Он посмотрел на трубу, которая крепилась к будке двумя болтами. Один с тихим скрежетом подался.
Черт! Фекла бросился к трубе, остановился, не зная, что делать! Крак! Труба подалась еще! Черт, черт, черт! Васька суетливо обежал будку с другой стороны, попытался прижать трубу к крыше.
Посыпалась штукатурка, с тихим скрежетом из стены полез второй болт. Фекла панически поглядел на лестницу Егор уже далеко внизу, вернуться не успеет! Что же делать? Он кинулся к краю крыши, может, крикнуть ему? Тут же остановился. Не успеть! Кинулся назад, нужно как-то при-держать! Вновь остановился: как же тут удержишь?
Глаза уставились на трубу. Она подавалась все сильнее и сильнее. Еще чуть-чуть — и петля соскользнет с нее. И тогда… Фекла живо представил себе, как Егор летит вниз, с глухим шмаком падает на землю. Руки задрожали, ноги разом ослабли. Отчего-то совсем не прикольной показалась теперь мысль о том, какого характера будут повреждения. Ведь это Егор! Это его друг висит там и надеется на него! Дурная затея была! Плохая!
Больше не раздумывая, Васька подскочил к лестнице, просунул обе руки в петлю, как можно дальше просунул, по самые плечи, покрепче уперся ногами в гудрон крыши. Раз труба не выдерживает, нужно ей помочь…
Додумать не успел. Труба вжикнула, отлетела в сторону, едва не ударив Феклу по лбу. Плечо рвануло, Вася упал, его поволокло по крыше. Мелькнула паническая мысль: скорее отпусти лестницу, иначе и тебя затянет в бездну! Егор погибнет… и ты вместе с ним! Но Вася только крепче сжал перекладины.
Потом по ногам ударило, плечо снова рвануло. Вася понял, что доехал до края и уперся ногами в бордюр. Сейчас главное — держаться! Изо всех сил держаться!..
Одна нога с жутким грохотом заехала в подоконник, хорошо, не в стекло. Головой со всего размаху ударился о стену. Из глаз посыпались искры…
Какое-то время просто висел, ничего не понимая. Где он? Что с ним? Неужели он упал? Через некоторое время Егор понял, что все еще висит. Всем телом чувствовал напряжение каната. Словно наяву увидел, как там, наверху, стоит и из последних сил держит лестницу Фекла. Как дрожат его ноги, упирающиеся в бордюр. Позади согнутая, покореженная труба. Егор отчетливо это увидел, словно над крышей висела камера, дающая изображение прямо на сетчатку.
— Ну пожалуйста! Подержи еще чуть-чуть! — прошептал он Фекле. Потом рявкнул, обращаясь уже к себе: соберись! Нужно делать дело! Чтобы как-то отвлечь себя от страшной бездны под ногами, Егор стал прислушиваться к комнате. Обострил слух, но за стеклом полная тишина. Прекрасно! Он рискнул приоткрыть глаза. Прямо перед ним темнело окно. Чуть выше — форточка. Так! Все идет удачно.
Ноги, руки не слушались, но он заставил себя подняться на перекладину выше, потом еще раз. Лестница заскрежетала по стене, но вверху держали надежно.
Внизу ночная улица. Непривычно слышать ее обычный шум. Шелест листвы, звуки проезжающих машин. А здесь, наверху, тишина. Разве что любопытный ветерок дышит в затылок. «Наслаждайся, Егор, — ухмыльнулся он. — Когда еще будешь висеть у окна девятого этажа?»
Мозг размышлял, а руки делали дело. Достал из сумки пластырь, наклеил его на стекло. Затем приладил сделанную из пластыря петлю, подергал. Вроде надежно. Руки снова нырнули в сумку на плече, вынули небольшой тяжелый молоток без ручки. Удар молотком точно в центр, тихий хруст стекла. Егор ударил еще, прошелся по бокам. Несколько осколков упало внутрь рамы. Егор вытащил за петлю налипшее на пластырь битое стекло, поспешно сунул в сумку.
