– Чего?
– Почему он в меня не выстрелил. Когда я уже к нему спиной повернулся.
– А чего тут понимать? Он, Логинов, профи. Если бы ему за тебя кто-нибудь заплатил, он бы обязательно выстрелил. А так - какой смысл? Да и с «конторой» ему связываться не с руки. Прокуратура убийство этого банкира помусолит-помусолит пару месяцев, да и закроет к черту. А если бы он тебя положил, мы бы это так не оставили…
– Да нет, - покачал головой Логинов. - В том-то и дело, что он профессионал. Поэтому прекрасно понимал, что меня нужно валить. Чтобы наверняка уйти. А он почему-то не сделал этого.
– Значит, тебе просто повезло, - подвел черту Максимов. - А на будущее имей в виду, что не один ты у нас такой умный. И не подставляйся. А еще лучше, если энергию некуда девать, занимайся по ночам своей работой. Понял? А то меня начальство по мине у автотрассы в хвост и гриву, а ты по рынкам скачешь. На кой нам эта художественная самодеятельность? Ладно, докладывай, что сделал за истекшие сутки…
Установка плакатов антисемитского содержания на обочинах автотрасс, с «киндерсюрпризами» в виде мин-ловушек уже несколько лет была непреходящей головной болью Управления по борьбе с терроризмом. Хуже всего было то, что занимались этим, как правило, дилетанты. По своей собственной инициативе.
Выявить их было крайне сложно, поскольку действовали они преимущественно в одиночку. Из десятка заложенных самодельных взрывных устройств реально действующими оказывались одно-два. Остальные никакой опасности не представляли. А заниматься ими приходилось со всей серьезностью.
Все это отнимало массу времени и сил, которые можно бы было направить на противодействие чеченским и исламским террористам, представлявшим серьезную опасность. По последнему «киндерсюрпризу» зацепок пока не было. Виктор доложил об этом генералу Максимову, получил энергичную «накачку» и отправился к себе.
Суматошный и нервный рабочий день клонился к концу, когда Виктору позвонили из прокуратуры. За своими заботами он совершенно забыл, что за ним числится «должок», и поначалу этому звонку удивился. Тем более что звонила женщина.
15
– Здравствуйте! Виктор Павлович? - раздался в трубке мелодичный женский голос.
– Он самый, - буркнул замороченный Логинов. - Жалуйтесь, только в темпе!
– Да я, собственно, не жаловаться. Меня зовут Клавдия Васильевна. Я следователь Мосгорпрокуратуры. Приняла к производству дело об убийстве у ресторана «Яръ». Когда вы, Виктор Павлович, сможете ко мне подъехать для дачи показаний?
– Вот черт, - покосился на часы Логинов. - Сейчас я не могу никак… Давайте часиков в восемь! А лучше в девять! Договорились, Клавдия Васильевна?
В трубке повисла пауза.
– Алло! Алло! - проговорил Логинов.
– Вы что, издеваетесь? - наконец отозвалась следователь.
– В смысле? - не понял Логинов.
– У меня рабочий день до шести.
– Вот черт, - вздохнул Логинов. - Живут же люди… Но я раньше действительно не смогу. У меня…
– Виктор Павлович! - отчеканила разозлившаяся Клавдия Васильевна. В ее голосе явственно проступили металлические нотки. - Или вы прекратите валять дурака, или я вынесу постановление о принудительном приводе вас в прокуратуру!
Стараясь скрыть смех, Виктор проговорил:
– Бога ради, не обижайтесь, Клавдия Васильевна, но как вы себе это представляете? Чтобы попасть ко мне, высланному вами наряду придется как-то проникнуть на Лубянку. А это, боюсь, не под силу даже полку «зеленых беретов»… Поэтому давайте не ругаться, а дружить. Договорились?
– Сомневаюсь, что я смогу подружиться с таким наглым и самоуверенным типом, - уже спокойнее сказала следователь. - Так что вы предлагаете? Звонить вашему начальству?
– Я ему уже сам звоню по другому телефону, не вешайте трубочку… Валерий Иванович! Это Логинов…
– Есть наработки по «киндерсюрпризу»? - оживился генерал.
– Пока нет, и это еще не все неприятности. У меня на телефоне висит следователь Мосгорпрокуратуры. Очень властная и бескомпромиссная женщина, должен вам сказать. Она срочно требует меня к себе пред светлы очи по вчерашней заварушке у «Динамо». Если не приеду, обещает выслать на Лубянку абордажную группу…
– Очень смешно, - сказала в одном телефоне следователь.
– С ума я с тобой сойду, Логинов, - сокрушенно произнес Максимов во втором. - Ну, раз надо, значит, едь, то есть ехай… Вот черт! Я хотел сказать, езжай…
– Да я бы рад, Валерий Иванович, но «девятка» моя того…
– Так что ты хочешь, я не понял?
– Так машину бы мне, Валерий Иванович.
– Не понял? А «Волга» где?
– «Волга» с ребятами по Подмосковью колесит, партизанов ищет… То есть искает, я хотел сказать.
К вечеру Максимов шуток уже не понимал и раздраженно бросил:
– Значит, добирайся на своих двоих! Тут недалеко!
