- В другой раз, - сказал он медленно, - надо бить так, чтобы не доползла. . .
А еще через месяц за ним пришли. Ночью. Четверо оперативников, держа наготове оружие, вытащили из кровати в дупель пьяного Мишу и усадили его на стул. Привели сонных соседей, согласившихся быть понятыми. У Миши нашли пистолет, из которого он убил милиционера, когда они вместе с дружками грабили сберкассу. Через несколько месяцев я узнала, что Мише дали расстрел. Это известие не вызвало у меня ничего, кроме ощущения пустоты. Было желание увидеть Андрея, но мне сказали он женат, и у него скоро родится второй ребенок.
Хотелось уехать из Краснодара: слишком много тяжелых воспоминаний было у меня связано с этим городом.
Я как-то гостила в Москве у тети. Там меня случайно, вобщем-то, познакомили с одним человеком, который сказал, что у него есть ходы и выходы на канадское консульство. Он брался устроить мне вид на жительство на некоторую сумму. У меня не было этой суммы. Но тут внезапно умерла тетя, и я оказалась единственной ее наследницей. Тетя во времена своей молодости была любовницей многих партийных чинуш, и оставила по себе немало добра. Я продала часть вещей и часть золота. Серьезно занялась английским. Через два месяца у меня в кармане лежал "landed immigrant" и билет на поезд в один конец. Правда, пока только до Варшавы.
Мне было двадцать три года. Достаточно поздно, чтобы начинать жить занова. Но за спиною не оставалось ничего, на что можно было бы опереться, ничего, что привязывало бы меня к прошлому.
На интервью я пришла за полчаса до назначенного времени. Очень нервничала. Машинально пролистывала разложенные на столике журналы, пытаясь себе представить, о чем меня спросят и что буду отвечать.
Через двадцать минут секретарша сказала, что я могу войти. Хозяин кабинета - очкастый седой господин оглядел меня, встал и, чуть поклонившись, легонько потряс мою руку.
Интервью продолжалось недолго. Седой господин выяснял, откуда я, работала ли когда-нибудь секретаршей, как давно в Канаде. Смотрел он очень внимательно, испытывающе, словно хотел прочитать у меня в глазах то, о чем я умолчала. В конце интервью сказал, что в случае, если я получу здесь работу, мне сообщат об этом в течении трех дней.
В приемной я увидела молодого человека. Он сидел в кресле, лениво перебирая журналы. Подняв голову и заметив меня, он замер, вдруг, удивленно, отложил журнал в сторону и медленно поднялся. Темноволосый. В элегантном дорогом костюме. Я, наверное, тоже застыла, не в силах пошевелиться.
- Доброе утро, мисс. - Произнес он тем прекрасным произношением, которое сразу же выдает коренного канадца. - Меня зовут Гарри. Я представляю голливудскую кинокомпанию...
Он назвал имя, которого я не помню сейчас.
- Мы делаем фильм, и нам требуются актеры для эпизодических ролей и для массовок. Конечно, с вашими данными вы бы могли расчитывать и на большее. Но вот сейчас, если у вас есть желание попробоваться...
Гарри достал из кармана визитную карточку и двумя пальцами протянул ее мне. Конечно, у меня было желание!
Наверное, я с таким недоверием глядела на протянутую мне визитку, что Гарри не выдержал и улыбнулся. Не фальшиво-официальной улыбкой, а как-то тепло, по дружески, и мне показалось, что я знаю его давно, целую вечность.
- Вы согласны?
Голливуд... С этим словом у меня ассоциировались шикарные автомобили, яхты, дворцы с бассейнами, элегантные кавалеры в смокингах и дамы в бриллиантах - вся та жизнь, словом, которую я могла видеть только в кино... Конечно, согласна. Я взяла карточку и бережно сунула ее в карман своего пиджачка. Гарри опять улыбнулся. На этот раз - так, как улыбается взрослый, которого приводит в умиление наивность ребенка.
