- Отвези меня в Центральное актерское агентство. И брось трепаться об уголовщине, у меня и так хватает неприятностей.
Парень покатил в заданном направлении. Остановив машину, он сказал:
- Ну, вот мы и прибыли. Хотите, я одолжу твам свою форменную фуражку? В ней вас не узнает даже родная мать.
Я взял у него котелок с козырьком, нахлобучил на голову и вылез из машины. В вестибюле сидела привлекательная блондинка, с которой я несколько раз проводил вечера, пока мои вкусы не изменились. Она вытаращилась на меня и зачирикала:
- Провалиться мне на месте, если это не красавчик Дэн. Привет, сыщик. Куда это ты так вырядился?
- Привет, - угрюмо ответил я, яростно швырнул очки в плевательницу, бросил на пол фуражку и топнул по ней ногой. Стало чуть легче.
- Мне нужны кое-какие сведения.
- Я могла бы попытаться их раздобыть.
- Чудесно. Мне нужны парни, которые ненавидели Пола Мандерхейма.
Она вытащила из стола толстый телефонный справочник Голливуда.
- Можешь наугад открыть на любой странице. Тут одни ненавистники Мандерхейма. Годится?
- Нет, мне нужен особый парень.
- А точнее?
- Он, вероятно, связан с кинематографом, хотя это только предположение. Это здоровый лысый громила, но его зовут не Джош Дельброк.
- Забавно.
- Что забавно?
- В "Параметро" был такой окорок. Только Мандерхейм на прошлой неделе его уволил. Причем уволил с таким треском, что теперь беднягу никто не берет. Ему пришлось зарегистрироваться у нас, он согласен на любую работу, даже на массовки.
- Не томи. Все эти тайны очень действуют мне на нервы. Пока со мной не началась истерика, назови, пожалуйста, его имя.
Она порылась в картотеке.
- Алексей Соронов, русский. - Она записала на клочке бумажки адрес и протянула его мне. - Когда позвонишь? Или ты подался в монахи?
- Крошка, - ответил я, - я тебя обожаю. В ближайшем будущем я разобью около твоего дома палатку. - И я бросился вон из здания студии, к желтому такси.
Таксист распахнул дверцу.
- Что-нибудь ещё случилось? - поинтересовался он. - За вами гонятся, или что похуже? Эй, где моя фуражка? Куда вы её дели?
Я сунул в его всегда готовую принимать подачки лапу пятерку.
- На, купи себе новую. Поехали. Нам предстоит похищение.
- Похищение? - Он переключил передачу и с восторгом посмотрел на меня. Мы чуть не сбили зазевавшегося прохожего. - Вот повезло! Как в картине с Хамфри Богартом, да? Похищение! Ну и ну.
- Лучше следи за дорогой, - посоветовал я.
- Конечно, но я не каждый день совершаю похищение.
- Да уж, - проворчал я. - Мы должны похитить двоих людей. По-моему, я вот-вот схвачу за шиворот убийцу.
6
БОЛЬШАЯ УЛИКА
Карсон-стрит была обсажена деревьями, которые давали много тени. Это был скромный район, застроенный во время бума сразу после первой мировой войны. Здесь стояли крытые черепицей бунгало с широкими навесами, огороженными проволокой лужайками и уютными верандами. Завернув за угол, мой возница остановил свою колесницу.
- Здесь?
- Да. Не мешай мне. Я разрабатываю план операции.
- Ого, - протянул он. - Значит, дело серьезное?
- Ты чертовски любопытен. Парень, за которым я охочусь, похож на моего клиента Джоша Дельброка. Это здоровенный русский, и он вполне может оказаться громилой.
- Кто, Дельброк?
- Нет, русский, - я покачал головой. - Думаю, это он грохнул Пола Мандерхейма, и именно его видела Сандра Шэйн убегающим с поля брани. Наверное, в темноте она приняла его за Дельброка.
- Ну, и?
- Мы должны его схватить и где-нибудь подержать, пока я не привезу для опознания Сандру Шэйн. Вероятно, она признается, что видела на лестнице не Дельброка, а его.