– Да я-то доберусь, Валерий Иванович, только прокуратура к тому времени закроется. Они в отличие от нас трудовой кодекс блюдут, то есть блюдят… И придется мне еще завтра полдня там торчать…
– Я тебе поторчу! - сорвался на крик Максимов. - Я тебе поторчу! Меня и так сегодня раком, то есть в позу бегущего египтянина, шеф ставил по этому «киндерсюрпризу», мать бы его так! В общем, хватай мою машину и двигай срочно в эту чертову прокуратуру! Не успеешь, я тебе голову сверну!
– Спасибо, Валерий Иваныч! Я всегда знал, что вы чуткий и принципиальный руководитель! - вставил в конце Логинов.
– К боковому подъезду выходи! Водитель будет там ждать! - рявкнул Максимов, прежде чем в сердцах бросить трубку.
– Ну вот, дражайшая Клавдия Васильевна, все разрешилось ко всеобщему удовлетворению, - сказал следователю Логинов. - Ставьте самовар, я к вам скоро приехаю…
Следователь прыснула и сказала:
– И как вас, дражайший Виктор Палыч, только начальство еще терпит?
– С трудом-с, - самокритично признал Виктор. - Но оно трезво отдает себе отчет, что в некоторых случаях я просто незаменим.
– Ладно, господин Незаменимый, жду. Пропуск будет внизу. Скажете, что вы к следователю по особо важным делам Волочковой.
– Спасибо, - хмыкнул Логинов, - но я как-то без пропусков обхожусь…
16
Отбив по двери замысловатое стаккато и услышав «Да-да!», Логинов вошел в кабинет. Обставлен он был на удивление современно, к тому же недавно пережил некое подобие евроремонта.
– Здравия желаю, товарищ следователь госпожа Волочкова! Старший оперуполномоченный Управления по борьбе с терроризмом ФСБ РФ подполковник Логинов по вашему приказанию прибыл! Разрешите войти?
– Прекратите паясничать, Виктор Павлович! - оглянулась через плечо следователь. - Проходите, располагайтесь… Что предпочитают бойцы невидомого фронта? Чай, кофе?
Следователь госпожа Волочкова стояла в углу у небольшого столика, на котором как раз вскипел чайник «Тефаль». Клавдия Васильевна оказалась не только властной, но и гостеприимной женщиной.
– Вообще-то бойцы невидимого фронта предпочитают перченую текилу напополам с кровью негритянских мальчиков…
– Еще одно слово, Виктор Павлович, и останетесь вообще без ничего.
– Чай, - быстро сказал Виктор.
Нарочито медленно направляясь к столу, он прищуренным взглядом обозревал отвернувшуюся и чуть наклонившуюся женщину. Клавдия Васильевна была чудо как хороша, да и ракурс был самый что ни на есть выигрышный. Почти как на фотке в пентхаусе. Специально она все рассчитала, что ли, подумалось вдруг Виктору…
По правде говоря, он был поражен, хотя и старался это скрыть. Клавдии Васильевне было, пожалуй, чуть за тридцать. Роста она была среднего, а фигуру имела такую, что только держись. Глядя на ее обтянутую юбочкой аппетитную попку, Логинов невольно почувствовал прилив патриотизма. В том смысле, что в который раз убедился: лучше русской женщины нет никого на свете. Особенно если ее одеть в эксклюзивные забугорные шмотки.
Следователь как раз и была одета в такой непритязательный и неброский костюмчик - надо полагать, стоивший не больше тысячи баксов. Сам Логинов костюм за триста долларов считал роскошью, но в шмотках слегка разбирался - работа заставила научиться. Поэтому он без труда прикинул, что с учетом аксессуаров: туфелек, блузочки, бельишка и колготок (на которые он был не прочь взглянуть), упакована дамочка была на полторы штуки баксов. С учетом скромных серег и колечка - на все три. А выглядела, пожалуй, на миллион.
Овальное личико с чуть вздернутым носиком и голубыми глазищами было обрамлено чуть легкомысленными обесцвеченными спиральками. В общем-то, в понимании Виктора, подобная прическа пошла бы скорее школьнице или студентке, а не зрелой женщине. Но нет правил без исключений. Когда Клавдия свет Васильевна закончила колдовать над чашками и направилась с ними к столу, Логинов вынужден был признать, что индивидуальность - страшная сила. И не женщина должна подстраиваться под прически, а совсем даже наоборот.
– Сахара я вам положила две ложечки, нормально?
– Более чем, - кивнул Логинов, принимая у следователя чашку с дымящимся чаем. - Премного благодарен.
При этом пальцы их на миг соприкоснулись, но никакой жаркой волны или импульса, многократно описанных в любовных романах, Логинов не почувствовал. Он просто ощутил, что кожа у следователя теплая и гладкая. И все.
