Судя по оцепеневшему виду Розы, этот срок и для нее был новостью.
ПЕЧАЛЬНОЕ ИЗВЕСТИЕ
Роке в гостиной читал газету, когда услышал шаги сына. Пабло быстро поздоровался с отцом и хотел было пройти к себе наверх. Но Роке остановил его:
— Ты откуда?
— Из Акапулько.
— Почему ты не предупредил об отъезде?
— Торопился и подумал, что вы сами догадаетесь.
— Ты причиняешь слишком много волнений маме.
— Я извиняюсь перед ней. Прости, папа, я спешу.
— Тебе придется ненадолго задержаться. Я должен поговорить с тобой. Это очень серьезно.
Пабло неохотно остановился, готовясь к нотации.
— Могу ли я считать тебя мужчиной? Или ты по-прежнему безответственный подросток?
Пабло поморщился, но промолчал.
— Ты думаешь только о развлечениях. Неужто тебе приятно быть совершенно бесполезным существом, недочеловеком?
— Ты чересчур раздражен, папа. Но если я, как ты только что выразился, недочеловек, то нет ли в этом и твоей вины, а?
Роке взглянул сыну прямо в глаза. Ему часто приходило в голову, что он мало времени уделяет сыну, что, возможно, глубокое чувство к Паулетте так захватило его, что у него не осталось ни достаточно горячих слов, ни достаточно пристального внимания для этого доброго, как будто, но взбалмошного и очень своенравного паренька.
Пабло, в свою очередь, совсем не интересовался делами отца и Паулетты, которую даже мысленно никогда бы не смог назвать мачехой: так он был близок с ней, гораздо ближе, чем с родным отцом.
— Я принимаю твое обвинение… Но ты должен знать, что вскоре должен будешь возглавить наше дело, — сказал Роке.
Пабло широко улыбнулся и беспечно махнул рукой.
— Да ладно, папа, забудь об этом. Спасибо, конечно, за предложение. Но у меня нет ни желания, ни знаний.
Роке продолжал смотреть в глаза сыну, как бы насильно удерживая его взор.
— Это не предложение, сын, это приказ.
— Почему? — перестал улыбаться Пабло, пораженный тоном отца.
— Потому что мне осталось недолго жить, — сказал Роке.
— Поклянитесь перед Девой Гвадалупе, что женитесь на Розите, — произнесла наконец Томаса, все еще не в силах поверить в новость.
Рикардо взглянул на изображение святой. Похоже, он нервничал.
— Вот! Вы же не решаетесь дать клятву… — Томаса всем видом показывала, что иного она и не ожидала.
— Клянусь! — сказал Рикардо. — Клянусь вам перед Девой Гвадалупе, что я серьезно прошу руки Розы.
Роза ликовала.
Томаса перекрестила Рикардо.
— Во имя Бога и Пресвятой Девы Марии! Только вы с ума сошли.
— Но почему?
— Да вы на нее поглядите как следует.
Томаса взяла Розу за руку, как бы приглашая Рикардо оценить всю несостоятельность девушки из Вилья-Руин в качестве невесты богатого и знатного сеньора.
— Я сделаю ее другой, не беспокойтесь, — сказал Рикардо.
— Ты-то что молчишь? Ты-то хочешь замуж за этого молодого человека?
— Я-то? Я-то — да!.. — Роза счастливо рассмеялась.
— Ну, благослови вас Господь!
Паулетта сидела на диване, а рядом на корточках примостился Пабло.
— Я обещаю тебе больше не делать этого, — говорил он, и Паулетта, привыкшая к легким обещаниям Пабло, на этот раз с тревогой увидела в его глазах выражение, совсем для него не характерное: в них была боль.
— Ты уж не раз обещал, — упрекнула она Пабло.
— На этот раз все серьезно.
Пабло поднялся и вдруг с отчаянием ударил кулаком по секретеру.
— Ты не представляешь, как мне больно, что я совсем не уделял внимания отцу. Я должен быть взрослым. Особенно сейчас…
— Почему особенно сейчас? — с тревогой подошла к нему Паулетта.