- Раз плюнуть. С иностранцами не бывает хлопот.
- Мне бы твою уверенность, - угрюмо буркнул я. Откуда-то внезапно донесся громкий баритон, сопровождаемый звуками пианино. Голос был такой мощный, что по спине у меня забегали мурашки. Он пел по-русски. Чистая, как горный водопад, мелодия плыла по улице, эхом отражаясь от тротуаров.
- "Ничего!" - заглушая пианино, гремел баритон. Затем на несколько секунд наступила тишина, и вновь заревел голос.
Вдруг французское окно в коттедже напротив разлетелось вдребезги, как будто в доме взорвалась бомба. Баритон был похож на грохот динамитной шашки. "Ничего", и из окна вылетело небольшое пианино, какие обычно стоят в барах. Оно упало на лужайку перед домом и развалилось на куски. В воздухе, словно зубы пропустившего сильный удар боксера, замелькали клавиши из слоновой кости. Металлические струны взвыли, как живые. В окне появился громадный человек и с обиженным видом остановился над обломками.
- Расстроился, - с сильным акцентом уже по-английски пробормотал он. Затем пнул ногой красную обшивку инструмента и пробил в ней большую дыру. Нужен настройка.
Таксист с ужасом уставился на меня.
- Мы должны его похитить?
Он быстро вытащил из джинс все деньги, которые я ему дал в течение последних тридцати минут.
- Вот, - задыхаясь, он швырнул доллары. - Я только что вспомнил, что у меня важное дело в Ван-Найс.
- Бросаешь меня? - Я с улыбкой собрал деньги.
Он задумчиво следил за тем, как я прячу их в бумажник. В его голове шел десятираундовый бой между жадности с осторожностью. Осторожность в конце концов взяла верх.
- Вот она, твоя верность, - насмешливо сказал я.
- Ладно, я - предатель. Пока.
Когда я вылез из такси, он нажал на "газ" и умчался, как бешеный. Я почувствовал себя одиноко, как приговоренный к повешению на пути к виселице. У меня было предчувствие, что Алексей Соронов скоро разбросает мои кишки по лужайке так же, как клавиши пианино.
Ну и ничего. Я расследую важное дело, дело об убийстве. Я перешел через улицу и приблизился к русскому.
- Здравствуйте, - робко поздоровался я. Его голова была почти такой же лысой, как и у Джоша Дельброка, а физиономия - даже шире.
- Ха, - озадаченно произнес он. От его голоса, казалось, задрожал тротуар. - Вы меня знаете?
- Конечно. Вы - Соронов, киноактер.
- Вы видел меня в картина?
- Много раз.
- Хотите автограф?
- Я - один из самых преданных ваших поклонников, - ответил я.
Он положил свою лапищу мне на плечо. Она весила тонну и едва не переломила мне ключицу.
- Пойдем в дом. Поклонник? Мы выпьем водка. Мы напьемся вдрызг.
Он взял меня и внес в дом, как мальчишка несет коробку кукурузных хлопьев. Я вовсе не хотел идти в гости, но что я мог сделать - у меня не было выбора.
Глава 7
НЕОЖИДАННЫЙ ПОВОРОТ ДЕЛА
На плите стоял горшок с каким-то варевом, раковина была завалена немытой со времен Перл-Харбор посудой.
На столе стояла одна пустая и две полные бутылки водки. Алексей Соронов схватил бутылку и, не потрудившись вытащить пробку, просто отбил горлышко. Он рассеянно смахнул на пол осколки стекла и достал бокал, который наполнил до краев.
- Вот, - сказал он.
- Это мне?
- Пей! Ты будет хорошо.
Я сказал, что мне и так неплохо, но мой хозяин не был похож на человека, чьим гостеприимством можно было пренебречь, не рискуя при этом попасть в больницу. Я выпил и тут же задохнулся, чувствуя, как огненная вода жидким пламенем растекается по желудку. У меня сразу же заслезились глаза.
