– последовал убийственный вопрос из дверного проема. Низкий раздраженный голос не допускал никаких возражений. Алексис был в ярости.Он подошел ближе. Каждый его мускул был напряжен. Он стоял, нависая над ней, и выглядел как разъяренный хищник, но вдруг Керри стало безразлично. Она молча села на кровать. При одном взгляде на него сердце ее разрывалось на части.– Я задал вопрос!Ну вот, все начиналось заново. Нужно будет подчиняться, уступать, раболепствовать. Проведя рукой по мокрым волосам, она посмотрела на Алексиса и виновато сказала:– Извини. Я…– Извинений недостаточно. Поднимайся. Мы возвращаемся в Афины.Керри посмотрела в его напряженное, утомленное лицо.– Пожалуйста, Алексис, я не могу! Я больше не могу так! – умоляла она, ища у него сострадания. Но лицо Алексиса было непроницаемым.– Можешь и должна. – Он помог ей встать. – Как ты можешь быть такой безрассудной, Керри? Петрос и моя мать слишком стары, чтобы так волноваться из-за тебя! О чем ты, черт побери, думаешь!Слезы жгли ей глаза. Он ничего не сказал о своих переживаниях. Очевидно, у него их не было.– Слезами горю не поможешь. Тебя искала вся полиция, ты это понимаешь? А теперь надо возвращаться – все о тебе беспокоятся. Я, – он ткнул себя пальцем в грудь, – я очень зол на тебя. Думаю, нам надо поторопиться, потому что, если я останусь здесь дольше, я сделаю что-то такое, о чем мы оба будем сожалеть!Керри встала. Она взяла пакет с вишнями, но Алексис схватил ее за руку и потащил к трапу.– Оставь пакет.– Но я…– Я сказал – оставь!Алексис потащил ее к гавани, где был пришвартован «Челленджер». К той самой гавани, где Керри видела, как он целовал Маршу. Поняв, что происходит, Керри остановилась как вкопанная и повернулась. Ей теперь было все равно, и она тоже захотела сделать ему больно.– Я слышала, что ты говорил. «Я не хотел, чтобы это произошло вот так!» – передразнила она.– И что это значит? Ты подслушивала?– Да! Ты… ублю…Алексис, сильнее сжав ее руку, безжалостно прервал ее:– Замолчи! Я сказал это, да! И еще сказал много другого. А теперь идем! Поверь, с меня довольно!Керри на секунду уступила и сделала шаг вперед.– Ты не любишь меня?– Я?– Не отвечай вопросом на вопрос, черт возьми! Конечно, нет. Ты сказал, что не любишь. Я только хотела бы, чтобы ты… – Она всплеснула руками. – О, я не знаю! Я только хотела бы, чтобы у меня не было такой сердечной привязанности.Она с трудом подавила рыдания.– Когда есть привязанность, всегда есть боль, – ответил он резко.Ну, по крайней мере, он понимал, что причиняет ей боль! Утешало то, что он тоже был обижен, и все-таки она чувствовала себя виноватой в том, что была причиной всех этих ненужных страданий.Ей нужно будет уехать из Греции. Завтра она вернется в Англию к своей единственной любви – Питеру.– Иди на яхту, – приказал он не терпящим возражений тоном.Она сбросила его руки с плеч.– Оставь меня!Не говоря больше ни слова, она ринулась по трапу, вбежала в салон и села на диван. Алексис полез в холодильник за напитками. Он поставил перед ней апельсиновый сок, поднял телефонную трубку и приказал отправляться. Себе он налил бренди.Путешествие началось в полном молчании. Алексис, нахмурясь, смотрел на нее. Она не торопясь пила сок, не смея сказать ни слова, потому что за его мрачным, раздраженным взглядом видела что-то еще, но не понимала что.Алексис смотрел на Керри. Все, чего он хотел, – обнять ее. Но он не мог. В эти несколько дней все думали, что она погибла. Он благодарил Бога, что этого не случилось. Он много молился за последние дни.