– Расскажи о наших, – попросила Сесиль, когда возникла первая пауза в их разговоре.
– Ты же была там совсем недавно, – с удивлением сказал Амальрик. – Я уже сказал, что все в добром здравии, хотя мама очень скучает.
– Она здорова? – настаивала Сесиль.
– Я думаю, сейчас она чувствует себя лучше. Сильнее, – добавил Амальрик после небольшого раздумья. – От Раймунда пришло известие: он благополучно женился, они приедут в Сиаран на короткое время в свадебное путешествие. – Он засмеялся, глядя на сестру. – Может быть, вместе с ними приедет Рейнард. Вот уж он расстроится, узнав о твоем замужестве.
– Это еще что за Рейнард, которому небезразлично твое замужество? – ледяным недовольным голосом спросил Иан. Сидящие за столом притихли.
– Рейнард – брат Риллы, – спокойно ответила Сесиль, – друг детства и не более того.
– А мог быть и более? – спросил Иан, глядя только на Сесиль, но отдавая себе отчет, что Тавис тоже слушает его. Интересно, сколько еще народу хотело жениться на этой крохотной стройной девочке?
Сесиль нежно улыбнулась.
– Хотя Рейнард благородного происхождения, он мечтал стать никем иным, как менестрелем. Для менестреля любовь – источник вдохновения, поэтому ему следует влюбляться при каждом удобном случае.
Не желая выглядеть ревнивым глупцом, Иан кивнул и прекратил разговор, однако выбросить это из головы оказалось куда более трудным делом. А что, если Рейнард вернется в Сиаран, пока Сесиль будет ждать его возвращения из Франции, живя поблизости от Сиарана в замке Дейлисс?
За вечер настроение его не улучшилось, и он был рад, что настало время идти в постель с Сеси. По крайней мере, там он в ней не сомневался. Она пришла к нему невинным созданием, и он уверен, что она не думала ни о ком другом, когда он сжимал ее в своих объятиях. Он не мог представить себе, чтобы она была способна лицемерить.
И хотя Иан слегка встревожился, заметив, как Доннчад отвел Тависа в сторону, когда они выходили из столовой, он заставил себя больше не думать об этом. Ведь если он не доверяет Тавису, значит, он не доверяет дяде. И хотя у него все еще оставались сомнения насчет преданности Тависа, у него не было оснований для беспокойства. Тавис не мог причинить ему большого вреда сейчас, когда королевская власть подтвердила его права и все владения перешли в его руки.
Все в доме уже спали, когда Доннчад, глядя прямо в глаза Тавису, сурово сказал:
– Я думал, ты давно признал за Ианом его права на наследство твоего отца. Сейчас я вижу, что ошибался.
Они сидели в небольшом конторском помещении, где, кроме конторки и двух неудобных стульев, другой мебели не было и куда Доннчад принес бутылку виски и два кубка, украшенных орнаментом. Наблюдая за тем, какой эффект производят его слова на молодого человека, он наполнил кубок и передал его Тавису.
– Я не оспариваю его прав, – Тавис насупился, недовольный тем, что его допрашивают, как ребенка. – И я ему не мешаю. – Он сделал глубокий глоток нетерпкого вина, скорее желая спрятать свои чувства, чем утолить жажду. Где-то в глубине него жило ноющее чувство вины за то, что он знал о планах Данмара и не собирался их обнародовать.
– Возможно, это так, но я бьюсь об заклад, что ты был бы счастлив, если бы с Ианом что-нибудь случилось. – Доннчад не мог слишком сильно на него сердиться. Он догадывался, что, случись ему быть на месте Тависа, он бы испытывал те же самые чувства.
– Что вы хотите, чтобы я сделал? – сердито спросил Тавис. – Встал на углу и объявил о его правах на все то, чем я дорожил большую часть своей жизни? Вы хотите, чтобы я прислуживал ему и хвастался его положением? Нет, это уж слишком.
– Я не прошу тебя об этом, – резко возразил Доннчад, раздраженный больше, чем обычно. – Я даже никогда не намекал на это.
– Тогда что же? – в тоне Тависа чувствовалась огромная усталость и даже покорность.
– Возможно, поблагодарить за то, что он сделал для тебя.
– Поблагодарить? Да, – с горечью в голосе сказал Тавис, – я должен быть благодарен за то, что мне дают кусок хлеба и крышу над головой. – Он буквально выплюнул эти слова в Доннчада.
Доннчад замолчал. Так, значит, Иан еще не сказал Тавису о передаче замка Уэйтфельд. Ну что же, тогда и он не скажет, поскольку неизвестно, почему Иан до сих пор не обнародовал своего решения.
Прежде чем нарушить воцарившееся между ними молчание, Доннчад осушил свой кубок.
– Я считаю, ты ошибаешься в Иане. Он был бы рад считать тебя своим братом – как по жизни, так и по крови. – Он поднял руку, пытаясь помешать Тавису выразить свое неверие. – Запомни, у него здесь нет другой семьи, кроме той, которую представляем мы с тобой. Так же, как у тебя нет других родственников, кроме Иана.
