Ищущие полагают, что знают многое, что их глаза открыты для таких секретов, о существовании которых простые смертные даже и мечтать не могут. Но что раскрыли им заплесневелые документы, секретные сети наблюдения и огромные компьютеризированные помещения? Ничего такого, что те же простые смертные не могли прочитать в утренних газетах: люди сгорали, и никто, черт возьми, не имел ни малейшего ключа к разгадке.
Временами вспыхивала паника. Люди начинали перешептываться о том, что смена тысячелетия явилась лишь только испытательным пробегом, а это — настоящее начало конца. По правде говоря, многие из них оказались сектантами, неистово уверовавшими в какой-нибудь низкопробный культ. Кроме того, некоторые были жителями пригорода, алчущими религиозными фанатиками, телефонными адептами. В Соединенных Штатах, где число жертв оказалось наибольшим, правительство втайне мобилизовало Национальную Гвардию.
Затем, когда отдельные вспышки уже были готовы слиться в мощную волну открытого страха, как раз, когда графики, составляемые Центрами контроля за заболеваниями, предсказали, что число сгоревших вот-вот подскочит с сотен до тысяч, количество жертв заметно уменьшилось.
На мгновение мир застыл, словно балансирующий на краю пропасти мяч. Затем мяч откатился назад, и человечество облегченно вздохнуло. Через неделю новости вернулись к обычному освещению войн, политических скандалов и событий из жизни знаменитостей. Разумеется, время от времени какой-нибудь бывший бизнесмен, а ныне сектант с измазанным пеплом лицом, разгуливал по улицам с плакатом. А иногда в каком-нибудь из разделов газеты появлялась статейка о том, как в далеком от цивилизации тропическом лесу Бразилии обнаружили сгоревшее дотла поселение и как тесты показали, что ДНК одной из американских жертв огня соответствует ДНК жителей Средиземноморья, что совершенно абсурдно, принимая во внимание азиатское происхождение жертвы. Тем не менее в итоге мир, кажется, был только счастлив забыть о том, что произошло.
Так почему же ты не можешь, Дейдра Атакующий Ястреб?
Иногда ей это удавалось. Работа над «Черной Смертью» третьего тысячелетия не оставляла времени на еду, сон и раздумья. Теории, проносившиеся по Интернету, возлагали вину за загадочные смерти на разработанное правительством химическое оружие, или на чужеродный вирус, или на гнев Божий. Но Ищущие провели исследования и подтвердили свои подозрения. Сложные радикалы, найденные у некоторых сожженных жертв, имели химические признаки, идентичные полученным на местах подтвердившегося Контакта Первого Рода. Не оставалось сомнений — бедствие имеет сверхъестественное происхождение. И абсолютно ясно, из какого именно мира оно пришло. Из AU-3. Из мира Грейс Беккет и Тревиса Уайлдера.
Хотя коронер графства Касл предположил, что Тревис погиб во время пожара в салуне «Шахтный ствол», анализ, проведенный Ищущими, показал иную картину. Под обломками
«Шахтного ствола» обнаружили останки четырех разных людей. Но ни один из образцов ДНК не соответствовал ДНК Тревиса, который имелся в досье Ищущих благодаря маленькому образцу кожи, незаметно полученному Дейдрой. Тревис так никогда об этом и не догадался.
Это всего лишь один из многочисленных способов, какими она использовала Тревиса. И хотя раньше Дейдру занимало безумие новой «Черной Смерти», теперь ничто не могло сдержать ее воспоминания. Они полностью охватили ее, воспоминания о том, что она сотворила со своим другом.
Так это твое теневое «я», Дейдра? То, что способно лгать?
Она никогда не забудет звук голоса Тревиса в тот момент, когда он произносил эти слова. Он звучал так нежно, однако осуждал решительнее, чем звенящая буря гнева. Тревис считал Дейдру другом, а она обманывала его, манипулировала им в своих интересах. И не важно, что тогда она не сомневалась, будто совершает благое дело. Дейдра никогда не верила в то, что цель оправдывает средства. По крайней мере она так всегда думала. Но для того чтобы служить Ищущим, Дейдра предала друга. И за это она никогда не простит их.
Вскоре после того, как прекратились жертвы, она просто перестала появляться на складе в Манхэттене, откуда руководил исследованием Адриан Фарр. Она не отвечала на телефонные звонки, электронную почту и вызовы пейджера. Черт подери этих Ищущих! Разве они ничего не могут сделать сами? Затем, даже не обдумав как следует этот шаг, Дейдра села на самолет и пересекла океан. Сначала она думала, что летит в Ирландию. Годы детства, что она прожила с бабушкой в пригороде Корка, слушая старинные песни и обучаясь музыке, до сих пор казались Дейдре лучшими в ее жизни. Но самолет приземлился в Хитроу, и приглушенные серые цвета Лондона обволокли Дейдру мягкой монотонностью, которую, если не думать о ней слишком много, можно спутать с покоем.
Дейдра стиснула пустой стакан из-под абсента, желая снова наполнить его, чтобы напиток помог ей если не простить, то хотя бы забыть.
