— Только что мимо проехал на лошади с белой звёздочкой на лбу. Поезжай и ты, не мешкая, к брату тигру. Он тебе укажет дорогу.
Взял Мамед у волка кусок хлеба на дорогу и поскакал. Приехал к арыку, широкому как река. Сел на берегу, обмакнул в воду хлеб. И произошла тут с ним та же история: свиделся он со средней сестрой, которая была за тигром. Узнал тигр, что пришёл к нему в дом младший брат, обрадовался, велел баранов резать. Мамед рассказал ему о своей беде. Задумался тигр.
— Только что видел я дива с шестью ногами на лошади с белой звёздочкой на лбу. Должно быть, это тот самый. Поезжай, братец Мамед, не мешкая, к брату льву, он знает, где живёт шестиногий див.
Приехал Мамед ко льву, тот выслушал его и показал дорогу.
— А как же я сумею у дива жену отбить? — спрашивает Мамед.
— Возьми у меня барана и лук со стрелами, — посоветовал лев. — Придёшь к дому дива и увидишь, что это крепость. Караул в крепости несёт кот с железными когтями. Пригвозди его стрелой к стене. Войдёшь в ворота, бросятся на тебя две собаки. Они ни разу ещё не кормлены со дня своего рождения. Брось им барана, они тебя пропустят. Дома див спит сорокадневным сном. Вот и забирай жену и беги.
Всё случилось так, как предсказал брат лев. Пробрался Мамед в комнату дива, смотрит: положил див голову на колени его жены и спит сорокадневным сном. Увидала жена люби-мого мужа, заплакала. Подозвала к себе, попросила подержать голову дива. Держит Мамед голову, а жена подкатила мельничный жёрнов и говорит:
— Клади.
Положил Мамед голову дива на камень, схватил жену, сел на коня и погнал.
Да заметил беглецов конь дива. Ударил он копытом в левую стену. Упала стена на дива — спит див. Ударил конь в правую стену. Упала стена на дива. Проснулся див. Смотрит, головой лежит на жёрнове, жены Мамедовой нет, дом разрушен.
Сел див на своего коня с белой звёздочкой на лбу, бросился в погоню. Догнал беглецов, избил Мамеда до полусмерти, а жену отобрал.
Приплёлся Мамед ко льву, рассказал о том, что приключилось. Подумал лев и посоветовал:
— Иди к моему арыку. Там пасётся лошадь, у которой скоро будет жеребёнок. Вот тебе золотое седло, золотая подпруга, золотые стремена, золотые подковы и золотой кнут. Как только лошадь ожеребится, подкуй жеребёнка, оседлай и смело отправляйся в дорогу. Ну, а коли див тебя догонит на обратном пути, скажи ему такие слова: «Ох-ов, наряд-то у коня дива оказывается войлочный, а у моего золотой». Конь дива не простит своему хозяину этого упрёка.
Всё сделал Мамед так, как сказано ему было. И вправду догнал-таки его див на обратном пути, да Мамед не растерялся и сказал ему:
— Ох-ов, наряд-то у коня дива оказывается войлочный, а у моего золотой.
И случилось тут чудо. Взвился конь с белой звёздочкой во лбу до самого неба. Взлетел и спрашивает у седока:
— Скажи, див, земля видна?
— Нет, не видна, — отвечает див.
Тогда конь сбросил дива со спины, полетел див кубарем, а сам твердит:
— Дай бог упасть на воду или солому!
Зря язык чесал, ударился див о землю — осталось от него мокрое место.
Приехал Мамед ко льву — шесть дней длился той, приехал к тигру — шесть дней гуляли, и у волка — не меньше — не больше. А приехал Мамед домой и праздновал в честь удачи своей и своего счастья сорок дней и ночей.

Умный старик
Жил да был один царь. В его стране не было стариков. Состарится человек, его или убьют, или прогонят в безжизненную пустыню. И никто не противился этому жестокому закону.