- Хороший пошло?
- Как раскаленная докрасна наждачная бумага, - тихо ответил я. - Вы вчера ночью много этого выпили?
- Я пью её каждый ночь.
- Чтобы утопить печаль? - поинтересовался я. Он ответил с достоинством:
- Пупсик, водка столько нет, чтобы утопить печаль русский человек. Русские очень печальный народ. Мы болен меланхолера.
- Особенно вы, - намекнул я. - Особенно после того, как вас выгнали из "Параметро"?
С несчастным видом русский опять приложился к бутылке.
- Я это не понимай, - с детской простотой ответил он. - Большой тайна? Этот Мандерхейм, он... Эй, откуда ты знаешь?
- Слухи.
- А, это другой дело.
- Почему Мандерхейм вышвырнул вас?
Его лицо приобрело глубокомысленное выражение.
- Спрашивай свой слухи.
- Нет, - запротестовал я. - Лучше, если я об этом услышу от вас. Мне нравится ваш голос, - с надеждой добавил я.
- Ха, у меня есть хороший актерский голос. Но мистер Мандерхейм не думать так.
- Почему?
- Потому что я однажды сделал ошибка. Я вошел в его кинопроекционная. Там была темнота. Он крутил новый ролик старый немой фильм, только озвученный.
Я почувствовал, что у меня кружится голова, и не только от водки.
- Ну-ка, ещё раз, - взмолился я. - Я ничего не понял,
- Очень простой, - русский передернул плечами. - Понимаешь, я забрался эта кинопроекционная. Она никого нет, кроме сам Мандерхейм. Он сам крутил кино.
- Хорошо, пока ясно. Мандерхейм захотел в одиночестве посмотреть кино. Какой фильм?
- Сначала на экран было: "Пол Мандерхейм представляет". Затем появился: "Диалог и комментарии Джошуа Дельброка. Первый серия". Затем пустые кадры и "Мэри Бикфилд в фильм "Возлюбленная шторма".
- Что вы мелете? - я потерял терпение. - Это же было ещё в средние века, когда кино только появилось.
- Да? Я смотрел. Потом актеры начали показать разный смешной фокус, от который можно было надорвать животик. Актеры ничего не говорил, а звуковая дорожка шел параллельно. И потом Мандерхейм вдруг увидел я.
- И он вас вышвырнул?
- За то, что я видел, что не должен был видеть, - угрюмо кивнув, ответил Соронов.
- Значит, вчера ночью вы с ним рассчитались? Вы пошли в Тауэр-Пэлэс и убрали его?
Соронов напрягся.
- Убрали его? Я не понимай. Может, ты говоришь неправильный английский?
- Вы убили его, - пояснил я.
Его широченная физиономия побледнела. Затем он внезапно схватил меня за лацканы своими лапищами.
- Мандерхейм убит?
- Кому, как не вам, знать?
- Ты сказал, что я убил он?
- Это предположение.
Он начал трясти меня, словно куклу. Моя голова моталась из стороны в сторону, словно была привязана к туловищу тонкой бечевкой.
- Я - мирный человек. Я никто не убивай. Ну-ка, забирай свои слова обратно или я переломаю ты пополам.
У меня за спиной раздался голос:
- Отпустите этого парня, мистер. Он - мой друг. Если вы переломите его пополам, то я с помощью этой штуки сделаю из вас решето.
Это был мой таксист. Со здоровенным револьвером в руке.
Соронов повернулся, отпустил меня, увидел револьвер и начал смеяться.
- Пушка!
- Да, и она заряжена не перьями, - угрожающе процедил таксист. Он искоса посмотрел на меня. - Привет, Шерлок! Я боялся, что произойдет что-нибудь в этом роде. Боже, у вас в мешке столько денег, а он мог вас запросто кокнуть.
Я попытался ухмыльнуться, но получилась улыбка, исполненная искренней признательности.
- Спасибо, что спас мои деньги, дружище. Если ты спасешь заодно и меня, то будешь вообще молодцом.
