— Что ты мелешь?! — Федяев угрожающе двинулся к Борьке, но его остановил голос инспектора.
— Неси бутылки, Федяев. Ты брата насмерть отравил тем зельем. Умер он. А Феня в больнице. Чтоб новой беды не нажить, неси бутылки.
Тихо стало в доме после этих слов, так тихо, что слышно было, как отсчитывает минуты старый будильник: тик-так, тик-так. Мирно, спокойно, с достоинством напоминал он о неумолимом течении жизни, которую ни вернуть, ни прожить заново не дано…
Потом все заглушилось криком Федяевской матери, громко заголосившей по сыну, смешавшей с проклятиями слова жалобы и боли. Разбуженные плачем, заныли ребятишки, не понимая настоящей причины горя, но детским чутьем зная ту истину, что давно открыл для себя Трошин: больнее всего бьет несчастье по старым да малым.
Не глядя на мужа, заплаканная Аннушка Федяева, именинница, принесла откуда-то и поставила перед Трошиным на кухонный стол две бутылки.
Весело-«розовый» убийца, заключенный в плотно закупоренных светлых бутылках, вздрагивал, словно поеживаясь.
Участковый, не отрываясь, смотрел на него и слушал, как всхлипывала Анна:
— Он вчера откупорить хотел, я не дала. Потерпи, говорю, до завтра, гости будут, именины мои справим. У нас-то в леспромхозе спиртное не продают, сами же решили…
— Поминки бы справили, не именины, — тихо сказал Трошин, а сам не отводил взгляда от своего побежденного противника.
В этой битве он выиграл, спас людей от «розового» убийцы. Этих-то спас…
— Кто тебе подсунул эту гадость? — спросил он убито молчавшего хозяина.
— Бес попутал, Сергей Захарович, — ответил тот. — Подъехал я к вокзалу апельсины детишкам купить, а тут подскочил один, лохматый. Лет тридцати мужик, с портфелем. Купи, говорит, наливку, деньги мне на билет нужны. Домашнее, говорит, вино, вкусное, не пожалеешь. Сел ко мне в машину, бутылку из портфеля достал. Я глянул: красивое, розовое. По пятерке отдал за бутылку, три штуки взял… Вот…
— У него были еще бутылки?
— Были, — уныло подтвердил Федяев, затем качнулся на табуретке, скрипнул зубами: — Я запомнил его, найду, гада! Жизнь буду искать, а найду! Спрошу с него за брата, за других тоже спрошу…
Он бы, конечно, спросил, Федяев. Теперь-то спросил бы… Но Трошин знал: другим предстоит работа. Его, Трошина, товарищам предстоит трудная работа найти и обезвредить отравителя.
Дальше все пошло своим чередом.
Не слушая уговоров, участковый инспектор Трошин направился в обратный путь, потому что связи все не было, а дело не терпело отлагательства. Где-то далеко грязные жестокие руки готовили новых убийц, наряжая их в розовые одежды, пряча в светлые бутылки.
Необходимо преградить им путь.

1 2 3 4