— Неуютные места, — поделился он своими опасениями с купцом. — Того и гляди, нарвешься в этой чащобе на десяток лиходеев. И не докричишься ведь здесь ни до кого.— Не волнуйся, дружище, — хмыкнул в ответ тот. — Насколько я слышал, сейчас почти все воровские ватаги увлеклись борьбой с мелонгами. Трудно сказать, с чего это у разбойников вдруг проснулась любовь к родине, но молва об их делах уже расходится по стране.— Хочешь меня убедить, что они совсем перестали грабить?— Если и ограбят, то исключительно во благо столь желанного освобождения. — Тинас широко улыбнулся. — Ради святого дела это, наверное, не столь обидно, а?— Пусть попробуют, — нахмурился Беронбос.— К тому же у меня с недавних пор появились свои люди среди здешних разбойников, — продолжал разглагольствовать Бойд, оттаскивая ветки с проезда.— О чем это ты?— Четверо моих слуг подались в леса. Все поголовно на борьбу с варварами.— И ты их отпустил?— Отпустил я двоих, еще двое сбежали сами. Так что, если их еще не порубили мелонги, возможно, и заступятся при случае за бывшего хозяина.Беронбос скривился:— Смотря по тому, приятель, как им жилось у тебя. А то ведь так скоро и вся челядь предпочтет разбрестись по округе... Кувырком жизнь пошла...Под эти разговоры они выехали к тихой лесной речке, на противоположном обрывистом берегу которой темнела громада усадьбы Бойда.— Никогда не понимал твоей страсти жить в такой глуши, — покачал головой Беронбос, — однако теперь, признаю, это оказалось весьма кстати. Ты словно будущее провидел! Непросто будет разыскать эту медвежью берлогу, а уж захватить — тем паче.Усадьба представляла собой скопище тесно составленных, неуклюжих, но крепких построек с многочисленными внутренними дворами, оградами и переходами. Снаружи их опоясывали могучие бревенчатые стены, а глубокий ров с водой отсекал эту крепость от леса. Перейдя речку вброд, путники вынуждены были двигаться вдоль тына, поскольку легкий мост и ворота располагались только на обратной, восточной стороне. Лишь сам Бойд, выбравшись чуть выше по течению, сразу юркнул в какую-то незаметную глазу лазейку.Рядом с мостом пятеро дюжих мужчин устанавливали снаружи добавочную линию частокола.— Похоже, мессир, Бойд готовится к серьезной обороне и не слишком-то уповает на благодарность своих беглых слуг, — обернулся Беронбос к Иигуиру, просидевшему в молчаливой задумчивости почти всю дорогу.— М-да, сооружения серьезные. К тому же строятся со знанием дела, — заметил старик. — Посмотри, как выполнен подъезд к мосту — здесь можно обеспечить перекрестный обстрел неприятеля, штурмующего ворота. Пожалуй, при этих материалах и силах трудно придумать что-то более действенное.Из ворот навстречу уже спешил Бойд в сопровождении статного мужчины в кожаном фартуке. Спутнику купца было около тридцати, осанка и пружинистая походка выдавали привычку к долгим переходам как пешком, так и в седле.— Позвольте представить еще одного моего гостя, друзья, — сказал Бойд, подойдя ближе. — Господин Коанет Эскобар, давний знакомец, со своими людьми оказывает мне честь своим присутствием. Такой же чести я надеюсь удостоиться от великого Бентанора Иигуира и верного товарища Алиссена Беронбоса.— Господа... — почтительно поклонился Эскобар, чуть притушив недоверчивый взгляд.По завершении этой короткой церемонии путники направились к дому.— Как я понимаю, после тяжелого дня всем необходим отдых, — объявил Бойд. — По такому случаю выделю лучшие комнаты. Мой дворецкий Саткл проводит вас, друзья. Размещайтесь, увидимся за обедом. Думаю, нам будет о чем поговорить.
До обеда Иигуир заглянул в детскую, где Марика пыталась урезонить разыгравшихся ребятишек, а с ударами гонга уже входил в небольшую, но высокую трапезную.Весь центр зала занимал длинный, грубовато сработанный стол, сиявший сейчас своей скобленой пустотой. Глинобитный пол вдоль него закрывали две яркие ковровые дорожки. По углам зала размещались камельки, из которых лишь в двух дальних горел огонь. Между ними в торце общего стола на небольшом помосте был водружен стол для особо почетных гостей. Как бы подчеркивая обособленность этого места, стену за ним драпировала пестрая ткань, такая же балдахином прикрывала помост сверху. Повидавший немало шумных пирушек, зал казался сейчас мрачновато-пустынным.— Добрый вечер, мессир, — сзади подошел Эскобар. На сей раз он был не в рабочей одежде, а в черном шелковом камзоле, что еще больше оттеняло ладную фигуру.Старик поклонился в ответ:— Кажется, сударь, мы явились слишком рано?— Нет-нет. Остальные сейчас будут. Господин Бойд рассчитывал на обед для узкого круга лиц, посему накрыт только малый стол.