«Технология зла»: Эксмо; Москва; 2005
ISBN 5-699-12804-2
Аннотация
перативник ФСБ Дмитрий Корсаков всегда действует крайне жесткими и решительными методами, балансируя на грани жизни и смерти. На этот раз ему приходится расследовать убийство милицейского начальника. По оперативной информации именно он снабжал документами прибывающих в город чеченских террористов. Проникнуть в стан боевиков и выйти на главаря – задача не из легких. Тем более что среди начальников Корсакова, похоже, появился предатель. Теперь майору придется трудно вдвойне…
Илья Деревянко
Изнанка террора
Все имена, фамилии, прозвища действующих лиц, равно как и названия кафе, ресторанов, улиц, районных ОВД и т. д. – вымышлены. Любые совпадения случайны.
1
Август 2004 года.
г. Н-ск. 14 час 10 мин.
Мертвец лежал ничком, головой к писсуарам и на первый взгляд не производил впечатления убитого. Просто напился мужик да рухнул где попало. Сейчас заворочается, захрапит, забормочет какую-нибудь чушь… Повинуясь жесту Ильина, один из оперативников перевернул тело на спину.
– Аккуратно сработано, – натянув резиновые перчатки, сказал судмедэксперт. – Удар нанесен точно в сердце очень тонким кинжалом. Потому и кровь почти не шла.
С этими словами он извлек из раны орудие убийства и положил в целлофановый пакет. Такого рода «игрушку» я видел впервые. С кинжалом ее роднила лишь рукоятка, а сам клинок больше напоминал толстую иглу из отличной стали. Судя по всему, удар нанес тот, кого покойный хорошо знал и никак не ожидал от него подобного «сюрприза». На усатой физиономии застыло безграничное удивление. «Единственная ниточка оборвалась! – мрачно подумал я. – Придется опять начинать с нуля!!!»
До недавнего времени труп являлся начальником паспортного стола Красноперского ОВД, майором Широковым Сергеем Витальевичем. По оперативной информации, именно он снабжал документами и регистрацией прибывающих в Н-ск чеченских террористов. По крайней мере тех трех ведьм, которые недавно взорвались в городе, унеся жизни более сотни людей. Информация о Широкове поступила в ФСБ сегодня рано утром, спустя полчаса майора взяли «под колпак», надеясь отследить преступные связи, но… безрезультатно. До 13.00 он безотлучно находился в своем служебном кабинете, ничего подозрительного по телефону не говорил, потом отправился в кафе «Чудесница» в двух кварталах от отделения, слопал первое, второе, десерт, выпил чашку кофе, зашел в сортир облегчиться, но обратно не вышел.
Через двадцать минут обеспокоенный филер заглянул в туалет и сразу вызвал группу немедленного реагирования во главе с вашим покорным слугой. Мы прибыли под видом сотрудников «убойного» отдела и перво-наперво оцепили здание плотным кольцом агентов в штатском. Затем я и Ильин в сопровождении двух оперативников пошли осматривать место происшествия. (За сим занятием вы нас и застали.) А остальные начали опрашивать посетителей и обслуживающий персонал кафе. В основном – проформы ради. По словам того же филера, Широков ни с кем здесь не общался, кроме официантки, принесшей заказ, а при себе имел только «дипломат», который и валялся на полу рядом с ним… Из неплотно завернутого крана над умывальником мерно капала вода. Судебно-медицинский эксперт что-то невнятно бурчал, составляя акт первоначального освидетельствования тела. В стеклянных глазах убитого отражался свет электрической лампы под потолком. Один из оперов пытался отпереть упомянутый «дипломат».
– Товарищ майор, товарищ майор! Там… О Господи! – справившись наконец со сложным замком, вдруг сипло воскликнул он. Под поднятой крышкой «дипломата» виднелось самодельное взрывное устройство с таймером. При вскрытии замка оно, очевидно, активировалось, и на таймере начали сменяться цифры: 30, 29, 28, 27… Все окружающие замерли истуканами. Стало тихо, как в могиле. Неожиданно мой взгляд упал на два проводка, зеленый и синий, тянущиеся от таймера непосредственно к бомбе. В памяти всплыли смутные «познания» по части взрывотехники, почерпнутые главным образом из кинофильмов. Если перерезать один из проводков – взрыва может не быть! Но какой из них?! 21, 20, 19… Синий или зеленый?! 18, 17… Удрать все равно не успеем, вызвать саперов – тем паче, а народу в здании уйма!!! 14, 13, 12…
– Альбертыч, нож! Живо! – грубо рявкнул я, вырвал из рук Ильина медицинский скальпель и, мысленно перекрестившись, перерезал синий провод…
Здание ФСБ.
16 час 48 мин.
– Ты, Корсаков, неисправимый авантюрист! – покачал головой Рябов. – Не имеешь ни малейшей квалификации в данной области, а туда же! И-эх! Трибунал по тебе плачет!!!