- Вы на машине?... Нет? Тогда завтра, в два часа дня у метро "Киплинг". Я вас заберу. О-кей?
Конечно же, я пообещала прийти. Забылось начисто, что на другой день собиралась сходить еще в какое-то бюро, или, может быть, биржу. Вспомнила об этом, только оказавшись на улице.
Самые разные мысли теснились в моей голове весь день до вечера. Встреча сегодняшняя произвела на меня большее впечатление, чем хотелось бы. Я пыталась себя убедить, что ничего особо чудесного мне здесь не светит. Самое большее - место какой-нибудь статистки на второсортной голливудской студии. Лучше всего успокоиться и думать об этом поменьше.
Вечером я выбралась в магазин - купить чего-нибудь к ужину. Блуждая здесь между полками, заваленными разной едой, ловила себя на том. что мысли мои все равно возвращаются к прежней теме.
- Вечерний shopping? - Услышала я, вдруг, сзади.
Обернувшись, увидела Гарри. Почему-то я даже напугалась от его такого неожиданного появления. На нем снова был костюм, но не тот, что утром. Другой. Видимо, он уже успел переодеться.
- Решила купить поесть. Дома - пустой холодильник.
Гарри огляделся вокруг.
- По моему, это - не самый дешевый магазин. Ведь, если не ошибаюсь, вы - только что из России...
Он внимательно посмотрел на меня. Я взяла с полки бутылку со сладкой горчицей и, повертев ее в руке, бросила на тележку.
- Но вы же сюда заглянули...
- Я - другое дело, - Гарри лукаво прищурился. - Мне просто нельзя делать покупки в дешевых магазинах. Иначе могу проститься с работой. Дискредитация компании. Если бы не это, я бы все покупал только в "Knobb Hill Farms". Честное слово.
Я оглядела его с недоверием. Он удивился мне в свою очередь.
- Зачем тратиться, если есть шанс сэкономить? Лучшая вещь, которую можно приобрести за деньги, это - сами деньги. Так всегда говорил мой отец.
- Вы - еврей? - Спросила я осторожно.
Гарри напрягся.
- Что вы имеете в виду?
- Ваш отец был неглупым человеком.
Я подкатила тележку к прилавку, где лежали колбасы.
- Совсем нет. - Гарри покачал головой. - Он все спустил и быстренько умер. После смерти его наш дом пошел с аукциона. Мне пришлось все начинать с нуля.
Он это сказал спокойно, даже с какой-то гордостью. Я подобрала пакетик, где лежали аккуратно нарезанные колбасные ломтики.
- Не рекомендую, - быстро сказал Гарри. - Про эту фирму писали в газетах. Они из отходов делают колбасу.
Я положила пакетик обратно.
- А что вы рекомендуете?
Гарри улыбнулся застенчиво.
- Я рекомендую ресторанчик в паре шагов отсюда.
...Конечно, я ожидала этого. Но просто необходимо было чуть поломаться.
- Я думала ужинать в одиночестве...
- А теперь?
В глазах у Гарри отобразилась надежда.
- Еще не знаю.
Он пожал плечами и грустно улыбнулся.
- Я подожду...
- Признайтесь, что вы следили за мной.
Гарри кивнул.
- Признаюсь.
Официант принес на подносе два блюда: свиные ребрышки с вермишелью и жаренные в гриле креветки с каким-то овощным гарниром. Гарри пододвинул себе тарелку со свиными ребрышками и принялся есть с выраженим человека, знающего толк в хорошей кухне. Я отклонила предложение "что-нибудь выпить": почему-то и так не оставалось сомнений в том, чем этот вечер закончится. У Гарри, думаю, тоже.
Когда мы вышли из ресторана на улицу, был восхитительный майский вечер - теплый не по весеннему, даже, а по летнему. В те минуты очень хотелось верить, что май-месяц наступил не только в Торонто, но и у меня в жизни.
