Певица была в расстегнутом светло-сером пальто, и ее золотистые волосы, обычно стянутые лентой, на этот раз свободно падали на плечи. Мужчина преподнес ей коробочку монпансье. Девушка открыла крышку и взяла конфету.
- Вы, Илья, волшебник. Какой аромат! На бал-маскарад придете?
- И да и нет. - Мужчина явно кокетничал.
Тихон прикинул: не этот ли хлыщ - племянник хозяина ресторана? Заметил, что Зося взглянула на него с прежним интересом. Ее взгляд словно говорил: "Пора найти повод познакомиться". Вот она наигранно любезно распрощалась со своим собеседником и вошла в зал вслед за Столицыным.
Тихон сел за свой обычный столик у окна. Свет в зале горел вполнакала. Официанты опустили шторы. И тут в зал ввалилась шумная компания. Пьяный офицер обнимал сразу двух барышень, целовал по очереди и искал место, куда бы их усадить.
На подмостках рассаживались семь музыкантов, среди них две девушки. Восьмого, как отметил про себя Столицын, не было.
Вскоре на эстраду вышла Зося в вечернем темном бархатном платье. Конферансье объявил романс "Безумно вас люблю".
Зося пела удивительно. Тихон с удовольствием слушал ее и в то же время думал, кого из пятерых мужчин-оркестрантов Николай видел в лесу. Вертлявого барабанщика в широченных синих брюках, в истоптанных ботинках с черными гетрами? Он похож не на злодея, а на козла. Сходство усиливала пепельная бородка. Такой не пойдет на разбой. Он, видимо, отец большого семейства.
Барабанщик, словно почувствовав на себе чужой взгляд, сбился с такта, застучал часто и дробно, за что и получил толчок кларнетиста - развязного малого лет двадцати в кумачовой сатиновой рубахе, в свеженачищенных сапогах, упитанного, с дерзким взглядом. Такой мог быть с бандитами, решил Тихон. Ну, а второй - конферансье. После каждого номера он показывался из-за портьеры. Острые глаза ощупывали посетителей. Между номерами он занимал публику плоскими шутками. Этот крючконосый похож на разбойника. Николай про него говорил, что он весь зал держит в поле зрения. Мог сгореть в лесу. Выходит, уцелел. Однако брови опалены - значит, огонька и ему досталось.
Снова вышла Зося. Сегодня она пела с подъемом, да и выглядела обворожительно. Тихону она нравилась все больше и больше.
Народу набралось много: горожане пришли посмотреть наряженную елку, пообщаться со знакомыми, послушать певицу.
Вышел из кухни в зал старший официант Леонид Осоков. Выглядел он озабоченным, обремененным служебными делами человеком. Длинный черный фрак сидел на нем безукоризненно. Леонид взял у девочки-подростка Насти (о ней Тихону рассказывал Николай) медный поднос и передал на кухню. Цепким пристальным взглядом несколько раз окинул зал. Через два столика от Тихона сидела сухощавая управляющая и пышущая полнотой распорядительница гостиницы. Леонид подошел к ним. Нагнувшись над столом, принял заказ и тут же вырос перед Столицыным с блокнотиком в руке и карандашом на серебряной цепочке. Весь - внимание.
- Заказывать будете? - подчеркнуто бесстрастно и сухо спросил он.
- Холодец, картошка, только получше поджарьте. И чай.
- Холодец, простите, не поджариваем.
- Вы, любезный, не в духе? - остро глянул на него Тихон.
Официант смутился, забормотал:
- Прошу покорнейше прощения... Картофель поджарим, не беспокойтесь. Сырым не подаем. Иначе бы нам давно дали отставку.
Официант поклонился. Тихон подумал: "Чем обусловлена такая, мягко говоря, развязность? Хам-то он, конечно, хам, да и подонок, но все же лакей, которому полагалось бы лебезить перед солидным клиентом, а не делать замечания..."
