поддон для душа 80х80
При расставании Эгиль подарил Альву большой мех. Альв с благодарностью принял подарок.
– Я смогу сделать себе плащ из этого меха, – сказал он и просил Эгиля опять навестить его, когда Эгиль поедет обратно.
Они расстались друзьями, и Эгиль поехал своим путем. К концу дня он прибыл ко двору ярла Арнвида, и ярл принял его очень хорошо. Его со спутниками посадили рядом с мужем, сидевшим на почетном сиденье напротив ярла.
Проведя там ночь, Эгиль и его спутники изложили ярлу свое поручение и передали ему слова норвежского конунга. Они сказали, что конунг хочет получить всю дань с Вермаланда, которая осталась неуплаченной с тех пор, как Арнвид стал там ярлом. Ярл сказал, что он передал всю дань в руки посланцам конунга.
– И я не знаю, – сказал он, – что они потом сделали с ней: отдали ее конунгу или бежали с нею из страны. Но раз вы предъявили истинные знаки, что вас послал конунг, то я соберу всю дань, которая ему причитается, и передам ее вам в руки. Я не отвечаю, однако, за то, что с вами может потом случиться.
Эгиль прожил там некоторое время со своими людьми, а перед тем как они уехали, ярл передал им дань. Она была частью серебром, частью – беличьими шкурками. И когда Эгиль и его люди собрались, они пустились в обратный путь. При расставании Эгиль сказал ярлу:
– Теперь мы отвезем конунгу дань, которую получили, но ты должен знать, ярл, что здесь гораздо меньше, чем конунг рассчитывал получить, и ведь сюда не вошла вира за его посланцев, которых, как люди говорят, ты велел убить.
Ярл отвечал, что это неправда. На этом они расстались.
Когда Эгиль уехал, ярл позвал своих двух братьев, которые оба звались Ульвами. Он сказал им так:
– Я думаю, что этот верзила Эгиль, который здесь у нас только что был, не принесет нам добра, вернувшись к конунгу. Легко себе представить, как он будет говорить о нас конунгу, если он посмел в глаза обвинить нас в таком деле, как убийство людей конунга. Вы должны поехать за ними и убить их всех, чтоб они не смогли оговорить нас перед конунгом. По-моему, самое разумное подстеречь их в лесу Эйдаског. Возьмите с собой столько людей, сколько нужно, чтобы ни один из них не ушел и чтобы вы сами не потерпели от них урона.
Братья снарядились в дорогу, и с ними тридцать человек. Онп поехали в лес, где знали каждую тропинку. Их разведчики следили за Эгилем. Через лес вели две дороги. Одна из них шла через гору по крутому склону и была такой узкой, что двое не могли ехать рядом по ней. Эта дорога была более короткой. Другая дорога шла под горой. Там были большие болота, через которые были положены поваленные деревья. Здесь тоже можно было ехать только по одному в ряд. У каждой дороги село в засаду по пятнадцати человек.
LXXV
Эгиль ехал, пока не доехал до двора Альва. Там его хорошо приняли, и он провел там ночь. Он поднялся до рассвета в собрался в дорогу. Когда он сидел за утренней едой со своими людьми, вошел Альв. Он сказал:
– Рано собираешься, Эгиль! Я бы посоветовал тебе не спешить так в дорогу, а действовать осторожно, потому что я думаю, что в лесу вас подстерегает засада. У меня нет людей, чтобы дать тебе подкрепление, но я хочу предложить тебе переждать здесь у меня, пока я не скажу тебе, что можно ехать через лес.
Эгиль ответил:
– Это все только пустые страхи. Я поеду своей дорогой, как собирался раньше.
Он собрался со своими людьми в дорогу, а Альв удерживал его и просил вернуться, если он увидит, что кто-то проехал до него. Он сказал, что ни один человек не проехал через лес к западу с тех пор, как Эгиль проехал на восток.
– Кроме тех, – добавил он, – которые, как я полагаю, хотят на вас напасть.
– Как ты думаешь, сколько там должно быть человек, если это так, как ты говоришь? – спросил Эгиль. – Нас нелегко одолеть, будь нас даже меньше.
Альв ответил:
– Я ездил в лес, и мои люди со мной. Мы нашли там следы, и эти следы вели в глубину леса. Там должно быть много народу. А если ты не веришь моим словам, поезжай туда и посмотри на эти следы. Но только вернись обратно, если убедишься в том, что я сказал правду.