Зато на Виктора вдруг пахнуло каким-то странным, едва уловимым запахом. Не экзотическим, но умиротворяющим и манящим одновременно. По большому счету, в парфюмах Логинов был абсолютным профаном. Увлечение мужскими он считал признаком скрытой «голубизны», а интересоваться женскими ему не позволяла скромная фээсбэшная зарплата. Но догадаться, что речь идет о какой-то эксклюзивной жидкости, было нетрудно. Стоила она какой-нибудь пустячок - две-три сотни «зеленых» за флакон. А может, и больше, в этих делах Логинов откровенно «плавал».
Поставив чашку с блюдечком на стол, он отодвинул стул, присел и хлебнул ароматного напитка.
– Вкусно. «Липтон»?
– «Хайсон». Там на ярлычке написано, - ответила следователь, усаживаясь в кресло. - Вы не против, если мы прямо сейчас начнем? - посмотрела на часики она.
– Я-то не против, - покачал головой Виктор, - но ваш чай остынет.
– Я не пью горячий, говорят, от него портится цвет лица…
– Боюсь, вам это не грозит…
– Лучше предохраняться, - в тон Логинову бросила следователь и перешла на официальный: - Итак, имя, отчество, фамилия, год и место рождения…
Прихлебывая чай, Виктор начал давать ответы на стандартные вопросы. При этом он не мог отказать себе в удовольствии откровенно разглядывать занятую писаниной Клавдию Васильевну. Она это вскоре почувствовала, не выдержала и подняла голову:
– Вы пялитесь на меня или на мою одежду?
– И на то, и на другое.
– И что же вы рассмотрели?
– К сожалению, немного, - честно признался Виктор. - Но кое-какие выводы уже сделал.
– И какие же?
– Честно?
– Желательно.
– Во-первых, вы очаровательная, я бы даже сказал, сногсшибательная женщина…
– Не преувеличивайте. Не все так думают.
– Я говорю за себя. Во-вторых, вы умная женщина… - сказал Виктор и умолк.
– А в-третьих?
– Вам это может не понравиться.
– Все равно валяйте, - решительно дернула головкой Клавдия Васильевна.
– Мне кажется, при всем при этом вы ужасно одинокая… женщина.
В глазах следователя зажглись огоньки гнева.
– Успели покопаться в моем досье, господин фээсбэшник? Оперативно. Поздравляю…
– Да нет же! - возразил Логинов. - Какое досье? Зачем? Это же видно невооруженным глазом!
– Да? - Огоньки гнева погасли, сменившись любопытством.
– Да.
– А в-четвертых тогда что?
– В-четвертых вам понравится еще меньше.
– Ничего, я переживу.
– В-четвертых, Клавдия Васильевна, вы чертовски шикарно одеты…
– И чертовски дорого, вы хотите сказать, - продолжила за Виктора следователь. - Что для одинокой женщины с грошовым окладом выглядит подозрительно. Так?
Виктор только руками развел. Следователь язвительно улыбнулась:
– Ваша проницательность произвела на меня впечатление. Только если вы рассчитываете подбросить внеплановую работенку своим коллегам из Управления по борьбе с коррупцией, вас ждет жестокое разочарование. Я действительно недавно развелась с мужем. Но он очень обеспеченный человек и платит нам с сыном очень большие алименты. Да и родители у меня не бедные…
– Черт! - хлопнул себя ладошкой по лбу Логинов. - Как я сразу не сообразил! Вы ведь Васильевна! Значит, это ваш отец работает в правительстве! Верно?
– Не совсем. Сейчас его перевели в аппарат Совбеза. Будем считать, что с этим мы разобрались. Поэтому давайте вернемся к делу, мне нужно сына из садика успеть забрать. И не пяльтесь на меня, ладно?
– Ладно, - покорно вздохнул Логинов. - Только это же настоящая пытка: быть наедине с такой женщиной и не пытаться раздеть ее хотя бы глазами.
– Еще одно слово, и я возбужу, то есть возбуждю, дело о сексуальном домогательстве, - усмехнулась следователь. - Серьезно, Виктор Павлович, нет времени…
– Все, все, - поднял руки Логинов.
17
Виктор перестал дурачиться, и работа закипела. Надо отдать должное Клавдии Васильевне, следователем она оказалась первоклассным. И опрос Логинова провела с блеском. Не упустила ни одной мало-мальски значимой детали и не отяготила бумагу ни единым лишним словом.
Без десяти шесть все было закончено. Виктор бегло просмотрел протокол и размашисто расписался на каждом листе. В конце вывел: «С моих слов записано верно» - и поставил дату с подписью. Клавдия Васильевна тем временем прихлебывала давно остывший чай и с интересом посматривала на него. Наконец Виктор протянул листы обратно и спросил:
– Все? Или еще есть вопросы?
– Один. Личный.
– Да хоть два, - оживился Виктор. - Денег на ресторан у меня, правда, нет, но пятьсот рублей до получки я на работе перехватил, так что напоить вас какавой с пончиками в какой-нибудь приличной кафешке смогу…
– Вы меня не так поняли, - мотнула кудряшками Клавдия Васильевна. - Я просто хочу вас спросить, на кой черт вам все это сдалось?
– Что? - не понял Виктор.
– Ну, гоняться среди ночи за каким-то киллером, рискуя нарваться на пулю. Вы же все-таки подполковник.
1 2 3 4 5 6 7