— Даю вам время на развод до Дня благодарения. Не хочу, чтобы Сирина оставалась в этот день одна.
Она исчезла, оставив после себя крепкий аромат духов, как дух зла.
Больше всего на свете Мише хотелось броситься за ней вслед и придушить. Он опустился на кровать, сжал руками голову. Что же теперь делать?..
В том, что говорила Корал, есть немалая доля правды. Но ему нужно время. Он сам собирался поговорить с Верой… когда придет время и так, как найдет нужным. Два месяца… Эта стерва дала ему всего около двух месяцев.
Он снял трубку, набрал номер Манни в «Клариджеэ». Телефон не отвечал. Он не стал оставлять сообщение на автоответчике.
Что же делать? Боже правый, что ему теперь делать?
Глава 33
Сирина, в одном белом махровом купальном халате, изучала свое отражение в старинном, покрытом плесенью зеркале в затейливой резной раме, с семейной аристократической эмблемой в виде декоративной короны наверху. Эмблема, конечно, потрясающая, но само зеркало — дрянь. В нем ничего невозможно разглядеть из-за этих пятен. Слава Богу, у гримеров есть свое оборудование. Если бы они полагались на возможности этой дыры, оказались бы сейчас в большой луже. Она тяжело вздохнула. Все здесь такое же, в этом жутком поместье. Большое, старое, грандиозное и никому не нужное.
Получив этот заказ — съемки весенней одежды на молодых английских аристократах, — Сирина вначале ощутила радостное возбуждение. Что может быть интереснее, чем снимать наиболее дорогие модели весенней одежды на богатых молодых людях так, как будто они находятся на приеме в загородном доме у мамочки и папочки?! И что может послужить лучшим местом для таких съемок, чем один из самых больших загородных домов Англии, где все они — молодые люди и девушки в качестве фотомоделей, она сама с помощниками, гримеры, парикмахеры, стилисты — будут играть роль гостей на время фотосъемок, в течение трех — пяти дней?! Это еще и возможность наглядно показать публике, что представляет собой загородный прием у знати.
Звучит впечатляюще. На деле же все обернулось не совсем так. На каждом шагу возникают бесконечные проблемы. Некоторые решаются достаточно легко, хотя и отнимают немало времени, как, например, проблемы с электричеством. Похоже, что его проводили в этом доме где-то в четырнадцатом веке. Или, например, погода. Все время дождь, дождь и дождь, без конца. Съемки на свежем воздухе в такую погоду просто невозможны. Решение простое — снимать в помещении. Но это надоедает и выводит из себя. Она намеревалась использовать здешние сады с прудами и скульптурами.
Или взять проблемы с так называемыми моделями. Абсолютные непрофессионалы, избалованные, капризные, чересчур самоуверенные, надменные, гиперсексуальные и агрессивные молодые аристократы. Им гораздо больше нравится поедать салями, пить, пудрить носы, чем позировать часами, постоянно меняя одежду. И постоянные споры по поводу туалетов. Индии, например, показалось, что платье от Кристиана Лакруа, предназначенное для Лукреции, гораздо лучше смотрелось бы на ней, чем это платье от Версаче, которое ее заставили надеть для съемки. Руперт презрительно заметил, что этот костюм ему совершенно не подходит и лучше отдать его Десмонду. Десмонд, в свою очередь, постоянно берет вещи Руперта. Мальвиз обвинила Септимуса в том, что тот прикарманил ее «каждодневные» жемчуга, подарок от мамы. И так далее, и тому подобное.
И в довершение ко всему этому грандиозный загородный дом оказался слишком большим, слишком холодным, слишком старым, местами даже с плесенью. И слуги такие же. Вдобавок эти самые слуги постоянно за ними следят, опасаясь исчезновения поблекших и потускневших семейных ценностей. Пища абсолютно несъедобна. Сирина никогда еще не видела, чтобы овощи переваривали или пережаривали до такого состояния или чтобы подавали совершенно остывшую еду. Наверное, это происходит оттого, решила она, что столовая находится так далеко от кухни. Невозможно себе представить, что кому-то может захотеться специально сюда приехать только для того, чтобы повидаться с хозяином и хозяйкой. Слава Богу, сейчас они путешествуют по Европе.
Что скажет Майкл, когда увидит все это? Она-то думала, что здесь будет так романтично.
Ну да ладно. Дождь, кажется, на время прекратился. Съемки скоро закончатся. И Майкл уже в пути.
Сирина положила еще немного румян на скулы, начала тщательно растирать по щекам. Так, чтобы было не слишком заметно. Откинулась на стуле, внимательно разглядывая себя в зеркале. Кажется, достаточно. Так, теперь немного новой помады цвета портвейна. Она взяла помаду и аккуратно подкрасила свои полные губы, промокнула салфеткой. Еще раз оглядела себя.
— Пре-кра-сно, — произнесла вслух.
— Уже сама с собой разговариваешь? Сирина резко обернулась к двери.
— Джейсон! Тебя сам Бог послал. Посоветуй, что мне надеть сегодня вечером.
— Ах так, значит, нас собираются посетить Волшебные Пальчики?