Эгиль поехал, и когда они выехали на дорогу, которая вела в лес, они увидели следы людей и лошадей. Спутники Эгиля стали говорить, что надо вернуться.
– Мы поедем вперед, – сказал Эгиль. – Меня не удивляет, что через Эйдаског проехали люди. Ведь это большая дорога.
И они поехали дальше, а след не прерывался, и отпечатков ног было очень много. А там, где дороги расходились, следы расходились тоже, и их шло поровну в каждую сторону. Тогда Эгиль сказал:
– Теперь я допускаю, что Альв говорил правду. Нам надо сейчас так приготовиться, как если бы мы знали, что предстоит встреча с врагами.
Тогда Эгиль и его спутники скинули плащи и верхнюю одежду и положили все это на сани. У Эгиля в санях был толстый канат, потому что у людей, которые едут в далекий путь, был обычай иметь с собой запасные канаты на случай, если понадобится чинить сбрую. Эгиль взял большой плоский камень и закрыл им грудь и живот. Потом он прикрутил его к себе канатом и обмотал себя им всего до плеч.
Эйдаског – это такой лес, что с обеих сторон его густая чаща доходит до самых селений. В середине же его – перелески и кустарник, а местами и вовсе нет леса. Эгиль и его люди поехали по более короткой дороге, которая шла через гору. У всех у них были щиты и шлемы, а также оружие, чтобы рубить и колоть. Эгиль ехал впереди, и когда они доехали до горы, внизу было мелколесье, а наверху на горе леса не было.
Когда они начали подниматься по крутому склону, из леса выскочили семь человек, бросились за ними и стали в них стрелять из луков. Эгиль и его люди повернулись к ним и стали поперек дороги. Тогда сверху со скалы стали спускаться другие. Они кидали вниз камни, и это было много опаснее. Тогда Эгиль сказал:
– Отходите вниз и защищайтесь, как только можете, а я поднимусь на скалу.
Они так и сделали. Когда Эгиль поднялся на скалу, перед ним оказались восемь человек, и все они сразу бросились к нему и напали на него. Об этой битве нечего рассказывать кроме того, что он уложил их всех. Потом он подошел к обрыву и стал бросать вниз камни. Враги перестали сопротивляться. Три вермаландца были убиты, а четверо ушли в лес. Они были ранены и ушиблены.
Тогда Эгиль и его люди взяли своих лошадей и поехали вперед, пока не поднялись на гору. А те вермаландцы, которые ускользнули от них, рассказали все своим товарищам, сидевшим в засаде у болота. Те отправились вперед по нижней дороге, чтобы опередить Эгиля на пути. Тогда Ульв сказал своим товарищам:
– Теперь мы должны действовать хитро и не упустить их. Дело обстоит так, что та дорога идет по горе, болото же подходит к самой горе. Там наверху есть скала. Дорога же идет вдоль скалы, и она из шире узкой тропы. Одни из вас должны отправиться к скале и напасть на них, если они захотят пройти там. Другие же должны спрятаться здесь в лесу и напасть на них сзади, когда они покажутся. Надо, чтоб ни один из них не ушел.
Они так и сделали. Ульв пошел вперед к скале, и с ним десять человек. Эгиль же и его люди ехали своим путем и ничего не знали об этих замыслах, пока не достигли того места, где дорога становилась узкой. Тут сзади на них напали вооруженные люди. Эгиль и его товарищи повернулись к ним лицом и стали защищаться.
Теперь на них напали еще и те, которые были под скалой, и когда Эгиль увидел это, он кинулся им навстречу. Они недолго сражались, и Эгиль убил некоторых на дороге, другие же отошли назад, где было ровнее. Эгиль бросился за ними. Тут пал Ульв. В конце концов Эгиль один убил одиннадцать человек. Потом он вернулся туда, где его товарищи защищались против восьми врагов. С обеих сторон были раненые. Когда Эгиль появился, вермаландцы сразу же убежали. Лес был совсем близко. Пятеро убежали туда, все сильно израненные, а трое лежали мертвыми. На Эгиле было много ран, но ни одной тяжелой.