Первое стекло вынул удачно. Теперь второе! Стоп! Пластырь оставил в сумке и туда же положил битое стекло. Вот дурень! Осторожно засунул руку, пошарил, палец пронзила острая боль. Сунул его в рот. Черт! Кое-как отодвинул стекло и вытащил моток пластыря. Еще раз лизнул рану и крепко прихватил ее пластырем. Затем начал клеить второе стекло.
Дзинь! И второго стекла тоже нет. Егор бросил его в сумку, осторожно поднялся выше по лестнице. Теперь самое трудное — нужно влезть в форточку. Егор схватился обеими руками за перекладину над окном, подтянулся.
Рука отозвалась болью, Егор скривился. «Терпи, казак олигархом станешь». Подтягивался, пока ноги не оказались прямо в форточке, тогда он просунулся внутрь, уселся на раме — ноги внутри, а сам снаружи. Тело взмокло от напряжения. Вдоль позвоночника пробежала прохладная струйка, противно щекоча кожу. Руки дрожали и соскальзывали. Егор очень надеялся, что рама выдержит.
Держась за ближайшую перекладину лестницы, он осторожно полез внутрь. В спину уперлось что-то твердое. Затрещала материя. Похоже, не все стекла убрал. Раззява! Не хватало еще спину себе поранить. Хрустнуло, между рамами звякнуло, куртка выдержала.
Наконец Егор почувствовал под ногой надежную поверхность подоконника. Извернувшись, смог встать на него. Отлично. Егор высунулся в форточку, взялся за перекладину и дернул ее три раза. Это было условным знаком. Лестница послушно скакнула вверх и исчезла в темноте. Егор остался один! На свой страх и риск в чужой комнате, где он еще ни разу не бывал. Теперь пути назад точно нет!
Тут же нога соскользнула с подоконника. Егору показалось, что весь дом содрогнулся от его падения. Какое-то время лежал внизу, ничего не видя и не слыша. Сердце молотом грохотало где-то у самого горла.
Потом постепенно к нему вернулась способность видеть и слышать. Тут же обострились чувства. Зрение рассеяло ночную мглу, и в комнате стало светло, словно днем. Слух обострился, как никогда. Он различал тысячи звуков, фильтруя и отсеивая ненужные. Услышал даже, как пыхтит наверху Фекла, затаскивая на крышу лестницу. Резко напомнила о себе боль в пальце. Ощущения тоже обострились. Егор притупил чувствительность руки до минимума. Так лучше.
Прислушался к пространству квартиры и лестничной клетки: не идет ли кто, нет ли кого внутри квартиры. Но везде тишина. Ни души! Об этом же докладывал и нос. Если слух можно обмануть, то обоняние — никогда. Сердце немного успокоилось, Егор встал, уже не таясь, прошел по комнате. Теперь главное — быстро найти деньги. Егор осторожно огляделся. Где Борис мог их спрятать? Сейфа у него нет!
В голове мгновенно нарисовался план квартиры. Потрясающе качественная картинка, словно на экране компьютера. Тут же план расцветился разными красками. Ярко обозначились два места. Егор огляделся. Это сервант и шкаф.
Первым делом подошел к серванту. Оглядел полки, открыл дверцу. На полках стоит хрусталь, за дверцей всякий хлам. Старые фотоальбомы, какие-то бумаги, коробка из-под сотового телефона. Денег здесь нет. Егор уже было закрыл дверцу, как вдруг внимание его привлекло что-то серебристое на нижней полке. Он наклонился, в самом углу среди бумаг лежала камера.
Егор осмотрел ее, похоже, цифровая. Пожалуй, стоит взять ее с собой. Если денег не найдет, будет хоть какое-то утешение. Он сунул камеру в сумку и оглядел комнату. В серванте денег нет, остается шкаф.
Он подошел к шкафу, открыл его. Воображение тут же нарисовало новую картинку. Словно увидел клад из слитков золота, освещенный утренним солнцем.
