Думаю, что применительно к Ельцину медосбором занималась не жена, а кто-то другой, благо семья у Бориса Николаевича большая и дружная».
Намёк прозрачен и прост. Тем более, что на самом деле, семья у Бориса Николаевича не такая и большая. И все были известны на перечёт.
«У Ельцина две дочери Елена и Татьяна. Елена родилась в 1957 году. Она пошла по стопам отца — окончила Уральский политехнический институт, строительный факультет. Некоторое время работала по профессии, затем по настоянию мужа, оставила работу. Её муж Валерий Окулов окончил штурманский факультет Академии гражданской авиации в Ленинграде по специальности „инженер-штурман“, десять лет проработал штурманом в Свердловском объединённом авиаотряде Уральского управления гражданской авиации. С 1996 года начался его карьерный взлёт с первого заместителя генерального директора до генерального директора и члена совета директоров ОАО „Аэрофлот — российские международные авиалинии“. У Окуловых трое детей: Катя, Маша и сын Иван….
Татьяна Борисовна родилась в 1960 году и окончила физико-математическую школу и уехала в Москву поступать на факультет вычислительной математики и кибернетики Московского государственного университета. В 1983 году она закончила учёбу и университет, где познакомилась со своим первым мужем Виленом Хайрулиным. Поженились они в 1980 году. оставила девичью фамилию, чтобы в случае рождения сына он стал продолжателем рода Ельциных. Вскоре сын действительной родился. Его назвали Борисом. Вторым мужем Татьяны стал Алексей Дьяченко. Он кончил Московский авиационный институт, бизнесмен. Этот брак продолжался гораздо дольше. Их сын Глеб Дьяченко родился 30 августа 1995 года».
Особое место в семье первого российского президента занимала младшая дочь — Татьяна. «В семье Ельциных младшую дочь считали особым ребёнком, — писал Коржаков. Борис Николаевич никогда не стеснялся выделить её при гостях, невольно задевая самолюбие старшей дочери Лены. Мне всегда было неловко, когда Таню расхваливали в присутствии Лены, давая понять окружающим, что девочки имеют разную ценность для родителей. Хотя Лена очень умная, закончила, в отличие от сестры, среднюю школу с медалью, а потом и институт с красным дипломом. Она удачно вышла замуж, оставила работу и занимается только семьёй.
Таня же всегда жила с родителями. Переехав из Свердловска в Москву, Борис Николаевич сразу выхлопотал для семьи Лены отдельную жилплощадь, а младшую дочь поселил у папы с мамой. Её никогда не тяготила жизнь с ними под одной крышей». Она быстро вошла во вкус власти и связанных с ней привилегий.
Юрий Скуратов отметил: «Татьяне … он доверяет стопроцентно, полностью, и все свои информационные источники сузил всего до нескольких человек, из которых Татьяна Дьяченко стала главным. Виной всему была, конечно же, болезнь: Борис Николаевич не мог уже работать так, как раньше. Возникла некая изоляция, пояс отчуждения, который разорвать очень трудно».
5.3. Поиск преемника
Ельцину нужна была замена. Все у кого была хоть капля совести и ума не могли признавать его лучшим выбором для России. 13 декабря 1998 года отказался принять орден Андрея Первозванного, которым его наградил. Он мотивировал свой поступок тем, что не может принять этот орден от власти, которая довела Россию до бедственного положения.
Тем не менее, таких принципиальных среди элиты было меньшинство. Точнее, их почти не было. Но остальные думали о том, не стоит ли перебежать на сторону другого претендента на российский трон.
«Семья» понимала, что Борису Николаевичу нужно уходить на покой. Слишком непопулярным он стал, и слишком тяжело ему было править, здоровье уже не позволяло этого. Но «Семье» нужен был управляемый преемник.
Понимал это и сам Борис Николаевич. О наследнике думал давно. Шапка Мономаха была не так и легка.
Разговоры о преемниках первого президента России начались довольно рано. Возможно, это частично объяснялось здоровьем президента, а также наличием вокруг большого числа людей более молодого поколения, толпившихся у трона. Это когда шли к власти, они были с вожаком едины, но когда пришли стали мечтать сменить его. Но вожак то один, а желающих сменить много.
Значение имела и позиция влиятельных зарубежных сил. Заграницу наследники «российского престола» интересовали всегда. Например, экс-президент Франции Валери Жискар д’Эстен в своих мемуарах довольно много места посвятил описанию того, как он пытался определить приёмника Брежнева и как пытался заранее расположить. По его словам тогдашний руководитель Польши Эдвард Герек сказал: «Брежнев говорил со мной о своём приёмнике. Хотя Брежнев ещё достаточно здоров, но он уже начинает подыскивать себе замену, что совершенно естественно». Но это тогда они просто интересовались, при Ельцине они пытались влиять.