Они пустились в дорогу. Эгиль перевязал раны своим товарищам. Все раны были не смертельны. Они сели в сани и ехали остаток дня. А те вермаландцы, которые убежали, взяли своих лошадей и потащились из леса на восток, к жилью. Там им перевязали раны и дали им провожатых. Так они приехали к ярлу и рассказали ему о своей неудаче. Они сказали, что оба Ульва погибли и пятнадцать человек остались лежать мертвыми.
– И только мы пятеро вернулись живыми, и то все раненные и ушибленные.
Ярл спросил, что сталось с Эгилем и его спутниками. Они ответили:
– Мы не знаем точно, насколько они изранены, но они очень смело нападали на нас. Когда нас было восьмеро, а их четверо, нам пришлось бежать. Пятеро из нас убежало в лес, а трое погибли, Эгиля же и его людей мы видели только полными сил.
Ярл сказал, что все это очень плохо.
– Я бы мог примириться с потерей стольких людей, если бы вы убили этих норвежцев. А сейчас, когда они выйдут из леса на запад и расскажут норвежскому конунгу, что произошло, надо ждать от него самого худшего.
LXXVI
Эгиль ехал дальше, пока не выбрался из лесу. К вечеру они приехали к Торфинну и встретили очень хороший прием. Эгилю и его спутникам перевязали там раны. Они пробыли там несколько ночей. Хельга, дочь хозяйки, уже исцелилась от своего недуга и была на ногах. Она и вся семья благодарили Эгиля за это. Эгиль и его люди отдохнули там и дали отдохнуть лошадям.
Тот человек, который вырезал руны Хельге, жил неподалеку. Теперь стало известно, что он сватался к ней, но Торфинн не захотел ее выдать за него. Тогда он хотел соблазнить ее, но это ему не удалось. Наконец он задумал вырезать ей любовные руны, но он не сумел этого сделать и вырезал ей такие руны, от которых она заболела.
Когда Эгиль был готов к отъезду, Торфинн с сыном поехали провожать его. Всего их было десять или двенадцать человек. Весь день они ехали вместе с ними для защиты от Армода и его людей. Но когда стало известно, что Эгиль и его люди отбились в лесу от превосходящих числом врагов и победили их, Армод потерял надежду на то, что он сможет справиться с Эгилем. Так он и остался дома со всеми своими людьми.
Эгиль и Торфинн обменялись при расставании подарками и дали обет быть друзьями. Потом Эгиль и его люди поехали своим путем, и о том, как они добрались до Торстейна, ничего не рассказывается. Там им залечили их раны, и они прожили там до весны, А Торстейц послал людей к конунгу Хакону, чтобы отвезти ему дань, собранную Эгилем в Вермаланде. Когда они прибыли к конунгу, они рассказали ему, что произошло с Эгилем во время его поездки, и передали ему дань.
Конунг понял теперь, что справедливым были его предположения о том, что ярл Арнвид оба раза велел убить посланцев, которых конунг посылал на восток. Конунг сказал, что Торстейн может теперь оставаться в стране и жить с ним в мире. Посланцы отправились домой и, вернувшись к Торстейну, рассказали ему, что конунг очень доволен поездкой Эгиля и что Торстейн может теперь жить в мире с конунгом.
Летом конунг Хакон поехал на восток, в Вик, и оттуда с большим войском отправился в поход в Вермаланд. Ярл Арнвид бежал, но конунг взял большой выкуп с бондов, которые, по словам тех людей, которые собирали дань, были непокорными. Он поставил другого ярла управлять этим краем и взял заложников от него и от бондов. Потом Хакон двинулся дальше в западный Гаутланд и покорил его, как рассказывается в саге о нем и в песнях, которые о нем сложили. В них рассказывается также о том, как он отправился в Данию и воевал там. Двенадцать кораблей вывел он из строя у датчан, когда у него было только два своих, а своему племяннику Трюггви, сыну Олава, он дал тогда звание конунга и власть над восточным Виком.
Летом Эгиль снарядил торговый корабль и набрал гребцов. А тот боевой корабль, на котором он осенью приплыл из Дании, он при расставании отдал Торстейну. Торстейн богато отдарил Эгиля, и они обещали друг другу быть друзьями. Эгиль послал людей в Аурланд к своему родичу Торду и поручил ему управлять своими землями в Согне и Хардаланде. Он просил Торда продать эти земли, если бы нашелся покупатель.