Алексис тоже устал. Все эти дни он совершенно не отдыхал и был теперь так утомлен, что не понимал, была ли это Керри или только мираж.Керри волновалась. Она чувствовала на себе озабоченный взгляд Алексиса. Он молча наблюдал, как она борется со своими эмоциями. Наконец первая слеза потекла по ее щеке. Потом еще. Она не могла их остановить. Ее плечи начали судорожно вздрагивать. Она ничего не могла поделать. Все было потеряно. Потеряно навсегда!Она настолько перестала себя контролировать, что не заметила, как Алексис сел рядом с ней, прижал к себе, целуя ее мокрые соленые щеки, уговаривая перестать плакать, держа ее так крепко, что она, наконец, почувствовала себя в безопасности в его сильных руках. Рядом с ним ей было тепло и надежно, но она напоминала себе, что это ложное прибежище. Особенно теперь, когда он признался, что не любит ее. Или нет? Она не могла вспомнить этого.– Пойдем, дорогая, не надо плакать.Его голос не был раздраженным, он был нежным.Алексис убирал волосы с ее лица так ласково, что она задрожала от желания. Он покрыл ее глаза бесчисленными поцелуями. Достав из кармана платок, вытирал ее лицо так нежно, с такой любовью… Обнимал ее до тех пор, пока слезы не прекратились, и от этого она смутилась еще больше. Видя, что Керри успокоилась, он прошептал:– Мы должны поговорить прямо сейчас. Пойдем куда-нибудь в более укромное место.Керри смущенно посмотрела на него. Проглотив слезы, она тихо спросила:– Куда? Глава 18 Алексис посадил Керри в пестрый шезлонг и взял ее трясущиеся руки в свои. Керри заметила, каким уставшим он был, и ее сердце бескорыстно открылось ему.– С чего начать? – спросил он, крепко держа ее за руки. Он дрожал так же, как и она.Судорожно сглотнув, Керри тихо сказала:– С разговора в клинике.Алексис улыбнулся.– Ты слышала только часть разговора.Часть разговора, устало думала она. Она посмотрела в его глаза: как и в большинстве случаев, в них ничего нельзя было прочитать. Он замкнулся в себе. Доказать, что она слышала слова Елены, было легко.– Я знаю, что она манипулировала нами. Она купила меня тебе.– Выслушай меня. Я ничего не знал о желании моей матери, чтобы у нас был ребенок. В свое время она умоляла меня поухаживать за тобой, но она мной не манипулировала. Я отвечаю за свои поступки. Я все время думал, что это Петрос. Он всегда вмешивался в наши отношения.– Но почему? – спросила она. – Почему Елена делала это? Почему ты на это согласился?– Елена занималась сватовством по эгоистической причине. У нее была старомодная идея, что мы должны влюбиться друг в друга.Керри покраснела.– Я влюбилась.Она попыталась освободить руки, но он не отпустил ее.– Не вырывайся! Пора узнать всю правду.Вот он! Момент разрыва! Керри выдохнула и неуверенно улыбнулась.– А зачем ты притащил меня на яхту? Она сжала губы. К чему этот разговор?– Ты моя жена. Я хочу, чтобы ты вернулась в мою жизнь и в мою постель. Но дай мне сначала все объяснить тебе.Алексис посмотрел на ее руки, и лицо его приобрело багровый оттенок. Объяснять ему было так же трудно, как ей – понять.– Моя мать договорилась с Петросом, что он использует свою болезнь и расскажет мне всю эту милую сказку, чтобы я помог ему. Она знала, что я хочу тебя. Это было видно по моему лицу.Керри не удержалась от горькой усмешки.– Но как она уговорила Петроса сделать это?