Слезкин-старший тяжело передвигался за буфетной стойкой. Молодые люди сидели на высоких скамеечках с круглыми сиденьями у самой стойки и пили из узких бокалов пиво.
Сойдя с эстрады, сели за столик и оркестранты - поужинать. Зося прошла к буфету. Что-то шепнула Слезкину, указывая глазами на Тихона. Хозяин тотчас приплелся к нему.
- Глубочайшее наше вам извинение. Просим в отдельный номер, вполголоса чрезвычайно любезно промолвил Слезкин, утирая платком лоб и слезящиеся глаза.
- У меня здесь уже взяли заказ.
Тихон соображал, почему вдруг такое почтение.
- Туда и принесут, - уважительно настаивал Слезкин-старший.
"Зосина работа, - догадался Столицын, - приглашением надо воспользоваться", - и последовал за хозяином.
Тот отогнул угол портьеры.
- Проходите, господин хороший. Не обижайте. Вам подадут сюда. Салатик из крабов найдем. А то все в общем зале... Огорчаете! Всегда найдем вам место получше, закуску. - Слезкин удалился, но через несколько минут вернулся и приложил руку к груди: - Просим прощения... наша прелестная Зося не стеснит вас? Не помешает?
- Очень рад. - Тихон встал навстречу вошедшей.
- Увы, другого места не нашлось, все занято... - объяснила свое вторжение Зося. - Не беспокойтесь, я выпью кофе и уйду.
- На ночь - кофе?
- Спать еще не скоро, - скороговоркой ответила Зося.
- Вы чудесно поете. - Тихон пододвинул девушке стул.
- О, комплименты... Однако вот нам уже несут. Мне еще идти в полк к солдатам.
- В полк? - переспросил Тихон. - В армейский?
- Уж не знаю в какой, но к красным. На Садовой улице их клуб. Волнуюсь. Вы же знаете, что в городе победили большевики. Уже был парад революционных отрядов.
- И слушал, и видел, как же... А что, пешком пойдете в казармы?
- Желаете проводить? - Зося засмеялась, показывая ровные белые зубы.
Тихон выразил полную готовность быть провожатым такой обворожительной девушки.
- Спасибо, спасибо, но не обременяйте себя. За мной приедут. - Зося глотнула кофе, откусила кусочек пирога.
Тихон вдруг вспомнил:
- Какие-то сани давно стоят у подъезда. Красивые серые кони. Не за вами ли?
- Тогда тороплюсь. Конечно, за мной. Поговорим как-нибудь в другой раз. Надолго к нам?
- Не очень, - уклончиво ответил Тихон.
- Не попадитесь в сети нашим красавицам. Прекрасных дам у нас много. Женаты?
- Холост. - Тихон встал и представился: - Герман. Беккер. По отчеству Карлович. Здесь меня некому рекомендовать, так что приходится самому...
- Как это ни странно, но я о вас уже слышала. - Певица вскинула тонкие брови. - А меня зовут Зосей. Этими сведениями вы, надеюсь, тоже располагаете. Приходите завтра на новогодний бал. Как летит время! Уже тысяча девятьсот восемнадцатый. Ну, побежала.
- Мне будет скучно без вас, - вздохнул Беккер.
- Скучайте на здоровье. - Зося лукаво улыбнулась и исчезла. Остался лишь тонкий запах ее духов.
"Интересно, имеет ли она какое-либо отношение к Бьяковскому?" - думал Тихон. Нельзя было и в мыслях связать изящную, милую Зосю с грабежами, убийствами.
В номер вошел старший официант.
- Прекрасная певица, - сказал он вкрадчиво. - Украшение ресторана. Разве пошла бы к нам публика, не будь такой изюминки?
- Разделяю ваше мнение. Очаровательна и прекрасная певица. Замужем?
- Что вы, ей только восемнадцать. Бережем. Да и сама умеет отбиваться от поклонников.
- Не встретила еще своего рыцаря? А? - Тихон внимательно посмотрел на официанта.
