Пена на люке успела высохнуть, и на прозрачном пластике, нашем окне, выходящем на темнеющее небо, выкристаллизовывались крупицы соли. Момент представлялся не самым подходящим для размышления о Марте Дивайн, которая пересекла половину континента, чтобы предложить мне себя. По-видимому, она в той же степени пыталась сбежать от одинокой вдовьей жизни, что и вернуть былое наслаждение, которое мы некогда испытывали в обществе друг друга. Однако сейчас и правда думать было больше не о чем. Все усердные размышления остались уже позади. Можно запросто свихнуться, пытаясь предугадать все возможные варианты и комбинации развития событий. Много лучше заранее определить для себя основные направления действий и вносить корректировки в соответствии с обстоятельствами. Сквозь шум движения яхты я расслышал приближающиеся к каюте шаги.— Кажется, нам пора, — сказал я, садясь и опуская ноги на пол.— Я забыла тебя поблагодарить, — проговорила Элеонора. — Ведь ты здесь из-за меня. Спасибо, Мэтт.— Если не боишься лишний раз выставить себя на посмешище, можешь в подходящий момент вспомнить о своем недомогании.— Хорошо. В дверь постучали.— Хелм.— Сейчас посмотрю, здесь ли он, — отозвался я. — Кто его спрашивает?— Медленно выходи наружу, — послышался снаружи холодный голос Джулио. — Очень медленно. Девушка останется в каюте, пока ее не позовут.Поднимаясь, я бросил взгляд на Элеонору и, нагнувшись, слегка потрепал ее по щеке. Она повернула голову и ответила мне спокойным пристальным взглядом, значение которого я не разгадал. Возможно, мысли у нее текли по тому же, что и у меня руслу; возможно, она намекала, что пора мне разобраться в своих женщинах, пока никто серьезно не пострадал. Однако времени на решение запутанных проблем моей или ее личной жизни и правда не оставалось. Сколь бы навязчивыми ни были они.— Спокойно, — приказал Джулио, когда я вышел наружу. — Постарайся не нервничать, дружок.Итак, вечеринка закончилась, наступила пора мыть посуду. За время нашего с Джулио знакомства мне не раз предоставлялись случаи попытаться управиться с ним, хотя не исключено, что он просто дразнил и проверял меня. Я мысленно пожалел об упущенных возможностях, если они и правда были таковыми, поскольку теперь он соблюдал все меры предосторожности, осторожно отступая передо мной по длинному узкому проходу между гальюнами по левому борту и рядом рундуков с неизвестным содержимым по правому. Приблизившись к освещенной главной каюте, где крылья стола опустили, чтобы освободить место, Джулио шагнул в сторону и знаком предложил мне пройти внутрь.Чернокожий Адам, которого мне до сих пор видеть не приходилось, стоял с ружьем наизготовку, опираясь на стол. Кинжал у него на бедре, как я догадался по описанию Элеоноры, был сделан на заказ. Пожалуй, я смог бы даже отгадать фамилию мастера, если бы это имело какое-либо значение. Обычно подобными уникальными вещицами склонны обзаводиться люди, умеющие ими пользоваться.На Адаме были джинсы и старая рабочая рубашка с отрезанными рукавами. Рубашка была расстегнута до пояса, поэтому в глаза больше бросались блестящие черные бицепсы и грудь, чем выцветшая голубая ткань. Ружье оказалось винчестером двенадцатого калибра, ствол которого, как указала Элеонора, спилили неподалеку от начала трубы-магазина. Патроны скорее всего, содержали дробь «ОО», хоть об этом, разумеется, можно было только догадываться. Для стрельбы по человеку лучше использовать более мелкую дробь — большее количество дробинок в заряде обеспечивает повышенную д плотность огня, о чем знал человек, стрелявший в Боба Дивайна. Задумавший убийство профан обычно выбирает самую крупную дробь и чувствует себя невероятно предусмотрительным. Что же касается дроби «ОО», то использование ее в большинстве случаев гарантирует верную смерть.Рядом со стойкой камбуза расположилась Серина Лорка с озабоченным и неприступным выражением красивого лица. В руках она сжимала катушку серебристой ленты. Такую прочную двухдюймовую ленту с клеящейся поверхностью нынче используют для починки всего подряд, начиная от сантехники и заканчивая кондиционерами, по-видимому, в том числе и на судах. Девушка посмотрела на Джулио.— Спереди или сзади? — спросила она. Джулио поколебался, явно сознавая, что человек с руками, связанными за спиной, значительно беспомощнее того, у кого руки связаны впереди. Потом передернул плечами.— Спереди, — неохотно бросил он. — Иначе нам придется носить его по этим проклятым лестницам... Протяни руки, Хелм. Запястья вместе. — Он внимательно проследил за наматываемой лентой. Делая свое дело, Серина не поднимала на меня глаз; казалось, она живет в своем отдельном мире. Наконец Джулио удовлетворенно кивнул и обратился ко мне: — Теперь проходи сюда и садись там же, где в прошлый раз... Следи за ним, Адам.