Почему же его так сильно задело предсказание Софи?
Он наблюдал за публикой. В гостиную входили самые разные люди – серьезный бизнесмен (интересно, каким ветром его занесло в Тусон?), благородные дамы, хихикающие школьницы и женщины легкого поведения. На выходе не было расстроенных лиц. Как видно, Джунипер старалась предсказывать только приятные вещи.
Вот из гостиной вышел сияющий юноша. Как видно, он искал совета в сердечных делах и услышал нечто приятное. Габриэль взглянул на свою ладонь и усмехнулся.
Когда Джунипер объясняла ему смысл гадания по руке, он не смог найти у себя ни одного бугра.
Чтобы научиться подобной чепухе, требовалась недюжинная память. Но Габриэля это не увлекало. Или, может быть, у него не было призвания. Он еще с колыбели овладел искусством спасения человеческих душ и в юности немало преуспел на поприще проповедника. Однако вскоре, к большому сожалению отца, он почувствовал себя обманщиком.
Габриэль увидел, что Дмитрий заскучал, и подошел к нему поболтать. Дамы уже около часа занимались гаданием, и оставался еще час до его встречи с Софи.
– Как дела, Дмитрий?
Русский карлик поднял голову и серьезно кивнул:
– Хорошо. У мисс Джунипер и мисс Софи все в порядке.
Габриэль пододвинул стул и сел рядом с карликом.
– Что ты об этом думаешь, Дмитрий? По-твоему, гадание – это полная чушь, или ты веришь в магические способности женщин семьи Мадригал?
Дмитрий слегка отпрянул от Габриэля и взглянул на него, как на богохульника. Габриэль поднял руку, пытаясь его успокоить.
– Я все понял. Прости меня, Дмитрий. Я не собирался клеветать на женщин. Просто мне хотелось узнать, что ты думаешь об их мистической силе.
К удивлению Габриэля, Дмитрий сунул руку за пазуху, достал резной деревянный крестик, висевший на кожаном шнурке, поцеловал его и перекрестился.
– Они благословенны Господом, святым Антонием, Агнессой и… и Джеромом Эмилиани.
«Это еще кто такие?» – подумал Габриэль. Его отец избегал святых, предпочитая общаться с Господом без посредников.
Но бедный Дмитрий содрогался от праведного негодования, и Габриэль пожалел о своих неосторожных словах. Он положил руку карлику на плечо, надеясь его успокоить. Дмитрий резко отодвинулся, и Габриэль решил как-то загладить свою оплошность. Он не хотел терять союзника в лице Дмитрия.
– Прости, Дмитрий. Я не хотел сказать ничего неуважительного. Мне кажется, дамы семьи Мадригал – необычные женщины. Они удачно выбрали себе профессию.
Коротышка уставился на него тяжелым немигающим взглядом, потом наконец расслабился и кивнул. В этот момент к нему подошел очередной посетитель и протянул свой билет.
Габриэль еще немного поболтал с Дмитрием, надеясь смягчить его сердце.
Наконец наступила полночь – время его свидания с Софи. Габриэль встал, с замиранием сердца достал из жилетного кармашка свой билет и протянул его Дмитрию.
– Пожелай мне удачи, – сказал он, подмигнув.
Дмитрий хмуро кивнул:
– Всего хорошего!
На этой серьезной ноте Габриэль вошел в гостиную.
Глава 8
Софи приложила руку к глазам. Дмитрий, конечно, постарался – созвал столько посетителей! Но она устала и хотела быстрее закончить работу.
Гадание по руке, картам и хрустальному шару забирало много психической энергии: чтобы не наделать ошибок, надо было угадать личность пришедшего к ней человека. Однажды она предсказала ребенка респектабельной старой деве, которая сильно оскорбилась. С тех пор Софи старалась как следует сосредоточиться, а это сильно утомляло. Впрочем, иногда она спрашивала себя, почему респектабельная старая дева не могла, в конце концов, заиметь ребенка. Но ответа она не знала.