– Он все готов для нее сделать. И он у нее в долгу за ту операцию с Тео пять лет назад. Он был идиотом, пообещав твою руку человеку с такой репутацией. Но вина моей матери не самая большая. – Он посмотрел Керри прямо в глаза. – Это я виноват. Забудь про Петроса и про мою мать. Это я хотел, чтобы у нас был ребенок. Я хотел опутать тебя цепью, которую ты не сможешь разорвать.– Это уж слишком! Меня можно даже не спрашивать? – закричала она.Алексис даже не смутился.– Когда моя мать планировала это, брак был ее конечной целью. Она хотела, чтобы у нас было полдюжины детей.Керри не верила своим ушам. Ее охватила ярость.– Меня самым настоящим образом использовали! Мой крестный, твоя мать, ты! Вы все насмехались надо мной! На что это похоже, Алексис? Ты мне отомстил. Я оскорбила тебя в Лондоне, и ты унизил меня, использовал как племенную кобылу!– Нет, Керри, это не так, поверь мне! – Он застонал, как раненое животное.Керри подошла к окну, чтобы посмотреть на темное небо. Как он мог? Она повернулась, гневно сверкая глазами.– Ты отомстил? Ты получил свой фунт мяса? – Глубоко вздохнув, она прошептала: – Я хочу ближайшим самолетом улететь домой, в Лондон. Здесь меня никто не любит.– Нет! Твой дом здесь, со мной!– Если ты попытаешься меня задержать, тебя арестуют!Ее грудь тяжело вздымалась, сердце колотилось, а он улыбался!– Не смей надо мной смеяться!– Перестань, Керри. Я смеюсь не над тобой, а над твоими глупыми словами. Тебя здесь все любят. Подумай, через какой ад мы прошли, когда ты исчезла! А ты даже не спросила о Петросе. Ты даже не подумала, что он может умереть!Он понимал, что это жестоко, но это должно было вывести ее из гипнотического транса, в котором она находилась.Набрав воздуха в легкие, она закричала:– О Боже! Что с ним?– Ему стало лучше, когда он узнал, что ты жива. Прижав ладонь к губам, Керри вздохнула.– Ты, наверное, думаешь, что я чудовище, эгоистка.– Я думаю, что ты очень устала. Я виноват. Я обвинил всех, кто пытался нами манипулировать, а сам непростительно манипулировал тобой, моя дорогая жена. – Он взял ее руку и поцеловал. – Если ты хочешь уехать, я не буду тебе мешать, но я настаиваю, чтобы ты меня сначала выслушала. К сожалению, придется подождать, пока мы не останемся одни, в постели. У нас на борту гости, и через полчаса будет ужин.– Гости? – Она замотала головой. – Я не могу сейчас общаться с гостями. Даже с дельфинами.Он улыбнулся: разве мог он сердиться на нее?– Пойдем. Я уверен, что ради этих гостей ты сможешь сделать над собой усилие. – Он приподнял прядь ее волос. – Но сначала тебе нужно принять душ. Мои гости могут обидеться, если увидят тебя в таком состоянии.Она посмотрела на него. Если она улетит завтра утром, то никогда не увидит его снова. Никогда не сможет потрогать его, нежно поцеловать в бровь во время сна. Или, подкравшись, нежно прикоснуться, когда он бреется, и увидеть его строгий взгляд в зеркале: он всегда относился к бритью серьезно.Ей хотелось побыть с ним еще один раз. Еще один раз почувствовать себя в его надежных руках.– Я чувствую себя слишком слабой. Ты должен мне помочь, – прошептала она, едва дыша.Он кивнул, едва заметно нахмурившись.Включив душ, он посадил ее на кровать и молча помог ей раздеться до нижнего белья. Он никогда не видел ее в таком состоянии, такой тихой и пассивной.– Ты справишься с остальным? Она покачала головой.– Пожалуйста, Алексис, помоги мне.Он осторожно расстегнул ей лифчик и снял бретельки с плеч. Избегая интимных прикосновений, аккуратно положил ее на кровать. Было так легко взять ее в этом положении, но он не хотел этого делать, пока они обо всем не поговорят. Когда он снимал с нее трусики, она умоляла его взглядом коснуться ее.