Я мысленно отдал должное Джулио, беспечно повернувшемуся спиной к ружью в руках чернокожего мужчины, которому он, если я не ошибся, не доверял и, вероятно, намеревался убить вместе с Генри, Сериной, Элеонорой и мной, как только прибудет подкрепление. Тем не менее, выходя из каюты, он не проявил ни малейших признаков колебания. Спустя несколько минут, Элеонора была приведена в каюту, обмотана лентой и усажена рядом со мной на канапе у левого борта, наклон судна не позволял предпринять каких-либо решительных действий, если таковые вообще возможны со связанными руками.Джулио задумчиво оглядел нас.— Сейчас мы выключим свет в каюте, чтобы не мешать людям на палубе, — сказал он, — но эта светящаяся лента отлично видна в темноте, так что не советую пытаться избавиться от нее... Можешь идти, Адам. Не забудь закрепить свою винтовку в кокпите, чтобы она случайно не соскользнула и не пристрелила кого-нибудь.— Пожалуй, я тоже поднимусь на палубу, — проговорила Серина, когда негр удалился. На нас с Элеонорой она не смотрела. Я понял, что сейчас ее не слишком интересовала роль, отводимая нам в этом крестовом походе — она была сосредоточена на более интересных вещах. Открывался сезон охоты на корабли. Отсутствующий взгляд девушки остановился на Джулио. — Не оставляй меня, Джулио. Помоги мне еще раз, и я успокоюсь. Как и обещала отцу. И Энн успокоится.— Удачной охоты, — отозвался Джулио, но Серина уже исчезла в темноте. Джулио многозначительно покачал головой, напоминая, что он, конечно, опасный парень, да и пушка у него под рукой, но отнюдь не такой промешанный, как некоторые. Потом протянул руку к выключателю, и каюта погрузилась в темноту.— Усаживайтесь поудобнее, — послышался его голос. — Не исключено, что ждать придется долго. Однажды эта сумасбродка таскала нас по океану две недели — я тогда, слава Богу, был на резервном судне — и мы вытаскивали ее из воды пять раз, не говоря уже о нескольких ложных тревогах, прежде чем нашли подходящую цель.— Стало быть, ты такой же сумасброд, как она, не так ли? — поинтересовался я.Плечи мужчины в верхней части каюты выразительно приподнялись. Браунинг тускло отсвечивал в темноте.— Я делаю то, что приказывает мистер Лорка. — Помолчав, он продолжал: — Возможно, ты меня неправильно понял. Конечно, она ненормальная, но мы ничего не имеем против, понимаешь? Наша красавица далеко не одинока в своих чувствах. Да в этой стране нет ни одного настоящего моряка, которому не приходилось бы спасаться сломя голову от одного из этих монстров. Плевать они хотели на привилегии парусных судов или оснастку, которая может оказаться у тебя за бортом. — Джулио хрипло рассмеялся. — Однажды в порту Эверглейдс я видел здоровенный сухогруз, которому изрешетили все окна на мостике. Какой-то рыбак, которого они чуть было не раздавили, взбесился и пальнул из дробовика. Нет, можете не сомневаться, мы не имеем ничего против ее занятий. Все мы получаем огромное удовольствие, принимая участие в ее забавах. Нечто вроде корриды. Здоровенные мерзавцы думают, будто весь океан принадлежит только им. Нет, мы ничуть не возражаем против того, что она делает, просто не можем допустить, чтобы это стало источником неприятностей для мистера Лорки.Для меня было своего рода откровением услышать, какое количество ненависти и непримиримого противостояния скрывается на морских просторах. Будучи типичной сухопутной крысой, я и не подозревал об их существовании. Если когда-либо и задумывался об этих вещах, то скорее всего полагал, что экипажи крошечных суденышек всего лишь восхищаются и завидуют проплывающим мимо большим, красивым кораблям. Жгучую ненависть Серины Лорки я, не задумываясь, отнес на счет ненормального отклонения одинокого неуравновешенного существа, мстящего за личную утрату. Мне и в голову не приходило, что в море могут встретиться я другие люди, настроенные подобным образом, пусть даже и менее решительно. Это помогало ответить на давно крутившийся у меня в голове вопрос: каким образом Лорке удалось заставить пятерых моряков участвовать в безумных выходках своей дочери и держать язык за зубами. Ненависть, витавшая над этими водами, все ставила на места. Сами моряки малых судов, по-видимому, сочли отличным развлечением помочь хорошо обеспеченной полоумной барышне в борьбе с левиафанами. Можно сказать, с удовольствием ухватились за предоставившуюся возможность.Я почувствовал, как Элеонора неподвижно замерла рядом со мной, явно не менее меня ошеломленная и озадаченная открывшейся нам угрюмой картиной морского мира. Затем она слегка пошевелилась.