– Дело касается Гаса.
Мэг подошла к двери и немного приоткрыла ее. Паркер так и не побрился, его глаза были такими же, как у нее после долгой ночной смены в прокуренном баре казино «Бельведер». На нем была та же сорочка, что и ночью, с двумя расстегнутыми верхними пуговицами. Не глядя на Мэг, Паркер спросил:
– Вы сегодня утром не видели Гаса?
Не доверяя своему голосу, Мэг молча замотала головой. Паркер засунул руки в карманы.
– У вас есть какие-нибудь соображения насчет того, куда он мог подеваться?
– А что, Гаса нет в комнате и никто не видел его? Паркер покачал головой.
Мэг постаралась не паниковать раньше времени. В Понтье-Плейс столько комнат, что ребенку есть где поиграть и потеряться. Например, ее сорванцы наверняка построили бы в библиотеке крепость, а Большую гостиную превратили бы в школьный класс или театр.
– Давно вы к нему заглядывали?
– Около часа назад. – Паркер огляделся, окинул взглядом коридор, потом снова повернулся к Мэг: – Я хотел взять его на рыбалку… если он, конечно, согласился бы.
И это говорит человек, убежденный, что может только испортить подрастающее поколение!
– Как мило с вашей стороны! Плечи Паркера одеревенели.
– Я бы не стал вас беспокоить, но если Гас не с вами, то, наверное, он сбежал. Если не случилось чего похуже.
Мэг распахнула дверь, и теперь они оказались друг против друга.
– Почему вы так думаете? Паркер поманил ее пальцем.
– Загляните в его комнату и скажите, что думаете об этом вы.
Мэг вслед за ним пересекла широкий коридор. Паркер открыл дверь в комнату Гаса и пропустил ее вперед. С первого взгляда Мэг поняла, что Паркер прав. На кровати под одеялом лежит вовсе не ребенок, наверное, это груда подушек, сложенная по форме человеческого тела. Паркер откинул одеяло, и Мэг увидела, что ее догадка верна. Она прошлась по комнате. Ботинки из «Уолмарта» больше не стояли под кроватью. Мэг негромко постучала в дверь гардеробной, где Гас прятался в первый день после возвращения из школы. Тишина. Она заглянула внутрь. Никого. Футляр от перочинного ножичка валяется на полу, самого ножа нет.
У Мэг защемило сердце от жалости к Гасу и тревоги за него. Как бы он ни храбрился, ему ведь всего десять, он ровесник Тедди и Элен. Она подняла пустую коробку и протянула Паркеру.
– Ни к чему не прикасайтесь, – велел он.
– Паркер, вы же не думаете, что его кто-то похитил! Мрачно сжав губы, Паркер буркнул:
– После смерти Жюля Гас стал баснословно богатым мальчишкой.
Мэг очень хотелось напомнить Паркеру то, что ей самой казалось очевидным. До тех пор, пока она не отказалась от наследства в пользу семьи – а Мэг знала, что именно так и поступит, – Гас не единственный наследник богатства Жюля. Если только она не совсем запуталась в законах. И если Паркер не знает чего-то неизвестного ей. Однако, приняв во внимание события прошедшей ночи, Мэг решила оставить эти мысли при себе.
– Может, Гас вышел поиграть во двор? Это бы объяснило, почему он обулся, оделся и взял ножик.
Паркер кивнул.
– Разумное предположение, но я уже обследовал территорию.
Мэг почувствовала, что ее спокойствие постепенно исчезает, а тревога нарастает. Она закрыла глаза и попыталась вспомнить, как вели себя Тедди и Элен в день после похорон отца. Возможно, это подскажет ей, куда мог отправиться Гас.
Тедди пошел в гараж и провел там три часа, чистя отцовские клюшки для гольфа. Мэг изредка заглядывала к нему и видела, что он в слезах. Ее сердце разрывалось, но она оставила мальчика наедине с его горем. Закончив с клюшками, Тедди пришел к ней и уткнулся лицом в подол юбки. Отец обещал, что как только Тедди исполнится двенадцать, он начнет учить его играть в гольф, но ему не суждено было выполнить это обещание. Мэг тогда погладила сына по голове и дала себе слово, что если Тедди захочет, она отдаст его учиться гольфу, сколько бы это ни стоило.
Мэг прижала пальцы к глазам: воспоминание о горе сына было еще слишком свежо и болезненно. Открыв глаза, она увидела, что Паркер смотрит на нее с любопытством, сочувствием и нетерпением.
– Дайте подумать, – попросила Мэг.
Элен переживала свое горе совсем иначе, чем Тедди. Хотя Мэг пыталась объяснить, что аневризм возникает не из-за неправильного питания или неправильного образа жизни, девочка все равно винила отца в том, что он покинул их. Реакция Элен была продиктована гневом и болью; почти целый год эти чувства то и дело прорывались наружу, пока девочка не начала смиряться с потерей. Но гора неоплаченных счетов все росла и росла, и когда Мэг в конце концов пришлось продать единственный дом, который Элен считала своим, ее гнев на отца вспыхнул с новой силой.