— Да, он должен быть здесь к обеду.
— Тут у меня «Тайме» и «Дейли телеграф» с описаниями его концертов. Все как будто второе пришествие описывают.
Он откинул с глаз длинные пряди волос. Хлопнул свернутыми в трубку газетами по своим туго облегающим черным кожаным джинсам, из которых, казалось, никогда не вылезал.
— О, Джейсон, ты прелесть! Я совсем забыла про газеты. Расскажи мне, что там пишут. — Сирина хихикнула. — Пусть Майкл подумает, что я слежу за его выступлениями.
— Прочитать тебе?
— Только самое основное. Заголовки. Ну, ты знаешь.
Она начала перебирать флакончики на туалетном столике. Нашла свой чудесный состав — духи, приготовленные специально для нее. Майкл с ума сходит от этого запаха. Она щедро смочила за ушами, шею, ложбинку на груди, внутреннюю сторону бедер.
Джейсон уселся на потертый турецкий ковер, скрестил ноги в позе лотоса и начал перелистывать страницы газет. Откашлялся.
— «Соната си-минор Листа никогда еще не звучала так дьявольски эротично, как в блестящей интерпретации Майкла Левина».
— Дьявольски эротично! — Сирина в восторге хлопнула в ладоши. — Ему это очень понравится. Джейсон усмехнулся:
— Если он играет так же, как выглядит, тогда это действительно дьявольски эротично.
— Читай, противный мальчишка! Сирина начала расчесывать волосы.
— «Левин выразил все, что только возможно, в этом поистине автобиографическом произведении Листа…»
— Что, к черту, это означает?
— Понятия не имею. — Джейсон пробежал глазами по странице. — А вот еще, послушай! «Левин — это воплощение романтизма, байронический супермен».
Сирина покатилась со смеху:
— Что?! Мой Майкл?! Мой малыш!
— Ну, не такой уж он малыш.
— Ладно, пропусти это. Читай дальше. Джейсон продолжил:
— «Он представляет собой неотразимую личность, настоящий образец истинного романтического героя, как во внешности и поведении, так и во всех своих успехах». Нет, я не могу! Кажется, я уже в него влюблен. — Он перевернул страницу. — «Тема Фауста…»
— Все, Джейсон, хватит, с меня достаточно!
— А «Дейли телеграф»?
— Забудь. А где Беннет, кстати?
— Последний раз, когда я его видел, он пробирался к конюшням с одним из наших фотомоделей…
— Смеешься? Может, они собирались покататься верхом?
— Ну да, на конюхе.
— Противный мальчишка! А я-то думала, что наши мальчики и девочки такие правильные. Все из таких старинных, знатных и богатых семей.
— Скажешь тоже. Они ведь все учились в этих закрытых школах. Трахали друг друга, пока не переходили в колледж. Кое-кто из них уже клеился ко мне. Насчет девочек не знаю, но мальчики почти все балуются наркотиками.
Сирина встала из-за туалетного столика, подошла к массивному шкафу. Открыла дверцу.
— Подойди сюда. Выбери что-нибудь из этого. Джейсон начал раздвигать вешалки, разглядывать богатый выбор платьев и роскошных туалетов. Внезапно остановился:
— Вот оно! Потрясно!
Он достал плечики с платьем из шкафа, картинно взмахнул им перед Сириной.
— А, это Гальяно, — протянула она. — Думаешь, подойдет?
— Определенно. То, что надо. Волшебным Пальчикам точно понравится.
Сирина взяла у него из рук костюм, приложила к себе, задумчиво разглядывая себя в зеркале. Какое затейливое сочетание… Жакет из шелковой парчи туго облегает талию и спускается низко на бедра, кремово-белый, с розовыми цветами и ярко-зелеными листьями, и к нему капюшон ярко-синего цвета, расшитый шелковыми цветами всех оттенков синего. Под жакет — блузка с высоким воротом из искусственного шелка, отсвечивающего золотом. Юбка из золоченой парчи тоже расшита цветами.
— Если станет холодно во время обеда, можешь надеть капюшон. Сирина рассмеялась:
— Неплохая мысль. — Она с сомнением взглянула на него: — Ты уверен, что ему понравится?
— Ты что, не в своем уме?! Как это может не понравиться!
— Ладно, решено. Слава Богу.
— Что «слава Богу»? — раздался сзади мелодичный баритон. Левин, с чемоданом в руке, наблюдал за ними от двери с веселым любопытством в глазах. Сирина взвизгнула от восторга:
— Майкл! Ты уже здесь?
Она уронила на пол платье и бросилась к нему на шею.
Миша поставил чемодан и сумку, сжал ее в объятиях, наслаждаясь ощущением ее тела. Страстно поцеловал, не обращая внимания на Джейсона.
— Как я счастлив тебя видеть!
— Наверняка не более счастлив, чем я, — выдохнула она.
Миша оглянулся. Джейсон стоял у дверей, держа в руках вечерний костюм, поднятый с пола. На лице его застыло смущенное выражение. Он поспешно отвел взгляд, повесил платье на раскрытую дверцу шкафа.
