Ему бы тоже подумать о работе, об умопомрачительном ужине в честь Дня святого Валентина, который придется состряпать в рекордно короткий срок. Но наблюдать за Джеки было занятием гораздо более увлекательным. Эйдриан радовался, что у них утром состоялся разговор, и они выяснили отношения, хотя то, что он предложил ей — сохранять дружеские отношения и спать вместе, причем как можно чаще, — оказалось невозможным.Неужели прошлой осенью он и впрямь заявил сестрам, что Джеки не в его вкусе? Возможно, ему так казалось потому, что еще никогда в жизни он не встречал такой женщины, как она. Да, Джеки не имела ровно ничего общего с образом милой, домашней жены, который уже много лет назад сложился у него в голове. Но она ставила перед ним нелегкие задачи, интриговала и вынуждала всегда оставаться начеку. Его удивляло также и то, что ни одна женщина на его памяти не заботилась о своей внешности меньше, чем Джеки, и для Эйдриана эта необычная особенность явилась приятным и долгожданным разнообразием.Однако не только это его влекло к ней. Она просто нравилась ему, и все. Очень. Эйдриан осознал это стремительно и внезапно.Боже правый! Что это? Неужели он начинает влюбляться? В женщину, которой от него не нужно ничего, кроме дружбы? Голова у Эйдриана от этой мысли пошла кругом. Как такое могло случиться?В этот момент Джеки вдруг заметно напряглась. Она резко обернулась, и в ее глазах Эйдриан увидел такое осуждение, что задумался: уж не прочитала ли она его мысли? Но вот она снова отвернулась и, прикрываясь от солнца рукой, посмотрела на берег. Распрямившись и отойдя от леера, Эйдриан проследил по направлению ее взгляда и обнаружил, что они уже приближаются к берегу. У причала их встречала вереница телевизионщиков, снимавших на камеры их вход в бухту.«Какого черта?» — возмутился он про себя.Тай, стоявший у основания грот-мачты, окликнул Джеки, спросив что-то относительно снастей. Та, тряхнув головой, точно пытаясь взять себя в руки, с запинкой, подрагивающим голосом отдала приказ. Ее обычная уверенность совершенно оставила ее. Она выглядела такой же робкой, как и в день встречи с Карлом Райдером.Эйдриан вспомнил, что она рассказывала ему об убийстве отца и о шумихе, которую подняла пресса вокруг проводившегося расследования. Шхуна приблизилась к пристани, и Эйдриан увидел на берегу Рори в костюме южной красавицы, который она надевала лишь по случаю особых торжеств в гостинице. Заметив брата, женщина оживленно замахала ему рукой.Проклятие! Вот, значит, какой она приготовила сюрприз. Наверное, чтобы собрать такую ораву репортеров с камерами, разослала пресс-релизы во все новостные станции Хьюстона. Зная Рори как свои пять пальцев, Эйдриан должен был предвидеть нечто подобное. Если бы он только вовремя объяснил ей, что подобная заинтересованность прессы может принести им неприятности, этого бы никогда не случилось.Но Джеки просила не рассказывать сестрам о ее прошлом, и он исполнил ее просьбу. Черт побери!Желая оценить ее реакцию, Эйдриан вновь посмотрел на Джеки. По палубе забегали матросы, спешно выполняя приказ. Движения Джеки стали резкими и отрывистыми, она приложила ладонь ко лбу, словно силилась взять себя в руки. Эй-дриана так и тянуло подойти к ней. Он хотел обнять ее, но знал, что тем самым только усугубит ситуацию, а потому держался поодаль. На воду был спущен катер, чтобы помочь шхуне пришвартоваться к пирсу. Камеры телевизионщиков безостановочно работали, пассажиры махали руками.«Боже мой! — думал Эйдриан. — Неужели это Си-эн-эн?» Ошеломленно наблюдая за происходящим, он увидел на берегу фургон, на боку которого была выведена яркая надпись «Доброе утро, Америка». Сестра отправила пресс-релизы не только в Хьюстон, но и во все основные вещательные компании! Сегодняшний день станет самым страшным кошмаром для Джеки.Как только судно пришвартовалось, Эйдриан подошел к ней. Одной рукой прикрывая лицо, Джеки встала спиной к камерам.— Джеки, все будет нормально.— Не будет! — закричала она и, понизив голос, продолжила: — Вдруг один из тех, кого я помогла одурачить, сейчас узнает меня и откроет на меня охоту? Мне не хватало только судебного преследования.— Мошенничеством занимался твой отец, а он умер.— Я была его сообщницей.— Ты была несовершеннолетней, и потом, все происходило за пределами США.— Ну и что?Эйдриан огляделся вокруг, желая убедиться, что в поднявшемся на палубе шуме их никто не услышит.— Тебя когда-нибудь арестовывали, предъявляли обвинения в каком-либо преступлении?— Нет.— Так прекрати вести себя, как побитая собака.— А что прикажешь делать? — процедила сквозь зубы Джеки. — Улыбаться в камеру?К ним присоединился явно взволнованный Тай.