– Да, здесь… не прибрано.
– Она пытается навести порядок, – присоединился к разговору Роберт. – Хотя страсть к хаосу Софи унаследовала от отца.
– Роберт! Не думаю, что Тео все это интересно. – Софи скрасила резкость своего тона примирительной улыбкой. Роберт дружески поддерживал ее, жертвуя своим свободным временем. Но Софи считала это само собой разумеющимся.
– А чем занимался ваш отец? – спросил Тео. – Он увлекался медициной?
– Почему вы так решили?
– Здесь много медицинских журналов.
Софи помолчала. Ее не заботило, что думал о ней Тео, но рассказ о том, как отец хотел поймать золотую рыбку, не казался ей привлекательным.
– Он учился на фармацевта, а затем… занялся собственными исследованиями. – Софи отвернулась и подошла к каким-то коробкам. – Думаю, вам лучше уйти.
– А как насчет перерыва? Пойдем выпьем по чашечке кофе в ближайшем кафе. – Тео сам удивился, что пригласил ее. И совсем не удивился, кода Софи отказалась. – Но я хотел поговорить о доме…
Мысли заметались у нее в голове. Отец оставил ее с кучей долгов. Конечно, некоторые кредиторы, любившие ее отца, согласились подождать. Но другие могли вот-вот постучать в дверь. И если Тео не понравился дом и он откажется платить за аренду, то Софи придется продать коттедж.
– Что случилось? – с волнением спросила она.
– Мы можем обсудить все в кафе.
Тео наблюдал, как Софи наматывает локон на палец. Тут Роберт, видимо, взявший на себя роль защитника, метнулся к Софи и стал шептать что-то ей на ухо. Две женщины средних лет переглянулись и продолжили свои дела.
Провинциальный офис! Смехотворное преувеличение, поскольку ничто здесь не походило на офис Тео. Его фирма находилась в огромном здании с зеркальными окнами, где каждый этаж работал на благо империи Тео, щупальца которой протянулись от первого судоходного бизнеса к тысячам других процветающих концернов. А на верхних этажах величественного дома, настоящего памятника современной архитектуры, расположились владения самого Тео и анфилада офисов, в которых работали менеджеры.
Он снова вернулся мыслями к Софи. Сейчас она изо всех сил старалась изобразить строгий деловой вид, который никак не вязался с взъерошенными волосами, румяными щеками и повседневной одеждой – линялыми джинсами и спортивной рубашкой.
– Думаю, я могла бы уделить вам несколько минут, – произнесла Софи. Должно быть, она слепая, если не заметила его уничижительного взгляда, брошенного на ее владения. Софи схватила свою сумку, набитую всякой всячиной, и кивнула ему. – Я была бы признательна, если бы вы звонили мне в будущем по возникающим вопросам. – Это были первые слова, которые она произнесла после того, как они покинули офис. – Понимаю, что отвечаю за все, что происходит в доме, но было бы лучше, если бы вы подождали до конца рабочего дня.
Рядом с ним Софи чувствовала себя совсем крошечной, хотя была среднего роста. И как только он умудрялся выглядеть так шикарно, хотя на нем были лишь вельветовые брюки и джемпер кремового цвета с обыкновенным замшевым пиджаком? Софи еще раз окинула его взглядом, сердясь на саму себя за то, что позволяет ему затрагивать свои чувства. Снова.
Не ответив, он толкнул дверь в кафе, и Софи последовала за ним.
– Так в чем же проблема? Вы сказали, что Кэтрин и Энни справляются со своей работой…
Тео откровенно развлекался, наблюдая за посетителями кафе, в котором практически все места уже были заняты. Старые сплетницы делились последними новостями за чашкой чая с пшеничными лепешками. В половине четвертого пополудни где-нибудь в Лондоне или Нью-Йорке, Париже или Токио он бы председательствовал на каком-нибудь совещании или расхаживал по своему офису, а рядом с ним была бы его неизменная помощница, которая как из пулемета выдавала бы ему список того, что необходимо сделать в первую очередь. Он всегда продолжал работать до поздней ночи, когда изнеможение наконец наваливалось на него. Во сне к нему приходили, воспоминания.
Что же здесь происходит со временем? Казалось, что оно стало резиновым, а сами сутки растянулись практически до бесконечности.
Всем этим людям, похоже, нечем было больше заняться, как убивать время за чашкой чая с печеньем.
Как ни странно, но он вдруг с удивлением обнаружил, что и сам заказал чай, когда мимо него проходила официантка.
– Итак? – напомнила о себе Софи.
– Отопление, – объяснил Тео. Теперь он мог разглядеть, что ее огромные карие глаза окаймлены густыми черными ресницами, что создавало потрясающий контраст со светлыми волосами. – Думаю, тебе придется мне о нем рассказать. – Тео, сколько он себя помнил, никогда не просил кого-либо о помощи и, естественно, не спрашивал ни о чем настолько элементарном, как система отопления в доме. Если бы его сейчас слышала мать, она бы просто лопнула от смеха. – Не то чтобы я не мог постичь его самостоятельно…
В нем явно заговорила греческая гордость. Софи настороженно посмотрела на него, затем улыбнулась. Итак, лед тронулся.