Но там не было золота. Там лежали аккуратные пачки денег. Егор поспешно схватил их, огляделся и высыпал на диван. Какое-то время любовался этой кучей, потом разорвал одну пачку, поднес купюры к глазам. Доллары! Сто долларов! А в пачке… Внутри все ликовало! Ура! Получилось! Он богат! Он богат!
Перед глазами, словно в хаотичной нарезке, замелькали кадры их с Настей отдыха на курорте! Это будет! Мечта станет реальностью! И он сможет повезти Настю, куда она захочет! Он будет достоин ее любви!
Егор сидел и мечтал, а потом в прихожей щелкнул замок.
Фекла смотал лестницу, сунул в сумку. Какое-то время постоял, глядя на темный город. Прислушивался к тишине, словно старался услышать, как Егор в темноте ходит по незнакомой комнате Только бы деньги были там! Иначе все будет напрасно! Эх, зря они затеяли все это!
Когда спускался вниз на лестничную клетку, щелкнул замок у лестницы, и дверь приоткрылась. В щель Фекла увидел настороженные глаза.
— Ты ить хто такой? — Дверь приоткрылась шире, и Вася увидел маленького, сморщенного старичка в грязной рубашке и в шлепках на босу ногу. В руках дедок воинственно держал веник. — Чаво там делал! Признавайси!
Вася опешил.
— Д-да ничего такого… — сказал он.
— Ага, ничего такого! — оживился дедок. — Я знаю, чаво вы там деете! Вы там сором наводите! А нуть выводи свою блудницу! Иде она прячется?!
— Да какую блудницу? — пролепетал Фекла. Уж до чего привык к своему маразматичному соседу, но тот, похоже, совсем из ума выжил.
— Ходют тут всякие! Замок вон содрали на чердак! Блуд разводите! Соромники! — не умолкал дедок, воинственно потрясая веником.
Вася нервно оглянулся: еще, чего доброго, народ проснется и начнет выходить на лестничную площадку. Как тогда Егор будет из чужой квартиры выходить?
— Я сейчас милицию вызову! — сурово пообещал дед. Черт! Этого еще не хватало! Нужно срочно что-то делать!
— Дедушка… э-э… — Черт, как его там звать-то? Максим? Вроде да… — Дедушка Максим! Это же я! Ваш сосед!
— Сосед? — подозрительно прищурился дед. — Какой ить такой сосед?!
— Я напротив живу! — затараторил Вася, старательно показывая, где он живет, пальцем. Он понял: если не уболтать деда, все пропало. — Понимаете, я шел… глядь, дверь на крышу открыта. Ну, дай, думаю, погляжу. Не наводит ли кто там сором, как вы говорите! Думал, при-сое… э-э, шугану их!
— И что там?! — Дед даже рот раскрыл в предвкушении рассказа о сороме. Глаза возбужденно заблестели.
— Никакого сорома там не было! — сокрушенно покачал головой Вася. — Опоздал я! Все уже разошлись по домам!
— Совсем, совсем никакого сорома? — удивился дед. Потом глаза его снова стали подозрительными. — А не врешь?!
— Сами проверьте! — обиделся Фекла, — Чего я вам врать буду! Соседи все-таки! Соседям дружить нужно!
— Пойдем поглядим! — пожелал проверить дедок. — А то ить милицию вызовем…
— Не-не-не! — заспешил Вася. — Идемте, я вам все покажу в лучшем виде! Осторожненько, здесь ступеньки! Так! Вот сюда! Видите, замок сломан! Какие-то варвары постарались! Вандалы! Но мы завтра обязательно повесим новый! Мы с другом! У меня друг есть отличный…
— Надоть этих вандалов в кутузку садить! Дабы не хулиганили боле! — заметил дед.
— Надо! Обязательно надо! — согласился Вася, — Только их нужно на месте с поличным поймать. А так! Вы будьте бдительней и, когда увидите их, тут же звоните в милицию! А сейчас идемте, я вас провожу до дому!
