– Никаких ран или отметин. Ничего.
Эти слова вернули Ангуса к реальности.
– Найдите стражника, который дежурил здесь ночью, – грозно распорядился он. – Я хочу знать, кто входил в эту комнату и кто выходил отсюда.
Через несколько минут пришел сонный часовой, запихивая в штаны рубаху. Увидев, как слуги возятся с телом Элен, он мигом проснулся.
– Что случилось, милорд?
– Вот это я и хочу узнать. – Глаза Ангуса потемнели. – Ты все время был на посту?
Солдат вздрогнул, но смело встретил взгляд своего господина.
– Да, сэр.
– И ты бодрствовал? Или, может, задремал немного?
Любой смельчак струхнул бы, услышав этот уничижительный саркастический тон, но часовой храбро расправил плечи.
– Нет, сэр.
– Тогда скажи, кто сюда входил.
Часовой задумчиво сдвинул брови.
– Ну, служанка госпожи. – Он указал на Дейдре. – Брина принесла питье. Вы, сэр. И королева Формория.
– Формория?! – хором воскликнули Гилеад и Дейдре.
– Да, она сказала, что будет здесь недолго, и действительно пробыла всего несколько минут.
– Ты не знаешь, зачем ей понадобилось нарушать уединение мамы? – спросил Гилеад, пристально глядя на отца.
– Знаю, – ответил Ангус и приказал часовому: – Найди Брину. Если вспомнишь еще что-то, скажи мне.
Подождав, пока шаги часового затихнут в коридоре, он повернулся к Гилеаду:
– Это не то, что ты думаешь. Мори хотела извиниться.
– Почему? Раньше она не испытывала угрызений совести.
Глаза Ангуса затуманились от ярости, но он сдержался.
– Она не хотела обижать твою мать. Мы оба не хотели этого. Ты просто не понимаешь.
– Я знаю, что вы дали клятву, – прервал его Гилеад. – Но я полагал, что у Формории хватит благородства не унижать ее.
Ангус, сжав кулаки, шагнул к нему.
– Вот поэтому она и пришла извиниться. Я велел ей уехать.
– Но могла ли она отравить вашу жену? – спросила Дейдре.
Мужчины повернулись к ней, их гнев сразу поутих.
– Что?!
– Скорее всего, это был яд, – пояснила Дейдре. – Как и в прошлый раз. На теле нет синяков или царапин, но лицо искажено от боли, и, судя по всему, леди Элен схватилась за живот.
Дейдре взяла бокал – на дне еще оставалась капля жидкости. Она принюхалась: ей в ноздри ударил легкий аромат сосны. Она уже хотела опустить туда палец, но Ангус остановил ее.
– Ты сошла с ума?!
– Вы боитесь, что умру, если попробую? – Дейдре вскинула голову, оскорбленная его тоном.
– Я не убивал мою жену, – резко сказал Ангус, поняв намек. – А вот ты… ты чужеземка. Гилеад уверен, что ты не шпионка, а я нет. Ида нашел тебя без труда. Может быть, это ты дала ему сведения…
– Папа, она была там пленницей, – прервал его Гилеад.
– Или они хотят, чтобы мы думали так, – не унимался Ангус. – И по-моему, всякий раз, когда что-то случалось с Элен, ты была рядом. Первый раз ты сказала, что ее пытались отравить… очень умный ход, ты хотела отвести от себя подозрения.
– Я?!
– И когда она упала с лестницы. Может, это ты толкнула ее? Или вытащила гвозди, когда искала камешек от броши?
– Папа, Дейдре не могла причинить вред маме!
– Не могла? А разве не она нашла Элен с синяками на шее? В комнате никого больше не было. Если ты пытаешься обвинить меня или Мори, подумай-ка лучше о себе. Посмотри в зеркало, и ты увидишь там лицо убийцы.
Дейдре начала дрожать, вся напускная храбрость слетела с нее в один миг.
– Я клянусь, что никогда…
Дверь распахнулась, и на пороге появился все тот же часовой в помятой одежде.
