- Ну вставай, сынок, доигрался хрен на скрипке. Давай сюда руки, "браслеты" тебе пойдут, - скомандовал Кондратов.
Ильин понял, что пора вмешиваться, входить в роль "доброго" следователя:
- Постой, Кондратов. Стыдно же мужику будет, когда мы его в наручниках поведем по улице. Он же не отпетый преступник!
Обрадованный неожиданной поддержкой, Володька оживился:
- Ребята, да вы что? С кем-то меня спутали. Я-то знаю, что ни в чем не виноват!
- Ага, забыл?! - почему-то обрадованно спросил Кондратов. - Но не волнуйся, мы тебе напомним! Поехали в отделение, там поговорим! Как пойдешь: в наручниках или без?
- Без них, конечно, - покорно согласился Володька, и Кондратов понял, что этого выпившего, насмерть перепуганного мужика они быстро сломают.
Уже выходя из подвала, Володька повернулся к своему напарнику:
- Слышь, Михаил, ты мою долю-то оставь, не выпей, смотри. Они там в милиции быстро разберутся и меня выпустят. Я ни в чем не виноват.
- Все вы так говорите, а потом приземляетесь на нары на долгие годы, - прервал Володьку Кондратов. - Давай шагай. - И, ставя последнюю точку, Кондратов грубо подтолкнул Володьку к выходу.
Володька шел покорно, безропотно подчиняясь чужой казенной воле.
"Это интеллигенция по наивности начинает кричать о правах человека и законности, а рабочие и крестьяне знают, что с властью надо ладить и зазря свой хребет под удары судьбы не подставлять", - думал Ильин, глядя на сгорбленную неизбежной несправедливостью спину Володьки.
Введя задержанного в кабинет, Кондратов сразу приступил к делу:
- Послушай, времени у меня мало. Я - подполковник Кондратов из МУРа. Слышал об этом заведении? Раз уж меня из-за такого, как ты, побеспокоили, то будь любезен, не тяни резину. Вот тебе бумага, авторучка. Давай садись и пиши!
- А что писать?
- Ты меня спрашиваешь? Пиши, как стал соучастником убийства кавказцев в палатке.
- Да вы что?! Совсем оборзели? Никого я не убивал!
- А я и не говорю, что ты стрелял. Я спрашиваю, как ты стал соучастником убийства. Меня вот конкретно интересует, куда вы со своим дружком, расстрелявшим кавказцев, после убийства пошли: к тебе или к нему и где он пистолет спрятал?
- Да не знаю я этого мужика. Честное слово, не знаю! Я сам страху тем вечером натерпелся. Он после того, как этих двух "азеров" застрелил, повернулся и на меня пистоль свой навел. Я уж думал, каюк мне. Говорю ему: "Браток, я-то тут ни при чем. Меня-то за что?" Ну он и говорит: "Ладно, живи, алкаш, дальше, если тебе самому такая жизнь не надоела". Повернулся и зашагал прочь. Еще два раза оглянулся. И как только он завернул за угол, я опрометью помчался в другую сторону. Веришь, нет ли, но я и в молодые годы в армии так не бегал, хотя там старшина у нас был хохол Фомченко. Не приведи Господь под началом такого деспота служить.
- Ну ладно, о твоем старшине Фомченко в следующий раз вечер воспоминаний устроим, а сейчас давай поподробнее расскажи, как дело было. Что за мужик такой "азеров" пристрелил и за что?
- Да вы не поверите! Он их "замочил" только потому, что они ему сигареты не той марки продали.
- Ты подожди, - вмешался Ильин, - давай по порядку. Как ты там очутился? Откуда взялся этот мужик? Словом, что видел, что слышал, все давай излагай в деталях.
После сбивчивого рассказа слесаря и наводящих вопросов нарисовалась следующая картина. Часто по вечерам, если Володька не добрал своей нормы, он шел к палаткам и приставал к поздним покупателям с просьбой добавить немножко, а то не хватает на бутылку. Или предлагал купить у него телефонный жетон, мол, нет денег на метро доехать до дома. Как правило, загулявшие мужики или владельцы дорогих иномарок, тормозившие иногда у палаток, не скупились и, дав денег, телефонный жетон оставляли Володьке. И уже через час он набирал сумму, необходимую для покупки вожделенной бутылки. Вот и в тот вечер он заметил мужика, направлявшегося от метро к палатке, - пожилого, лет пятидесяти, в обтрепанных брюках и нелепом клоунском пиджаке. Володька сразу прикинул, что много с него не возьмешь. Мужчина подошел к палатке и, протянув деньги, попросил отпустить ему курево. Взяв сдачу и пачку сигарет, отошел в сторону, но когда Володька хотел приблизиться к нему со своим телефонным жетоном, мужчина вдруг резко повернулся и пошел обратно к палатке. Наклонившись к окошку, он стал ругаться, говоря, что продавец подсунул ему не те сигареты, к которым он привык. А продавец - молодой парень, присев в углу на перевернутый ящик, сказал, с явной насмешкой, что устал и ему неохота рыться в ящиках ради капризов очередного покупателя.
