Касьянов Г
Доцент и другие
Г.КАСЬЯНОВ
ДОЦЕНТ И ДРУГИЕ
В жизни случаются самые невероятные вещи.И не только в горячих точках планеты,где без Калашникова шагу ступить нельзя,но и в самых мирных местах.А чтобы вы не сомневались,я расскажу одну историю.
Мы сидели на веранде скромной одноэтажной дачки за столом,уставленным полупустой посудой,и толкли воду в ступе.И было нам хорошо,но этот тип не нравился мне все больше и больше.
Нас было четверо; когда-то,в более сытные времена,мы дружно работали в одной шарашкиной конторе,именовавшейся научным институтом,и толочь воду в ступе,плевать в потолок и заниматься другими подобными делами нам в компании было легко и приятно.Собрались мы... впрочем,сейчас мне трудно вспомнить,какая именно причина свела нас вместе.То ли преподаватель астрономии,имевший прозвище Рентген,солидный мужчина,похожий повадками на известного режиссера,решил отметить начало учебного года и затащил к себе на дачу доцента местной академии... Причем доцента настоящего,а не вора,прости Господи,с такой кличкой.То ли наоборот,доцент,воспрянув духом оттого,что в ихней академии выдали зарплату,явился к преподавателю обсудить перспективы высшего образования... Кто их знает.
Что касается меня,то я оказался там случайно: зашел спросить стеклорез.Но назад не вышел.Потому что доцент,увидевши меня,заорал хорошо поставленным профессорским голосом:
- Конус! Сколько лет,сколько зим! Куда ты затерялся,червь научный? Иди сюда.
- Садись,- предложил преподаватель и широким жестом указал на стул.Он был хозяином дачи и,соответственно,стола.
На кривоногом столе времен,вероятно,проклятого культа личности стояла в блюде гора салата,основательно подрытая с трех сторон,холодец,нарезанный ломтями,и бутылка с большой этикеткой,на которой то ли обезьяны,то ли загорелые девицы резвились под сенью пальм.
Я для порядка посомневался, но сел за стол,любезно оскалил зубы,принял стакан,глотнул и стал аккуратно подрывать салат с четвертой стороны,
- Прошла? - любезно осведомился хозяин.
- До самой печенки, - отвечал я и,ухватив вилку,отколупнул громадный кусок холодца.
- До печенки нельзя,здоровью может быть вредно,- заметил четвертый из присутствующих,крепкий,строгого вида мужчина,тоже наш человек,из бывших ученых мужей,но теперь руководитель спортивного комплекса и какого-то удивительного подземного стрелкового тира.
Я успокоил его,сказав,что печень моя и не такое переносила,и вскоре ощутил приятную теплоту внутри,комфорт,благодушие и любовь к ближним.И вступил с ближними,как водится,в дружескую беседу.
Время после этого полетело незаметно.
Мы увлеченно обсуждали разные волнующие вопросы,как то: роль интеллигенции в бедственной судьбе страны,кто будет по осени чемпионом РФ по футболу,почему нынче так редко выдают зарплату и кого следует выбирать в местные губернаторы.И поскольку все мы были гениальными мыслителями и философами,то часто не понимали друг друга,но это нисколько не мешало нам в итоге всегда приходить к соглаcию.Ну в самом деле,разве не ясно,почему не выдают зарплату? Ну,Боже мой... Да потому не выдают,что сначала деньги со всех концов страны в одно место собирают,а потом уж назад,естественно,не отдают.А как вы хотите? Очень логично.Что они там,в министерствах,дураки,что ли? Если урвал - назад не отдавай.Твое... Ферштеен?
Впрочем,такому безотрадному явлению могла быть и совсем другая причина.Хотя вряд ли.Суть нашего согласованного мнения по этому вопросу состояла в том,что никакая причина не оправдывала вышеприведенного мерзкого факта.И точка.