Когда Эгиль был готов в путь и подул попутный ветер, он сначала вышел из Вика, а потом поплыл на север вдоль берегов Норвегии и дальше в открытое море. Ветер благоприятствовал ему. Эгиль вошел в Боргарфьорд и направил корабль к берегу, недалеко от своего двора. Он велел перенести товары домой, а корабль вкатить на берег. Потом он отправился домой, и люди встретили его очень радостно. Он провел зиму дома.
LXXVII
К тому времени, когда Эгиль возвратился из своей поездки, весь край был заселен. Первые поселенцы уже все умерли, но их сыновья или внуки еще там жили.
Кетиль Гува приехал в Исландию, когда страна была сильно заселена. Первую зиму он пробыл в Гувускаларе, на полуострове Росмхваланес. Кетиль приехал с запада, из-за моря, из Ирландии. У него было много рабов-ирландцев. Весь полуостров Росмхваланес был тогда уже заселен. Поэтому Кетиль отправился на полуострова к северу оттуда и следующую зиму провел на полуострове Гуфунес, но не поселился там навсегда. Оттуда он поехал на Боргарфьорд и провел там третью зиму, в том месте, которое позднее назвали Гувускалар, на реке Гуве, которая впадает в море там, где он оставил на зиму свой корабль.
Торд, сын Ламби, жил в Ламбастадире. Он был женат, и у него был сын по имени Ламби. Ламби был тогда уже взрослым и высоким и сильным для своих лет. Летом, когда люди поехали на тинг, Ламби поехал тоже. А Кетиль Гува поехал на запад, в Брейдафьорд, поискать там себе жилье. В это время убежали его рабы. Ночью они пришли в Ламбастадир к Торду, подожгли его дом и сожгли Торда и всех его домашних. Они разорили его клеть и растащили драгоценности и товары. Все это они нагрузили на лошадей и потом поехали на полуостров Альфтанес.
На восходе солнца Ламби вернулся домой. Еще ночью он увидел пожар. С ним было несколько человек. Он сразу же поехал догонять рабов. К нему присоединились люди из других дворов. Когда рабы заметили погоню, они пустились бежать и бросили награбленное. Одни убежали в болота, другие бежали вдоль моря, пока не очутились перед фьордом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
– Я смогу сделать себе плащ из этого меха, – сказал он и просил Эгиля опять навестить его, когда Эгиль поедет обратно.
Они расстались друзьями, и Эгиль поехал своим путем. К концу дня он прибыл ко двору ярла Арнвида, и ярл принял его очень хорошо. Его со спутниками посадили рядом с мужем, сидевшим на почетном сиденье напротив ярла.
Проведя там ночь, Эгиль и его спутники изложили ярлу свое поручение и передали ему слова норвежского конунга. Они сказали, что конунг хочет получить всю дань с Вермаланда, которая осталась неуплаченной с тех пор, как Арнвид стал там ярлом. Ярл сказал, что он передал всю дань в руки посланцам конунга.
– И я не знаю, – сказал он, – что они потом сделали с ней: отдали ее конунгу или бежали с нею из страны. Но раз вы предъявили истинные знаки, что вас послал конунг, то я соберу всю дань, которая ему причитается, и передам ее вам в руки. Я не отвечаю, однако, за то, что с вами может потом случиться.
Эгиль прожил там некоторое время со своими людьми, а перед тем как они уехали, ярл передал им дань. Она была частью серебром, частью – беличьими шкурками. И когда Эгиль и его люди собрались, они пустились в обратный путь. При расставании Эгиль сказал ярлу:
– Теперь мы отвезем конунгу дань, которую получили, но ты должен знать, ярл, что здесь гораздо меньше, чем конунг рассчитывал получить, и ведь сюда не вошла вира за его посланцев, которых, как люди говорят, ты велел убить.
Ярл отвечал, что это неправда. На этом они расстались.
Когда Эгиль уехал, ярл позвал своих двух братьев, которые оба звались Ульвами. Он сказал им так:
– Я думаю, что этот верзила Эгиль, который здесь у нас только что был, не принесет нам добра, вернувшись к конунгу. Легко себе представить, как он будет говорить о нас конунгу, если он посмел в глаза обвинить нас в таком деле, как убийство людей конунга. Вы должны поехать за ними и убить их всех, чтоб они не смогли оговорить нас перед конунгом. По-моему, самое разумное подстеречь их в лесу Эйдаског. Возьмите с собой столько людей, сколько нужно, чтобы ни один из них не ушел и чтобы вы сами не потерпели от них урона.