- Конечно. Что дальше?
- Держи эту гориллу под прицелом, а я слетаю за Сандрой Шэйн.
- Э, нет. Пусть с ним остается кто-нибудь другой. Даже если бы у меня было пять пушек, я бы не согласился остаться наедине с этим русским медведем. Тебе лучше найти для этого кого-нибудь другого.
Соронов засмеялся.
- Боишься, да? Фу.Русские - мягкие люди.
- Держу пари, что Гитлер с вами не согласен, - с мудрым видом заметил таксист.
Я вытащил "браслеты", нацепил их на ручищи Соронова и этим уладил их спор.
- Теперь он не доставит тебе никаких хлопот, - проворчал я. - Смотри за ним в оба. Если он двинется с места, можешь продырявить ему шкуру.
Я сел в машину и по Сансет опять отправился к Тауэр-Пэлэс. Через пятнадцать-двадцать минут я уже звонил в дверь квартиры Сандры Шэйн. Когда я поднимался наверх, меня никто не остановил. Никто даже не обратил на меня внимания. Еще одно подтверждение тому, что в нашем деле не нужно никаких переодеваний.
Когда служанка открыла дверь, было уже далеко за полдень. С тех пор, как я узнал о гибели Мандерхейма, произошло немало событий. Я получил по роже от Дэйва Дональдсона, угрожал ему и его банде пушкой, побывал во многих местах, включая Центральное актерское агентство и жилище безумного русского, который, как воду, пил водку и выбрасывал в окно пианино. Судя по всему, этот день был таким же насыщенным, как и предыдущая ночь, которую я провел с Джошем в его плавучем доме на озере Шервин.
Служанка строго посмотрела на меня.
- Что вам угодно?
- Я хотел бы побеседовать с мисс Шэйн, если, конечно, вы не возражаете.
- Как вас зовут, сэр?
На какую-то долю секунды я показал ей свой значок, который издали можно принять за полицейскую бляху.
- Скажите, что из полиции, милая.
Девушка фыркнула и ушла. Я подошел к открытому окну большой и уютной гостиной и закурил. Через окно можно было выйти в солярий. Дом был построен так, что жильцы верхних этажей могли при желании выйти наружу. Через несколько минут в гостиную вошла Шэйн, и я с восхищением уставился на нее.
На ней не было халата, повергшего блюстителей закона в такое смятение утром. Теперь Шэйн щеголяла в платье цвета чайной розы, чудесно подчеркивавшем все прелести её фигуры и оттенявшем цвет лица. В темных волосах сверкало какое-то украшение цвета воронова крыла, благодаря которому её блестящие черные глаза казались ещё чернее.
- Вы хотели меня видеть? - грустно осведомилась она.
Я чуть не утонул в благоухании её духов, но мне нельзя было отвлекаться.
- Да, крошка, - ответил я.
- Крошка? - девица нахмурилась. - Не забывайтесь. Полицейский...
- Я - частный сыщик. Меня зовут Дэн Тернер.
- О!.. Так вы тот...
- Правильно. Вы, вероятно, знаете, что я пытался доказать алиби Джоша Дельброка и увяз по горло.
- Да, - сурово сказала она. - Я также знаю, что вас разыскивает полиция. И вы осмелились обманным путем влезть ко мне? Я позвоню в полицию.
Она бросилась к телефону, стоявшему в дальнем конце комнаты. Я перехватил её на полдороге.
- Не надо опрометчивых поступков, красавица.
- Отпустите меня.
- Сейчас, но сначала успокойтесь.
Она билась и вырывалась, но не могла освободиться. Поняв, что ей не выскользнуть из моих богатырских объятий, Сандра сдалась и угомонилась.
- Так-то лучше. Теперь мы можем спокойно поговорить.
- Ч-что вам н-нужно? - прошипела она.
- Всего лишь правду.
- О чем?
О парне, которого, как вы утверждаете, вчера застукала на лестнице.
- Я рассказала все, что знала. Это был мистер Дельброк.
1 2 3 4 5 6