Приветствую тебя, наша Зеленая Дама Забвения.
Но стакан так и остался пустым.
— Привет, милочка, — произнесла женщина с копной оранжевых волос и уселась на лавку рядом с Дейдрой.
Она была высокая и худая, изогнутая, как плакучая ива. Ноги обтягивали лоснящиеся штаны из черного винила. Лицо, повернутое к Дейдре, было совершенно белым, а глаза терялись в темных кругах краски для век. Трудно сказать — очень мешал прокуренный, пахнущий гвоздикой воздух паба, — но под кричащим макияжем черты лица незнакомки могли бы оказаться даже привлекательными.
Женщина обвила тонкую руку вокруг шеи Дейдры.
— Ты выглядишь угрожающе, но все же аппетитно.
Дейдра не улыбнулась:
— Скорее первое.
Женщина прищурилась. В ее глазах читалось безразличие, какая-то тупость, и в то же время сильное желание. Она закусила багровую от кровоподтека губу:
— Мне подойдет.
Незнакомка пододвинулась поближе, и виниловые штаны захрустели. Дейдра сквозь пластик ощутила ее тепло. В некоторой степени она испытывала искушение. Возможно, не так уж и плохо увлечься кем бы то ни было. Еще один способ забыться. Работа с Ищущими не позволяла ей завести любовника. Прошло уже много времени с тех пор, как она последний раз была с мужчиной… или с женщиной. Однако что-то в туманном взгляде незнакомки, в томности движений вызывало у Дейдры отвращение.
— Я не в настроении, — промолвила она.
— Тогда я помогу тебе обрести его, милочка.
Женщина что-то бросила на стол, затем подняла невероятно длинную руку и показала пару лиловых пилюль, на каждой из которых красовалась молния. Так вот откуда эта туманность во взгляде.
Женщина большим и указательным пальцами взяла одну из таблеток и медленно, словно что-то драгоценное, положила в рот.
— Теперь ты, милочка.
— Я не принимаю наркотики.
Женщина нахмурила брови и поглядела на пустой стакан Дейдры.
— Как? Ты пьешь это тошнотворное устаревшее дерьмо, но не употребляешь что-то новое и чистое? Да что с тобой?
С чего начать?
Сидящий неподалеку огромный лысый мужчина в черных кожаных штанах сердито дернулся в сторону женщины.
— Вернись сюда, Глинда.
Женщина с оранжевыми волосами заморгала и посмотрела на него. Мужчина не носил рубашки, и из-под расстегнутого кожаного пиджака виднелась чисто выбритая мощная грудь. Тонкий злобный рот обрамляла козлиная бородка.
— Я сказал, вернись сюда.
— Но я хочу ее, Лео, — возразила женщина. Мужчина обнажил серебряные зубы:
— Я скажу тебе, чего ты хочешь. — Он потряс маленькой пластмассовой бутылочкой. — Ну, давай иди.
Она поколебалась и, поднимаясь с лавки, вдруг, будто невзначай, наклонилась к Дейдре и лизнула ей ухо теплым влажным языком.
— Спаси меня, — шепнула женщина.
Не успела Дейдра ответить, как та сжала ей руку, затем выскользнула из кабинки и неторопливо направилась к лысому мужчине. Она положила голову ему на грудь, однако все это время не сводила глаз с Дейдры. На лице мужчины появилась гримаса; поддернув штаны, он увел Глинду в темноту паба.
Дейдра подумала, не пойти ли вслед за ними. «Спаси меня», — сказала Глинда. От чего? От человека-медведя? От ЛСД?
Поднимаясь, Дейдра поняла, что в ее руке, которую сжала Глинда, что-то есть. Сначала она подумала, что это просто монета в один британский фунт. Но она была серебряная и слишком большая, размером примерно в три двадцатипятицентовые монеты, слепленные в одну. Изображение на ней в плохо освещенном помещении едва удавалось различить.
— Они оказались правы, — произнес приятный мужской голос. — Ты действительно здесь. Я, естественно, считал, что они ошибаются.
Дейдра зажала монету в ладони и подняла глаза.
— Как? Ты на самом деле допускаешь, что Ищущие могут ошибиться?
Адриан Фарр сел напротив нее и положил руки на стол.
— Боюсь, что постоянно, — сказал он, обнажая в улыбке зубы.
Дейдра вздрогнула. Улыбка Фарра была так чертовски обаятельна; и она ненавидела ее. Именно эта улыбка заманила ее к нему в постель в ту ночь, когда три года назад они повстречались в Глазго. Именно эта улыбка обворожила ее на следующее утро за чаем, когда Фарр рассказывал о загадках, которые жаждут понять Ищущие. Выражение лица было таким таинственным и манящим, словно он собирался поведать величайшие чудеса мироздания. Только вот он никогда этого не делал.
— Чего тебе надо? — бросила она.
— Думаю, ты знаешь.
