Остановившись у почти незаметной из-за прикрывающего шиповника дверки, Айс потянул за какой-то рычажок и вошел внутрь. Я покорно прошлепала за ним. Стоило нам переступить порог, как пол под ногами едва заметно содрогнулся. Обоpoтень не обратил на это ни малейшего внимания, и я решила, что волноваться тут не о чем — может, такие микроземлетрясения здесь в порядке вещей? Мы оказались в низком, темном, прямом как стрела коридоре, единственным ориентиром в котором был отблеск огня где-то далеко впереди. Никаких достопримечательностей здесь не было — только стены из того же черного камня, что и весь замок. То справа, то слева от коридора ответвлялись другие проходы, которые Айс игнорировал, тупо идя вперед. Всю дорогу я молчала, чем несказанно удивила оборотня, успевшего привыкнуть к моей нескончаемой трепотне.Коридор закончился, и мы, преодолев еще одну неприметную дверку, вышли в жилую часть замка. Убранство здесь было роскошным, даже стойки для факелов — и те отливали позолотой. Ковры, гобелены, изящные статуи в нишах, балясины, выточенные в виде незнакомых зверей с глазами-рубинами, мозаика полов, панели из светлого дерева — все сверкало и рябило перед глазами. Вот только что-то мешало восхититься богатством обстановки. Мы прошли пару этажей, прежде чем я осознала, что конкретно. Тот самый черный камень. Он пробивался через обилие роскоши, мрачно проглядывал на стыках цветастых ковров, укоризненно смотрел из-за драпировок, упрямо прорастал через мозаики. Словно кто-то попытался замаскировать его как можно лучше, скрыть от глаз, но все равно потерпел поражение. Золото и серебро на черном, аспидном фоне гляделись так же нелепо, как утонченная аристократка в военном лагере.— А кто построил замок? — спросила я у своего поводыря.— Не знаю. Это было давно, — не оборачиваясь, ответил Айс. — Во времена Ворона.— А куда мы идем?— В зал Славы.Удовлетворившись скудной информацией, я продолжила осмотр. Без оборотня я бы заблудилась сразу — лестницы, коридоры, этажи — хотелось помечать путь стрелочками на стенах, чтобы получить хотя бы мизерный шанс выбраться из этого лабиринта.По пути нам, слава богу, никто не попадался — к знакомству со здешними обитателями я была пока не готова.Миновав чертову уйму лестниц, мы вышли к высоким, под самый потолок, украшенным растительным орнаментом дверям, одна створка которых была чуть приоткрыта.Айс нырнул в щель, даже не обернувшись. Я на миг притормозила, с ужасом разглядывая собственное отражение в большом зеркале. В поселке не существовало зеркал, я жила в слабой надежде на то, что все не так плохо. Теперь надежда разлетелась в щепки. Из зеркальных глубин на меня смотрело заморенное существо с сумасшедшим взглядом и испачканной физиономией, вокруг которой стояли торчком спутанные волосы. С учетом того, что рост существа равнялся ста восьмидесяти сантиметрам, зрелище выходило совсем нелепым. Меня можно было смело отправлять на шабаш ведьм-дистрофиков.Я попыталась исправить положение дел, вытерев лицо рукавом куртки и пригладив волосы. Помогло, но не особо. Ладно, нет худа без добра. Вернусь домой, предложу свои услуги фирмам по выпуску таблеток для похудания в качестве живой иллюстрации к надписи «передозировка опасна».От созерцания собственной кошмарной внешности меня отвлек звук приближающихся голосов. Вместо того, чтобы по быстрому нырнуть в дверь, я застыла, как кролик на автостраде, раздираемая на части любопытством и внезапно проснувшимся инстинктом самосохранения. Без молчаливого Айса за спиной я чувствовала себя неуютно, но надо же когда-то начинать самостоятельную жизнь.Тем временем голоса стали громче, и из ближайшего коридора неспешно вышли двое сабиров. В том, что это именно они, я не сомневалась. Роскошная одежда, горделивая осанка, богато украшеннoe оружие и соответствующее поведение — эти двое ощущали себя здесь полновластными хозяевами. Обоим было не больше тридцати, и более красивых мужчин я в своей жизни не встречала. Увидев меня, сабиры застыли в удивлении. Я их понимала. Несколько секунд они внимательно меня рассматривали, словно прикидывая, к какому биологическому подвиду можно отнести это чудо природы, затем склонили головы в легком поклоне. Я ответила тем же и повернулась к двери с четким намерением свалить, когда один из сабиров обрел дар речи:— С госпожой случилось какое-то несчастье? — участливо спросил он.— Да, но сейчас уже все в порядке. Или почти все, — я постаралась ответить самой обворожительной улыбкой из своего арсенала. — К сожалению, вынуждена откланяться. Надеюсь, что господа простят меня за столь краткую беседу? — Эх, не зря в свое время я тоннами читала женские романы, где герои изъяснялись исключительно в этом высокопарном стиле!