Они хорошо потрудились над обстановкой гостиной. В этом деле им помог Габриэль. Масляные лампы с красными абажурами отбрасывали на предметы мягкий розоватый свет. Драпировка комнаты для гадания алым и черным бархатом создавала мистическое настроение. Публика глотала всю эту чушь, как сладкую конфетку. Софи вздохнула. Скорее бы закончилась эта ночь!
С Джунипер ее разделяла ширма, и Софи не имела возможности поболтать с милой тетушкой в перерывах между сеансами. Хотя времени на разговоры совсем не было. Если бы здесь была корзина с Тибальтом, Софи приласкала бы своего песика, но он мог отвлечь посетителей и нарушить ту атмосферу таинственности, которую они так тщательно создавали.
Софи фыркнула. Зачем люди стремятся узнать будущее? Ведь они не в силах избежать того, что написано им на роду. Никто из ее близких не предсказал смерть Джошуа, и значит, все они были шарлатанами. Все, кроме Джунипер.
Дверь отворилась. Она подняла глаза и увидела Габриэля Кэйна. Он стоял на пороге, держа шляпу в руке, и улыбался. Софи вздохнула. Ей следовало догадаться о его визите!
– Что вам угодно? – спросила она, хмуро сдвинув брови.
Габриэль показал свой билет:
– Все законно, Софи. Я заплатил за право сюда войти и с нетерпением жду, когда ты меня обслужишь.
– А ты нахал, Габриэль Кэйн! Надеюсь, ты это знаешь.
– Да, конечно.
Он подошел ближе, небрежно отбросил свою шляпу и сел в кресло напротив Софи. На разделявшем их столике, покрытом алой скатертью, на подставке из черного дерева, стоял хрустальный шар. Красивый шар и красивая скатерть, но в данный момент они показались Софи нелепой бутафорией.
Продолжая хмуриться, она спросила:
– Ты хочешь, чтобы я погадала тебе по руке, по картам или на хрустальном шаре?
С каким удовольствием она запустила бы в него чем-нибудь тяжелым! Она покачала головой, пытаясь избавиться от такого нехристианского желания.
Габриэль сделал вид, что задумался:
– Знаешь, Софи? Я давно мечтаю о том, чтобы ты взяла меня за руку. Погадай мне, пожалуйста, по руке.
– Когда мы с тобой познакомились, моя тетя гадала тебе по руке, Габриэль. Может, лучше на хрустальном шаре?
– Я хочу, чтобы ты погадала мне по руке. Если вы обе предскажете одно и то же, я поверю во всю эту ерунду.
– Ну и глупо. Я была там и могу вспомнить слова Джунипер.
– Нет, не можешь. Ты была страшно сердита и нарочно не слушала то, что она говорила. – Его губы расползлись в дьявольской усмешке.
Она закатила глаза к потолку:
– Хорошо. Давай руку.
Габриэль улыбнулся шире и протянул ей свою ладонь.
Софи на мгновение заколебалась. Она не хотела к нему прикасаться, боясь, что это не доведет до добра.
Однако если им суждено соединить свои жизни, то этого не избежишь. Она мало верила в предсказания будущего, но еще меньше – в то, что человек способен изменить свою судьбу.
Она взяла его за руку. В тот же миг перед ее мысленным взором пронеслись видения. Она и Габриэль. Она и Джошуа. Она, Джунипер и Габриэль. Она, Джунипер, Габриэль и Джошуа. Иво Хардвик. Она одна. Габриэль. Джошуа в маленьком гробике, который потом опустили в холодную землю. Опять она, залитая слезами. Софи зажмурилась, чтобы не показывать Габриэлю, как сильно повлияло на нее его прикосновение.
Боже правый, она и впрямь связана с этим человеком какими-то мистическими нитями! И это при том, что он поклялся помешать ей осуществить месть.