На другой день я дожидалась его у метро "Киплинг". Гарри приехал минута - в минуту. Он выглядел рассеяным, неуверенным. Словно-бы что-то обдумывал, на что-то решался. Я спросила его. Гарри, пожав плечами, ответил, что у него проблемы с начальством. Что ж, это логично, - подумала я. У него, ведь, тоже есть начальство. А, значит, должны быть и проблемы.
Мы ехали долго. Гарри петлял, то и дело сворачивал, вез меня какими-то окольными путями, каждый раз объясняя, что дорога, которой он хотел ехать, перекрыта.
Наконец, мы оказались где-то за городом - я думаю, это был пригород Брэмтона, и я увидела маленький неприглядного вида домишко. Гарри остановил здесь. Вокруг было тихо и пусто. Я подумала, что это - довольно-таки странно подобранное место для съемок голливудского фильма. Но ничего не сказала.
Мы вошли внутрь и оказались в небольшой комнатке, где я увидела еще двух девушек. Почему-то поняла сразу - они здесь затем же, зачем и я. Одна негритянка, другая - латиноамериканка или, может, арабка. Гарри оставил меня тут ждать и ушел. Мои, судя по всему, конкурентки не проявили ко мне не малейшего интереса. Одна молча глядела в стену, о чем-то раздумывая. Другая курила, сбивая пепел в небольшую фарфоровую пепельницу. Я огляделась. Грязные порванные обои, потолок в каких-то неопределенного цвета пятнах. Неприятное предчувствие зародилась у меня. Я пожелала себе поскорее закончить тут и покинуть это странное помещение.
Мысли мои были оборваны повлением еще одной конкуретки или, может, я не знала тогда еще, партнерши. Эта была красивая курносая брюнетка в джинсовом костюме. Я, даже не знаю почему, поняла сразу, что она - русская. Курносая брюнетка тоже обратила на меня внимание. Мы разговорились. Девушка оказалась Верой. Она приехала из Калининграда полгода назад и познакомилась в ресторане с интеллигентным молодым человеком в дорогом костюме и в очках. Молодой человек этот привел ее сюда, объяснив, что голливудской кинокомпании нужны статистки и актрисы на небольшие роли. Он здесь, наверное, имеет немалый вес, при ней его называли "профессором". Молодой человек пояснил, однако, что это - всего лишь прозвище.
Вера сказала, что привезли ее сюда еще утром, и я приготовилась к долгому ожиданию, посетовав, что не взяла книжки или газеты. Она рассказала, что в Калилининграде работала ведущей на местном телевидении и теперь всерьез рассчитывает сделать карьеру в Голливуде. Я только улыбнулась про себя, но вслух ничего не сказала. Зачем обижать человека? Мы обменялись телефонами, пообещав друг другу при случае как-нибудь позвонить.
Но, вот, дверь открылась и нас пригласили в студию. Здесь было так же грязно и неуютно. Я снова про себя удивилась, но подумать ничего не успела.
Включилась камера. В глаза ударил свет прожекторов. Откуда-то из темноты возник человек в черной маске. Он подошел к латиноамериканке, и тут я увидела, что в руке у него сверкнул нож. Кровь брызнула в разные стороны. Я машинально шагнула назад. От ужаса перехватило дыхание. Это не могло быть игрой! Все происходило по настоящему.
Неритянка взвизгнула и побежала к двери. Человек в маске склонился над убитой и начал отрезать ей голову. Он не спешил. И я увидела, что камера смотрит прямо туда. Вот в каком кино мне было предложено сыграть роль!
Оглянувшись, увидела Веру. Та стояла, как каменная, и неподвижными пустыми глазами смотрела на человека в маске. Негритянка бегала по комнате и, ужасно крича, дергала дверные ручки. Все везде было заперто.