Эскобар неспешно двинулся через зал к помосту, Иигуир брел следом.— Давно ли вы остановились здесь?— Примерно неделю назад, мессир.— И видимо, уже успели отдохнуть от тяжести доспехов?Резко повернувшись, Эскобар посмотрел на старика. Затем вздохнул и не без колебания произнес:— Что ж, вы правы, мессир. Я офицер королевской гвардии и горжусь этим. Вы знаете, что ожидает меня и моих людей, окажись мы в лапах мелонгов. Я много наслышан о вас, мессир, и смею надеяться на вашу порядочность.Иигуир понимающе качнул головой. В сопровождении двух слуг с факелами в зал вошли Бойд и Беронбос.— Прошу простить нас за опоздание, друзья, — с порога воскликнул Тинас. — Пожалуйста, рассаживайтесь. Все в сборе, и можно приступать.— Ты что-то сегодня неестественно щедр, — заметил Беронбос, разглядывая небольшой, но плотно уставленный яствами стол. Мясо, рыба, птица, фрукты, вина закрывали его сплошь.Бойд печально повертел в руках гусиную ножку:— Остатки былого богатства, дружище... Теперь ведь никто не знает, что с ним случится завтра. Пусть уж эти припасы достанутся нам, чем неприятелю. Давайте-ка кутнем напоследок, и пусть враги потом мрут с голоду — наших гусей им уже не видать.— Ух, какой отличный способ борьбы! — Беронбос расхохотался. — Клянусь Небесами, я готов бороться так же и впредь.— Причем был бы в числе лучших борцов, — проворчал Бойд, косясь на взявшегося уминать за обе щеки товарища.— Первый тост, как полагается, за хозяина этого гостеприимного дома, — Эскобар поднял кубок.— Правила приличия, думаю, пока можно отодвинуть, — незамедлительно откликнулся купец. — Ибо сегодня у любого на нашей земле должно быть только одно желание и один тост: за свободу Гердонеза!— За свободу Гердонеза! — хором повторили остальные.Когда первая волна аппетита была удовлетворена, Бойд откинулся на резную спинку своего кресла и с хитрым прищуром оглядел присутствующих.— Однако интересная, позволю заметить, собралась здесь компания. Право слово, со стороны это чертовски смахивает на настоящее собрание заговорщиков. Мало того, что мы все — жители захваченной и разоренной страны, у каждого имеются и личные счеты к новым властям.— Неужто господин Иигуир успел поссориться и с новыми правителями? — усмехнулся Эскобар.— Прежние хотя бы не угрожали при ссорах казнью, — грустно ответил старик. — Да, видно, плащ царедворца мне не по размеру.— Мессир Иигуир отказался стать губернатором острова при мелонгах, — пояснил Бойд.— Смелое и благородное решение... — Эскобар покачал головой. Помолчав, добавил: — Хотя не уверен, что смог бы последовать вашему примеру, мессир.— Чтобы между нами не оставалось никаких недомолвок, могу сказать, что дружище Алиссен приютил в своем доме опального мессира Бентанора, меня мелонги просто и незамысловато обобрали до нитки, а...Бойд замялся, но Эскобар объяснился сам:— Здесь собрались, убежден, честные люди, потому не вижу причины скрывать от них мою историю. Как уже верно догадался мессир Иигуир, я — офицер полка личной гвардии Его Величества покойного государя Сигельвула Артави. Под Оронсом моя полусотня была развеяна в дым, те люди, что сейчас со мной, — ее последние солдаты.— За павших героев Оронса, — поднялся со своего места Беронбос. — Вечная им память.— Расскажите о том, что вы видели, сударь, — попросил Иигуир тихо. — Я был под Оронсом чуть позже и застал лишь следы трагедии, а люди говорят самое разное, порой трудно отделить истину от домыслов. Если, конечно, вам не слишком тягостны эти воспоминания.Тонкие черты лица Эскобара болезненно дрогнули, он заговорил с видимым напряжением:— Я бы очень желал, господа, забыть тот кошмар, однако, наверно, никогда уже не сумею. На рассвете королевские войска начинают занимать боевые позиции на полях Рин-Доу к востоку от Оронса. Слева от нас болота, справа — лес, позади — холмы. Старый вояка граф Беслер совсем неплохо все продумал. Я заметил короля, объезжавшего верхом ряды своих воинов. Волна приветствий катилась за ним...Шагах в пятистах впереди чернел строй противника. Ничего необычного: лучники и тяжелая латная пехота, всего около трех тысяч. Красно-черные и оранжево-синие штандарты, обитые медью щиты, плотный копейный строй. Нет, действительно ничего особенного, даже знаменитых ста самострелов не было видно. Тем не менее, накрепко усвоив уроки Бордена, граф Беслер упрямо сдерживал самых горячих вояк из рядов рыцарей.Потом стало заметно припекать. Больше часа стороны занимались маневрированием отрядами лучников, пытаясь выманить неприятеля в атаку. Наши конники уже начинали откровенно роптать, когда, наконец, взвыли вражеские трубы, и события завертелись.Эскобар помолчал, переводя дыхание.