– У меня есть Элспет, – с вызовом сказал Тавис, хотя не собирался рассказывать о ней кому бы то ни было, во всяком случае пока.
Доннчад не показал виду, что удивился.
– Экономка? – Его тон был бесстрастным, лишь легкая вопросительная интонация окрашивала его.
– Для меня она больше, чем просто экономка. И именно по этой, а не по какой-нибудь другой причине я ненавижу Иана. Что я имею, чтобы оставить сыну? – Слова шли из глубины его страдающего сердца.
– Аа-а, – тихо на выдохе сказал Доннчад, наконец-то поняв причину враждебности Тависа. И со вздохом продолжил – Тавис, неужели Гилликристам не достаточно внебрачных детей?
– Он не будет внебрачным ребенком, – Тавис вложил в эти слова то, на что только намекал в разговоре с Элспет. Но произнесенные слова не сделали содержащийся в них смысл удобоваримым.
– Ты женишься на прислуге? – Доннчад был явно озабочен. Тавис всегда был о себе более высокого мнения, чем многие истинные представители благородного сословия.
Тавис пожал плечами.
– Она хороших кровей, но ее материальное положение хуже, чем ее прародители когда-либо могли себе представить. Она из рода Литхэнов.
Доннчад поднял бровь.
– Да, она действительно лишилась многого, если вспомнить, что стояло за этим гордым именем. – Хотя Литанны никогда не были большим кланом, тем не менее они обладали такой же властью, как Доннчады и Гилликристы, и несравненно большим богатством. Пострадали же они от собственной жадности и неправильного расчета. Постоянно враждуя, они впустую проливали кровь и тратили деньги.
– Итак, ты женишься на этой девушке. А что потом?
Тавис уставился на Доннчада, не понимая, куда он клонит.
– Что потом? – повторил он.
– Да, – Доннчад сдержал улыбку, – будешь продолжать плевать Иану в лицо и пробивать себе дорогу? Или же возьмешься за протянутую им руку дружбы и станешь ему настоящим братом?
– Я подумаю о том, что вы сказали, – это было все, что Тавис мог пообещать.
Доннчаду пришлось довольствоваться тем, что он слышал.
– Если ты женишься на девушке, я дам ей приданое. Два поколения тому назад один из Доннчадов женился на девушке из семейства Литаннов. Поэтому, я думаю, я смогу претендовать на родство. – Приданое, убеждал себя Доннчад, и замок Уэйтфельд обеспечат Тавису безбедное существование, и он забудет про свои обиды.
– Это будет большая честь для Элспет, – медленно сказал Тавис, чувствуя, как с его плеч сваливается тяжесть впервые с тех пор, как он узнал о ребенке. Если Доннчад заявит о родстве с ней, тогда Тавис женится на девушке не менее благородной, чем та, на которую он мог рассчитывать, если бы за устройство его личной жизни взялся Аласдер Гилликрист.
– Я хочу спросить тебя еще кое о чем, – сказал Доннчад. – Отвечай честно.
Тавис молча ждал.
– Что напугало тебя при упоминании священника? Тавис выругался про себя. Он не смог скрыть своего волнения, услыхав имя отца Эйндреаса.
– Ничего такого, – солгал он, не в состоянии честно ответить на поставленный Доннчадом вопрос. – Просто сама мысль о том, что кто-то может ударить человека, который был всегда мне дорог… Вы давно знаете о моих чувствах к Сесиль Лотаринг. Я бы женился на ней, если бы ее отец не питал отвращения к внебрачным детям.
Доннчад не стал уточнять свое предположение. Тавис никогда бы не поверил, что Сэлек Лотаринг отказал ему в руке своей дочери не из-за отсутствия законных родителей. И хотя у него оставались сомнения, Доннчад поверил объяснению Тависа, так как не мог его опровергнуть. Лучше все оставить, как есть, но при этом продолжать наблюдать за развитием событий. Он все еще испытывал некоторое беспокойство по поводу поездки Иана во Францию и молил Бога, чтобы Тавис не оказался причастным к ней.
Когда они расстались, Тавис продолжал чувствовать на себе пристальный взгляд Доннчада. Он знал, что ему не удалось развеять сомнения дяди относительно его преданности. Его не беспокоило то, что Доннчад мог приставить к нему охрану, но он понимал, что необходимо поговорить с глазу на глаз с Данмаром.
Спустя полчаса Элспет закрыла за ним входную дверь. Ее бледное лицо выглядело озабоченным. Он знал, что она будет ждать его благополучного возвращения, и эта мысль его согревала. С тех пор как он вырос, никто не беспокоился о его благополучии.
Данмар все еще бодрствовал и был не очень удивлен приходом Тависа. Когда его ввели в гостиную, Гилликрист снова поразился тому почету, который ему оказывали окружающие. Слуга помог ему удобно расположиться, заверив, что лорд Данмар скоро придет.