- Ну и что, этот мужик тут же стал стрелять? - не удержался от вопроса Ильин.
- Нет, не сразу. Он этих кавказцев обматерил как следует и стал грозить, что расправится с ними. Ну и тогда здорово завелся этот молоденький "азер", взял металлический прут, встал с ящика и пригрозил избить мужика. Тут и раздались выстрелы. Ну, а меня он не тронул. Ушел за угол, а я рванул в другую сторону. Я уже вам говорил.
- Ты ничего не забыл? Все рассказал?
- А то нет?! Какой мне резон скрывать?
- Ну, а узнать его сможешь? Сейчас мы тебе его фото покажем.
Володька замялся, было видно, что он боится.
- Послушай, Володя, - вкрадчиво начал Кондратов, - вот видишь Уголовный кодекс. Так вот, скажу тебе по секрету, имеется в нем статья за недоносительство о тяжком преступлении. А здесь двойное убийство. Не станешь с нами сотрудничать - посажу.
- Да не надо его сажать, - вновь вступил в игру Ильин в роли "доброго" следователя, - он нам сейчас все расскажет как на духу. А то ведь пока он тут у нас в камере сидеть будет, его приятель Мишка выпьет всю водку и ему ничего не оставит.
По тому, как пошло пятнами Володькино лицо, стало ясно, что Ильин попал в точку.
- Давайте несите сюда свое фото. Если это он, то скажу прямо, ну, а если не он, врать не буду, греха на душу не возьму.
- Нам и не надо напраслину на людей возводить. Скажешь нам только правду.
Увидев фоторобот, Володька аж присвистнул:
- Ну вы даете! У вас уже его фотка имеется. Только тут у него глаза какие-то стеклянные, а на самом деле он так и зыркает ими по сторонам, словно ждет внезапного нападения. И челюсть у него не такая тяжелая, как нарисована. А так похож, хотя и не очень сильно.
- Еще пара вопросов, и ты свободен. Скажи, он после стрельбы бежал или все-таки шел?
- Нет, не бежал, а шел, только быстро. И раза два оглянулся. Я стоял, шелохнуться боялся, думал, пальнет мне вслед.
- Ну и последнее. Откуда он пистолет достал: из пиджака или из-за пояса? - задал вопрос Ильин, надеясь узнать, как лучше подстраховаться в момент возможного задержания такого опасного типа.
Володька наморщил лоб, пытаясь вспомнить детали того страшного вечера. Затем вздохнул разочарованно:
- Нет, ребята, не помню. Все произошло быстро, неожиданно, да и выпивши я немного был, не помню.
- Ну ладно, и на том спасибо. Можешь идти. Только о нашем разговоре ни гу-гу. Никому: ни жене, ни теще, ни другу Михаилу.
- Да что я, не понимаю? - обиделся Володька. - Я на границе служил. Раз вызывает меня и друга моего Константина сам начальник заставы майор Парамонов и говорит...
- Все, "погранец". Вечер воспоминаний закончен. Поспеши в свой подвал, а то нюхом чую, Михаилу уже надоело тебя ждать.
Володька прервал воспоминания и быстро вышел из кабинета, радуясь и обретенной свободе, и возможности допить с дружком давно початую бутылку.
- Ну, что скажешь, Ильин? Как тебе нравится этот нервный тип с пистолетом? Он, кажется, готов палить в любого, кто скажет ему грубость или нахамит.
- Да таких, как он, тысячи бродят по улицам города, они всех ненавидят и готовы вцепиться в горло любому, кто их обидит словом или даже взглядом.
- Да, но не все же стреляют. Одно дело мысленно разорвать врага на куски, а другое - убить в натуре.
- А может быть, у других просто оружия нет, а у этого типа есть. Вот ещё один аргумент в пользу запрета свободной продажи оружия населению.
- Очень даже может быть. Но тогда у меня возникает одно предположение. Как ты думаешь, откуда у этого типа ствол? Он его как-то добывал или это получилось случайно?
- Скорее всего, случайно. Вряд ли такой старикан станет рыскать в поисках оружия. А вот если пистолет приплыл к нему случайно, то он мог оставить его себе так, на всякий случай, а потом уж пустить в дело.
- Вот и я так думаю. Если он не сумасшедший, а просто психопат, готовый убить из-за любой мелочи, то тут два варианта: либо кто-то предложил ему купить ствол, либо он его нашел. Так что имеет смысл покопаться в учетах и сводках-ориентировках по всем фактам утраты или хищения пистолетов Макарова за последний месяц. Может быть, что-нибудь да всплывет дополнительно.
- Ну что же, тут есть резон. Я это возьму, пожалуй, на себя. А вот тебе не мешало бы съездить к нашим психологам, пусть составят психологический портрет этого типа. Может, что-нибудь и прояснят нам по этому делу. Ну, что скажешь?