- Пожалуй... - уклончиво ответил Леонид.
Тихон приметил, что боковой карман у официанта оттопыривается. Видно, оружие. Черные глаза бандита бегали по сторонам. "Знает ли он о возвращении Николая из леса?"
- Давайте рассчитаемся за ужин.
- Оставим до завтра, ведь вы к нам придете. Кстати, приглашаем на праздник, - ответил официант с готовностью.
- Лучше уплачу сегодня и за ужин, и за новогодний столик. Люблю быть уверенным, что никому не должен. - Тихон бросил на стол деньги и направился к выходу.
Выходя из номера, Столицын чуть не столкнулся с конферансье, успевшим сменить гражданский костюм на офицерский френч. Тихон на миг задержался у портьеры и услышал обрывки фраз:
- Венгель нас еще не подводил. Однако пресса молчит... последи... за этим...
Леонид тут же выскочил вслед за ним и пошел рядом, сопровождая Тихона к гардеробу. Разглядывая на Столицыне белоснежную отлично накрахмаленную сорочку, позолоченные запонки, жадно остановил взгляд на золотом перстне с рубином. Не сумев сдержаться, заметил:
- Дорогая вещица. Рубинчик прямо-таки капля крови. Симпатичный предмет. Женщины такое обожают...
Тихон небрежно ответил:
- Э, нынче в почете духовные ценности. Кудрявые головки, забитые идеями. Мой приятель долго не видел невесту. Приехал, чтобы увезти ее в заграничные места, а она - рево-лю-цио-нер-ка. Представляете?
Лакею, как видно, льстило, что такой видный барин оказывает ему внимание.
- Этот курьез с вами случился? Угадал?
- Со мной, говорите? Со всеми, кто в разлуке с невестами. Они выходят замуж за всяких прохвостов, которые погорластее. Кстати, как вас зовут?
- Леонид Васильевич, сын собственных родителей. Поразительно верно говорите! Как точно заметили!
Тихон похлопал хитрого официанта по плечу: "Вот так-то, Леонид Васильевич!" А в сознании его уже возникла тревога от слов конферансье: "Венгель нас еще не подводил. Однако пресса молчит..." Что бандит хотел этим сказать своему сообщнику? Кто такой Венгель? Это кличка? Фамилия?
Беккера проверяют
Бесшумно падал снег. Точно пух, он летел мимо городских фонарей. У подъездов домов лежали срубленные елки, они пахли лесом.
Тихон вошел в вестибюль гостиницы. Швейцар спал в кресле. Над его головой чучело ястреба свесило костяной клюв. Тихону захотелось, чтобы птица вонзила его в жирный затылок этого матерого бандита. Услышав шаги, швейцар открыл один, затем второй глаз. Потом опять их смежил, изменил позу и беззаботно захрапел.
Тихон, ступая на мраморную лестницу, зло подумал: "Деревенских и городских мужиков гонят на фронт, этот же прихвостень дрыхнет преспокойно. А руки небось по локоть в крови".
В номере Тихон надел шелковый халат, феску с кисточкой. И тотчас в дверь постучали.
- Антре! - крикнул он.
В дверь просунулась голова бородатого крупного мужчины из соседнего номера, затем возник и весь он. На его широкие плечи был накинут крестьянский полушубок.
Вчера Лиза рассказывала об этом неприятном соседе:
- Рядом с вами поселился тип. Все о вас расспрашивал. Хотел узнать ваше имя. Я ему не сказала, так он у распорядительницы вынюхал.
А теперь он и сам пожаловал к Столицыну.
- Проходите. - Тихон сделал гостеприимный жест рукой и в то же время отвел в кармане предохранитель пистолета.
