Вручил он Карлу правую перчатку.
Тот взял, своих заложников назначил.
Четыре Карл велел скамьи поставить
– Пусть сядут там противники до схватки.
Счел суд законным бой единогласно.
Ожье Датчанин споры все уладил.
Бойцы коней и брони просят дать им.
Аой!


CCLXXIX


Как только бой судом дозволен был,
К обедне в храм отправились враги,
Покаялись во всех грехах своих
И вклад большой внесли в монастыри.
Вернулись вместе к королю они.
Надели шпоры на ноги бойцы,
В надежные доспехи облеклись,
Ремнями подвязали шишаки,
На пояса привесили мечи.
Взял каждый свой четырехпольный щит.
Копье в руках у каждого из них,
И слуги скакунов им подвели.
Вокруг сто тысяч рыцарей скорбит:
Роланд им дорог, жалко им Тьерри.
Ведь знает только бог, кто победит,


CCLXXX


Под Ахеном обширное есть поле.
Отправились туда враги для боя,
Могучи и неустрашимы оба.
Их скакуны легки и быстроноги.
Бароны шпорят, отпускают повод,
Друг другу что есть сил удар наносят.
Раздроблены щиты, пробиты брони.
Подпруги рвутся, и сползают седла.
С коней на землю валятся бароны.
Сто тысяч человек глядят и стонут.
Аой!


CCLXXXI


Бойцы на землю рухнули с седла,
Но тут же встали на ноги опять.
Проворен Пинабель, могуч и яр.
Друг к другу поединщики спешат.
Меч с золотым эфесом каждый взял.
Клинки о шлемы крепкие звенят,
Ударом отвечают на удар.
Скорбят французы, плачет Карл, молясь:
«О господи, дай правде воссиять!»


CCLXXXII


«Тьерри, сдавайся! – Пинабель кричит.
– И я вассалом сделаюсь твоим,
Отдам тебе владения свои,
Лишь Ганелона с Карлом помири».
Тьерри в ответ: «Об этом помолчи.
Я был бы низок, если б уступил.
Один господь нас может рассудить».
Аой!


CCLXXXIII


Тьерри кричит. «Ты, доблестный барон,
Могуч, сложен на славу и высок.
Известно всем, что ты вассал лихой.
Сдавайся мне, сопротивляться брось,
И короля я помирю с тобой.
А Ганелона не спасет ничто.
Неслыханную казнь претерпит он».
Ответил Пинабель: «Не дай господь.
За родичей стоять – мой долг прямой.
Вовек не уклонюсь я от него.
Уж лучше гибель, чем такой позор».
И вот удары зазвенели вновь.
По шлему золотому бьет клинок.
Взлетают к небу искры и огонь.
Теперь никто не разведет врагов.
Их поединок только смерть прервет.
Аой!


CCLXXXIV


Могуч и ловок Пинабель Сорансский.
В шлем провансальский он врага ударил.
От искр на поле запылали травы.
Так метко Пинабель свой меч направил,
Что расколол он на Тьерри забрало.
Клинок рассек ему шишак с размаху,
И лоб, и щеку правую поранил,
До живота насквозь прорезал панцирь.
Но спас Тьерри от гибели создатель.
Аой!


CCLXXXV


Тьерри увидел – ранен он в лицо.
Стекает на траву из раны кровь,
По голове врага ударил он
И до забрала шлем рассек на нем.
Из раны наземь вывалился мозг.
Пал Пинабель, издав последний вздох.
Закончился ударом этим бой.
Кричат французы: «Суд свершил господь!
Повешены должны быть Ганелон
И тридцать поручителей его».
Аой!


CCLXXXVI


Бой кончен, поле за Тьерри осталось.
Как победитель, он предстал пред Карлом,
И с ним четыре знатные вассала:
Анжуец Жоффруа, Немон Баварский,
Гильом из Бле и граф Ожье Датчанин.
Тьерри в объятья принял император,
Стер кровь с него плащом на горностаях,
Плащ отшвырнул, в другой облекся сразу,
С Тьерри доспехи осторожно сняли,
На мула он арабского посажен
И в город с ликованием отправлен.
Вот возвратились все на площадь в Ахен,
А там уже виновных ждет расправа.


CCLXXXVII


Сзывает Карл баронов на совет:
«Как поступить с задержанными мне?
За родича они пришли радеть.
В залог их нам оставил Пинабель».
Французы отвечают: «Всех на рель»
Наместнику Бабрюну Карл велел;
«Ступай и всех задержанных повесь,
Клянусь седою бородой моей:
Коль хоть один сбежит, тебе конец».
«Исполню все», – Бабрюн ему в ответ.
Сто стражей силой тащат их на смерть.
На казнь пошло их тридцать человек.
Предатель губит всех – себя, друзей.
Аой!