Братья снарядились в дорогу, и с ними тридцать человек. Онп поехали в лес, где знали каждую тропинку. Их разведчики следили за Эгилем. Через лес вели две дороги. Одна из них шла через гору по крутому склону и была такой узкой, что двое не могли ехать рядом по ней. Эта дорога была более короткой. Другая дорога шла под горой. Там были большие болота, через которые были положены поваленные деревья. Здесь тоже можно было ехать только по одному в ряд. У каждой дороги село в засаду по пятнадцати человек.
LXXV
Эгиль ехал, пока не доехал до двора Альва. Там его хорошо приняли, и он провел там ночь. Он поднялся до рассвета в собрался в дорогу. Когда он сидел за утренней едой со своими людьми, вошел Альв. Он сказал:
– Рано собираешься, Эгиль! Я бы посоветовал тебе не спешить так в дорогу, а действовать осторожно, потому что я думаю, что в лесу вас подстерегает засада. У меня нет людей, чтобы дать тебе подкрепление, но я хочу предложить тебе переждать здесь у меня, пока я не скажу тебе, что можно ехать через лес.
Эгиль ответил:
– Это все только пустые страхи. Я поеду своей дорогой, как собирался раньше.
Он собрался со своими людьми в дорогу, а Альв удерживал его и просил вернуться, если он увидит, что кто-то проехал до него. Он сказал, что ни один человек не проехал через лес к западу с тех пор, как Эгиль проехал на восток.
– Кроме тех, – добавил он, – которые, как я полагаю, хотят на вас напасть.
– Как ты думаешь, сколько там должно быть человек, если это так, как ты говоришь? – спросил Эгиль. – Нас нелегко одолеть, будь нас даже меньше.
Альв ответил:
– Я ездил в лес, и мои люди со мной. Мы нашли там следы, и эти следы вели в глубину леса. Там должно быть много народу. А если ты не веришь моим словам, поезжай туда и посмотри на эти следы. Но только вернись обратно, если убедишься в том, что я сказал правду.
Эгиль поехал, и когда они выехали на дорогу, которая вела в лес, они увидели следы людей и лошадей. Спутники Эгиля стали говорить, что надо вернуться.
– Мы поедем вперед, – сказал Эгиль. – Меня не удивляет, что через Эйдаског проехали люди. Ведь это большая дорога.
И они поехали дальше, а след не прерывался, и отпечатков ног было очень много. А там, где дороги расходились, следы расходились тоже, и их шло поровну в каждую сторону. Тогда Эгиль сказал:
– Теперь я допускаю, что Альв говорил правду. Нам надо сейчас так приготовиться, как если бы мы знали, что предстоит встреча с врагами.
Тогда Эгиль и его спутники скинули плащи и верхнюю одежду и положили все это на сани. У Эгиля в санях был толстый канат, потому что у людей, которые едут в далекий путь, был обычай иметь с собой запасные канаты на случай, если понадобится чинить сбрую. Эгиль взял большой плоский камень и закрыл им грудь и живот. Потом он прикрутил его к себе канатом и обмотал себя им всего до плеч.
Эйдаског – это такой лес, что с обеих сторон его густая чаща доходит до самых селений. В середине же его – перелески и кустарник, а местами и вовсе нет леса. Эгиль и его люди поехали по более короткой дороге, которая шла через гору. У всех у них были щиты и шлемы, а также оружие, чтобы рубить и колоть. Эгиль ехал впереди, и когда они доехали до горы, внизу было мелколесье, а наверху на горе леса не было.
Когда они начали подниматься по крутому склону, из леса выскочили семь человек, бросились за ними и стали в них стрелять из луков. Эгиль и его люди повернулись к ним и стали поперек дороги. Тогда сверху со скалы стали спускаться другие. Они кидали вниз камни, и это было много опаснее. Тогда Эгиль сказал:
– Отходите вниз и защищайтесь, как только можете, а я поднимусь на скалу.