Мэг подозревала, что Гас по характеру ближе к Элен, чем к Тедди.
– Есть ли какие-то особенные места, где Гас бывал с отцом? – спросила она.
Паркер покачал головой.
– Нет, во всяком случае, мне ничего такого на ум не приходит. Когда Гас с Жюлем проводили время, меня обычно не было поблизости.
– Они ходили на рыбалку?
– Гас давно об этом мечтал, но рыбалка – это еще одно дело, которым Жюль так и не занялся с сыном.
Паркер держался отчужденно, но Мэг почувствовала себя увереннее.
– Вот, значит, почему вы решили сегодня пойти с ним на рыбалку?
– Пусть так, но нам-то от этого какой прок? Похоже, он не собирается оттаивать!
– Возможно, никакого, – сказала Мэг, – а может, и есть. Гас мог отправиться в какое-то особое место, которое у него ассоциируется с отцом.
– Может, вы и правы, но на всякий случай я все-таки сообщу в полицию.
В полицию! Мэг облизнула губы. Паркера, наверное, раздражает, что она объединяет себя с Понтье. Мэг оглядела комнату, пытаясь найти хоть какую-то зацепку. Из-под кровати выглядывал уголок книги. Мэг подняла ее и прочла вслух название: «Приключения Гекльберри Финна».
Паркер уже направился к двери, но, услышав название, вернулся.
– Он мог пойти на реку.
– На Миссисипи?
– У нас тут только одна река.
В голосе Паркера послышался легкий сарказм, но Мэг не обратила на это внимания.
– А как он туда доберется?
– Запросто. На трамвае. – Паркер заметно помрачнел. – Так вы идете или остаетесь?
Не дожидаясь ответа Мэг, он вышел из комнаты и зашагал по коридору. Мэг поспешила за ним, радуясь, что надела туфли на удобном невысоком каблуке.
В коридоре первого этажа они встретили Понтье-старшего.
– Куда это вы собрались? – спросил старик.
– Мы считаем, что Гас мог отправиться на реку, – ответил Паркер.
– А вы не догадываетесь, куда конкретно? Река большая.
Паркер посмотрел на деда.
– Я собирался пройтись вдоль набережных Карролтон и Сент-Чарлз и заглянуть на дамбу.
– Это куда вы с Хортоном ходили рыбачить? Паркер кивнул.
Мэг удивилась. Она ожидала услышать: «Куда вы с отцом ходили рыбачить».
– Думаете, это имеет смысл?
Сообразив, что старик Понтье, задавший вопрос в своей обычной резкой манере, обращается к ней, Мэг вздрогнула и поспешно кивнула.
– Я пошел за машиной, – бросил на ходу Паркер. – Встретимся на подъездной аллее через пару минут.
Мэг снова кивнула.
– Разве вам не нужно через час быть в аэропорту? – спросил старик.
Мэг ахнула. Волнуясь за Гаса, она совсем забыла, что у нее скоро самолет.
– Я не могу сейчас уехать! Билет пропадет!
– Вот что я вам скажу, молодая леди, езжайте искать Гаса, а я тем временем позвоню вашим малышам и предупрежу, что вы задержитесь.
Снаружи загудел автомобильный гудок. Мэг все еще колебалась. Лучше бы ей самой позвонить миссис Феннистон, но нет времени. Она представила себе, что не Гас, а Тедди, Элен или Саманта сбежали без взрослых на опасную реку, известную своими коварными подводными течениями.
– Предоставьте это дело мне, – продолжал старик, – я позвоню и все улажу.
Паркер снова просигналил. Мэг побежала к двери, потом спохватилась:
– Но вы не знаете номера телефона! Старик улыбнулся.
– Просто скажите, как зовут женщину, которая присматривает за вашими детьми. Есть много способов достижения цели.
– Ее зовут миссис Феннистон! – крикнула на бегу Мэг.
Оставалось только надеяться, что раздражительный старик не напугает миссис Феннистон до полусмерти. Впрочем, одним из качеств миссис Феннистон, которое вызывало у Мэг наибольшее уважение, было то, что ее ничто, абсолютно ничто не могло вывести из равновесия.
Взревел мотор, и «порше» рванулся с места чуть ли не раньше, чем Мэг успела сесть на сиденье. Как ни не хотелось Паркеру ехать с ней в одной машине, он был очень благодарен Мэг за то, что она отправилась с ним.
А что, если они ошибаются, и Гас пошел вовсе не на реку? Что, если его выманил из дома какой-нибудь извращенец-педофил? Вообще-то дом оборудован охранной сигнализацией, но Паркер точно знал, что прошлой ночью она не работала. Этот промах целиком и полностью на его совести. Он очень расстроился из-за Мэг, страшно разозлился на коварную интриганку за то, что она сумела одурачить его, предстать перед ним в образе невинной овечки, но еще больше был зол на себя за то, что нарушил свой собственный кодекс чести и стал домогаться вдовы родного брата и в результате напрочь забыл о сигнализации.