У одного царского нукера тоже был старый отец. Сын любил его, но закон есть закон. Настала пора, взвалил нукер отца на спину и понёс в пустыню.
Шёл, шёл, устал. Сел отдохнуть, вытер пот со лба и тут старик-отец рассмеялся.
— Чему ты радуешься, отец? — удивился нукер. — Ведь я несу тебя в пустыню, чтобы оставить на голодную смерть.
— Ах, сын мой, — ответил старик, — когда-то в молодости я тоже бросил отца в пустыне. Вот и мой черёд наступил. Говорят, не рой яму другому, сам в неё попадёшь. Только теперь я понял эту мудрость.
— Дорогой мой отец! — воскликнул нукер. — Я не хочу твоей погибели. Лучше быть умным чужим умом теперь, чем прозреть в тот день, когда наступит пора расстаться с жизнью:
Подождал нукер ночи, взвалил отца на спину, принёс домой и спрятал в сундуке. Так и жил старик в сундуке. Только глубокой ночью выходил он из укрытия: поесть и подышать воздухом.
Однажды царь той страны собрал своих нукеров и велел готовиться в далёкий поход, искать живую воду. Видно, царь стареть стал. Не хотелось ему быть убитым или покинутым в пустыне.
Ночью нукер рассказал отцу о царской прихоти.
— Коли я оставлю дом, как же ты будешь жить без меня? — горевал нукер.
— Вот что, — подумав, посоветовал старик, — если ты хочешь найти живую воду, возьми меня с собой. Старики мало могут, но много знают.
— Где же я скрою тебя в походе? — спросил нукер.
— Всё в том же сундуке! И вот что, сын мой, не забудь взять с собой ещё быка и высушенную рыбу. Они тебе сослужат службу.
Не стал нукер задавать отцу лишних вопросов, а сделал всё по его совету.
В пути царь увидал, что нукер везёт с собой большой сундук и гонит быка.
— Зачем это тебе? — спросил удивлённый царь.
— В этом походе я могу разбогатеть, — ответил нукер. — Сундук для будущих богатств, а бык — это живая еда. Если у нас кончатся запасы, мы его зарежем.
— Не слишком ли ты далеко загадываешь? — усмехнулся царь.
Но вот пришли они в большую пустыню. Кончилась вода. Нукеры царя стали гибнуть от жажды. И тогда ночью старик-отец сказал сыну:
— Отпусти быка и ступай за ним. Когда бык начнёт бодать песок, значит он почуял воду. Покопай в том месте, и все мы будем спасены.
Так и сделал нукер. И точно, стали копать там, где бык бодал песок, и нашли воду.
Поблагодарил царь нукера за спасение, и отправился караван дальше.
Долго ли, коротко ли, кончилась пустыня. И сказал тогда старик сыну:
— Скоро мы придём в страну тысячи источников. В молодости я слышал от одного чужестранца, что живая вода только в одном из этих источников. Люди станут пить где попало, а ты опускай свою рыбу в эти источники до тех пор, пока она не оживёт. Вот тогда и ты напейся воды и возьми с собой.
И вправду, пришёл вскоре караван в страну тысячи источников. Люди разбрелись кто куда и стали пить и наполнять свои сосуды.
А сын старика не торопился, он шёл от источника к источнику и опускал в каждый из них свою рыбу. И вдруг в одном мёртвая рыба встрепенулась, выскользнула из рук и уплыла. Нукер тотчас напился этой воды и наполнил свой кувшин.
Воины царя, напившись сами, вспомнили о своём повелителе и понесли ему свои сосуды. Но от этой воды он так и не помолодел. Рассердился царь, ногами затопал:
— Обманули меня звездочёты и чародеи. Но тут подошёл к нему сын старика.

— Не гневайся, великий государь, а попробуй-ка лучше моей воды.
Хоть и надоела царю вода, а отпил-таки глоток. Отпил и седин в бороде — как не бывало.
Возликовал царь и, говорит нукеру:
— Проси у меня что хочешь! Любое твоё желание исполню, но открой мне свою тайну.