Закончив с латиноамериканкой, человек в маске обтер нож и двинулся к Вере. Та опомнилась, вдруг, и бросилась бежать. Но только бежать было некуда. Человек в маске настиг ее в два обезьяних прыжка и с размаху погрузил в шею стальное лезвие. Вера страшно взвизгнула и тут же затихла.
...Я почувствовала, что теряю сознание. Все вокруг закружилось, запрыгало. Чья-то рука резко зажала мне рот. В глазах потемнело. Я попыталась крикнуть, вырваться, но не смогла.
- Тихо! - Услышала я в самое ухо. - Если хочешь жить, делай, что я говорю.
Это был Гарри.
Человек в маске, оставив Веру, погнался за негритянкой. Настиг он ее в тот миг, когда несчастная, охрипнув уже от своего крика, молотила кулаками и ногами очередную дверь. Она пыталась, было, сопротивляться, но тщетно. Два взмаха ножа - и все кончилось.
Я и Гарри находились в тени. Кинокамера и прожекторы были заняты сейчас убийцей, разделывающим труп.
- У нас минута, чтобы бежать, - прошептал Гарри. - Дверь у тебя за спиной не заперта.
Не помню, как я оказалась на улице. Все было в сплошном тумане. Гарри сидел за рулем автомобиля, и только успела я упасть на сидение, включил зажигание.
- Теперь ты - свидетель. Он постараются найти тебя и убрать.
Я пристально смотрела на Гарри, пытаясь понять, что, вообще, происходит. Он поставил свою машину на оживленной торонтской улице, неподалеку от центра.
- Кто ты такой? Что тебе от меня нужно?
Гарри повернул голову. Он словно бы на что-то решился.
- Я работаю на правительство, на службу безопасности. Мы разбираемся с организацией, которая занимается производством вот этих вот фильмов. Возможно, нам понадобиться твоя помощь.
- Моя?! - Я отодвинулась назад.
- Да, твоя, - Гарри кивнул. - Об этом позже. Сейчас мы расстанемся. До завтрашнего вечера. Придешь в ресторан "Мандарин" на Эглинтон авеню завтра в восемь. Там полно людей, ты будешь в безопасности. Я с тобой свяжусь. И еще, старайся избегать встреч с полицией. Любой полицейский может оказаться их человеком.
- Чьим? - Я по прежнему очень немного понимала во всем происходящем. Кто - они? Что это за фильмы такие?
Гарри посмотрел в окно.
- Фильмы, где убивают на самом деле, и где актеры уже не встанут, чтобы поклониться публике. Снимают их на заказ, для очень состоятельных клиентов. Занимается этим некая фирма - целая сеть; у них есть филиалы в Европе, в Америке и даже в Азии. В Онтарио фирму представляет некий господин...
- Профессор, - вдруг выговорила я сама не знаю, почему. Вспомнила то, что сказала Вера.
- Откуда ты знаешь? - Удивился Гарри.
- Мне говорила эта девушка...
И я передала Гарри весь рассказ, услышанный от Веры.
- Да, это - он. Очень опасный человек.
- Профессор носит очки, - вспомнила я еще.
- Очки? Возможно. Я про это не знаю. Очки - интересный момент. Это трудно спрятать.
Я еще больше отодвинулась от Гарри.
- Теперь. Ты впутал меня во все это. Почему я должна тебе верить?
Гарри пожал плечами.
- У тебя есть выбор? Я делаю свою работу. Мне приходиться изображать их человека и приводить новых "актеров". В конце концов, я тебя спас. А это уже не было для меня работой. Мог бы и не спасать.
- Если бы не ты, я бы вообще туда не попала.
- Извини. Это все, что я могу сказать.
Сделалось тихо. Я слушала, как гудят машины на улице.
- Но... - запнулась, - как это, вообще, возможно? Эти фильмы...
Гарри снова пожал плечами.
1 2 3 4