— Мэтт, — тихо проговорила она. — Ох, Мэтт, кажется, меня опять тошнит. Джулио услышал ее.— Бросьте, — рявкнул он. — Вы что, за дурака меня принимаете? Никаких походов в туалет, барышня. Если и правда станет невмоготу разводите ноги и вываливайте все на пол. Или себе на ноги — меня это мало волнует.— Но я... Ох, Господи! — Она согнулась вдвое, обхватив себя руками.— Улечься головой к нему на колени и перегрызть ленту я вам тоже не позволю. И не надейтесь. — Джулио помолчал. — Но если вы не притворяетесь и действительно хотите лечь, можете ложиться головой в другую сторону. Только держите руки так, чтобы я мог их видеть.— Хорошо, — слабо прошептала она. — Спасибо... может, мне и правда стоит прилечь...Элли пристроилась рядом со мной, поджав колени и время от времени жалобно постанывая. Я не стал задумываться, не слишком ли рано стала она разыгрывать роль, и не рискует ли перестараться: мне принадлежала только идея, способы воплощения в жизнь придумывала она сама...— Корабль справа по борту!Донесшийся с палубы голос принадлежал остроглазому Генри. Мы услышали шаги Серины, хотя ее босые ноги ступали почти беззвучно. Долгое время царила тишина, после чего девушка спустилась в каюту и включила красный свет над навигационным столом. Поспешно провела несколько линий на листе причудливо разлинованной бумаги, разочарованно вздохнула и выключила свет.— Пройдет за кормой, — послышался ее голос, когда она вновь поднялась на палубу. — Нет, сбавить скорость настолько, чтобы перехватить его нам не удастся. Следуем дальше.Я услышал, как Джулио фыркнул в темноте. После чего раздался его голос.— Я же говорил, ждать придется долго. Так оно и вышло. Глава 33 Следующий корабль попался нам уже под утро. Обматывая мне руки, Серина сдвинула мои часы высоко под рукав рубашки, поэтому посмотреть на них я не мог. Ожидание казалось бесконечным, однако ночная темнота по-прежнему заглядывала в иллюминаторы каюты, а над главным люком сверкали все такие же яркие звезды. Элеонора, все так же беспомощно согнувшись, лежала рядом со мной. Она никак не отреагировала ни на крик впередсмотрящего — на этот раз Адама — ни на тихие звуки шагов спускающейся по трапу Серины, ни на пронзительный красный свет лампочки над навигационным столом. Даже торжествующее восклицание Серины не произвело на нее особого впечатления.— Попался, голубчик! — Она отдала короткую команду находящемуся на палубе Адаму. — Нужно будет прибавить еще с узел скорости, но если он не изменит курс, то никуда от нас не денется. — Она взяла в руку лежащий на столе микрофон рации и произнесла:— Полная готовность. Повторяю, полная готовность.— Есть полная готовность. Ваши координаты? — отозвался из рации мужской голос.Ввиду отсутствия французского акцента я сделал вывод, что голос принадлежит Артуро, с которым так и не удалось познакомиться, поскольку все время, проведенное мною на катере, Артуро находился на мостике. Серина включила стоящий рядом с рацией громоздкий электронный прибор, немного поработала рукоятями и сообщила широту и долготу. По-видимому, живописный старомодный секстант безвозвратно отошел в прошлое. Рация повторила произнесенные ею цифры.— Верно. Включаю сигнализаторы, — произнесла в микрофон Серина. Затем повернула голову и крикнула в сторону кокпита: — Давай, Генри, жми на кнопки.Мгновение спустя послышался голос Генри.— Включатель номер один.— Первый датчик действует, — сказала рация.— Включатель номер два.— Второй сигнализатор — сигнал принят, — отозвалась рация. — Прием нормальный. Удачи. Конец связи.Серина положила на место микрофон, повыключала свои приборы и красный свет и быстро взбежала на палубу. Элеонора рядом со мной наконец подала признаки жизни. Сделала попытку приподняться на руках и тут же беспомощно откинулась назад. Я не стал ей помогать. Замерший напротив Джулио пристально следил за каждым нашим движением. Максимальная ширина сорокафутовой яхты составляет двенадцать футов, часть из которых занимают боковые койки, так что разделяющее нас расстояние трудно было назвать чрезмерно большим. Белые матросские штаны и легкая майка делали итальянца призрачной бледной фигурой, и я отчетливо видел отблеск неподвижного пистолета в его руке. Психологически Джулио пребывал во взведенном состоянии и был готов без колебаний нажать на спуск в ответ на вызывающее поведение с нашей стороны. В такой обстановке не рекомендуется изображать из себя галантного кавалера. Элеоноре все-таки удалось самостоятельно принять сидячее положение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48