– В чем дело? – раздраженно спросил Ангус.
– Это Брина, сэр. Мы не можем ее найти.
Ангус разразился ругательствами.
– Вели Уне пойти в ее комнату, пусть посмотрит, какие вещи пропали. – Он повернулся к Гилеаду. – Если ты уверен в невиновности Дейдре так же, как я – в Мори, остается Брина.
– Я готов поручиться за Дейдре, папа. Но… – Гилеад замялся. – Помнишь, раньше Брина служила Формории. И когда она предложила нам свои услуги, наш лекарь внезапно умер.
– Продолжай, – задумчиво сказал Ангус.
– Возможно, его тоже отравили, потом Брина осталась здесь и…
– Договаривай, – потребовал Ангус грозно. Гилеад посмотрел на отца, потом на Дейдре.
– А что, если она действовала не одна? Может, кто-то был с ней в сговоре?
– Например, Мори? – сказал Ангус тихим ровным голосом, не предвещавшим ничего хорошего.
– Но кто же еще мог желать этого? – храбро продолжал Гилеад, набрав в грудь побольше воздуха.
– Вы оба, послушайте-ка меня, – сурово сказал Ангус, встав лицом к лицу со своим сыном. – Да, мы с Мори всегда любили друг друга и хотели пожениться. Но судьба распорядилась иначе. Мори примирилась со своей участью. А я мог и не жениться на Элен. Я мог унизить ее, рассказав о ее уловках. Но я не сделал этого. Но вот что важно, слушайте внимательно, потому что больше я не собираюсь говорить об этом. Мы с Мори заключили договор: мы соединимся, если такова будет воля богов, но ни один из нас не должен умышленно разрушать брак и тем более причинять зло супругам. И мы соблюдали это обещание.
– Могу я предложить кое-что? – робко вставила Дейдре. Ангус, который продолжал смотреть на Гилеада испепеляющим взором, обернулся к ней:
– Что?
– Пока Уна проверяет комнату Брины, может, мы заглянем в кладовку, где она хранит травы, и попробуем найти яд?
Не удостаивая ее ответом, Ангус повернулся и вышел из спальни. Дейдре и Гилеад поспешили за ним. Кладовка оказалась запертой. Ангус не стал посылать за вторым ключом: он просто с такой силой толкнул дверь плечом, что рама разлетелась в щепки.
В их ноздри ударил резкий аромат трав, которые сушились, пучками подвешенные к потолку. Дейдре перебирала аккуратно надписанные пакетики, открывала крышки флаконов: сандаловое дерево, эвкалипт, фенхель, розмарин, базилик, бейлиф… Обычный набор, ничего особенного. Она разочарованно вздохнула.
– Я не вижу здесь ничего, что могло бы вызвать такую острую и болезненную реакцию.
Гилеад посмотрел на верхнюю полку – она была почти под самым потолком – и удивился. Ведь Брина маленького роста, ей пришлось бы вставать на табуретку, чтобы дотянуться до нее. А полка выглядела более новой, чем остальные. Он протянул руку: ничего, кроме пыли. И вдруг его пальцы коснулись чего-то холодного и гладкого. Это был маленький флакончик с жидкостью. Он открыл крышку, и аромат сосны наполнил комнату.
Дейдре тут же забрала у него флакон.
– Болиголов, – сказала она. – Я не очень хорошо разбираюсь в травах, но слышала об этом снадобье. Им можно убить в течение часа, и смерть будет болезненной. Я знаю также, – она нахмурилась, вспоминая наставления одной из жриц своей матери, – что если добавлять каплю-другую в питье, то человек будет слабеть, а со временем погибнет от истощения.
– Именно это и случилось с мамой! – воскликнул Гилеад. – И это началось вскоре после появления Брины.
Ангус мгновение молчал, глядя на них обоих, потом вышел за дверь и кликнул Адэра и Калума.