— Потому что… потому что я вижу, как озабочен моим поведением отец и как огорчена ты.
— Какой-то ты необычный сегодня, Пабло… Паулетта смотрела на него, пытаясь понять, что с ним происходит.
— Просто совесть заговорила, — попытался улыбнуться Пабло.
Пабло обещал Паулетте уделять больше внимания Норме, хотя и сказал, что не хотел бы жениться так скоро.
— Почему?
— Потому что не хочу расставаться с вами: с тобой и папой.
Пабло ушел, а у Паулетты остался тревожный осадок от разговора с ним. Она разыскала Роке.
— Ты был не очень суров с ним? Он так любит тебя… Роке улыбнулся.
— Ты всегда готова броситься на его защиту. Порой я думаю, что… что ты любишь его больше, чем я. Ты всегда была идеальной матерью для моего сына… Как мне грустно, что у нас с тобой— нет общих детей. Такая, как ты, никогда не будет счастлива, пока у нее на руках не появится грудной ребенок.
— Прошу тебя, Роке… Мне больно об этом…
— Просто жизнь несправедлива к тебе, любовь моя.
— Хватит, прекрати! Умоляю тебя.
Паулетта встала и отвернулась, пытаясь скрыть слезы. Стоя спиной к мужу, она сказала:
— О какой несправедливости ты говоришь? Все эти годы я была счастлива с тобой. Очень счастлива.
— Ты старалась быть счастливой, — печально ответил Роке. — Но сколько раз я заставал тебя плачущей. И ты никогда не объясняла мне причину этих слез. Я знаю: ты испытываешь ко мне добрые чувства, уважение, но… Господи, как я люблю тебя, Паулетта.
Он нежно поцеловал ее склоненную голову.
Томаса и Рикардо сидели за столом, на котором лежали метрики Розы, необходимые для устройства свадьбы. Томаса усадила Рикардо за стол, попросив выслушать ее.
— Я хочу вам рассказать историю Розы… Я не мать ей.
— Но я уже знаю об этом.
— Я даже не бабушка… Мать-то у нее богатая была, очень богатая… Да что я говорю: была — она небось и есть, потому как нестарая еще.
Рикардо взял в, руки метрики.
— Отца звали Педро Луис Гарсиа, — прочел он, — мать Паулетта Монтеро…
Томаса смотрела куда-то вдаль, за стены своего дома, за стены и крыши других домов «затерянного города», куда-то туда, где прошла ее молодость…
ДРАМА СЕМЬИ МОНТЕРО
Когда дон Карлос и донья Росаура Монтеро де ла Рива обнаружили, что их дочь увлечена шофером, служившим в их доме, возмущению их не было предела. Но Паулетта и Педро Луис любили друг друга и не прекратили встреч, несмотря на угрозы дона Карлоса.
И однажды случилось ужасное: донья Росаура внимательным своим взглядом определила: их дочь беременна. Забеременеть вне брака! И от кого: от простого шофера! Большего позора попросту нельзя было представить.
Скандал, разразившийся в доме, закончился заточением Паулетты под замок, ключ от которого находился у ее непреклонной матери. Какое-то время Паулетта была все равно что замурована.
Но подходил срок рожать. Паулетта, обливаясь слезами в своей комнате, перебирала крохотные распашонки и носочки, которые готовила для будущего ребенка. Было решено отправить ее рожать в фамильную усадьбу Монтеро в Куэрнаваке. Сопровождала ее кормилица Эдувигес.
Когда Паулетта вместе с маленькой дочкой вернулась в Мехико и все несколько поутихло, Педро Луис повел молодую мать в контору регистрации гражданских актов. Там маленькая Роза была записана их общей дочерью, в подтверждение чего нотариус взял крошечный пальчик Розиты и прижал его к бумажному листу, сделав оттиск в нотариальной книге.
После этого жизнь Паулетты превратилась в ад. Родители не знали, как сделать дочери побольнее, чем еще уязвить ее. Особенно усердствовала Росаура.