Она не знала, сколько времени сидела, держа Габриэля за руку. Его голос вернул ее к действительности, разогнав путаные мысли и красочные видения:
– Послушай, Софи, мне приятно, что ты держишь меня за руку, но ты же не можешь предсказывать будущее, не глядя на мою ладонь.
Софи через силу открыла глаза и холодно улыбнулась:
– Я привыкала к твоему телу.
Он приподнял брови.
– Я знаю способы получше, милая. Если хочешь, я тебе покажу.
– Прекрати сейчас же! – холодно сказала она, хотя внутри у нее кипел вулкан.
Он вздохнул:
– И все-таки тебе стоит попробовать.
– Успокойся. Мне надо сосредоточиться.
– Я думал, ты не веришь во всю эту ерунду.
– Замолчи!
– Слушаюсь, мэм.
Поднеся руку Габриэля к масляной лампе, стоявшей на низком столике, Софи нагнула голову, чтобы повнимательнее рассмотреть его ладонь. Она легко провела пальцем по теплой коже, с интересом отметив необычное сочетание линий, замеченное ее тетушкой еще в поезде.
Хм-м. Неужели за его внешней развязностью таится духовность?
Заинтересовавшись, она спросила:
– Кажется, ты говорил, что в молодости занимался миссионерством?
– Какое это имеет отношение к моей руке?
– Просто я вижу по форме твоей ладони, что твоя профессия не соотносится с твоей личностью.
– Да? Что же именно ты там углядела?
Она слегка передернула плечами.
– Форма указывает на человека, склонного к самоанализу. Ладони такой формы бывают у ученых, философов… и проповедников, – добавила она, опять склонившись над его рукой.
– Мой папа был проповедником.
– Понятно, – сказала она, чувствуя, что он не желает говорить о своем прошлом.
– Может быть, я унаследовал от него форму своей руки.
– Мм. – Она повнимательнее вгляделась в его ладонь и принялась осторожно сгибать его пальцы. Они оказались не слишком гибкими. Впрочем, это ее не удивило. По ее мнению, такой упрямец должен быть вытесан из камня. Она осторожно отвела назад его большой палец. – А твоя мама?
– Что моя мама? – проворчал он.
– Она тоже питала пристрастие к проповедям? Поверь, я прекрасно знаю, как возникают ссоры, если взгляды людей в чем-то не совпадают. – Она убедилась в этом на печальном опыте собственных родителей.
На этот раз он пожал плечами:
– Мне кажется, их влекла идея спасения мира и его обитателей от вечного проклятия.
– Они жили дружно?
– Это как-то связано с моей ладонью?
Она быстро подняла глаза:
– Ты не хочешь отвечать?
– Мои родители не имеют никакого отношения к моей ладони, Софи, и ты это знаешь. Ты просто пытаешься уйти от темы.
– Вовсе нет. Ты унаследовал от своих родителей все, в том числе и ладонь… и характер.
– Чушь! Мой папа перевернулся бы в гробу, если бы увидел меня сейчас.
Она молча заглянула в его бездонные карие глаза и вновь склонилась к его руке.
– Линии глубокие и четко очерченные. Ты решительный человек, Габриэль Кэйн, и очень светский.
– Хм. Я мог бы сказать тебе это, не глядя на свою ладонь.
– Но ты заплатил мне за то, чтобы я это сделала.
Она улыбнулась. Ее вдруг заинтересовала его рука. Если они и впрямь каким-то таинственным образом связаны друг с другом, то ей стоит узнать о нем как можно больше. К тому же это давало ей не изведанное доселе, но очень приятное ощущение власти.
С удивлением Софи обнаружила мозоли на его ладонях.
– Ты весь отдаешься работе, так?
– Пожалуй, – уклончиво ответил он.
– У тебя теплая рука.
– Она теплеет с каждой секундой.