В этом месте директор подземного тира хихикнул.Что случалось с ним,насколько я помню,крайне редко.
Тут я впервые осознал,что он мне чем-то не нравится... но не мог понять,чем.Нет,был он по прежнему мужественно симпатичен,как и в старые времена,хотя и бледноват.Почему-то меня охватывало смутное беспокойство,когда я на него смотрел.Почему?
- Сверхприбыль оправдывает все,- молвил директор,глядя на тарелку с холодцом прищуренным глазом,будто видел именно в ней истину.- И безотрадные явления в том числе.
Преподаватель в ответ на это подумал и сказал:
- Гм...
А доцент академии хохотнул и принялся разливать по стаканам остатки содержимого бутылки с обезьянами; я же,повинуясь внезапно пришедшей в голову не очень ясной мысли,спросил:
- Маршал! - ибо директор тира носил фамилию Жоховский,но в нашем кругу имел такую кличку.- Маршал,ты того... Тебе не угрожает ли какая-нибудь опасность?
Вот так.Не более и не менее.В голову мою иногда приходят мысли,происхождение которых я сам не могу понять.
После таких слов преподаватель от изумления склонил голову набок и вытаращил на меня глаза.Доцент замер с бутылкой в руке над очередным стаканом.Директор оторвал взгляд от холодца и перевел его на меня.
- Ну чего вы пялитесь? - засмущался я.-Он сегодня какой-то не такой.Мне что-то подсказывает...
- Да брось ты трепаться,- обиделся вдруг Маршал.
- Не каркай,право,- заметил Рентген.- Все под Богом ходим.
- Конусов,голубчик,- ласково заговорил доцент,опрокидывая бутыль над последним стаканом,- я знаю,что тебе подсказывает этот... твой внутренний голос.Сказать? Он тебе подсказывает,что сейчас надо выпить за здоровье всех присутствующих.Я прав?
- Ты прав всегда и безусловно,- отвечал я с воодушевлением.Мы сейчас точно выпьем.Я уже готов.Но,ребята,у меня сегодня подсознание... м-м... проявляет активность.Маршал,ты не злись.Я за тебя беспокоюсь.С тобой и правда все в порядке?
Маршал отвернулся,подумал; потом,весело улыбнувшись,спросил:
- А что конкретно тебя беспокоит?
Этого я не знал.Просто чувствовал глупое беспокойство и спьяну его высказывал.Однажды, лет пять назад,на улице попался навстречу мне пьяненький веселый мужик.Я посмотрел на него и вдруг ни с того,ни с сего подумал: как бы с ним что-нибудь не стряслось.И ведь стряслось,не успел я пройти и ста метров.Черт его дернул переходить улицу в неположенном месте... Конечно,это было совпадение и ничего более,но говорят же старые солдаты,что на лице человека перед гибелью что-то отражается...
Впрочем,я не старый солдат.Все это глупости.Пьяные бредни.И нашего Маршала никоим образом не касается.
Мы допили остатки из бутылки с пальмами и девицами.Или,может,обезьянами.Поковыряли немного салат.Спели "Хаз-Булат удалой" и "Зеленые глаза".И решили,что пора расходиться.Тем более,что наш добрый хозяин вдруг поднялся,опершись руками о стол,и сказал:
- Вы,сэры,тут немного по... сидите.А я по... ка отдохну.
И,слегка пошатнувшись,повернулся и скрылся в дверях дома.
Мы задумчиво посмотрели друг на друга.При этом доцент скроил осуждающую физиономию и сказал:
- Сэры,нам,кажется,указали на дверь.Но вполне культурно.А в самом деле,не пора ли закругляться? Голосовать будем?
- Нет,- отвечал я твердо.-Зачем?
И указал на пустую бутылку.
- Конус зрит в корень,- промолвил Маршал, оборачиваясь к доценту.
- У него привычка такая,- объяснил доцент.- Значит,пойдем.Провожу тебя до электрички.