– Догони Туриуса, – приказал он Адэру. – Может, она с ними, А ты, Калум, скачи во весь опор к Габрану. Скажи ему о наших подозрениях. Брина скорее всего вернется в родные места. Если он найдет ее, пусть посадит под замок.
Когда они ушли, Ангус подошел к Гилеаду и положил руки ему на плечи.
– Клянусь тебе, сынок, я отомщу за твою мать, Это мой долг. – Он повернулся к Дейдре: – Ты была ее любимицей. Окажи ей честь и побудь с ней, пока омывают тело.
Дейдре вопросительно взглянула на Гилеада, он слегка кивнул.
– Маме было бы приятно.
Не помня себя от пережитого шока, Гилеад медленно побрел в большой зал. Комгалл, Даллис и Друстан в растерянности сидели за столом.
– Прими, наши соболезнования, – мрачно сказал Комгалл, сжав ему плечо.
– Мне так жаль, – нежно пропела Даллис и мягко коснулась руки Гилеада, – Мы с Друстаном хотим сочинить похоронную песнь в честь леди Эллен.
– И спеть ее вместе, – добавил Друстан. – У Даллис очаровательный голос.
Гилеад грустно кивнул. Краем глаза он заметил, как вошел Нилл, и повернулся к нему спиной, надеясь, что он поймет намек и удалится.
– Что касается женитьбы, – начал он, – не знаю, можно ли сейчас устраивать свадьбу.
– Конечно, нет, – как-то уж слишком поспешно согласилась Даллис. – Я все понимаю: у тебя горе, и нужно время, чтобы исцелить его.
Гилеад посмотрел на нее с благодарностью. Он получил свободу, но заплатил за нее ужасной ценой. Мама всегда была миротворицей, даже ее смерть помогла предотвратить войну кланов.
– Это еще что? – проворчал Нилл, усаживаясь без приглашения. – Надеюсь, вы не думаете, что и я отложу свою свадьбу?
Гилеад стиснул кулаки, Даллис ахнула, а Комгалл и Друстан нахмурились. Бесчувственность и наглость этого человека поистине не знали границ.
– В ближайшее время свадеб не будет, – сказал Гилеад тем же ровным тихим голосом, что и его отец, когда он бывал в бешенстве.
– Я сам буду решать, когда мне жениться! – заявил разъяренный Нилл. – Я могу сыграть свадьбу в своем поместье. Пусть Дейдре приготовится к отъезду.
– О нет, сэр, – мягко возразила Даллис. – Она должна присутствовать на похоронах.
– Это даже не обсуждается, – добавил Комгалл. – Если Гилеад откладывает свою свадьбу, тебе придется сделать то же самое. Лугнасад завтра. А как насчет Мэбона, когда яблоки созревают для доброго сидра? Даллис любит сидр, и у тебя будет время оплакать мать. – Заметив, что Гилеад колеблется, он подозрительно прищурился. – Если, конечно, ты вообще собираешься жениться на моей дочери.
– Конечно, он женится! – раздался за спиной Гилеада голос отца.
Гилеад чуть не подпрыгнул от неожиданности и выругался про себя. Он не слышал шагов, Ангус умел появляться внезапно и бесшумно и пользовался этим талантом, когда считал нужным. А ведь сейчас была прекрасная возможность сказать Комгаллу правду. Но момент упущен, а все ждут от него ответа. И блеск в глазах Нилла красноречиво говорит, что, если он не согласится на отсрочку, то этот мужлан осуществит свою угрозу и увезет Дейдре. Гилеад вздохнул: надо потянуть время, а уже потом поговорить с Комгаллом начистоту.
– Хорошо, свадьбу сыграем на Мэбон.
По крайней мере, и Дейдре выиграет время.
Вечером в этот же день Нилл уехал. Он грязно выругался, седлая свою лошадь. Элен должна была умереть до отъезда Туриуса. Он рассчитывал, что Формория останется здесь и будет командовать воинами короля. Но что-то пошло не так. И все же, если бы эта сучка Дейдре послушалась его и вовремя зашла к Элен, то, возможно, он убедил бы Форморию пожить в замке и вести хозяйство. А что, разве это не женское дело? Он безжалостно пришпорил лошадь, и она злобно прижала уши, но Нилл не обратил на это внимания. Маленькая сучка заплатит за все, когда он женится на ней.