Первоначально о приёмниках говорили со стороны. Сам первый президент РФ больше молчал. Хотя иногда в близком кругу и проговаривался о необходимости приёмника. «В начале 92-го, — вспоминал, — в минуты отчаяния открыто говорил:
— Второго срока я не вынесу, мне нужен преемник.
Я также честно отвечал:
— У Вас, Борис Николаевич, здоровье подорвано, и действительно нужно думать о преемнике, который способен продолжить ваше дело. Только надо его заранее готовить «на царство».
Мне не хотелось обманывать шефа, внушать, хоть ему это было и приятно, что он незаменимый. Без меня это делали другие сподвижники.
— Только вы,, и никто другой!».
Чуть позже первый российский президент стал уже более открыто намекать о подборе преемника. «Ещё в 1993-1995 годах говорил не раз о своём приёмнике, но это воспринималось всеми как игра или шутка. Его фаворитами были попеременно, и. … На самом деле не хотел, и слышать тогда о каком-то приёмнике…». Впрочем, кандидатуры назывались разные. Сам президент все ещё больше молчал. И пока официальная (по Конституции) замена была только в образе.
По этому поводу уже опальный писал: « через несколько месяцев премьерства стал предлагать президенту:
— Зачем вам это решать? Давайте этим вопросом займусь я, не взваливайте на себя такое количество дел.
Чем чаще возникали подобные разговоры, тем острее ощущал: вместе с обязанностями он отдаёт и власть. Она потихонечку перетекала в другие руки.
Однажды шеф предложил стать преемником. Но от предложения категорически отказался.
Вслед за возникал фигура … По моему глубокому убеждению, карьеру в значительной степени помог сделать …
Что же мешало остановить выбор на как на преемнике? Причин две.
Вокруг нового мэра крутились люди из группы «Мост». Предприниматель постоянно до февраля 1996 года (тогда, на экономическом форуме в Давосе, решил подружиться с ) рассказывал умопомрачительные вещи про руководителя группы… … после всех этих «охотничьих» рассказов искренне считал, что страшнее зверя, чем Гусь (так называл ), в природе быть не может. Поэтому дружеские отношения с настораживали шефа.
Другая причина была банальной. пугало влияние Лена Лужковой на супруга и его окружение. Ещё никто не забыл кипучей деятельности Раисы Максимовны в Кремле, и никто не желал повторения печального опыта…
тоже не принял предложения стать преемником. Зная хитрющий характер шефа, и премьер, и мэр Москвы допускали, что просто испытывал их преданность. Поэтому отказывались резко, энергично, но только на словах.
Третьим кандидатом в преемники стал. Он прекрасно зарекомендовал себя в работе, в личном общении…
Помимо трех основных кандидатов в преемники возникла кандидатура ещё одного, дополнительного. Идея передать полномочия родилась после поездки в Нижний Новгород. Шефу очень понравился молодой нижегородский губернатор».
Серьёзное ухудшение здоровья, связанное частично с выборными хлопотами в середине 1996 года поставила этот вопрос на повестку дня с новой силой. Тут и стал проявлять популизм другой Бори с. Речь о Немцове.
Одной из публичных рекламных компаний «дофина» была попытка пересадить чиновников (нет, не в тюрьму а) на отечественные автомобили. Немцов с шумом провёл компанию по замене иностранных машин, обслуживающих чиновный люд новой России, на отечественные, как якобы важный элемент поддержки отечественного товаропроизводителя и гордости за отечественные товары.
Правда, после шума все вернулась на свои места, и отечественные автомобили снова исчезли из государственных гаражей. «Смешно и глупо, — писал, — когда мы триста лет спустя … давно утраченную бороду пытаемся вновь отрастить. Я имею в виду потуги нынешнего правительства по защите отечественного товаропроизводителя.
Во что, в конце концов, вылилась идея пересадить всю демократическую номенклатуру с иномарок на отечественные «Волги»? Вылилась в большую лужу, в которую авторы идеи и сели».
«Пронёсшийся шквал саркастических, язвительных уколов в адрес Немцова привёл к тому, что операция по пересадке чиновников на „Волги“ захлебнулась и осталась в истории нашего головотяпства».
Тем не менее, с весны 1997 года всерьёз думал о возможности передать пост президента, ставшем вице-премьером. Многие газеты писали тогда о как о «дофине» или наследнике. Однако неудачи привели к разочарованию в нем как публике, так и.