Тут мы дружно поднялись и вышли на улицу,на ходу уяснив,что до прихода электрички,следовавшей в город,оставалось как раз семнадцать минут. Зачем Маршалу понадобилась электричка,выяснять я не стал.
На улице обнаружилось,что наступил вечер.Блестели вершины сосен,освещенные заходящим солнцем.Близлежащие горы накрывала сумрачная тень.Гавкали собаки.За жидким штакетником дачных участков там и сям торчали согбенные фигуры усердных дачниц.У забора,приткнувшись к кустам сирени,стояла толстозадая,как откормленная девка,тойота,из-за темных окон ее бил барабан и ревел чей-то голос.
Впрочем,все это нам было по-фигу,Мы были веселы и довольны жизнью и потому с трудом удержались от соблазна пнуть тойоту по толстому заду.Чтобы не орала хриплым голосом.На повороте к платформе я сердечно распрощался с этими милыми людьми и размеренной походкой направился к своей даче,припоминая на всякий случай, зачем, собственно, ходил в гости к Рентгену.Ах да, за стеклорезом...
Жена не очень удивилась тому,что я пришел без этого ценного инструмента.Она сказала,что мое долгое отсутствие подсказало ей правильную догадку.И только спросила:
- По какому поводу пили?
- А черт их знает,- ответил я,зевнул и немедля завалился спать.
Ночью мне приснился жуткий сон: будто к дому подъехала тойота с затененными стеклами,затормозила у моей хилой калитки и стала колотить в барабан и орать почему-то голосом доцента:
- Филипп! Ты дома? Проснись на минутку!
Что ей надо? - думал я с возмущением.- Я,конечно,дома.Но как она узнала,где я живу?
Тут жена сильно тряхнула меня и прошептала:
- Да проснись ты! В окно стучат,не слышишь?
Я вскочил с кровати: в окно кто-то настойчиво барабанил пальцем.Открыв дверь,я увидел темноту и силуэт мужчины рядом с крыльцом.
- Филипп,извини,- сказал силуэт.- Поговорить надо.Коля Жоховский умер.
У меня отвисла челюсть.
*
* *
Минуту спустя мы сидели на веранде и слушали рассказ доцента технической академии Миши Пахомова о странных,ужасных и непонятных событиях,коим он оказался свидетелем.
Происходило все так.
Вдвоем с Жоховским они благополучно добрались до остановки.Здесь все было,как всегда: на бетонной платформе у чугунных перил скучало множество дачников в обнимку с рюкзаками, детьми и собаками.Поскучали и они с Колей,поговорили со знакомым кандидатом наук,преподававшем в соседней академии,и распрощались,когда подошла электричка.Пахомов стоял и глазел на суматоху у открывшихся дверей и вдруг увидел,что Коля,уже добравшийся было до ступенек,внезапно вздрогнул,уронил на грудь голову и стал оседать вниз.Люди,толпившиеся за спиной,в испуге отпрянули и Коля свалился на бетон.Послышался истошный женский вопль: "Мужчине плохо!" и у дверей возникла суета.Выплюнув изо рта сигарету,Пахомов ринулся на помощь.Вдвоем с кем-то ему удалось оттащить Кольку от вагона и уложить на скамью; прочие,как зайцы,запрыгнули в вагон и глазели из окон.Умчался в посленний момент и помогший ему мужчина,и электричка,хлопнув дверьми,с грохотом укатила в сумрачную даль.
Тут начались Мишины страдания.Описывать их вряд ли интересно.Достаточно сказать,что через час с четвертью ему удалось вызвать из соседнего поселка с поэтическим названием Большой Луг скорую помощь; врач констатировал смерть...
И мертвого Жоховского и чуть живого Пахомова скорая с платформы увезла с собой и привезла в местное отделение милиции.Там Жоховского унесли в какой-то подвал,а Пахомова оставили при дежурном дожидаться чего-то.Скоро из подвала вышли и объявили,что Жоховский не просто сам собою умер,а убит ударом в сердце острым предметом типа шила.Удар нанесен сзади точно под лопатку.