CCLXXXVIII


Единодушно порешили судьи:
Баварцы, пуатвинцы и бургундцы,
Бретонцы и особенно французы,
– Чтоб Ганелон погиб в жестоких муках.
Вот к четырем коням злодей прикручен.
Привязан крепко за ноги и руки,
А кони эти дики и могучи.
Четыре стража отпускают узды,
Летят по лугу кони что есть духу,
На все четыре стороны несутся.
У Ганелона жилы растянулись,
Оторвались конечности от трупа.
Трава от крови покраснела густо.
Он умер смертью пленника и труса.
Изменой да не хвалится преступник,


CCLXXXIX


Возмездие свершил король наш славный.
К себе своих прелатов он сзывает
– Французов, алеманов и баварцев.
«С собой привез я полонянку в Ахен.
Ее здесь долго вере поучали.
Крещение она принять желает,
Чтоб спас ее от вечных мук создатель».
Все молвят: «Восприемниц ей назначьте,
Двух знатных дам и добрых христианок».
У Ахенских ключей народ собрался,
И в них крестилась королева мавров,
И восприяла имя Юлианы,
И добровольно христианкой стала.


CCXC


Когда король свой правый суд закончил,
И гнев излил, и сердце успокоил,
И приняла крещенье Брамимонда,
День миновал и ночь настала снова.
Вот Карл под сводом спальни лег на ложе,
Но Гавриил к нему ниспослан богом:
«Карл, собирай без промедленья войско
И в Бирскую страну иди походом,
В Энф, город короля Вивьена стольный Бирская страна, Энф, Вивьен – отождествлению не поддаются.

.
Языческою ратью он обложен.
Ждут христиане от тебя подмоги».
Но на войну идти король не хочет.
Он молвит: «Боже, сколь мой жребий горек!»
– Рвет бороду седую, плачет скорбно…
Вот жесте и конец. Турольд умолкнул Последняя строка «Песни о Роланде» загадочна, ибо допускает множество толкований ввиду двусмысленности почти каждого ее слова (кроме «ci» – «здесь»).
Допустимы следующие ее толкования: «Здесь (на этом) кончаются (обрываются, ускользают от нас, иссякают) „деяния“ (историческое сочинение, книга, повесть, песнь), которые слагает (сочиняет, перелагает с латинского на французский, перерабатывает) Турольд (или: „потому, что Турольд утомился, выбился из сил, ослабел“, – возможен и такой смысл)». Итак, Турольд принимал какое-то участие в создании, сложении текста «Песни о Роланде», но мы не знаем и, вероятно, никогда не узнаем с полной достоверностью, участвовал ли он в создании канвы «Песни о Роланде», которую затем тот, кого мы называем «певцом», словесно оформил, или же, напротив, этот Турольд был переписчиком, изнемогшим от своего труда, изготовителем жонглерского списка, с помощью которого жонглер подкреплял свою память. Исследователи немало потрудились, пытаясь отождествить Турольда с каким-либо историческим лицом. Выяснилось, что имя Турольд было достаточно распространенным в XI–XII вв. в зоне французского языка, но особенно в районе англонормандского наречия, то есть в державе Плантагенетов, преимущественно в клерикальной среде. Среди всех этих Турольдов были найдены три Турольда, более или менее подходящие к роли нашего Турольда; 1) бенедиктинец из феканского монастыря, который был назначен в 1066 г. аббатом Малмсберийским; 2) капеллан английских королей (ум. в 30-х годах XII в.); 3) нормандский священник, пришедший из Испании в 1128 г.. Учитывая степень распространенности имени Турольд в ту эпоху, пусть читатель судит сам о степени вероятия каждого из этих кандидатов.

.