И действительно, буквально через минуту Данмар вошел в комнату. Он бросил беглый взгляд на Тависа и щелкнул пальцами, показывая слуге, несущему поднос с вином и сладостями, где его поставить.
Затем Данмар обратил свое внимание на Тависа.
– Я не ожидал увидеть вас снова так скоро, сэр. Вы пересмотрели свое решение?
– Как я уже сказал отцу Эйндреасу, – от этого имени у него сделалось кисло во рту, он представил, как этот негодяй бьет Сесиль, – я выполню ваше приказание в отношении любых лиц, но только не тех, кого вы назвали.
– Значит, вы остаетесь преданным сыну вашего отца? – Данмар подбирал слова осторожно, стараясь задеть его как можно больнее и тем самым добиться желаемого результата…
– Я не пойду против Иана Гилликриста и Сэлека Лотаринга, – мрачно сказал Тавис.
– Тогда почему вы пришли сюда? – вопрос был задан как бы невзначай, хотя пальцы Данмара впились в графин с вином, упрямство Тависа начало его раздражать.
Тавис взял стакан вина, хотя не собирался пить. Он выпил слишком много виски с Доннчадом, а сейчас ему нужна была ясная голова.
– Я хотел бы знать, не ваш ли это план отправить Иана во Францию?
– А если мой?
– Ваш? – снова спросил Тавис сквозь стиснутые зубы.
Его натиск был так силен, что Данмар почувствовал легкую дрожь сродни страху.
– Да. Ну и что дальше? Что вы сделаете?
– Может быть, ничего, – признался Тавис, – но что это вам даст? – Он не позволит Данмару убить Иана. На многое он смотрел сквозь пальцы и предпочитал не вмешиваться, но сейчас был не тот случай.
Его вялая реакция придавала Данмару уверенности. Возможно, Тависа привело простое любопытство и, может быть, удастся обернуть все во благо.
– А если я скажу вам? – спрашивая, Данмар поднял брови. – Вы хотите, чтобы я доверял вам, но сами мне не доверяете.
– Я не давал вам повода не доверять мне, – резко сказал Тавис. – Мы преследуем одну и ту же цель, хотя, возможно, стремимся достичь ее разными путями. Я так же, как и вы, обязательно добьюсь того, что Мари де Гиз будет править Шотландией.
– Очень хорошо, – Данмар, казалось, готов был согласиться с тем, что слышал. – Гилликрист в действительности никогда не отправится во Францию. Как только он увидит наши оборонительные сооружения, причем в количестве, превышающем то, какое следует видеть англичанину, и познакомится с предлагаемым маршрутом, он вернется в Англию.
– Он никогда этого не сделает, – решительно заявил Тавис.
– Уверяю вас, он вернется, – Данмар встретил его взгляд с удовлетворенной улыбкой.
Тавис почувствовал, как по его телу побежали мурашки. Такому не встанешь поперек дороги. – Как вы добьетесь этого?
– Неважно. Достаточно, что я могу это сделать. Теперь, Тавис Гилликрист, скажите, вы выдадите мои планы?
Почти против своего желания Тавис покачал головой. Да поможет ему Бог! Он не мог не молить Бога о том, чтобы Данмар смог побудить Иана вернуться в Англию. Ведь это та страна, которой он должен быть предан. Поскольку Данмар не замышлял убийства, Тавис решил не вмешиваться. Какое, действительно, имел значение для Иана тот факт, что он никогда больше не вернется в Шотландию! Да и вряд ли он останется в живых, если будет известно, что он сообщил шотландские военные тайны регенту Англии.
Данмар улыбнулся, получив его молчаливый ответ. Он с удовольствием заметил виноватое выражение лица Тависа. Держа язык за зубами, Тавис будет замешан в заговоре, как будто у него была своя роль в этом деле. Он не будет препятствовать осуществлению плана. И как только дело будет сделано, он окажется по уши вовлеченным в него.
ГЛАВА 20
Темные глаза Энн гневно блеснули.
– Этот человек глупец! – Однако за ее гневом скрывался страх. Не один разумный человек пал жертвой глупцов. Она не могла поверить этому отвратительному доносу, который принес ей стоявший перед ней молодой человек. Всего несколько мгновений тому назад она с легким сердцем готовилась к встрече мужа. Теперь она сомневалась в его благополучном возвращении. А если он вообще не вернется?
– Миледи, прошу вас, не расстраивайтесь. – Молодой человек благородного вида был раздираем противоречивыми чувствами: восхищением, которое он испытал при виде зрелой красоты этой женщины, и необходимостью говорить заученные фразы типа той, которую только что произнес. Он приехал в поместье Линделов утром, заявив, что ему срочно надо повидать леди Линдел, и был тотчас же препровожден к ней. Быстро прочитав послание, она разгневалась.
– Я не расстраиваюсь, – спокойно ответила Энн на его мольбу. Она не просто расстроилась, она была вне себя от гнева и ужаса. – Я должна подумать, – сказала она с отчаянием, обращаясь как к молодому человеку, так и к самой себе. – Я должна подумать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37