Однажды в комнату измученной родителями молодой матери вошла работавшая в доме прачка с кучей перестиранного детского белья. Как бы между прочим она достала из фартука какую-то записку и протянула Паулетте.
— Ты почитай, а я пока постелю, — сказала она молодой сеньоре, с которой у нее были доверительные отношения.
Паулетта начала читать записку, но в это время в комнату вошла Росаура,
— Нам надо поговорить,Паулетта, — сказала она. — Томаса, оставь нас одних.
Томаса вышла, успев незаметно взять у Паулетты записку.
Росаура пришла потребовать у Паулетты, чтобы она избавилась от дочки. Она, правда, употребила слово «освободиться».
— Это наше общее с твоим отцом решение, — сказала Росаура, давая понять, что надеяться Паулетте не на что. — Отправь ее в приют, и дело с концом.
— Мама, разве ты смогла бы так поступить со своим ребенком?
— Я никогда не родила бы так, как ты: вне брака, от грубого мужлана!
— Но это моя дочь!
— Ублюдок — вот кто это. И здесь ей не место.
— Я уйду из этого дома вместе с дочкой. Не надо беспокоиться.
— Ах, уйдешь! Ты, стало быть, будешь разгуливать по белу свету, демонстрируя всем, каковы нравы в семействе Монтеро де ла Рива? Этого не будет! Отдай свою тварь в приют или кому хочешь… Или ты пожалеешь. Мы оскорблены и способны на все. Ты поняла? На все!
Это «на все!» заставило Паулетту забиться в рыданиях, едва мать покинула ее, пристальным взором отметив смущенную суетливость Томасы, чего-то ожидавшей в коридоре.
Когда Томаса вновь вошла в комнату Паулетты, та все рассказала ей. Молодую сеньору колотила дрожь. К вечеру у нее началась лихорадка, и она слегла.
Узнав о том, что происходит с его любимой, Педро Луис не побоялся прийти в дом дона Карлоса, чтобы высказать ему все, что накипело.
И тут случилось самое страшное. Взбешенный хозяин дома выхватил пистолет и выстрелил в возлюбленного своей дочери, убив его наповал.
Вот тогда и позвала Паулетта Томасу, чтобы сквозь рыдания проговорить:
— Бери Розу и беги с ней! Беги и никогда не показывайся в этом страшном доме. Теперь я знаю: они и впрямь способны на все!
НЕПРИЯТНЫЙ ВИЗИТ
Норма и Пабло сидели в одном кресле, тесно прижавшись друг к другу.
Норма, кокетливо надув губы, сказала:
— Я не должна была бы с тобой даже разговаривать. А я обнимаюсь.
— Ну прости меня, ей-Богу это больше не повторится. Норма сделала ироническую гримаску:
— Как бы не так!.. Не в первый раз ты это говоришь.
— Теперь все будет по-другому.
— С кем же ты был в Акапулько? С дружками? Без подружек?
Пабло засмеялся и поцеловал ее в лоб.
— Маленькая сцена ревности?.. Напрасно. У меня много недостатков, но я верен в любви.
— А когда мы поженимся?
— Надо закончить учебу…
— У-у, к тому времени я тебе наскучу, и ты найдешь себе другую. Ведь правда?
Пабло сделал возмущенное лицо. Но Норма с грустью отстранилась.
— Я не доверяю тебе, Пабло, — сказала она.
— А ты знаешь, чего добиваются женщины, не верящие другу?
— Чего же?
— Того, что от злости им начинают изменять.
— Ну вот, ты уже готовишь почву для измены. Норма встала.
— Подумай хорошенько, Пабло. Или мы поженимся, или нам пора прервать наши отношения.
Рикардо молча выслушал рассказ Томасы.
— Так вот почему вы никогда не искали мать Розы, — произнес он наконец…
Рикардо уехал, еще раз подтвердив Томасе свое твердое намерение жениться на Розе.
Роза же все это время пребывала во власти внезапно возникших проблем.
