю, что ты очень уж рискуешь, – согласился его дядя, – хотя не надо исключать того, что Аррана могут убедить арестовать тебя на основании пустяков, подобных тем, что послужили причиной ареста твоего отца.
– Рискую я или нет, – медленно произнес Иан, – мне ничего больше не остается, как идти к Аррану. У него есть власть, и он может забрать у меня все, что я отстоял с мечом в руках.
Он ощутил жжение в затылке от взгляда ^Сесиль и ответил на ее немой вопрос кривой усмешкой:
– Нет, я не оставлю тебя, дерзкая девчонка. – «Да и как я смогу это сделать, – вопрошал его взгляд, – разве только связав тебя железными оковами».
В ответ она улыбнулась, но ничего не сказала.
Несколько часов спустя, когда Сесиль еще находилась под крышей родного дома, Иан, сидя с ней в ее уютной детской комнате, предложил освободить ее от брачных обязательств.
Он сидел, подложив под спину многочисленные подушки, она свернулась калачиком напротив.
– Я пойму тебя, если ты не пойдешь со мной, Сеси.
– Да? – спросила она с любопытством. Она чуть не задохнулась от негодования, но овладела собой, зная, какие темные силы определяют дальнейшую его судьбу.
– Ты не знаешь, что значит находиться в изгнании, – предупредил он. – Данмар может одержать верх, и если меня не посадят, то мне могут запретить находиться в Шотландии и заставят вернуться в Англию. – Такая же враждебная страна для Сесиль, какой для Эдры была Шотландия, невольно подумал он. – Никто не сможет упрекнуть тебя в том, что ты не пошла на этот риск.
– Даже сам Господь Бог, – продолжала упорствовать Сесиль, – не посмеет упрекнуть меня за то, что я нарушила клятву, которую давала в церкви?
Она сама должна сделать выбор, и он не будет оказывать на нее никакого давления.
– Даже сам Господь Бог, – тихо сказал он. Иан подумал обо всем, что потерял и приобрел за последние месяцы, и о том, сколько еще предстоит потерять сейчас. Предательский холодок заполз к нему в душу, пока он ждал ее ответа.
Сесиль было ясно, что он сомневается в силе ее чувства к нему, и это ее оскорбило. В то же самое время столь очевидный страх потерять ее растрогал Сесиль до глубины души.
– Я вышла замуж за глупца, – сказала она тихо, прячась в теплую поросль волос у него на груди.
И Иан, который совсем не хотел жениться на этой девушке, слишком миниатюрной, слишком светловолосой и чересчур своенравной, чтобы ему понравиться, до боли сжал ее в своих объятиях. Если он лишится всех своих богатств и останется только с ней одной, он будет по-настоящему счастливым человеком. И наконец-то исцеленным.
Доннчаду пришлось немало потрудиться, чтобы убедить Сэлека Лотаринга и его сыновей остаться в Сиаране. Они согласились не ехать с Ианом в Эдинбург и оттуда в Стирлинг только после того, как узнали, что в случае бегства Иану и Сесиль могут понадобиться укрытие и люди, готовые прийти к ним на помощь. И действительно, Сэлек чувствовал себя значительно увереннее на поле боя, чем в роскошных залах в обществе придворных господ.
Но даже в момент расставания с дочерью и зятем он никак не мог примириться со своей ролью, чувствуя себя несчастным человеком. Похлопывая Иана по спине, он сказал:
– Не отдавай этой крысе ничего своего. Мне было бы противно убить ее. – Затем он вытащил Сесиль из долгих материнских объятий и прошептал ей в ухо: – Ни одним сыном я не мог бы гордиться больше, чем я горжусь тобой, моя девочка. Езжайте с миром.
Доннчад проворно помог им оседлать лошадей и приготовиться к отъезду. Их сопровождала дюжина вооруженных всадников, предназначаемых больше для защиты Сесиль в случае ее возможного поспешного возвращения в Сиаран при неблагоприятном повороте событий. Битву, которая им предстояла, нельзя было выиграть силой оружия.
По просьбе Фрейна, его назначили командовать этим небольшим отрядом. Хотя должность начальника охраны Дейлисса была почетной, она оказалась для Фрейна слишком неинтересной. Их поход в Англию заставил его по-новому взглянуть на свою судьбу. И если Иану придется сражаться за свою свободу, то Фрейн хотел бы быть рядом с ним.
Покинув Сиаран, они ехали, подтрунивая друг над другом и весело смеясь, и только Доннчад допускал возможность их поражения. Может быть, потому, что прожил дольше их всех и видел больше зла. Спокойная уверенность Иана и веселая решительность Сесиль восхищали его, а Тавис вызывал гордость. Парень явно постарел за эти несколько недель, но не побоялся признать свои ошибки и взять на себя ответственность. Да, он гордился Тависом Гилликристом.
Они беспрепятственно въехали в Эдинбург. Завидев штандарт Доннчада, стражники быстро открыли городские ворота. Туман, с которым они встретились за несколько миль от города, превратился в дымку и смягчил контуры безобразных, переполненных народом зданий, отбросов, сваленных даже на главной улице, а заодно и спрятал их маленькую процессию от любопытных глаз.
Так как был ранний вечер, слуги в доме еще не спали и были заняты обычными, последними в этот час делами. Элспет не вскрикнула от радости при виде Тависа, но заметила за его спиной его попутчиков. Когда они вошли через парадный вход, Тавис тепло улыбнулся ей, и она подошла к нему поближе. Улыбка сошла с его лица, когда он услышал ее слова:
– Ты не должен водить с ними дружбу, Тавис. Все знают, что его скоро арестуют как предателя.
– Попридержи свой язык, женщина. Мой брат не предатель.
Глаза Элспет сузились – он подтвердил ее худшие опасения.
– Брат? И ты пойдешь на виселицу, обняв его за плечи?
– Если потребуется, – спокойно ответил Тавис, видя, как между ними разверзается пропасть. Как он и опасался, Элспет Литхэн слишком долго жила в прислугах, и ее больше не связывали никакие понятия фамильной чести. Она было открыла рот, но он грубо остановил ее, бросив свирепый взгляд. – Замолчи, я сказал. Если у нас есть о чем говорить, поговорим позже.
Элспет ошеломленно посмотрела на него. Если у них есть о чем поговорить? А разве нет? Она носила под сердцем его ребенка и собиралась стать его женой. Она почувствовала на себе пристальный взгляд Сесиль Лотаринг и вспомнила, что когда-то Тавис думал жениться на ней. Не появилась ли у него надежда заполучить ее, когда муж этой женщины будет надежно упрятан за решетку или отправлен на плаху?
Сесиль почувствовала ненависть, исходившую от Элспет, и вновь попыталась понять ее причину. Глазами поискав Доннчада, она успокоилась под его бдительным взглядом. Сесиль рассчитывала на него больше, чем на кого бы то ни было. Мало кто мог не считаться с его спокойной силой и влиянием.
На следующее утро, однако, он уже не вызывал у нее теплых чувств, так как согласился с Ианом по делу, в обсуждении которого прошла часть ночи.
– Нет, девочка, тебе лучше остаться здесь.
– Я буду рядом с Ианом, – Сесиль не могла убедить мужа разрешить ей находиться рядом с ним. Доннчад был ее последней надеждой, и он тоже был против. – Арран увидит, что Иан не один, что на его стороне моя семья.
– Что было бы полезно, – согласился с ней Доннчад, – но здесь для тебя безопаснее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37