— Мелонги оторвали от земли свои большие квадратные щиты, склонили копья и двинулись вперед. Они все ускоряли и ускоряли шаг, пока не пустились бегом, издав громогласный крик. Поверьте, господа, это было страшно. Их было раза в три меньше, чем нас, но это дикое яростное войско, вдобавок чудесным образом сохранявшее идеальный порядок, и впрямь было опасно. Они с такой свирепостью врубились в наши ряды, что в считаные минуты опрокинули полки пехоты. Беслеру пришлось трубить конную атаку, и две с лишним тысячи закованных в броню рыцарей обрушились на врага. Все получилось как нельзя лучше, эти кичливые павлины даже не развалили свой строй, но варвары выдержали и такой удар! Три тысячи против семи, а их левый фланг еле начал пятиться шаг за шагом! Гердонезцы продолжали наседать, они как безумные рвались вперед к такой близкой победе, не считаясь ни с потерями, ни с порядком. Враг уже отступил шагов на триста, развернув строй почти поперек, гвардейская конница уже ждала сигнала к решающей атаке, но тут вновь заревели трубы мелонгов...Великий Творец!.. Дрогнула земля. Грозный тяжелый гул поплыл откуда-то снизу. Справа из-за кромки леса показалось огромное расползающееся облако пыли. Все завороженно, забыв про сечу, следили за его ростом. Гул стал превращаться в громоподобный топот, а из пыли — вылезать зловеще-черная масса всадников...Мелонги стремительно приближались. Их было много, очень много. Наши стрелы уже доставали до первых рядов, а последних еще не было видно. Огромная, окованная железом лавина, разогнанная до бешеной скорости... Вряд ли сыщется армия, способная выдержать подобный натиск.Эскобар умолк, вновь припав к своему кубку. Слушатели напряженно ожидали продолжения рассказа.— Чтобы немного смягчить столкновение и выиграть время, Беслер приказал гвардии атаковать накатывающихся мелонгов с фланга. Наш полк ударил справа в этот железный таран. И что же? Отборные части, краса и гордость Гердонеза, оказались уничтоженными в несколько минут! От моей полусотни осталось не более пятнадцати человек. Отбиваясь от наседающих со всех сторон варваров, мы стали отходить в лес и далее в болота, только там удалось оторваться от погони. К этому времени у меня под началом было уже семеро... — Понурив голову, Эскобар теребил в руках пустой кубок. — Гвардия пала, однако долг свой исполнила. Благодаря ее гибели, основной строй сумел выдержать удар и был лишь оттеснен на холмы. Стремительная атака мелонгов завязла, перешла в тягучую, кровавую рубку. Гердонезцы стояли насмерть, не скупясь на героизм. Только через полчаса непрерывный напор противника опрокинул их, зашатались фланги и... тут все было кончено. Армия перестала существовать. Путь от Рин-Доу до Оронса устлал сплошной ковер изрубленных тел. Самому королю с небольшим отрядом чудом удалось укрыться за городскими стенами...— Что же было с вами? — негромко спросил Иигуир.— Сутки мы рыскали вокруг Оронса, пытаясь проникнуть внутрь, но тщетно. Город обложили наглухо. Мы видели переговоры мелонгов с горожанами, видели, как эти выродки прилюдно позорили и казнили пленных дворян, как под стенами возили на пике голову благородного Беслера...— Вы наблюдали штурм?— Нет. До него мой отряд нарвался-таки на вражеский караул и больше суток, петляя, уходил от него лесами. Там я потерял еще одного воина. Лишь поднявшийся позади столб дыма рассказал нам о горестном финале...За столом воцарилась тягостная тишина.— Черт подери! — прорычал, наконец, Беронбос. — И чувствуешь, что нужно давить, гнать этих белокурых с нашей земли, а представишь, какая против тебя стоит силища, и руки опускаются!— Сила огромная, — подтвердил Эскобар.— Но что-то ведь надо делать, друзья, — заметил Бойд. — Не дожидаться же просто своей участи!— Выход один... — Беронбос сдвинул на край стола посуду и водрузил на ее место свои кулачищи. — Соберем ватагу крепких ребят, благо солдат, беглых холопов и просто разбойников бродит сейчас по стране тьма. Тинас вложил бы капитал, господин Эскобар — военный опыт, а мессир Иигуир — свой авторитет и знания. Думаю, собрать под такие знамена сотню-другую человек труда не составит. Не скажу, что мы освободим Гердонез, но, да будет на то воля Господня, подергаем мелонгов за хвост основательно. Да не получат они покоя на нашей земле! — с этими словами Алиссен вскочил, держа перед собой кубок.Однако ответного порыва не последовало. Бойд недовольно поморщился при упоминании капиталов, а Эскобар, усмехнувшись, заметил не без надменности:— Оказаться во главе того отребья, что вы соберете здесь, сударь, для благородного человека зазорно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47