Упал нукер в ноги царю.
— Государь, я открою тебе тайну, но простишь ли ты мне вину мою?
— О, нукер мой! Ты спас меня от смерти и от старости и потому ты достоин прощения, какой бы не была твоя вина.
— Тогда выслушай меня, государь, — и нукер начал свой рассказ. — Когда наступила пора, я, как и подобает людям нашего царства, понёс старика-отца в пустыню. А он засмеялся и сказал мне: «В молодости я тоже бросил отца в пустыне. Вот и мой черёд наступил». И тогда я подождал ночи, о государь мой, принёс отца домой и спрятал в сундуке. Вот он, этот сундук. В нём — мой отец. Это он указал мне способ отыскать среди тысячи источников источник живой воды.
Удивился царь, задумался.
Нукера он простил, отца его не тронул, а вернувшись домой, отменил старый жестокий закон.

Не поджигай — сам сгоришь, не рой яму — сам угодишь…
Что было, то было, чего не было, того не было.
Рос без отца, без матери на дядюшкиных хлебах пастушок. Поесть досыта ему никогда не давали, но не давали и с голода помереть. Бросят кусок чёрствой лепёшки, хочешь с таком ешь, хочешь в слёзы свои макай.
Да пастушок не унывал и придумал он себе шурпу из целой реки. Сядет на бережок и макает лепёшку в речку, речной водой запивает.
Повадился на пастуший обед сомёнок. Приплывал он к тому берегу каждый день подбирать хлебные крошки.
Так они и выросли: пастушок стал пастухом, а сомёнок — сомом.
Пришёл однажды пастух на базар и слышит, как бай на работу зазывает.
— Кто бы ты ни был, сорок дней кормлю — один день работаешь.
Подошёл пастух к баю и говорит:
— Не простая, видать, у тебя работа, коли столько даёшь за неё. Ну, да я сирота, плакать по мне некому. Бери, коли нужен.
Привёл бай пастуха домой к себе и стал его кормить и поить и спать ему давал, сколько спалось. А на сорок первый день разбудил он его спозаранку, велел обратать быка и вести в поле. Сам же бай нагрузил шесть верблюдов чувалами и пошёл за пастухом следом.
Пришли они в пустыню, к неприступным скалам.
— А теперь, сынок, принимайся за дело, — приказал бай. — Забей-ка этого быка, а шкуру сдери с него целиком. Да смотри не порви.
Мигом исполнил пастух то, что ему велено было.
— Ай, молодец! — похвалил бай. — Сделал одно, сделай и другое. Полезай в шкуру и посмотри: нет ли в ней дыр.
Парень рад стараться, а бай завязал шкуру верёвкой, и погнал своих верблюдов прочь от этого места. Он очень спешил, потому что на земле среди бела дня наступили сумерки: то летели на пир огромные грифы. Они опустились возле туши быка, в один миг разорвали её и съели. А бычью шкуру унесли в гнездо, на вершину самой высокой скалы. Там они шкуру разодрали на куски и тоже съели, а человека оставили про запас.
Когда птицы улетели, пастух пришёл в себя и увидал, что грифы занесли его на самую высокую скалу. И не возрадовался он, что уцелел. Стал думать, как быть, и слышит вдруг голос бая. Стоит бай со своими верблюдами внизу и кричит:
— Работник, посмотри налево, посмотри направо! Посмотрел пастух налево — груда золота, посмотрел направо — груда серебра.
— Бери золото и серебро и бросай мне! — кричит бай.
— А как же я спущусь отсюда? — спрашивает пастух.
— Делай, что говорят! Вот наполню чувалы драгоценностями, тогда и покажу тебе дорогу вниз.
Принялся парень за работу и скоро все чувалы у бая были полнёхоньки. Погрузил он их на спины верблюдов и повёл караван прочь от страшного места.
— Куда же ты? — удивился парень. — Ты забыл показать мне дорогу.
— Золото и серебро ты видел, а скажи, что ещё ты видишь на своей скале?
— Человеческие кости!