Оба сабира синхронно кивнули, и я поспешно скользнула в дверь.Айс терпеливо ждал с той стороны, и опять потянулись нескончаемые переходы, залы и лестницы. Мы переходили из башни в башню, по тонким мостикам без перил спускались в подземелья, где было на удивление сухо и пыльно. Потом выбрались в заросший коричневым бурьяном сад. Здесь замок предстал уже совсем в другом свете — казавшийся незыблемым черный камень выкрошился и покрылся сетью трещин. Крепостная стена частью обрушилась, частью готовилась к этому знаменательному событию. Когда-то высокие и грозные башни теперь походили на источенные клыки — крыши прогнили, стекол в окнах не было, решетки заросли ржавчиной. Куда ни глянь, везде пробивала себе дорогу упрямая камнеломка. Шиповник здесь почему-то не рос.Айс уверенно находил дорогу в лабиринте из поваленных стволов, отживших свое деревьев и каленных блоков. Миновав пересеченную местность, мы очутились возле входа в башню. Ветхая дубовая дверь, недовольно скрипнув, пропустила нас внутрь.Несмотря на ощущение полной заброшенности и разрушения, было видно, что в этой части замка все-таки живут: в пыли, покрывающей пол, протоптана тропинка, мусор сложен в кучи, а узкие окна-бойницы забиты досками и заткнуты сгнившими одеялами. И все равно идти приходилось, внимательно смотря себе под ноги. Пару раз Айс вытаскивал меня за шкирятник из малосимпатичных проломов, куда я так и норовила загреметь, засмотревшись на местные достопримечательности. Чего-чего, а этого здесь было достаточно. Настоящая сокровищница для подростка-сорванца: ржавые остатки доспехов, куски деревянных рам с блестками почти осыпавшейся позолоты и куча непонятного хлама в довесок.— Осторожно, ступени лестницы крошатся, — предупредил Айс, и пошел вперед, опасливо проверял каждую ступень, прежде чем встать на нее полным весом.Поднявшись на второй этаж, мы остановились у еще одной двери, отличавшейся от первой большим количеством заплат и отполированной до блеска медной ручкой.— А зачем ты меня сюда привел? — я говорила шепотом. Не могла отделаться от стойкого ощущения, что стоит повысить голос, как хрупкое равновесие развалин нарушится, и мы окажемся навечно погребены под завалом.— Церемония начнется за час до заката. Пока тебе лучше не показываться на глаза сабирам. Особенно командору.— Он тут главный?— Главнее не бывает, — хмуро бросил Айс и потянул на себя дверь.Из-за широкой спины оборотня я не сразу смогла разглядеть комнату и находящихся в ней людей. «Нелюдей», — пришлось себя поправить. Словно кто-то перенес сюда маленький отряд погибшего войска. Я, широко раскрыв глаза от удивления, пялилась на них так же, как пять минут назад на меня смотрели сабиры.Комната, сама по себе, внимания не заслуживала: потолок в разводах копоти, пол в разводах плесени, несколько охапок соломы и шкуры в углу — жилище неприхотливого питекантропа.На куче соломы то ли спали, то ли просто отдыхали двое сэтов. Выглядели они преотвратно — и без того бледная кожа отсвечивала зеленью, щеки запали, обрисовав высокие острые скулы, под глазами залегли темно-угольные тени. Живые мертвецы за неделю до разложения на минералы. Таких граф Дракула не пустил бы даже на порог своего замка, как позорящих гордое имя вампира.У почерневшего от сажи камина живописно расположилась компания из двух оборотней — их было легко узнать по спутанным разноцветным гривам волос — громадный Медведь и нервный, как арестант перед расстрелом, Рысь. Рядом с ними сидел парень, один в один похожий на человека: смуглый, поджарый, черноволосый, из одежды на нем были только штаны грубой шерстяной ткани и громоздкий пояс, состоящий из неровно выточенных металлических блях. Если бы я не видела точно таких же во сне — и не подумала бы отнести его к нелюди. Он что-то тихо втолковывал оборотням, те слушали, не перебивая: Рысь только беспокойно передергивал плечами, Медведь хмурил густые брови. Заметив появление Айса, черноволосый отвлекся:— Мы, было, подумали — тебя лед сожрал, Проклятый. Хотели порадоваться... Где тебя столько времени носило? Ты должен был прийти еще вчера.Медведь согласно хмыкнул, причесав рукой, размером с ковш экскаватора, густую бурую шевелюру, а Рысь даже не поднял головы в знак приветствия.— Замок жужжит, как улей, — продолжил черноволосый. Меня он пока не замечал — все-таки хорошо, что Айс такой высокий. — Что-то стряслось на севере. Никто, кроме командора, не знает, что именно, но он хочет отправить туда патруль. Значит дело серьезное.