— Тебе следует спуститься вниз, — обратился он к Джеки. Но она, не обращая внимания на своего помощника, в упор смотрела на Эйдриана.— Как ты мог так поступить, не предупредив меня.— Клянусь, я ни о чем не знал. Это все организовала Рори по своей инициативе. — Эйдриан увидел, как на землю спустили трап, и понял, что репортеры в любую минуту могут подняться на борт. Вряд ли кто-то из жертв Бадди Тейлора начнет преследовать Джеки, но ее страх терзал его сердце. — Тай, отведите Джеки вниз и побудьте с ней. Я все устрою.Отдав последний приказ мистеру Джеймисону, Джеки с Таем спустились по трапу и исчезли в кормовом люке. Камеры, к счастью, были направлены на размахивающих руками пассажиров.Ничего, с этим он справится. «Никаких проблем, сущий пустяк», — сказал себе Эйдриан, пересек палубу и подошел к трапу. Первые пассажиры уже сходили на берег, и Эйдриан, прежде чем начать спускаться, дождался, пока трап освободится. Рори встречала пассажиров, приглашая их в гостиницу, где Элли уже была готова подать им на веранде послеполуденный чай.Эйдриан сошел на берег и, миновав женщину-репортера, что-то наговаривавшую на камеру на фоне пришвартованной шхуны, подошел к сиявшей от радости Рори.— Скажи, ну разве не чудо! О нас расскажут в передаче «Доброе утро, Америка»!— Я понял. — Эйдриан застыл в нерешительности, не зная, убить ее или расцеловать.— Вы брат? — К Эйдриану приблизилась усталая женщина в измятом черном пиджаке, просматривавшая какие-то записи на листке в папке с зажимом. — Вы Эйдриан Синклер, шеф-повар гостиницы, верно?— Он самый.— Очень приятно. — Женщина оторвалась наконец от своих записей и буквально окаменела с наполовину протянутой рукой, потрясенно хлопая бледно-голубыми глазами за стеклами очков в стильной оправе. — 3-здравствуйте. Меня зовут Ева Филлипс. Я один из продюсеров передачи «Доброе утро, Америка». Я слышала массу чудесных отзывов о вашей кухне.— Я рад, — ответил Эйдриан, кивнув. «Барракуда», — мысленно охарактеризовал он ее.Женщина с улыбкой подступила к нему поближе.— В нашем сюжете речь пойдет в основном о готовящихся подводных раскопках затонувшего корабля, но мне бы хотелось для второго плана сделать несколько кадров в кухне. Вас это не затруднит?Стоявшая у женщины за спиной Рори, которую буквально распирало от гордости за свой подвиг, поиграла бровями, ведь репортаж об их гостинице и ресторане появится в передаче «Доброе утро, Америка»! В других обстоятельствах Эйдриан разделил бы ее радость, но сейчас мог думать только об одном — как бы поскорее отделаться от журналистов с камерами, отсечь их от Джеки.Эйдриан ничего не ответил, и Ева Филлипс нахмурилась.— Вы стесняетесь камеры?Подобное предположение рассмешило Эйдриана.— Ни в коей мере. Мне нужно немедленно приступать к работе, поэтому давайте отправимся на кухню прямо сейчас. — Он повернулся к репортерам и громко обратился к ним: — Всех журналистов приглашаем на показательное выступление на кухне. Проба сегодняшних блюд включена в программу.Поднимаясь на верх холма, где возвышалась гостиница, Эйдриан последний раз оглянулся на шхуну. Он представил себе Джеки в своей каюте, и ему очень захотелось успокоить ее, сказать, что все будет в порядке, но он знал: она все равно ему не поверит.Расхаживая по своей каюте, Джеки все размышляла над тем, что сказал Эйдриан, и в итоге поняла, что он прав. Ее страхи по большей части действительно не имели под собой оснований. Но вот только он очень заблуждается насчет «побитой собаки», уверяла себя Джеки. И она ему непременно об этом скажет — как только уберутся все эти репортеры с камерами.Последняя мысль диссонансом отозвалась в ее сознании: ведь она прячется. Какой ужас! Да она действительно жалкая трусиха. И хуже того — вышла из себя, накинулась на Эйдриана опять. Хороший же она после этого друг!Время тянулось медленно, Джеки весь вечер не переставала казниться. Она знала, что ни за что не уснет теперь, пока не поблагодарит Эйдриана, ведь он, несмотря на ее грубость, оказался таким чутким и так помог ей. Пойти к нему в гостиницу она, к сожалению, не могла: съемочная бригада передачи «Доброе утро, Америка» еще не уехала. Джеки попыталась дозвониться в отель, но гостиничный телефон стоял на автоответчике. И тогда Джеки вспомнила о приютившемся за гостиницей маленьком домике, где обитали Рори с Чансом. Если она не могла поблагодарить Эйдриана лично, быть может, удастся попросить его сестру передать ему благодарность.