Ее улыбка сбивала с толку, заставляя Тео нахмурить брови, и Софи, видя этот насупленный взгляд, неправильно истолковала его, решив, что поймала Тео на неумении справиться с обычной вещью.
– Я знаю, – с волнением произнесла Софи, – для мужчины ужасно признать, что он не в состоянии что-то сделать, не так ли? – Она вспомнила о множестве попыток ее отца сделать: оканчивались вызовом соответствующего мастера. Отец был прекрасным ученым, его волновало все, куда устремлялся пытливый взгляд человечества, но стоило ему столкнуться с электрической розеткой, он впадал в ступор. – Вы же писатель, поэтому думаю, вам это простительно.
– И почему же?
– Потому что считается, что писатели на самом деле не имеют понятия о реальном мире – как, например, наладить стиральную машину или… заменить электрическую лампочку.
Тео возмутило такое допущение, но он был вынужден признать ее правоту. Если честно, он сам удивлялся, почему проводит здесь время. Друзья уже донимали его звонками, пытаясь выяснить, не нужна ли ему компания, включая одну знакомую, Ивонну, которая неправильно истолковала его вежливые ответы как активное приглашение к действию. Так какого же черта он общается с женщиной, которая, ко всему прочему, не имеет к нему и тени почтения?
– В самом деле? – протянул он, потягивая чай маленькими глотками и наблюдая за тем, как она вонзается зубами в пирожное с джемом и кремом.
– Да. Хотя, может быть, к вам это и не относится, вы же не пишете беллетристику. – Слизнув капельку крема с нижней губы, она добавила: – Хорошо. Я зайду после работы и посмотрю. За системой отопления в доме приходится постоянно следить.
Софи на секунду застыла. Затем вытерла салфеткой пальцы и огляделась в поисках официантки, чтобы попросить у нее счет.
– В любом случае, – сказала она, – необходимо отрегулировать таймер. Наверное, вы хотите, чтобы в доме было теплее, чем обычно, поскольку весь день проводите в кабинете за работой. – Принесли счет, и она решительно запротестовала, когда Тео пытался настоять на его оплате.
– Как он умер?
Софи не хотела отвечать на этот вопрос. Тео был всего лишь клиентом, а не другом.
– Я не думаю, что это секрет, – сухо сказал Тео, – но если вы смените тему, я не буду в обиде.
– У него был сердечный приступ.
Воспоминания о смерти Елены так внезапно нахлынули на Тео, что у него перехватило дыхание. Если бы она иначе начала свой день, если бы пошла иной дорогой, если бы не остановилась, чтобы ответить на его звонок, – ее жизнь не разлетелась бы на тысячу кусочков.
– Итак, вы остались, чтобы уладить его дела, – неожиданно сказал он, и Софи с благодарностью кивнула.
– Если честно, все слишком запутано. Наверное, мне придется привлечь бухгалтера для помощи по некоторым вопросам, но сейчас я делаю сама все, что могу. – Она взглянула на часы и встала.
– Сейчас мне придётся уйти.
Немного холодно и ветрено, но магазины будут открыты еще час, можете пройтись по ним.
Тео не имел ни малейшего желания заниматься покупками.
– А в котором часу вы заглянете ко мне?
– О, я закрываю офис около шести.
Сегодня вечер пятницы. Софи молодая девушка. Да, эта местность не обещает бурных ночных развлечений, но неужели ей некуда пойти?
Любопытство, подобно чужеродному вирусу, попало к нему в кровь. Он вернулся в коттедж, где умело отрегулировал несколько таймеров таким образом, чтобы подтвердить свою нелепую историю.
Затем позвонила Глория, сообщив ему различные новости, половиной из которых были малоинтересные сплетни. Пока она болтала, Тео думал о Софи.
В шесть прозвенел дверной звонок. И когда Тео открыл дверь, она стояла на пороге, одетая в брюки, сливочного цвета блузу и длинноватый коричнево-зеленый жакет. Волосы Софи заплела в две очаровательные косички, так что на вид ей можно было дать не больше пятнадцати.
– Вовремя, – прокомментировал Тео, впуская ее внутрь.
Софи повесила жакет на спинку стула. Она держалась дружелюбно, что, наверное, давалось ей не легко.
– Я живу в комнате над офисом, поэтому мне нужно лишь десять минут, чтобы добраться сюда.
Софи огляделась вокруг и убедилась, что дом в идеальном порядке. Тео был высокомерным, грубым и неприятным типом, но, по крайней мере, оказался аккуратным. Софи не заметила даже клочка бумаги, видимо, Тео писал на компьютере.