– Молодой человек принял единственно верное решение, – заступился за меня полковник Бурлаков, главный взрывотехник нашего Управления. – Своими действиями (пусть инстинктивными) он спас по меньшей мере пятьдесят человек. Зря вы с ним так, Владимир Анатольевич!
– Да я же просто шучу, – смутился шеф. – Дима мне как младший брат! Мы с ним столько… Впрочем, ладно. Давайте к делу, Федор Иванович.
– Мощность – четыре килограмма в тротиловом эквиваленте, – неторопливо начал Бурлаков. – Большое количество поражающих элементов: гаек, болтов, шурупов… По типу устройство сходно с теми, которые сработали недавно в городе. Возможно, их изготовил один и тот же специалист. Единственное отличие – таймер с тридцатисекундной задержкой взрыва.
– А зачем он был нужен? – полюбопытствовал Рябов. – Не проще ли сразу – ба-а-бах!!!
– По-моему, тут имел место некий психологический трюк, – спокойно ответил взрывотехник. – Террорист хотел не просто убить членов группы, а сперва поиздеваться: заставить визжать от ужаса, одновременно ломиться в дверь, отпихивая друг друга локтями. Бежать по кафе с криками «Спасайся, кто может!!!» и т. д. и т. п. Он ведь не рассчитывал на хладнокровие вашего парня и его невероятную везучесть. Кстати, майор, а почему вы перерезали именно синий провод? Нужный мог оказаться любого цвета, например – зеленого!
– Вы же сами сказали – инстинктивно, – пожал плечами я. – Ну а еще… Хотя нет, это глупости!
– Говорите, говорите, – подбодрил Федор Иванович.
– В голове, помнится, мелькнуло – «зеленый – цвет джихада». Чепуха, конечно, однако на размышления времени не оставалось.
– Может, чепуха, а может, нет, – задумчиво молвил Бурлаков. – Наш урод, похоже, с юморком. С черненьким таким, дьявольским… Ну хорошо, – немного помолчав, сказал он. – Как только появятся новые сведения по устройству – сообщу. А сейчас, извините, много работы!
– У нас тоже, – проворчал Рябов, первым поднимаясь из-за стола…
Там же.
Кабинет двумя этажами выше.
Несколько минут спустя.
Устроившись перед видеодвойкой, мы с Рябовым просматривали запись допросов сослуживцев Широкова. Предварительно им объявили, что речь идет исключительно об убийстве и попытке теракта, а ФСБ преследует одну цель: найти и покарать злодеев. (О предательской деятельности покойного – ни слова!) Но, кажется, они не особо нам поверили. По крайней мере, выглядели означенные сослуживцы довольно жалко – суетились, потели, запинались, бегали глазами… Большинство пытались, между делом, очернить усопшего и решительно от него отмежеваться. Дескать, кроме «здрасьте» никак не общались и вообще – господин Широков внушал им, «белым и пушистым», подспудную неприязнь. Нет, нет! Ничего конкретного. Но какой-то он был, знаете ли, не такой! Не наш, короче. Подозрительный! И т. д. и т. п.
Когда мы отбросили все это трусливое тявканье, то в сухом остатке осталось немного, а именно:
1. «Дипломат» принадлежал Широкову. Он постоянно ходил с ним на работу и никогда не оставлял без присмотра, хотя ничего сверхценного в нем не носил. Так, кой-какие доклады, отчеты и некоторые личные вещи типа «дежурной» фляжки коньяка и презервативов. «И наверняка – взятки», – добавил от себя Рябов.
2. Сегодя перед уходом на свой последний обед майор открыл «дипломат» в присутствии уборщицы Лены и сунул туда какую-то папку с бумагами. Бомбы внутри, разумеется, не было. А обедал покойный всегда в кафе «Чудесница».
3. (Об этом сослуживцы говорили шепотом и озираясь.) Широков поддерживал тесные контакты с заместителем начальника отделения полковником Кочанкиным Юрием Павловичем. Часто уединялся с ним в кабинете и о чем-то подолгу беседовал.
И наконец четвертое. (Из показаний вышеозначенной Лены.) На боку «дипломата» Широкова имелась небольшая, рваная царапина. Вчера вечером, будучи не совсем трезв, об угол стола корябнул. Между тем на «дипломате» со взрывным устройством никаких царапин не было.
– Итак, показания Лены лишь подтверждают нашу первоначальную версию: бомбу в туалете оставил убийца, заменив привычный «дипломат» майора на точно такой же, – резюмировал шеф. – Договорились ли они там встретиться заранее или убийца, зная привычки жертвы, отправился в «Чудесницу» самостоятельно, неизвестно. Цель убийства тоже не совсем ясна. Либо плановая зачистка концов, либо… Гм! Либо просочилась информация, что Широковым интересуется ФСБ!
– Либо деньги не поделили, – вставил я.