Сойдя с корабля, Джеки направилась через пляж к тропинке, которая огибала весь остров, образуя круг. Через спутанные ветви деревьев почти не проникал лунный свет, но Джеки все-таки удалось отыскать дорогу, которая, поднимаясь вверх на холм, вела к милому маленькому домику. Она чисто случайно обнаружила его в прошлый раз, когда жила здесь: из гостиницы за густой стеной деревьев дома было не видно. К тому же благодаря сайдингу из натуральной древесины и зеленой жестяной крыше он почти полностью сливался с окружающей природой даже днем, когда ярко светило солнце. Джеки никогда не нашла бы его ночью, в темноте, если бы не фонарь, горевший перед входом. Все окна, однако, были темны.Разочарованная, Джеки нерешительно остановилась на крыльце, раздумывая, что делать. Она рассчитывала, что Рори или Чане сейчас уже дома: посвященный Дню святого Валентина праздничный ужин закончился час назад. Однако вряд ли они легли спать — не настолько еще поздно. Бросив взгляд на дорогу, которая привела ее сюда, Джеки прислушалась к доносившейся из открытых балконных дверей на третьем этаже гостиницы легкой рок-музыке. Вечеринка продлится часов до двух ночи, но Джеки надеялась, что Рори с Чансом не станут дожидаться конца, ведь у них маленький ребенок как-никак.Решив подождать, она отважилась, завернув за угол, пройти в темный уголок на веранде в форме буквы «Г» с видом на бухту. В сумраке она различила кресла-качалки и качели. Джеки поднялась по ступеням, присев на перила, прислонилась спиной к столбу и устремила взгляд сквозь деревья на бухту. Гирлянды белых лампочек, украшавшие ее шхуну, делали судно похожим на корабль из сказочной страны, где сбываются детские мечты. Музыка из гостиницы зазвучала тихо и убаюкивающе, а холодный морской бриз поцеловал Джеки в щеку.В этот момент на лестнице послышались шаги. Джеки пошла на звук, завернула за угол и застыла на месте, увидев перед собой Эйдриана. Он стоял перед дверью в темной футболке и джинсах, перекинув через плечо белую поварскую куртку.Услышав шум, он поднял голову и уставился в темноту.— Кто здесь?— Это я. — Джеки шагнула вперед в освещенное фонарем пространство. — Я ждала твою сестру. Хотела попросить ее кое-что передать тебе. А ты что здесь делаешь?— Я здесь живу. Мы еще в январе поменялись домами.— О! — Джеки осмотрелась по сторонам. — Здесь мило. Мне нравится.— Мне тоже. — Эйдриан улыбнулся — добрый знак, говоривший, что он не очень на нее сердится. — Так что ты хотела мне передать через Рори?Джеки подошла еще ближе.— Я, прежде всего, хотела, чтобы она поблагодарила тебя за все, что ты для меня сегодня сделал… ну… чтобы отвлечь от меня прессу. Правда, я не знала, как передать ей эту просьбу, ничего не объяснив. Но вот теперь я могу обратиться к тебе лично. Спасибо.— Не за что. — Эйдриан с важным видом кивнул. — Если ты боишься рассказать всю правду Рори и всем остальным, то могу тебя успокоить: они отнесутся к тебе с пониманием. Тебе надо прояснить ситуацию, чтобы покончить с этим раз и навсегда. Или, если хочешь, давай это сделаю я.— Прости, но мне уже известна реакция окружающих на эту правду. — Эйдриан хотел, было вставить слово, но Джеки, подняв руку, остановила его, предупреждая возможные возражения. — Я об этом подумаю, ладно?— Что ж, начало положено.— Телевизионщики ушли?— Ушли.— Наконец-то, — с облегчением вздохнула Джеки. — Мне казалось, этого никогда не будет.— Мне тоже. — Эйдриан издал смешок. — Впрочем, я сам виноват — слишком вошел во вкус, отвлекая их внимание от шхуны, устроил целое шоу. — Он сверкнул веселой улыбкой, от которой на его щеках обозначились ямочки. — Говорил, жонглируя фруктами, играя ножами, поджигая соусы. И все это они съели.Нежное теплое чувство, нечто большее, чем благодарность, захлестнуло Джеки. «Я люблю тебя», — прозвучало у нее в голове, но она тут же опомнилась, вздрогнув.Господи! Неужели она и правда только что об этом подумала? От ужаснувшей ее мысли, что эти слова могли оказаться правдой, сердце застучало оглушительно громко.— Да… — Она огляделась вокруг, ища пути к отступлению. — Ты, наверное, устал, так что я, пожалуй, пойду. Я только хотела тебе сказать «спасибо».— Нет проблем. Мне было приятно. Но подожди немного, я, видишь ли, немного взвинчен и вряд ли сразу усну. Не хочешь ли зайти, пропустить стаканчик на сон грядущий?— Я… — «Не смей соглашаться».— У меня припасен мексиканский калуа. Замечательная вещь на ночь.— Наверное, один стаканчик не помешает. — «Что ты делаешь? Хочешь, чтобы он разбил твое сердце?»— Вот и славно, — обрадовался Эйдриан, отпирая дверь.Джеки прошла за ним внутрь. Ее нервы были словно натянутые струны. Пройдя вперед в кромешной темноте, Эйдриан включил торшер, и в его свете перед Джеки открылась уютная, неформально обставленная гостиная с небольшой столовой зоной, устроенной в дальнем углу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40