Отступив назад, он велел ей сесть, обмотал вокруг нее полотенце и помог дойти до душа.– Тебя больше не тянет ко мне, да?Алексис наклонил голову, поставленный в тупик этим вопросом. Как еще он мог выразить свою любовь? Он искал ее дни и ночи, но он не мог заниматься с ней любовью, пока все окончательно не будет выяснено. Разве его гнев, когда он нашел ее, не был подтверждением его чувств?– Не говори ерунды, Керри. Я больше не позволю тебе исчезнуть. Если ты хочешь заниматься со мной любовью, то должна пообещать, что не сбежишь от меня снова. Не забывай, что нам скоро предстоит воспитывать ребенка.– Ты же сказал, что не помешаешь мне уехать. Ты обещал, – упрекнула она его. – Ты, как всегда, не сдерживаешь своих слов.– Когда это я не сдерживал своих слов?Они смотрели друг на друга в ярости, огонь сверкал в их глазах, и атмосфера была Далеко не эротическая. И все же… Даже воздух вокруг них казался пронизанным эротическим напряжением.Ее взгляд говорил сам за себя. Она хотела его.– Это глупо, – сказал он, одновременно развязывая полотенце.– Алексис, – умоляла она, увидев что-то знакомое в его глазах.Он привлек ее к себе и поднял на руки.Их жадные губы встретились. Она целовала его, как никогда раньше. Она была такой ненасытной, а он был здесь, чтобы удовлетворить ее желания. Оторвавшись на мгновение от ее губ, он понес ее в душ.Она засмеялась.– Ты же одет!– Я слишком слаб, ты должна помочь мне раздеться, – передразнил он. Его глаза светились каким-то новым чувством. И оно возбудило ее…Когда они насытились до предела, Алексис вымыл ей волосы, тело, лицо, наслаждаясь каждым прикосновением. * * * – Куда мы идем? – спросила Керри, поднимаясь за Алексисом по ступенькам.– На мостик.– Что… или кто там, на мостике? Только не говори, что там капитан Савидис.– Тихо. – Он приложил палец к ее губам. – Об этом я расскажу тебе позже.Керри увидела маленькую фигурку, сидящую на колене у матроса. За штурвалом был Питер! У нее перехватило дыхание. В этот момент он обернулся, и его лицо засияло, когда он увидел ее. Она благодарно посмотрела на Алексиса и побежала к Питеру.– О, Питер!Керри протянула руки, чтобы обнять его.– Привет, Керри.Питер сидел на колене у Янни в капитанской фуражке. Он управлял «Челленджером» и был явно доволен собой. Керри вопросительно посмотрела на Алексиса. Он пожал плечами:– Я же обещал ему. Я выполняю свои обещания. Питер обхватил Керри за талию и нежно прижался к ней.– Я люблю тебя, Керри, – сказал он тихо. Керри обняла его. Она была удивлена.– Ты сказал правильно. Ты правильно произнес мое имя!Питер улыбнулся и довольно повторил:– Я люблю тебя, Керри. Керри нашла глазами Алексиса.– Спасибо. Он улыбнулся.– Одри и Грэхем в столовой. Питер уже попил чай, а Янни на вахте. Я буду внизу. Спускайся вниз, когда поговорите.– Подожди меня. Питеру сейчас гораздо интереснее крутить штурвал. Мы увидимся с ним перед сном. – Она поцеловала Питера в макушку. – Пока.– Пока, – улыбнулся он.Керри взяла Алексиса за руку, решив вести себя так, как будто ничего не произошло.– После ужина нам надо будет поговорить. Я должен тебе многое рассказать.– Да, нам во многом нужно разобраться.– Но я хочу, чтобы ты знала одну вещь. Я не собираюсь сдаваться без борьбы. Я… – Он не закончил.– Керри! Как я рада тебя видеть! Нам так много надо тебе сообщить. Во-первых, Алексис предложил Грэхему работу в Греции, – прервала его Одри. Схватив Керри за руку, она посадила ее рядом с собой за стол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32