Они так и сделали. Когда Эгиль поднялся на скалу, перед ним оказались восемь человек, и все они сразу бросились к нему и напали на него. Об этой битве нечего рассказывать кроме того, что он уложил их всех. Потом он подошел к обрыву и стал бросать вниз камни. Враги перестали сопротивляться. Три вермаландца были убиты, а четверо ушли в лес. Они были ранены и ушиблены.
Тогда Эгиль и его люди взяли своих лошадей и поехали вперед, пока не поднялись на гору. А те вермаландцы, которые ускользнули от них, рассказали все своим товарищам, сидевшим в засаде у болота. Те отправились вперед по нижней дороге, чтобы опередить Эгиля на пути. Тогда Ульв сказал своим товарищам:
– Теперь мы должны действовать хитро и не упустить их. Дело обстоит так, что та дорога идет по горе, болото же подходит к самой горе. Там наверху есть скала. Дорога же идет вдоль скалы, и она из шире узкой тропы. Одни из вас должны отправиться к скале и напасть на них, если они захотят пройти там. Другие же должны спрятаться здесь в лесу и напасть на них сзади, когда они покажутся. Надо, чтоб ни один из них не ушел.
Они так и сделали. Ульв пошел вперед к скале, и с ним десять человек. Эгиль же и его люди ехали своим путем и ничего не знали об этих замыслах, пока не достигли того места, где дорога становилась узкой. Тут сзади на них напали вооруженные люди. Эгиль и его товарищи повернулись к ним лицом и стали защищаться.
Теперь на них напали еще и те, которые были под скалой, и когда Эгиль увидел это, он кинулся им навстречу. Они недолго сражались, и Эгиль убил некоторых на дороге, другие же отошли назад, где было ровнее. Эгиль бросился за ними. Тут пал Ульв. В конце концов Эгиль один убил одиннадцать человек. Потом он вернулся туда, где его товарищи защищались против восьми врагов. С обеих сторон были раненые. Когда Эгиль появился, вермаландцы сразу же убежали. Лес был совсем близко. Пятеро убежали туда, все сильно израненные, а трое лежали мертвыми. На Эгиле было много ран, но ни одной тяжелой.
Они пустились в дорогу. Эгиль перевязал раны своим товарищам. Все раны были не смертельны. Они сели в сани и ехали остаток дня. А те вермаландцы, которые убежали, взяли своих лошадей и потащились из леса на восток, к жилью. Там им перевязали раны и дали им провожатых. Так они приехали к ярлу и рассказали ему о своей неудаче. Они сказали, что оба Ульва погибли и пятнадцать человек остались лежать мертвыми.
– И только мы пятеро вернулись живыми, и то все раненные и ушибленные.
Ярл спросил, что сталось с Эгилем и его спутниками. Они ответили:
– Мы не знаем точно, насколько они изранены, но они очень смело нападали на нас. Когда нас было восьмеро, а их четверо, нам пришлось бежать. Пятеро из нас убежало в лес, а трое погибли, Эгиля же и его людей мы видели только полными сил.
Ярл сказал, что все это очень плохо.
– Я бы мог примириться с потерей стольких людей, если бы вы убили этих норвежцев. А сейчас, когда они выйдут из леса на запад и расскажут норвежскому конунгу, что произошло, надо ждать от него самого худшего.
LXXVI
Эгиль ехал дальше, пока не выбрался из лесу. К вечеру они приехали к Торфинну и встретили очень хороший прием. Эгилю и его спутникам перевязали там раны. Они пробыли там несколько ночей. Хельга, дочь хозяйки, уже исцелилась от своего недуга и была на ногах. Она и вся семья благодарили Эгиля за это. Эгиль и его люди отдохнули там и дали отдохнуть лошадям.
Тот человек, который вырезал руны Хельге, жил неподалеку. Теперь стало известно, что он сватался к ней, но Торфинн не захотел ее выдать за него. Тогда он хотел соблазнить ее, но это ему не удалось. Наконец он задумал вырезать ей любовные руны, но он не сумел этого сделать и вырезал ей такие руны, от которых она заболела.
Когда Эгиль был готов к отъезду, Торфинн с сыном поехали провожать его. Всего их было десять или двенадцать человек. Весь день они ехали вместе с ними для защиты от Армода и его людей. Но когда стало известно, что Эгиль и его люди отбились в лесу от превосходящих числом врагов и победили их, Армод потерял надежду на то, что он сможет справиться с Эгилем. Так он и остался дома со всеми своими людьми.