Посетитель тотчас радостно воскликнул:
- Извиняюсь, бонжур. По щелчку понял - браунинг. Угадал? У меня отличный слух. Платонов я, сосед ваш. - Посетитель гримасничал, изображая улыбку. - Бандитов много. Это точно. С ними следует ухо держать востро. Оружие очень нужный предмет по нынешним смутным дням. Я и сам, грешным делом, держу его наготове. Однако к вам пришел без оружия. Не извольте сомневаться.
- Чем могу служить? - сухо спросил Тихон.
- Дело пустяковое. Утром по морозу решил прокатиться в деревню. Посмотреть жизнь нынешнего крестьянина. Интересуюсь социальными процессами. Книжечки мои по этим вопросам не залеживаются на прилавках. Возможно, читали? Фредштейн - не встречали фамилию? Мой псевдоним.
- К сожалению, нет, - натянуто ответил Тихон.
- Разумеется, да я к вам и не за тем, чтобы себя рекламировать. Неприятность у меня. Еду по деревне, отвожу душу прелестным зрелищем деревенского уклада жизни. И что вы думаете, полозья заскрипели и застряли. Наскочили на глыбы земли. Дорога разворочена по осени телегами. Бросился вытаскивать сани, и, верите, крепко подвернулась нога. До сих пор не могу на нее встать. Нет ли какого средства? Боль адская. Впору караул кричать.
Тихон пожал плечами:
- Надо к лекарю. Согрейте воды, попарьте.
- Господи, ну конечно же! Как это я сам не подумал? Ну, спасибо, что напомнили. Тепло - первейшее средство для таких травм. Благодарствую тысячу раз! Больше не посягаю на ваше дражайшее время. - Сосед удалился.
Тихон не поверил ни одному его слову. "Проверка. Этого следовало ожидать. В мое отсутствие наверняка ворошат вещички". С отвращением вспомнил швейцара. Подумал: "Не расшифрован ли я? Не может ли хозяйка особой квартиры управления губмилиции посылать банде сведения? Как раньше это не пришло мне в голову?" Ему показалось, что он уже в окружении, состоящем из бандитов ресторана Слезкина, гостиничного швейцара, соседа Платонова. Но тут же он разозлился на себя. "С таким настроением нетрудно завалить операцию! Не может быть, чтобы вывелись честные люди! Этак совсем можно запаниковать. Пусть у бандитов много сообщников, но еще больше друзей у Советской власти. Ложись и выспись, Тихон Столицын. Кончился нелегкий день. Завтра будет еще труднее".
Ночной визит
В этот вечер Анна Белоусова томилась тяжелым предчувствием. Сердце ее никогда до сих пор так не теснило, хотя, казалось бы, пора было привыкнуть к опасностям, связанным с работой мужа. Она взялась вязать, но работа продвигалась слишком медленно и успокоения не приносила. Она отложила вязание и стала гладить пушистого кота. От его ровного мурлыканья волнение, казалось, немного улеглось, но едва она с радостью осознала это, как сердце вновь учащенно забилось.
Утром Анна попросила Максима принести побольше дров. За день сожгла их две охапки. "Не будем мы мерзнуть с малюткой". Первенец для двадцатипятилетней женщины много значит. Анна очень хотела ребенка. Походив по комнате, легла на спину, прислушалась к своим ощущениям. Будущий наследник иногда давал о себе знать, это наполняло ее нежностью.
Она давно не пыталась угадать, когда Максим вернется со службы. Чаще всего он являлся за полночь, когда она уже спала. Ужин, прикрытый салфеткой, ждал его на столе. Тяжелая работа досталась мужу, хотя он и называет ее легкой. Максим Андреевич возвращался почти всегда измазанный известкой, глиной, а то и кровью, едва держась на ногах от усталости.
Анна продолжала лежать, закрыв глаза, вслушиваясь в звуки с улицы. Через окно доносились неясные крики, выстрелы, потом снова наступала тишина. К выстрелам в городе все привыкли.
Она встала, потушила свет, прильнула к окну и вдруг увидела, как едва различимые фигуры людей скользнули вдоль стены противоположного здания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18