— Слушай, милок! Я даже не думал, что такой культурнай живет по соседству! — растрогался дед, — Ну-ка за-ходь сюды!
— Э-э! Я спешу вообще-то…
— Заходь, заходь! — хитро подмигнул дед и постучал пальцем по шее. — У меня бутылочка припасена, а выпить-то не с кем…
Щелкнул замок, в прихожей простучали поспешные шаги. Егор замер с пачкой денег в руке. Кто-то быстро пробежал по коридору, хлопнула дверь. Егор обостренным слухом уловил легкий шелест и странно знакомый запах. Нос тут же почуял его. Воображение нарисовало картинку: Люда усаживается на унитаз.
Черт! Что она здесь делает? Люда должна быть с Борисом! Егор вышел наконец из столбняка и принялся спешно засовывать деньги в сумку. Скорее! Нужно бежать.
Пока она в туалете! Боже, подержи ее там еще хотя бы минутку!
Но со стороны туалета уже доносился шум сливаемой воды. Егор отчетливо видел, как Люда встала, опустила юбку, ее ладошка легла на дверную ручку.
Егор рухнул на пол и заполз под кровать. Тут же в комнате вспыхнул свет. По глазам, привыкшим к темноте, будто полоснули бритвой. Егор едва не вскрикнул, поспешно зажал рот рукой. Перед глазами прыгали зайчики, Егор заморгал, стараясь разогнать их. Обострившийся слух ловил каждый шорох. Легкие шаги прошелестели по комнате, остановились у кровати.
Егор увидел изящные женские лодыжки почти перед самым носом. Чего она тут встала? Неужели хочет остаться и ждать Бориса? Егору ужасно захотелось увидеть лицо Люды.
Тут же нарисовалась картинка. Вроде бы он все еще глядит на ноги Люды, но одновременно видит комнату со стороны. Словно он уже не лежит под кроватью, а сидит на шкафу.
Посреди комнаты стоит Люда. Легкое розовое платье, короткие рыжие волосы. Она задумчиво глядит в никуда, руки теребят пуговку на платье. Ощущение было столь необычным, что Егор позабыл про опасность. Как же такое может быть? Он видит глазами и видит… еще каким-то образом! Не зря пробуждал мозг. Теперь он, словно мощный компьютер, обрабатывает сигналы, поступающие от всех пяти органов чувств, и рисует разные картинки. Четко, до мелочей.
А если… Егор попробовал изменить угол зрения. Невидимая камера сдвинулась, пошла вокруг Люды. А теперь… Камера пошла вниз, заскользила вдоль стройных ног. Егор вздрогнул. Между ног он увидел блестящие глаза. Это же он сам! Егор понял, что глядит на себя со стороны!.. Люда переступила с ноги на ногу. Черт! Не время сейчас испытывать новые способности, нужно думать, как выпутаться. Он задумался до гула в голове, но ничего дельного так и не придумал.
Ноги перед глазами сделали пару шагов. Люда в воображении тоже переместилась. Она подошла к окну, нахмурилась, отдернула штору. На лице ее отразилось недоумение, потом страх. Она вскрикнула тонко, Егор услышал пикающие звуки — тональный набор телефона.
— Борис? Это я! — услышал он испуганный женский голос— «Кто», «кто» — Люда! Я у тебя дома! У тебя форточка разбита!
Слух обострился до предела. Егор услышал в мембране тихий голос Бориса:
— Какая форточка? Ты чего, дура, опять обкурилась?
— Форточка у тебя дома разбита! — повторила Люда. — Что это значит?
— Разбита? Точно? — Голос Бориса сделался обеспокоенным, — Оставайся на месте! Я сейчас приеду!
— Я боюсь! — пролепетала Люда.
— Никуда не уходи! — рявкнул Борис и отключился. Люда стояла посреди комнаты, дрожа от страха. Рука разжалась, и трубка упала на пол. Люда опасливо огляделась. Он услышал ее испуганное пыхтение.
— Выходите! Я знаю, что вы здесь! — крикнула она дрожащим голосом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55