Тем временем вопрос о наследнике стал ещё более актуальным. 9 октября 1997 года в Страсбурге публично отрёкся от выдвижения на третий президентский срок. В оппозиционной прессе констатировали: «Это заявление резко отличается от предыдущих, намеренно двусмысленных деклараций. Некоторые наблюдатели полагают, что изменение позиции связано с некой аналитической запиской, будто бы прогнозирующей отрицательный вердикт Конституционного суда на запрос о возможности выдвижения на третий срок. Впрочем, президент не раз доказывал, что не собирается всерьёз считаться ни с законами, ни с их толкователями. Скорее всего,, намеревавшегося президентствовать и в будущем, образумили западные „друзья“. Вряд ли случайным был выбор страсбургской трибуны для столь обязывающего заявления. Перед лицом „объединённой Европы“ вынужден был произнести покаяние, не хочу, не буду».
Между тем неуправляемые и желающие сменить Ельцина уже были. В первую очередь это лидеры коммунистов, которым по идеологии в случае победы нужно принести кого-то из прежних правителей на алтарь народного гнева. Но кроме коммунистов были и другие, которым также не особенно собирались быть управляемыми.
«Многие в 1997 году уже почувствовали, что выдвижение началось. Вряд ли такая конкуренция обрадовала сторонников, или А. Лебедя. Можно было надеяться, что удастся отговорить, призвав на „помощь“ президента, но он был болен, или или. Публичные атаки со стороны были бы только полезны, но не надо иметь семи пядей во лбу, чтобы предположить — руководитель президентской администрации все же предпочтёт скрытые противодействия, используя свои возможности на Западе в деловых кругах и СМИ».
Мэр Москвы, тем временем, менял свои высказывания. 6 декабря 1997 года вновь подтвердил, что не намерен выдвигать свою кандидатуру на президентских выборах в 2000 году. Комментируя недавнее заявление бывшего секретаря СБ А. Лебедя о том, что он готов к союзу с, мэр подчеркнул, что не пойдёт на выборы ни в альянсе с генералом Лебедем, ни в каком-либо другом альянсе. Это заявление московский мэр сделал на съезде российского движения «За новый социализм». Но этот кандидат не удовлетворял первого российского президента. такой «преемник» нужен не был.
«К началу 1998 года экономика России снова оказалась на пороге катастрофы. Правительство не выполнило обещания расплатиться с долгами по зарплате военным и госслужащим. Цены на государственные ценные бумаги стремительно падали — финансы государства были в опасности. Кто-то должен был ответить за то, что год назад не удалось оживить экономику страны». Ситуация с экономикой ухудшалась каждый месяц.
«Нельзя сказать, что глава государства не видел этого или не понимал происходящего. Временами он сам был в отчаянии от того, что сотворил с Россией, он отчаянно искал такую комбинацию людей, которые могли бы обновить правительственную команду, двинуть вперёд экономику, реформы и при этом не усилить социальное напряжение».
Весь период с конца 1998 года и до конца 1999 года характерен метаниями первого российского президента, пытающегося найти себе «достойного» преемника. И все это на фоне попыток Государственной Думы сотворить президенту импичмент, скандалов вокруг приближённых президента и прочих фактов, мало украшающих авторитет высшей российской власти.
На примете у первого российского президента был и Александр Лебедь, но был ли он в начале списка? «…Он уже доказал, что совершенно не умеет „играть в команд“…О кандидатуре не могло быть и речи. Ветеран Афганистана и „умиротворитель Приднестровья“ доставил слишком много неприятностей „семье“…. оказался в самом конце списка».
С такой неопределённой ситуацией подошёл Кремль к концу 1998 года. Между тем, «неопределённая» — это слишком мягко сказано. Это была ситуация с чётко выраженной тенденцией постоянного ухудшения.
5.4. Несостоявшийся мятеж генерала Рохлина
Одним из наиболее ярких примеров этой тенденции является казалось бы неожиданно возникшая проблема с генералом Рохлиным.
Нарыв имеет свойство периодически вскрываться. То же самое произошло и с проблемой Российской Армии. В армейских рядах все было шло к взрыву, нужен был детонатор. И он нашёлся.
24 июня 1997 года председатель комитета Госдумы РФ по обороне Лев Рохлин выступил с обращением к Верховному главнокомандующему Вооружёнными Силами РФ и к военнослужащим России. Поводом для обращения послужило намерение российских властей в течение двух лет резко сократить численность армии. Правительству даны указания заложить в бюджет армии в следующем году не более 3, 5% от внутреннего валового продукта. По словам Рохлина, это не вяжется с тем финансовым кризисом в армии, который приобрёл свою остроту в 1995 году, и озабоченностью состоянием Вооружённых сил, высказанной президентом в его послании Федеральному Собранию 1997 года Председатель комитета по обороне обратился к Верховному главнокомандующему с вопросом, имел ли тот право принимать единоличные решения «cо своим опытом в военной области, ничего не сделав за последние шесть лет для военной безопасности страны».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55