— Привет, Джейсон! — Миша поцеловал Сирину в щеку, подошел к Джейсону, протягивая руку. — Ну, как идут съемки?
— Она тебе все расскажет. Миша взял Сирину за руку.
— Что, так плохо?
— Ну не совсем. Ладно, я, пожалуй, вас оставлю. Надо все подготовить к вечеру.
Он направился к двери.
— До встречи, — произнесла Сирина. — Да, Джейсон… Спасибо тебе. За все.
— Нет проблем.
Тот повернулся и вышел, тихонько прикрыв за собой дверь.
— Хороший парнишка, — произнес Миша.
— Да.
Сирина прильнула к нему. Миша приподнял ей подбородок, заглянул в глаза с серьезным выражением:
— Нам надо поговорить.
— Что-нибудь случилось?
— Нет, ничего не случилось. Просто надо кое-что обсудить. Давай-ка устроимся поудобнее. Не возражаешь?
Сирина присела на огромную кровать с балдахином. Перекинула ноги, оперлась на подушки. Миша снял пиджак и туфли. Подошел к ней, взял ее руку.
— Ты меня пугаешь, Майкл. В чем дело?
— Я тебя уже однажды спрашивал. Но теперь хочу знать наверняка. Ты действительно хочешь быть со мной все время? Хочешь стать моей женой?
Сирина задохнулась. В первое мгновение не могла выговорить ни слова. Только кивнула:
— Д-да… Я… я этого действительно хочу.
— Последний раз. Ты уверена? Она снова кивнула:
— Да. Да, Майкл, да, да, да!
Он привлек ее к себе. Начал жадно целовать.
— О, Сирина, ты даже не представляешь себе, что это для меня значит! Я самый счастливый человек на земле. Ты меня любишь!
— Люблю. И хочу стать твоей женой. Это уже не игра. Ты единственный человек, с которым я чувствую себя женщиной. Единственный, от кого я хочу иметь детей.
Его глаза наполнились слезами. Он не мог поверить своим ушам. Сжал Сирину в объятиях, начал покрывать страстными поцелуями. Развязал на ней купальный халат, сгорая от нестерпимого желания. В одно мгновение они оказались обнаженными. Жадно ласкали друг друга. Желание оказалось настолько сильным и всепоглощающим, что они достигли оргазма почти мгновенно.
Позже, когда они лежали, тесно прильнув друг к другу, ему пришло в голову, что никогда еще он не ощущал такой завершенности, такой наполненности, никогда не чувствовал себя таким желанным… и таким всемогущим. Это ощущение могущества пришло от сознания, что она его любит, что он наконец-то завоевал эту независимую, экзотическую, гордую и прекрасную женщину.
Он повернулся к ней.
— На следующей неделе, когда приеду в Нью-Йорк, попрошу Веру начать бракоразводный процесс.
Она смотрела на него широко раскрытыми глазами.
— Ты уверен, что хочешь этого?
— Да. На следующей неделе. Не знаю, может быть, она попытается бороться, но на следующей неделе я ей обязательно все скажу. Сирина нежно поцеловала его.
— Не струсишь?
— Нет. Теперь нет. Теперь я знаю, как ты ко мне относишься.
— Если оробеешь, вспомни обо мне. О том, что я тебя жду. Она легким движением провела по его лицу.
— Обязательно вспомню.
— Как не хочется отрываться от тебя… Но надо одеваться к обеду.
— Нельзя ли его вообще пропустить, этот обед?
— Нет, никак нельзя. И лучше нам поторопиться.
— О'кей. Черный галстук?
— Да.
Миша поднялся. Встал с кровати, взял с пола чемодан, раскрыл. Выложил одежду на постели. Внезапно взгляд его упал на газеты, лежавшие на ковре.
— Вы с Джейсоном, случайно, не просматривали отклики на мои концерты?
— Конечно, просматривали! Это просто фантастика! Мы с Джейсоном чуть с ума не сошли от одного критика, который назвал твое исполнение «дьявольски эротичным». И еще там что-то, будто бы ты романтический герой. — Она хихикнула. — Я и не знала, что встречаюсь с Байроном.
Она выскользнула из махрового халата, сняла с плечиков вечерний костюм. Миша смотрел на нее с любопытством. До сих пор она не проявляла никакого интереса к его концертам. Вообще не интересовалась его профессиональной жизнью. Может быть, эта чертова вампирша Корал Рэндолф все-таки не права? Может быть, Сирина в конце концов начала интересоваться его карьерой?
Он медленно одевался, наблюдая за ней. Она надела бюстгальтер, колготки. Внезапно ему вспомнилось еще кое-что из слов вампирши.
— Ты вообще-то приезжала в Лондон? — спросил он нарочито небрежным тоном.
— Что?
— Я спрашиваю, удалось тебе попасть в Лондон?
— Да. В тот вечер, когда ты давал первый концерт. Но я не могла прийти. Со мной приехала вся труппа. Модели, ассистенты, в общем, все. Для нас это была возможность получше узнать друг друга. Ну знаешь, сломать лед, чтобы съемки лучше удались. Теоретически по крайней мере.
— Чем же вы занимались?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42