Ильину не нравилось это новое предложение Кондратова. Оно отвлекало его от непосредственного розыска преступника. Но Кондратов был прав: профессиональный психолог мог им сейчас подсказать что-нибудь дельное.
- По крайней мере теперь ясно, что, скорее всего, это не мафия, а преступник-одиночка, к тому же как минимум с легкими отклонениями в психике, раз способен пристрелить любого лишь за обычное хамство и грубость.
- Да, Ильин, мы с тобой, как в детской игре "холодно - горячо", методом проб и ошибок подбираемся к неизвестному преступнику. Только никто не подсказывает нам, где холодно, а где погорячее. Но сдается мне, по данному делу становится все теплее и теплее. А ты как считаешь?
- Время покажет, - уклонился от прямого ответа Ильин. Он знал, что кажущаяся близкой победа часто заканчивается полным провалом, и из суеверия предпочитал не говорить о грядущем успехе.
Штатным милицейским психологом была молодая красивая женщина, ставшая предметом мечтаний многих оперативников. Однако Галина Петровна не давала пищи для сплетен, и ей удавалось поддерживать с коллегами по работе ровные дружеские отношения. Правда, отвергнутые воздыхатели говорили, что дело вовсе не в её высокой нравственности, а в высоком покровителе с генеральскими погонами из Министерства внутренних дел России. Но как бы то ни было, эта стройная красивая женщина была отнюдь не глупа и, хотя ещё не до конца овладела спецификой милицейской работы, как профессиональный психолог часто давала полезные рекомендации. У Ильина с ней давно установились уважительные приятельские отношения.
И сейчас, закончив свой рассказ, Ильин задал вопрос, волновавший его все последние дни:
- Послушай, как ты думаешь, этот человек психически нормален и чего ещё от него можно ждать в ближайшее время?
Галина, помешивая сахар в чашечке с кофе, начала говорить, как всегда, не спеша, обстоятельно, взвешивая каждое слово:
- Знаешь, Ильин, сейчас трудно сказать, насколько этот человек невменяем и отдает ли себе отчет в своих действиях. Даже у сумасшедших есть свои мотивы и логика преступного поведения. Эти мотивы и логика большинству людей кажутся непонятными, иногда даже смехотворными, но именно этим они и страшны. Сам больной в состоянии объяснить и вполне четко обосновать логику своих поступков. Помню, один такой вообразил, будто все люди высокого роста, организовали заговор против людей низкого роста и, объявив им негласную войну, стал убивать поздним вечером на пустынных улицах долговязых парней, нанося им сзади удары топором. Как видишь, у него была своя, хоть и болезненная, с отклонениями, логика.
- Ну, а что ты можешь сказать о нашем антигерое?
- Нет сомнений, что разыскиваемый вами убийца - явный психопат с истерическими наклонностями. В основе любой психопатии лежит прежде всего отклонение от моральных норм. В данном случае это полное пренебрежение к чужим интересам и даже жизни.
- Ну, мы все в какой-то степени эгоисты.
- Разумеется. Чувство самосохранения присуще всему живому. Иначе люди не сумели бы сохранить себя как вид. Но как и любое чувство, доведенное до крайности, не знающий предела эгоизм и пренебрежение интересами других приводят к роковым последствиям.
- Вот ты говоришь, он истеричный тип. Не возражаю. Расстреляв азербайджанцев в палатке, он действовал явно спонтанно, под влиянием обстоятельств. Но у гаражей-то он ждал свою жертву несколько часов.
- Ну и что? Это лишь говорит о том, что истеричность у него сочетается со злопамятностью и болезненной мстительностью. Кроме того, могу сказать, что он чрезвычайно самолюбив, видимо, считает себя обделенным жизнью и винит в своих бедах весь белый свет. Возможно, он одинок, не ужился с женой и детьми, которые постоянно его раздражали, не понимали, отказываясь во всем ему потакать.
- Все так, но для розыска этого мало.
- Ну, для розыска на данном этапе я могу лишь с высокой долей вероятности предположить, что у него есть пристрастие к какой-нибудь детали в одежде. Подобным ему истеричным типам нравятся пестрые галстуки, вычурные шляпы, желтые ботинки. Их стремление выделиться в толпе среди серых, по их мнению, людишек неосознанно проявляется в слабости к ярким предметам одежды.
- Да, в момент убийства он был в ярко-желтом клетчатом пиджаке.
- Ну, вот видишь. Если даже он из осторожности сменит пиджак, все равно какая-нибудь бросающаяся в глаза деталь костюма выдаст его желание выделиться среди других.
- Ну, а отсутствие передних зубов?
- Возможно, их ему выбили за гонористое поведение во время случайной ссоры, а может быть, он их просто потерял, потому что лень было лечить. Ты не удивляйся, у психопата непомерная гордыня, стремление возвыситься над остальными часто сочетаются с полным пренебрежением к самому себе. Непомерные амбиции и в то же время отсутствие воли к достижению высокой цели, которой они хотят достичь немедленно, по мановению волшебной палочки, как в сказке, и являются причиной их комплексов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16