Эгиль и Торфинн обменялись при расставании подарками и дали обет быть друзьями. Потом Эгиль и его люди поехали своим путем, и о том, как они добрались до Торстейна, ничего не рассказывается. Там им залечили их раны, и они прожили там до весны, А Торстейц послал людей к конунгу Хакону, чтобы отвезти ему дань, собранную Эгилем в Вермаланде. Когда они прибыли к конунгу, они рассказали ему, что произошло с Эгилем во время его поездки, и передали ему дань.
Конунг понял теперь, что справедливым были его предположения о том, что ярл Арнвид оба раза велел убить посланцев, которых конунг посылал на восток. Конунг сказал, что Торстейн может теперь оставаться в стране и жить с ним в мире. Посланцы отправились домой и, вернувшись к Торстейну, рассказали ему, что конунг очень доволен поездкой Эгиля и что Торстейн может теперь жить в мире с конунгом.
Летом конунг Хакон поехал на восток, в Вик, и оттуда с большим войском отправился в поход в Вермаланд. Ярл Арнвид бежал, но конунг взял большой выкуп с бондов, которые, по словам тех людей, которые собирали дань, были непокорными. Он поставил другого ярла управлять этим краем и взял заложников от него и от бондов. Потом Хакон двинулся дальше в западный Гаутланд и покорил его, как рассказывается в саге о нем и в песнях, которые о нем сложили. В них рассказывается также о том, как он отправился в Данию и воевал там. Двенадцать кораблей вывел он из строя у датчан, когда у него было только два своих, а своему племяннику Трюггви, сыну Олава, он дал тогда звание конунга и власть над восточным Виком.
Летом Эгиль снарядил торговый корабль и набрал гребцов. А тот боевой корабль, на котором он осенью приплыл из Дании, он при расставании отдал Торстейну. Торстейн богато отдарил Эгиля, и они обещали друг другу быть друзьями. Эгиль послал людей в Аурланд к своему родичу Торду и поручил ему управлять своими землями в Согне и Хардаланде. Он просил Торда продать эти земли, если бы нашелся покупатель.
Когда Эгиль был готов в путь и подул попутный ветер, он сначала вышел из Вика, а потом поплыл на север вдоль берегов Норвегии и дальше в открытое море. Ветер благоприятствовал ему. Эгиль вошел в Боргарфьорд и направил корабль к берегу, недалеко от своего двора. Он велел перенести товары домой, а корабль вкатить на берег. Потом он отправился домой, и люди встретили его очень радостно. Он провел зиму дома.
LXXVII
К тому времени, когда Эгиль возвратился из своей поездки, весь край был заселен. Первые поселенцы уже все умерли, но их сыновья или внуки еще там жили.
Кетиль Гува приехал в Исландию, когда страна была сильно заселена. Первую зиму он пробыл в Гувускаларе, на полуострове Росмхваланес. Кетиль приехал с запада, из-за моря, из Ирландии. У него было много рабов-ирландцев. Весь полуостров Росмхваланес был тогда уже заселен. Поэтому Кетиль отправился на полуострова к северу оттуда и следующую зиму провел на полуострове Гуфунес, но не поселился там навсегда. Оттуда он поехал на Боргарфьорд и провел там третью зиму, в том месте, которое позднее назвали Гувускалар, на реке Гуве, которая впадает в море там, где он оставил на зиму свой корабль.
Торд, сын Ламби, жил в Ламбастадире. Он был женат, и у него был сын по имени Ламби. Ламби был тогда уже взрослым и высоким и сильным для своих лет. Летом, когда люди поехали на тинг, Ламби поехал тоже. А Кетиль Гува поехал на запад, в Брейдафьорд, поискать там себе жилье. В это время убежали его рабы. Ночью они пришли в Ламбастадир к Торду, подожгли его дом и сожгли Торда и всех его домашних. Они разорили его клеть и растащили драгоценности и товары. Все это они нагрузили на лошадей и потом поехали на полуостров Альфтанес.
На восходе солнца Ламби вернулся домой. Еще ночью он увидел пожар. С ним было несколько человек. Он сразу же поехал догонять рабов. К нему присоединились люди из других дворов. Когда рабы заметили погоню, они пустились бежать и бросили награбленное. Одни убежали в болота, другие бежали вдоль моря, пока не очутились перед фьордом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27