— Это всё, что осталось от джигитов, подобных тебе! — засмеялся бай и пошёл своей дорогой.
Горюй, не горюй, слезами дела не поправишь. Осмотрел пастух скалу: не то, чтоб тропинки, трещину не найдёшь, гладкая, что арбуз. С трёх сторон пески, а с четвёртой — река.
— Была не была! — решил пастух и прыгнул в речку. Едва он коснулся воды, как огромная рыба осторожно взяла его в пасть и принесла к берегу. Конечно, это был его друг — сом.
Спасся пастух от верной смерти, но на следующий год опять пришёл на базар и попросился на работу к баю. Бай не узнал его, потому что пастух переоделся, а на голову натянул требуху.
Всё было так, как год назад. Только когда пастух содрал с быка шкуру и бай попросил посмотреть, нет ли в ней дыр, пастух сказал ему:
— Бай-ага, я ни разу ещё не бывал в бычьей шкуре, покажи мне, как в неё залезть.
— Ах, несмышлёныш! — рассердился бай. — Нет ничего проще.
И залез в бычью шкуру. Пастух не растерялся, завязал её верёвкой и отогнал подальше от этого места верблюдов.
И вот бай очутился на вершине скалы. Поглядел вокруг и увидал кости джигитов, которых он погубил своим коварством. Зарыдал бай, закричал пастуху:
— О, сынок! Что ты наделал со мной? Пастух сорвал с головы требуху и спросил бая:
— Ты узнаёшь меня? Я тот, кто в прошлом году стоял на том месте, где теперь стоишь ты. А так как я стою сейчас там, где в прошлом году стоял ты, значит, я нашёл дорогу вниз. А ну-ка, поскорее сбрасывай мне золото и серебро, а за работу я тебе укажу свой путь.
Нагрузил пастух верблюдов драгоценностями и сказал баю:
— В прошлом году я прыгнул в реку и спасся. Вот моя дорога. На этот раз тебе придётся испытать её.
И пастух увёл караван к людям.
Богатства он раздал сиротам и беднякам, а о коварном бае с той поры никто ничего не слыхал.
Вдовий сын
У одной вдовы был сын. Среди сильных и смелых был он первым. Вот и дружили с ним сын бая и сын купца.
Джигитовали они однажды далеко в степи и нашли брошенный колодец. Вокруг натоптано, следы огромные. Заглянули друзья в колодец и отпрянули: обдало их таким жаром, будто это был не колодец, а раскалённый тандыр.
Сын бая сказал:
— Мы нашли логово дива. Он здесь спит. Давайте убьём его и прославимся на всё царство.
Сын купца сказал:
— Давайте убьём дива, разделим его сокровища и станем самыми богатыми людьми под солнцем.
— А как же мы его убьём? — спросил сын вдовы.
— Нет ничего проще! — сын бая обвязался верёвкой, взял в руки меч и велел опускать его.
Едва голова байского сына скрылась в колодце, как закричал он благим матом:
— Ой! Горю, горю! Тяните меня назад! Вытащили друзья байского сына из колодца.
— Стыд и срам! — укорял его купеческий сын. — Кто не может терпеть, из того не выйдет воина.
Стали опускать его самого, до половины колодца терпел, а дальше не выдержал горячего дыхания дива.
— Горю! Горю! Тяните меня скорей! Вытянули его и сказал тут вдовий сын:
— Теперь я попытаю счастья. Опускайте меня, но с условием, если я буду кричать и проситься из колодца, не слушайте меня, спускайте дальше.
Ничего, стерпел вдовий сын дыхание дива, опустился на дно колодца. Смотрит, а под землёй то же, что на земле: простор и небо своё подземное. Снял вдовий сын верёвку с пояса и пошёл по тропинке. Видит: сидит прекрасная пери, а рядом с нею спит див. Увидала пери парня, стала умолять его:
— О, человек, убей дива, пока он спит, тогда ты и сам выйдешь на белый свет и меня выведешь.
— Э, нет!
1 2 3 4