— Слышь, Манина, в чем мне жениться-то? — в недоумении спросила она Томасу, когда они оказались вдвоем.
— Что-нибудь придумаем.
— А в храме можно венчаться в любом платье?
— Конечно. Только не припомню я, чтобы он про храм говорил. Странно мне это.
— А без церкви что, я не могу жениться?
— Можешь. Гражданским браком. Только браки должен благословлять Господь.
Роза насторожилась.
— Ну ты, Манина, не встревай. А то еще он на попятный пойдет.
В баре при гимнастическом зале университета было шумно. Рикардо с приятелем пили холодный лимонад.
— Хочешь быть свидетелем на моей свадьбе? — спросил он. Хорхе изумленно посмотрел на него.
— Ты собрался жениться? Кто же невеста?
— Увидев ее, ты скажешь, что я сумасшедший.
— Такая уродка?
— Нет, она далеко не уродка… Короче, мне на тебя рассчитывать или нет?
— Разумеется, рассчитывай. Будет торжество?
— Скорее всего, маленькая вечеринка. Этого достаточно, чтобы полюбоваться, как моя сестра Дульсина задохнется от ярости при виде моей жены…
Первая, кого встретил Рикардо, вернувшись домой, была Дульсина.
— Так ты женишься на следующей неделе? — спросила она. Рикардо утвердительно кивнул.
— Боже, какая спешка… Невеста случайно не беременна?
— Пока нет.
Появившаяся Кандида вместе с Дульсиной стала уговаривать Рикардо назвать имя невесты.
«Почему бы нет?» — подумал он и спросил:
— Вам это действительно так интересно?
— Он еще спрашивает! Так как ее зовут?
— Роза Гарсиа.
Сестры недоуменно переглянулись. И тогда Рикардо объяснил им:
— Это та дикарка из Вилья-Руин. Я женюсь именно на ней.
…Когда сестры Линарес обрели наконец способность говорить, Дульсина произнесла, еще на что-то надеясь:
— Снова этот твой черный юмор… Но Рикардо был серьезен.
— Ты ведь хотела женить меня на деньгах Леонелы, чтобы не тратить на меня своих, верно?
Дульсина бросила быстрый взгляд на сестру. Та молча смотрела в сторону. Рикардо продолжил:
— Вчера я попросил руки Розы у ее крестной матери.
— Ну, уж сюда ты ее жить не приведешь! — вскинулась Дульсина.
Рикардо возмутился:
— Этот дом не только ваш, но и мой! Он круто повернулся и пошел к себе.
Дульсина, рванувшаяся было за ним, раздумала и возвратилась к сестре.
— От кого он узнал о моих мыслях? — спросила она, глядя в глаза Кандиде.
— Ну, знаешь ли… Он далеко не дурак.
Дульсина несколько мгновений молчала, затем кликнула Руфино и велела приказать шоферу, чтобы приготовил машину.
— Ты сейчас в обморок упадешь, — честно предупредила Дульсина Леонелу, приготовившуюся услышать новости, связанные с Рикардо.
— Я не слабонервная.
— Леонела, он женится на той дикарке из Вилья-Руин… Ну, на той, которую он пытался усадить с нами за один стол.
— Побойтесь Бога! Он шутит над вами.
— Как бы не так. Он просил ее руки у ее крестной матери.
— Ну, от слов до дел…
— Мы не знаем, что делать, Леонела… Леонела задумалась.
— А вы не знаете, где живет эта девица?. — Что же, нам ехать в ее трущобы?!
— Если бы знать, где она живет, я бы с ней повидалась. Дульсина несколько минут размышляла.
— Можно попробовать, — наконец сказала она.
Роза оживленно обсуждала с Томасой вопрос «в чем жениться».
— Я думаю, доченька, Рикардо купит тебе платье.
— Р-р-рикар-рдо! — подтвердил попугай.
— Все равно, Манина, поговорила бы ты с доньей Леонор, не даст ли она платье Амалиты, в котором Амалита в пятнадцать лет замуж вышла, а?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81