– Возможно, – кивнул Рябов. – Но первые два варианта кажутся мне более правдоподобными. Насчет возможной утечки из Конторы проверю лично. А ты займись окружением майора, побеседуй с вдовой, попробуй отыскать ниточки к сообщникам в милиции. Предатель не мог орудовать в «безвоздушном пространстве». И еще, аккуратно прощупай полковника Кочанкина. Не нравится мне сей господин. Сердцем чую – сволочь он редкостная! Но вот просто сволочь или наш клиент… Это тебе и предстоит выяснить! Действовать будешь под видом сотрудника Генпрокуратуры. Вопросы, пожелания есть?
– Да. Мне срочно нужны подробные досье на Широкова и Кочанкина, а также записи всех телефонных разговоров майора с момента начала прослушки и вплоть до его ухода из отделения. В том числе разговоры по внутреннему телефону и по мобильному.
– Насколько срочно? – уточнил шеф.
– Два часа назад.
– Хорошо, – усмехнулся полковник. – Обожди малость. Я распоряжусь.
И тут вдруг настырно зазвонил внутренний телефон. Рябов снял трубку, молча выслушал и страшно изменился в лице.
– В больнице, на улице Березовая, взорвалась шахидка-смертница, – проглотив комок в горле, выдавил он. – Много погибших, в том числе детей! Чудом уцелели документы проклятой девки. Они выданы неделю назад, все в том же Красноперском ОВД!!!
2
Последующую ночь я, как и большинство моих коллег, провел на работе. Обстановка в Конторе была напряженная, нервозная. Полковника Рябова вместе с другими начальниками отделов спешно вызвали к генералу Маркову. Вернулся он спустя полтора часа бледный, угрюмый и с ходу начал раздавать руководящие указания. Нашу главную зацепку, Красноперское ОВД, было велено разрабатывать самым тщательным образом. В подробности вдаваться не стану. Скажу лишь, что теперь на прослушку поставили телефоны всех без исключения сотрудников отделения. (И служебные, и домашние, и мобильные.) Мне оставили прежнее задание, но с грозным предупреждением: «Ты должен дать ощутимый результат в кратчайшие сроки. Не смей канителиться! Иначе…» Аналогичные напутствия получили и остальные наши ребята. Впрочем, неудивительно! Трагедия на Березовой улице по количеству жертв и общественному резонансу затмила три предыдущие. А произошло там следующее. Террористка проникла в больницу под видом родственницы реально существующего мальчика-чеченца, перенесшего сложнейшую хирургическую операцию (некоего Аюба Русланова, сына офицера чеченского ОМОНа), предъявила охраннику подлинный паспорт на имя Аминат Руслановой, родной тетки Аюба, прямиком направилась в детское отделение и в середине коридора взорвалась. Погибло в общей сложности сто десять человек. Из них – шестьдесят детишек. Еще около сотни получили серьезные ранения. (Террористка несла на себе не только пояс шахида, но и дополнительный мощный заряд, замаскированный в сумке с гостинцами.) Примечательно, что сам восьмилетний Аюб выжил и на предъявленной ему фотографии «тетю» не опознал. «Это чужая женщина! – решительно заявил мальчик. – У нас нет таких родственников». Немедленно связались с гудермесскими эфэсбэшниками, и те подтвердили: настоящая Аминат Русланова цела и невредима и в данный момент находится в доме родителей. Тогда в Гудермес отправили по факсу фотографию шахидки. Личность чертовой ведьмы нам обещали вскоре установить…
Вплоть до утра я внимательно изучал досье обоих ментов и раз за разом прокручивал записи телефонных разговоров Широкова. В итоге удалось раскопать пару интересных вещей. Шесть лет назад Кочанкин и Широков (в то время майор и капитан) проходили главными свидетелями обвинения по делу о вымогательстве в Красноперском ОВД. Осудили тогда старшего лейтенанта Сергея Голованова на срок пять лет. (То есть год назад он должен был выйти на свободу.) Подробности головановского дела в досье отсутствовали. Я решил обязательно пообщаться с этим типом и обратился за сведениями о нем в нашу базу данных. Мне обещали дать ответ, но попозже, к середине будущего дня: «Сам пойми, какая сейчас запарка!» Кроме того, при прослушивании пленок я обратил внимание на краткий телефонный разговор Широкова с Кочанкиным, состоявшийся около полудня.
Широко в. Юрий Павлович, надо поговорить о…
Кочанки н (резко прерывает) . Знаю!
Широко в. Так я зайду к вам?
Кочанки н. (грубо) . Нет! Я занят!
Широко в. А когда?
Кочанки н. Я скажу!
Широко в. А…
Короткие гудки.
Учитывая тесные связи вышеозначенных господ, напрашивались два вывода:
1. Кочанкин действительно был очень занят, пребывал в дурном расположении духа и потому так хамски отшил доверенного сотрудника.
2. Он знал (или догадывался), что телефон прослушивает ФСБ, и старался всячески отмежеваться от опального майора. Однако даже во втором случае не факт, совсем не факт, что Кочанкин сообщник Широкова! Может, он элементарно трясется за собственную задницу и панически боится «попасть под раздачу».

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2