Дейдра не ответила. Фарр склонился над столом. Он, как всегда, был загадочно красив: чисто выбритая квадратная челюсть, полные губы, глубоко, но правильно посаженные глаза. Потертые джинсы и черная футболка подчеркивали стройное мускулистое телосложение. Интересно, как это он нашел время, чтобы вычислить ее?
— Ты не приходила больше месяца, Дейдра. Не отвечала на наши послания, игнорировала вызовы. Ты что, забыла обет?
Дейдра повертела в руках пустой стакан.
— Нет, но давай подождем еще несколько минут и увидим. Фарр нахмурился:
— Я был о тебе лучшего мнения, Дейдра. Ты ведь знаешь, в абсенте нет никакого волшебства. Это всего лишь дешевый трюк. И до недавних пор он считался довольно-таки незаконным.
Дейдра рассмеялась, и звук ее смеха был так же горек, как и абсент.
— Тайное прослушивание людей тоже.
Она засунула диковинную монету в карман джинсов, вытащила какую-то вещицу и подтолкнула ее к Фарру. Это оказался небольшой разбитый вдребезги транзистор, поблескивающий в рассеянных лучах света.
Фарр сморщился.
А он все еще способен к искренней реакции.
— Это не я придумал. Полагаю, ты достаточно хорошо меня знаешь, чтобы узреть в моих словах правду.
Дейдра устремила взгляд в темноту.
— Я больше не уверена, что вообще что-то знаю.
Фарр потянулся и взял ее за руку. Дейдра внезапно почувствовала себя слишком слабой и не могла сопротивляться. Разумеется, это абсент.
— Выслушай меня, Дейдра. Ты нужна нам. Ты мне нужна. Она все еще не смотрела на него.
— Вряд ли я смогу помочь. Если ты вдруг забыл, он больше не любит меня, и Ищущих тоже. В этом твоя заслуга.
— Черт возьми, Дейдра, я говорю не о Тревисе Уайлдере. Я грворю о тебе. Ты, разрази тебя гром, самый лучший Ищущий, когда-нибудь входивший в группу. Сейчас ты нужна нам больше, чем когда-либо.
Наконец Дейдра обратила на него взгляд:
— Когда мы впервые встретились, Адриан, я полагала, что сделаю все что угодно, лишь бы понять тайны, о которых ты говорил. Я думала, что заплачу любую цену. Но цена оказалась слишком высока. Я потеряла друга.
— Неужели?
— Что ты хочешь сказать? Что я не предала Тревиса?
— Нет, я хочу сказать, что он, возможно, никогда и не приходился тебе другом. Друзья не отворачиваются просто так и не убегают. Они прошают нам наши ошибки.
Дейдра покачала головой. Ты ошибаешься, хотела сказать она. Но губы не двигались, она не могла произнести ни слова.
— Пожалуйста, Дейдра. Нет необходимости принимать решение прямо сейчас. Просто вернись со мной. Всего лишь час, это все, о чем я прошу тебя. Потом, если захочешь, сможешь уехать. Мы оставим тебя в покое. Клянусь Книгой.
Коротенькие волосы на шее Дейдры встали дыбом. Почему Фарр делает ей предложение в такой манере? Это на него не похоже. И вдруг яркая вспышка озарила ее затуманенный зеленой жидкостью разум. Дейдра поняла.
— Что-то случилось, — пробормотала она и выпрямилась. — Что? Рассказывай.
Фарр втянул побольше воздуха и кивнул:
— Она позвонила.
20
Даже в покрытом цементом сердце города Тревис Уайлдер всегда мог сказать, когда подует ветер.
Он повернулся спиной как раз в тот момент, когда песчаный порыв ветра со свистом пронесся по Шестнадцатой улице. Сила ветра увеличилась, когда он помчался между стеклянными и каменными стенами каньона центральной части Денвера. Двух женщин в ярких юбках и теннисных туфлях швырнуло в вышедший из границ уличный фонтан, и они пронзительно закричали, когда вокруг них вспенилась вода. Несколько подростков прильнули друг к другу, тщетно стараясь прикрыть от пыли только что сделанный пирсинг. Безногий мужчина воздел трясущиеся руки и разразился беззубым смехом, когда вокруг его инвалидной коляски, словно яркие бумажные эльфы, закружились и затанцевали клочки мусора.
Ветер стих так же внезапно, как начался. Фонтан вернулся в пределы своего резервуара, освобождая из плена двух женщин. Бумага улеглась обратно на тротуар, снова превратившись в безжизненный мусор.
Тревис возобновил движение. Он десятки раз бывал на этой улице, и каждый раз не видел никаких признаков их присутствия. Но все равно знал, что нельзя прекращать поиски. Что еще ему оставалось делать?
Краем глаза Тревис уловил какое-то движение: высокая бледная фигура в черном широкими шагами передвигалась по улице на длинных и тощих ногах. В груди вспыхнул внезапный огонек надежды, и Тревис обернулся. Он все понял и смог наконец перевести дыхание.
Тревис приблизился к окну из зеркального стекла. Даже спустя два месяца он все еще не узнавал человека, отражающегося в поверхности окна. Высокий и почти тощий, а плечи намного шире, чем представлял себе Тревис.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74