— Ага, — раскатисто подтвердил Медведь. — Даже сюда забредал. Ходил, вынюхивал, до сих пор кажется, что башня пропахла этой сабирьей плесенью до основания... — оборотень втянул воздух и демонстративно чихнул.— Почему «кажется», Pax? Ты окончательно стер нюх в своих степях? — Айс сделал шаг в сторону, открывая меня на всеобщее обозрение.— Здрассте! — оставалось только проклинать оборотня, который с легкой улыбкой наблюдал за реакцией остальных.Медведь дернулся, как от удара током, глухо рыкнул, и опустился на колени. Рысь, бросив на меня злобный взгляд, последовал его примеру. Черноволосый, оставаясь таким же невозмутимым, встал и отвесил мне полный лживого почтения поклон. Теперь стало заметно, что отличает эту расу от людей — по всей длине позвоночника сквозь кожу прорастали острые костяные пластины, образуя единый гребень.— Приветствую сабиру... — недружный хор голосов продолдонил заученную фразу.Я беспомощно взглянула на Айса, но он сделал вид, что не заметил. Похоже, отношения между ним и нелюдью были далеки от идеалов, и происходящее в данный момент доставляло ему немалое удовольствие. Значит, опять придется читать нотации, а желания на это не было никакого.— Айс, чтоб тебя, да объясни ты им... — я запнулась, пытаясь сформулировать, что именно оборотень должен сказать остальным. Что я не сабира? Не поверят. Что я очень добрая и демократичная сабира? Опять не поверят.Оставался простой действенный способ — выкинуть что-нибудь такое, чего они не ожидают. Фортель, не соответствующий имиджу.Набрав в грудь побольше воздуха, я расхохоталась. Со стороны это больше напоминало форменную истерику. Я каталась по грязному полу, скрючившись от смеха и судорожно икая. Смеялась над всем: над судьбой, которая удачно пошутила, забросив меня в этот идиотский мир, над курткой Айса — в тот момент мне показалась, что забавнее ее нет в целом мире, а припомнив собственное зеркальное отражение, я зашлась чуть ли не рыданием. Веселилась я абсолютно искренне — просто дала долгое время копившемуся внутри смеху вырваться наружу.Сказать, что нелюди были шокированы — это не сказать ничего. Айс, оборотни и черноволосый замерли в нелепых позах, напоминая скульптурную группу «ипостаси Ньютона после эпохального падения яблока». Даже сеты зашевелились в своем углу — еще бы, наверно не каждый день к ним припирается сумасшедшая сабира и начинает ржать во всю глотку.— Сабира, — неуверенно произнес оборотень, озадаченно потирая переносицу.Это вызвало новый приступ неконтролируемого веселья.— Иди к черту... Как же вы меня достали, — сумела выдохнуть я, и, хихикая уже значительно реже, поднялась с пола.— Что это было? — поинтересовался Рысь, иронично приподнимая рыжую бровь. Кажется, этот приступ убедил его в полной моей невменяемости, а, следовательно, и отсутствии угрозы.— То, ради чего командор собирался выслать патруль.Айс критично осмотрел мою все еще икающую персону, словно сочувствуя командору, который затеял ради этого контуженного на голову существа такую возню, хмыкнул и скинул на пол котомку. От упоминания патруля смех застрял в горле, и я чуть не подавилась.— А зачем кого-то за мной высылать?— Чтобы привезти тебя в замок. Сабира представляет большой интерес для командора.— Нехорошо как-то, — смешинка не собиралась сдаваться без боя. — Жалко человека, планы строит, подчиненных гоняет, меня с собаками по всему Волчьему краю ищет, а я тут сижу.— Не волнуйся, скоро познакомишься. Только не думаю, что это доставит тебе удовольствие.В течение следующего часа я узнала о жизни нелюдей больше, чем целый конгресс демонологов за пять лет заседаний. Оборотни и черноволосый, на поверку оказавшийся тем самым ольтом, о которых я уже столько слышала, видя, что Айс меня не боится, не валится в ноги, а обращение «сабира» использует вместо имени, потихоньку расслабились. До непринужденной атмосферы было, конечно, как до пенсии, но со мной хотя бы не боялись разговаривать. Отвечали на вопросы неохотно, с опаской, но без страха. Наверно, чокнутая сабира автоматически переходила в разряд обезвреженных.Все они жили в замке уже долго, кто-то три года, кто-то пять. Зачем их тут держали — они не знали, просто раз в десять лет в поселения являлся сабир, выбирал оборотня, сэта или ольта и конвоировал в замок. В принципе, никто особо и не сопротивлялся — жизнь здесь была спокойной, кормежка сносной, только вот выходить за ворота строжайше запрещалось. Айса отпустили в родную деревню в виде исключения — барон Волчьего края просто засыпал командора посланиями о необходимости пополнения оружейных складов.Из скупых рассказов я поняла, что замок представлял нечто среднее между военной школой и средневековым исследовательским центром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33