Его бесило то, что это удовольствие придется отложить. Он вытащил флягу с вином и сделал большой глоток, утерев рот рукой. Одна мысль не давала ему покоя. Туриус взял с собой четыре с половиной центурии, в замке Ангуса только пятьдесят бретонцев и еще человек пятьсот его собственных воинов. Смерть Элен выбила их из колеи, если не Ангуса, то уж точно – его любимого сынка и тех людей, которые обожали свою госпожу и заботились о ней. Даже сам Нилл не мог найти в ней недостатков, разве что слишком она была слабенькой и робкой.
Самое время позаботиться о том, чтобы Фергус Мор начал наступление. Надо сегодня же послать гонца.
Неделю спустя вернулся Адэр, и Гилеад не слишком удивился, узнав, что Брина действительно спряталась в одном из его фургонов. Плохая новость состояла в том, что она вскоре сбежала оттуда и направилась куда-то на северо-запад.
– Она сказала Формории, что ее мать заболела и ей нужно ехать домой, – сказал Адэр. – Не волнуйтесь, я уже послал гонца к Габрану. Он будет ждать ее.
Гилеад сомневался, что: Брину удастся так легко поймать. Уж очень она ловкая особа. Уже в тысячный раз он проклинал себя за то, что не сумел вовремя вывести ее на чистую воду.
Комгалл вернулся к себе и забрал Даллис. Она не протестовала, когда Гилсад сказал ей, что еще долгое время вряд ли сумеет составить ей хорошую компанию. И он действительно почти не разговаривал с ней, поручив Друстану сопровождать ее на похоронах и на поминках. Хорошо, что боги послали ему Друса, благодаря ему он мог предаваться своему горю.
Только Дейдре он хотел видеть рядом, нко Уна нагружала ее делами с утра до самой ночи. Посте смерти Элен Джанет и Шейла вернулись домой и с благословения Ангуса их обязанности были возложены на Дейдре… Отец сказал, что ей все равно надо учиться вести хозяйство…
Гилеад ходил мрачнее тучи… А через несколько, дней от Комгалла прискакал выбившийся из сил гонец на загнанной лошади. Он чуть не вывалился из седла.
– Фергус Мор… его войска идут по границе владений Гунпара. Я опередил его всего на день-два.
Дейдре с ужасом смотрела на суматоху во дворе. Воины готовились к войне.
После смерти Элен прошло совсем мало времени, Гилеад был раздавлен горем и явно еще не готов к битвам. Она боялась за него. Зато Ангус метался, словно одержимый демонами. У него появилась цель. Он успевал быть повсюду: подбадривал молодых солдат, дружески похлопывал по спине ветеранов. Вдохновленные им, воины хвастались, что быстро перебьют врагов и усмирят Фергуса. Но сколько их останется на ноле боя? Дейдре молилась о том, чтобы ее Гилеад вернулся живым.
Она вздохнула и пошла в маленький садик, со всех сторон окруженный стенами, где выращивали травы. Когда она нагнулась, чтобы сорвать базилик, на тропинку упала чья-то тень. В дверях стоял Нилл, преградив собой ей путь к отступлению. Он прискакал еще утром, чтобы заверить Ангуса в том, что его войска готовы к бою. Но Дейдре удавалось избежать встречи с ним. До этой злополучной минуты.
Нилл двинулся вперед. Дейдре сделала шаг назад.
– Разве можно так обращаться с женихом? – с издевательской ухмылкой спросил он. – Я иду на битву и хочу всего лишь поцелуя.
– Нет, пожалуйста, оставьте меня. Я должна работать.
– Ну да, работать. Например, поцеловать меня. – Нилл схватил ее за руки и со смехом притянул к себе. – Как приятно! Жду не дождусь, когда можно будет лечь с тобой в постель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37