Тут возник уже настоящий кошмар.У Мишки с дотошностью стали выспрашивать,нет ли у него в обиходе длинного шила.Потом - не приходилось ли ему резать свиней.Поняв,куда клонят недоспавшие в эту ночь милиционеры,Мишка принялся орать на них и ругаться последними словами.Откуда они у него взялись,последние слова,он до сих пор понять не может.Ругань,как ни странно,милиционеров успокоила.Они пристыдили его,заявив,что доценту так ругаться по штату не положено,потом подержали при дежурном еще немного и отпустили с миром.
- Что теперь мне делать? - горестно спрашивал доцент Пахомов,закончив рассказ.
- Как что делать? - удивился я его недогадливости.- Спать ложиться.Ты намаялся сегодня на пять лет вперед.Хочешь,провожу? Кстати,а куда тот кандидат наук делся?
- Какой кандидат наук?
- Ну,этот... из соседней академии.
- А-а... к семье убежал,когда электричка подошла.Тут вот какое дело,Филипп...
И Мишка,какое-то время поглядев молча в пол,пояснил,что будучи отпущен на свободу,он тут же занялся воспоминаниями и,как оказалось,весьма плодотворно: припомнил,что при посадке в электричку за спиной Николая оказались двое молодых людей,он хорошо запомнил их затылки; они его вроде как бы подталкивали: влезай,мужик,не телись... А он вдруг взял и упал.Интересная подробность?
- Интересная,- согласился я.- Расскажи про это следователю.А за что его могли... вот так-то?
- О-о! За что угодно.Он был хозяином лучшего тира.С отличной техникой.Кто у него за большие деньги мастерство стрельбы оттачивал - мы с тобой не знаем.И не узнаем.А где большие деньги,там большой риск.
- Угу.Вот зараза...
Тут Михаил отвернулся почему-то в сторону и сообщил:
- Так ведь еще интересная подробность есть.Не знаю,как и быть...
- Чем их больше,тем лучше,- ляпнул я.- Какая?
Он посмотрел на меня с укором.
- А что ты за столом у Рентгена говорил? Э-э... Помнишь?
- Ну-у... - с разочарованием промычал я,собираясь обоснованно возразить против такой интересной подробности; однако тут же поник головой.В самом деле,предсказание мое сбылось и получается,что эту смерть я накаркал.Нехорошо.Вот черт за язык дернул...
- Миша! - начал я убедительным голосом.- Это все пьяная болтовня.Николай был чем-то озабочен,мне потому и померещилось... Во всяком случае,следователю мне сказать будет совершенно нечего.
- Тогда... - Михаил глянул на меня вопросительно.- Не упоминать?
Я тряхнул головой.Что ни говори,доцент - мужик понимающий.И надежный.Не подведет.
На том и договорились.
*
* *
О,эти договоры,контракты и соглашения! Ни черта мы,оказывается,не договорились.И выяснилось это к вечеру следующего дня,когда хмурый,усталый и подозрительный,я сидел в помещении с зарешеченным окном и поминал недобрыми словами хорошего малого - Мишку Пахомова. Доцента.
Помещение с решеткой на окне принадлежало опорному пункту милиции и попал я в него по пути с работы домой: шел из института,слегка задумавшись,и чуть не налетел на мужика в пятнистом комбинезоне,шнурованных ботинках и с рыжими усами.Несколько легкомысленными.
Мужчина коротко бросил руку к виску и сказал:
- Старший сержант Мадьяров.Извините.Вы - Конусов?
- М-м...- отвечал я,ошеломленно уставясь на его усы.- Да.Я Конусов.Чему обязан?
- Прошу в машину,- он галантно указал на потрепанный синий жигуленок,стоявший у обочины.
1 2 3