Примечания

Из всех национальных эпосов феодального средневековья наиболее цветущим и разнообразным является эпос французский. Он дошел до нас в виде поэм (общим числом около 90), из которых древнейшие сохранились в записях XII века, а наиболее поздние относятся к XIV веку Поэмы эти именуются «жестами» (от французского «chansons de geste», что буквально значит «песни о деяниях» или «песни о подвигах»). Они имеют различный объем – от 1000 до 2000 стихов – и состоят из неравной длины (от 5 до 40 стихов) строф или «тирад», называемых также «лэссами» (laisses). Строки связаны между собой ассонансами, которые позднее, начиная с XIII века, сменяются точными рифмами. Поэмы эти предназначались для пения (или, точнее, декламации нараспев). Исполнителями этих поэм, а нередко и составителями их были жонглеры – странствующие певцы и музыканты.
«Песнь о Роданде», самая знаменитая из героических поэм французского средневековья, сохранилась в нескольких списках, из которых наиболее важны следующие:
1. Так называемый «Оксфордский вариант», о котором один из исследователей сказал, что «ценность его превышает ценность всех других редакции, вместе взятых». Эта рукопись, иногда обозначаемая Digby 23 (по имени ее владельца, завещавшего всю свою коллекцию древних манускриптов библиотеке Оксфордского университета), сделана примерно в середине XII века довольно тщательно англо-нормандским писцом с оригинала, диалект которого неясен, и дошла до нас в относительно хорошем состоянии. Она содержит 4002 ассонансированных стиха.
2. Венецианский ассонансированный текст по рукописи XIV века на французском языке с большой примесью итальянских слов и словесных формул: 6012 стихов.
3. Рифмованные тексты, представленные двумя группами рукописей: из Шатору и из библиотеки св. Марка в Венеции; из Парижской национальной библиотеки, из Муниципальной библиотеки г. Лиона и из библиотеки Trinity College в Кембридже; в каждой более 800 стихов. Все это – обычные для зрелого и позднего средневековья переработки старых редакций поэм с тенденцией к «романтическому» развитию сюжета.
Сохранилось также несколько иноязычных переводов «Песни о Роланде», восходящих к французским подлинникам, непосредственно нам неизвестным; из них стоит упомянуть так называемую «Карламагнуссагу», прозаическую компиляцию нескольких французских эпических поэм, выполненную около 1240 года по повелению норвежского короля-просветителя Хакона V. Основой той ее части, которая соответствует «Песни о Роланде», послужила французская версия, довольно близкая к Оксфордской.
После многовекового забвения «Песнь о Роланде» была заново «открыта» в начале XIX века, в эпоху романтизма, для которого, как известно, был характерен интерес ко всему средневековому, «готическому».
Честь первого издания поэмы принадлежит французскому медиевисту Франсиску-Ксавье Мишелю (1809–1887), который наткнулся на Оксфордскую рукопись, разбирая старинные манускрипты, хранившиеся в библиотеке Оксфордского университета. Издание это вышло в Париже в 1837 году («La Chanson de Roland ou de Roncevaux», du XII siиcle; publiйe pour la premiиre fois d'aprиs le manuscript de la Biblothиque Bodiйienne d'Oxford, par F. Michel;
«Песнь о Роланде, или Песнь о Ронсевальской битве», изданная Ф. Мишелем впервые по рукописи Бодлеянской библиотеки в Оксфорде). Критическое издание и перевод поэмы на современный французский язык осуществил в 1850 году Ф. Женен («La Chanson de Roland», poлme de Thйroulde, texte critique accompagnй d'une traduction et de notes, par F. Gйriin; «Песнь о Роланде», поэма Турольда, критическое издание текста, перевод и примечания Ф. Женена).
В последующие годы во Франции «Песнь о Роланде» издавалась множество раз и многократно переводилась на современный французский язык; особого внимания заслуживает факсимильное издание Оксфордской рукописи, вышедшее в 1932 году в Париже с историческими и палеографическими примечаниями Ш. Самарана.
Несколько слов о русских переводах поэмы. Наиболее старые из них принадлежат Б. Алмазову (М., 1868) и А. Чудинову (Пг., 1917). Первый из них – вольный пересказ на основе французского перевода, второй – также весьма свободное прозаическое переложение, не дающее никакого представления о поэтическом звучании и образной системе подлинника.
Наоборот, большого внимания и высокой оценки заслуживают два других перевода: первый из них, выполненный Ф. де ла Бартом, был опубликован в 1897 году и затем неоднократно переиздавался, а второй, принадлежащий перу ученого-филолога Б. И. Ярхо, вышел в 1934 году в издательстве «Асаdemia».
Помещенный в данном томе перевод Ю. Б. Корнеева выполнен по одному из новейших изданий, точно воспроизводящих Оксфордский текст («Das altfranzцsische Rolandsiied nach der Oxfordcr Handschrift». Herausgegeben von Alfons Hilka. Dritte verbesserte Ausgabe, besorgt von Gerhardt Rohlfs. Halle (Saale).
Этот перевод, впервые напечатанный в 1964 году в серии «Литературные памятники», основан на следующих принципах: он выполнен силлаботоническим стихом – белым пятистопным ямбом – с соблюдением системы ассонансов; имена собственные приближены к современному звучанию, за исключением княжеских, которые даны, согласно обычаю, в условной латинизированной форме (Карл, Людовик и т. п.); но главная задача, которую ставил собой переводчик, – это верно передать эмоциональное и смысловое содержанние подлинника.
А. Смирнов




1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14