После того как Мэг убежала из библиотеки, он вышел на веранду и провел там несколько часов, борясь со своими чувствами к ней. Паркер спрашивал себя, как это возможно: инстинктивно чувствовать, что обстоятельства брака Мэг с его братом очень и очень подозрительны, и вместе с тем желать ее до безумия. Уж лучше бы она ничего не говорила. Лучше бы поцеловала его и раскрыла для него объятия и свое тело, не упоминая ни о Жюле, ни о махинациях, о которых ей вовсе не полагалось знать. Последняя мысль напомнила Паркеру, что он должен взять у нее копию брачного контракта. Его адвокаты непременно пожелают взглянуть на этот документ.
Все брачные контракты Жюля были практически одинаковыми. Дважды женатый, он всякий раз составлял их сам и добивался, чтобы будущая супруга подписала брачный контракт еще до свадьбы. Эта традиция имеет давние корни, любой мужчина из рода Понтье просил будущую жену подписать документ, удостоверяющий, что доля акций семейной фирмы, которую она получает, выходя замуж, возвращается обратно в случае развода или смерти одного из супругов. Паркер хотел взглянуть на экземпляр контракта Мэг. Но не желал вести с ней никаких дел. Чем скорее она уберется из его жизни, тем лучше.
Паркер покосился на Мэг, сидящую рядом с ним в полном молчании, и спросил себя, знает ли он, что лучше для них обоих. Может, Жюль женился на ней только для того, чтобы удвоить вес своего голоса при голосовании по вопросу о продаже компании международному консорциуму? Этот консорциум давно уже зарится на компанию по производству сахара, коммерческую недвижимость и сеть отелей. Если намерения Жюля были именно таковы, он выиграл бы сражение – если бы не убил сам себя. Женившись, Жюль склонил перевес голосов в свою пользу. Но так как он мертв, акции должны вернуться в компанию, если, конечно, брачный контракт Жюля выглядит так же, как два предыдущих. Позже акции перейдут к Гасу, но только когда он достигнет совершеннолетия.
Отец и дед Паркера разделили свои доли акций поровну между ним и Жюлем. Дед сделал это с явной неохотой, однако после того как его разбил паралич, он не хотел оказаться беспомощным калекой с правом решающего голоса. В еще более резкой, чем обычно, манере старик признался Паркеру, что предпочел бы отдать все акции ему, но справедливости ради должен разделить их между братьями поровну.
Паркер понимал чувства деда, но помнил, как ему тогда было неприятно, что сила традиции торжествует над здравым смыслом. Из двух братьев именно он управлял семейным бизнесом, следил за работой сахарных заводов, контролировал недвижимость и управление отелями. Жюль шлялся по бабам, женился и разводился. Паркер трудился в поте лица.
Он вздохнул и постарался не думать о том, чего уже не изменишь. В данный момент необходимо сосредоточиться на том, как найти Гаса.
Паркер свернул налево, выехал на Сент-Чарлз-авеню и двинулся параллельно трамвайным путям, отдаляясь от центра города. Гас мог преспокойно купить билет и ехать в сторону реки, и никто не обратил бы на него внимания. Еще хорошо, если он действительно поехал к реке, а не в противоположную сторону. По сравнению с центральными районами, Канал-стрит и Французским кварталом реку можно считать наименее опасным местом. Страшно представить, с какими пороками мальчик может познакомиться, если поедет в том направлении, уж лучше бы сбежал на рыбалку.
– Кажется, Гекльберри Финн и Джим построили плот? Паркер сжал баранку руля. Он так глубоко задумался, что почти забыл о существовании Мэг.
Почти.
Паркер повернулся к Мэг. Она смотрела на него таким взглядом, будто он знал ответ на все вопросы.
– Вроде бы так.
– Может, Гас тоже решил построить плот?
– С какой стати?
Паркер знал, что в его голосе сквозит раздражение, но не мог представить себе более бессмысленного занятия, чем строительство плота для путешествия по Миссисипи. Река разнесет любой плот в щепки. Он еще крепче стиснул руль и резко затормозил у светофора на Стейт-стрит.
– Ну, например, чтобы помечтать и забыть обо всем. – Мэг повернулась к нему всем корпусом и села так, как в тот день, когда они ехали в штат Миссисипи за Гасом. С трудом верилось, что это было всего несколько дней назад. – Разве вы в детстве никогда ничего такого не делали?
Паркер покачал головой. В детстве он занимался в основном тем, что вызволял Жюля из разных передряг, и за все свои старания слышал от Тинси только упреки. В конце концов Паркер бросил это дело, предоставил Жюлю самому расхлебывать последствия собственной глупости и с головой ушел в учебу и занятия спортом.
Наконец они миновали университеты Лойолы и Тулейна. Машины впереди еле ползли. Казалось, во всех них ехали туристы, желавшие не спеша полюбоваться вековыми дубами в парке Одюбон. Паркер боролся с искушением выскочить на разделительную полосу и двинуться вдоль трамвайных путей. Вдруг Мэг тронула его за руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37