Она подняла глаза, решив пропустить мимо ушей этот намек.
– У тебя хорошее здоровье.
Вот что означает теплая рука, черт бы его побрал!
– Рад это слышать.
Она долго изучала его большие пальцы, чтобы охарактеризовать его как личность.
– Ты упрям.
– Хм.
– Но весьма щедр.
– В самом деле? – спросил он, еле сдерживая смех.
Она согнула его большой палец, затем отвела его вниз, подальше от указательного.
– Хм-м, – пробормотала она. – В тебе есть сочувствие. Как странно!
– Ты нарочно выискиваешь во мне положительные качества, согласись, Софи.
Она невольно улыбнулась:
– Возможно. – Она положила его ладонь на столик. Разглядывая его пальцы, они почти соприкасались головами. – У тебя лопатообразные пальцы, – задумчиво проговорила она.
– Это плохо?
– Да нет. Это указывает на великодушие и некоторую долю изобретательности.
– Отлично!
Она подняла голову и заглянула в его чарующие глаза.
– Да, это хорошие качества. – Она облизнула губы и снова уткнулась в его ладонь. О Боже, какой же он красавец! – А теперь давай посмотрим на твои бугры.
– Давай.
Услышав его низкий, чуть хрипловатый голос, Софи на мгновение закрыла глаза, собираясь с мыслями. Ей хотелось отбросить его руку, схватить его и поцеловать. Какой ужас! На протяжении многих лет она легко обуздывала свои сексуальные инстинкты.
– Я заметила, что твой бугор Аполлона…
– Кажется, именно этот бугор я не мог отыскать, когда мисс Джунипер обучала меня хиромантии.
Софи усмехнулась:
– И это понятно. Но взгляни сюда. Твой бугор Аполлона расположен рядом с мизинцем. Это означает, что тебе чуждо чистое искусство, но практическая сторона дела всегда представляет для тебя интерес.
Улучив минуту, она опять подняла глаза и с облегчением увидела, что он хмуро разглядывает свою ладонь.
– Неужели?
– Да, и лично я этому не удивляюсь.
Он скорчил смешную гримасу, задумавшись над своим бугром Аполлона:
– Да, я тоже не удивляюсь. Пожалуй, я мог бы стать неплохим менеджером. Я уже думал об этом.
Софи представила, как деловой и упрямый Габриэль Кэйн заправляет их бизнесом. О Боже, о чем она только думает?
Отогнав ненужные мысли, Софи сказала:
– Да, это заметно. – Она похлопала пальцем по его ладони. – А здесь, – она нажала на выпуклость под мизинцем, – мы видим бугор Меркурия. Он у тебя ясно выражен.
– Это хорошо? – с сомнением спросил Габриэль.
– Неплохо. Это означает быстрый ум и склонность к самовыражению.
– Вот как?
– Мм. Но не надо слишком гордиться собой. Я уверена, что ты унаследовал оба эти качества от своего отца. Если он разъезжал по свету, спасая мир от проклятия вечного ада, у него наверняка был хорошо подвешен язык.
– Оставь свой сарказм. Мой отец был хорошим человеком, хоть и верил в такие вещи, которые я считаю чепухой.
Точно так же Софи относилась к своему отцу. Интересно!
– Ну что ж, давай смотреть дальше.
– Перейдем к самой интересной части. Есть ли на моей ладони показатели страсти и вожделения?
Софи внезапно смутилась. Ее собственная страстность была большим недостатком. Ей не терпелось увидеть, что по этому поводу говорит рука Габриэля. Если они одинаково страстные натуры, то как же она найдет и убьет Иво Хардвика?
Ее бросило в жар.
– Помимо страсти и вожделения есть много других, более важных сторон человеческой жизни, – резонно заметила она.
– Может быть. Но ведь это так интересно! В конце концов, молодость недолговечна.
– Да, это так, – согласилась она, вспомнив Джошуа, который навсегда останется молодым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31