Наконец Софи взглянула на него и снова ощутила непонятную дрожь. Почему она так реагирует на него? Почему чувствует себя смущенной? Когда Тео подошел к ней, у Софи подскочил пульс, и ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы не отступить назад. Несмотря на хромоту, Тео двигался изящно, и каждый мускул его тела казался совершенным.
Как бы ни был он ей неприятен, Софи не могла не признать, что Тео был потрясающе красив. Черные волосы, откинутые назад, привлекали внимание к его утонченному изысканному липу. Вероятно, он нравился многим женщинам, даже тем, кто испытывал к нему неприязнь.
– Я проверю отопление, а затем включу на большую мощность.
Софи спустилась в котельную, где за пару минут достигла нужного результата. Когда она повернулась, Тео стоял прямо позади нее, прислонясь к стене и сложив руки на груди.
– Вы были правы, все действительно очень просто. Вы останетесь выпить со мной бокал вина?
– Нет, я не могу. – Софи чувствовала себя не такой напряженной, когда видела лишь его неясный силуэт.
Тео поднялся наверх, а Софи стала поспешно надевать жакет, словно отчаянно пыталась сбежать от него. Он не привык к женщинам, которые так настойчиво избегали его компании. Любое сексуальное влечение умерло бы от вида Софи, которая уже летела от него к двери, как от прокаженного.
– Куда вы идете сегодня вечером? – из вежливости поинтересовался Тео.
Жакет был ей велик, и Тео спросил себя, не принадлежал ли он ее отцу. Или светловолосому Роберту, с гипертрофированным инстинктом защитника.
Застигнутая врасплох, Софи покраснела, пытаясь придумать себе развлечение на вечер.
– В популярный ночной клуб? – подсказал иронично Тео. Он прошел на кухню и налил себе бокал вина. – Кино? Может быть, ресторан? – Он сделал паузу и отпил глоток вина. – Или все же местный паб, где все пьют эль?
– Считаете себя остроумным, – ответила Софи дрожащим голосом.
Тео лишь пожал плечами и вернулся в гостиную, оставляя ей право выбора – либо трусливо убежать, либо присоединиться к нему.
Софи тоже прошла в гостиную и увидела, что Тео развалился на диване.
– Возможно, вы знаменитый писатель, но все-таки не смеете так вести себя со мной!
– Как?
– Вы считаете себя частью богемы, пьете вино и думаете, будто умнее, чем остальное человечество!
Девушка и сама не знает, насколько она проницательна, подумал Тео. Он принадлежал к узкому кругу бизнесменов, которые могли позволить себе практически все и жили как на Олимпе.
– Вы правы.
– Но не думайте, что сможете выставлять здесь напоказ свой снобизм. – И тут его слова дошли до Софи. – Что вы сказали?
– Что согласен с вами. Но дело не только во мне, – лениво ответил Тео.
– Почему? – Софи почувствовала себя глупой.
– Потому что, уж так случилось, что я скромный человек. Хотя, думаю, многие могут не согласиться.
Когда Тео снова предложил ей вина, Софи кивнула, оправдываясь перед собой, что ей нужно быть вежливой с клиентом. Да и банк оценит ее хорошие манеры.
Тео задернул занавески, и комната стала такой, как любила Софи. Наполненной тенями, уютной и домашней.
– Вы ненавидите это?
– Что?
– Сдавать свой дом в аренду какому-нибудь высокомерному ублюдку вроде меня?
– Да, мне не легко.
– Вы делаете это из-за денег?
– Писатели всегда подвергают людей перекрестному допросу? – резко спросила Софи. – А затем используют их чувства как материал для книг?
– А что делаете вы? – ледяным тоном произнёс Тео.
– О чём вы?
– Делите людей на категории?
– Нет! – воскликнула Софи. – Впрочем, вы правы. Я сдаю коттедж, потому что нуждаюсь в деньгах, и мне не нравится, что здесь живут посторонние люди. Для меня этот дом полон воспоминаний.
– А что вы будете делать, когда уладите дела своего отца. Его долг так велик, как вы думаете?
Софи хотела сказать, что ее финансовые проблемы не касаются Тео, но промолчала. Она ни с кем не хотела говорить о долгах отца. Всю правду знал только менеджер банка и Роберт, сотрудничавший с отцом много лет. Они подозревали худшее. Но ни Мойра, ни Клэр ничего не знали. Им обеим было за пятьдесят, и они проработали у отца полжизни. Женщины потакали ему, заботились о нем, играли с ним в бридж.
И все они, включая Софи, жили в блаженном неведении относительно финансов фирмы. Лишь смерть отца вернула его дочь к реальности. Она просила последний курс в университете и погрузилась в мир бесконечных счетов.
Тео смотрел на Софи с равнодушным выражением лица. Она знала, что не дождется от него слои сочувствия. Слава богу, он не стал оскорблять память ее отца, спрашивая, как он мог быть таким безрассудным и оставить кучу долгов своей единственной дочери.
– Хуже некуда, – призналась Софи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13