.. Теперь ничто не помешает возмездию.
Девочка с горя бросилась к царевичу Капельке, и он нежно прижал ее к своей груди.
- Неужели нет никого, кто спас бы тебя? - вскричала она.
- Есть! - раздался вдруг чей-то пронзительный тоненький голосок.
РАССКАЗ САБИРЫ
Говорила Звезда, которую Звездочет-Клоун захватил с сонбой и положил в карету.
- Как? Ты заговорила? - изумился Звездочет-Клоун.- Но ведь Звезды ни с кем не говорят.
- Они не говорят, когда им нечего сказать, - ответила Звезда.
Звездочет-Клоун присмотрелся и увидел на конце одного луча круглый рот - не тот рот, в который Звезда обычно отнправляет устриц, а говорящий. У основания луча открылся синий глаз и подмигнул Звездочету-Клоуну.
- Почему же ты раньше молчала и заставила нас соверншить утомительное и опасное путешествие? - спросил старик.
- Потому что я была занята.
- Чем? - улыбнулся Звездочет-Клоун.
- Делала себе говорящий рот. А заодно и глаз, чтобы видеть того, с кем разговариваю.
- Разве Звезды умеют такое?
- Не знаю, как другие, а я умею,- сказала Звезда.- Меня зовут Сабира. А хочу я сказать вот что. Однажды царенвич сделал мне добро, и я должна отблагодарить его. О нем я всегда вспоминаю с признательностью.
- Ох, милая Сабира! Ты спасла Капельку! И Смешинка снова бросилась на шею царевичу - на этот раз от радости, а он, улыбаясь, крепко обнял ее.
- Спасен, спасен! - повторяла девочка. - Теперь ты бундешь с нами!
И царевич смеялся и гладил ее разметавшиеся золотые волосы.
- Расскажи скорее, прекрасная Звезда, какое добро сденлал тебе царевич Капелька?
- Охотно,- ответила Сабира.- Ведь не для того я сделала себе рот, чтобы сказать два слова и замолчать.
- Мы слушаем тебя! - сказали все.
- Однажды я нашла прелестное местечко под скалой, где было много устриц и мидий. Вскоре туда пожаловали мои поднруги. Мы весело проводили время, лакомясь отборными ракушнками. Как вдруг появились царевич Капелька и Лупибей.
"Посмотри, какая подозрительная Звезда,- сказал Спрут, останавливаясь надо мной и помахивая дубинкой.- Эти Звезнды нужно уничтожать беспощадно, где только увидишь. От них все зло!"
"Ну что ты, уважаемый Лупибей, - ответил царевич. - Ошибаешься. Звезда как Звезда".
"Знаю я эти Звезды! Не успеешь оглянуться, а они уже подберутся к самым лакомым кусочкам".
"С нее достаточно и этого", - тут царевич ударом ноги отбросил меня далеко-далеко! Я тотчас спряталась за камень так, что Лупибей больше не увидел меня..."
- И ты называешь это добрым делом? - ахнули Крынлатки.
- Конечно. Ведь он спас меня от Лупибея. Но мало этого! В тот же день скала обрушилась и похоронила под собой всех моих подруг. Царевич дважды спас меня от гибели! Скажите, разве это не доброе дело?
Капелька покраснел и, пожав плечами, пробормотал:
- Что-то я не припомню такого случая...
А Звездочет-Клоун глубокомысленно добавил:
- Иногда добрый удар оказывается лучше всяких добрых слов.
Крылатки удивленно переглянулись.
- Да, но можно ли считать удар добрым делом? Ведь он наносится обычно не с доброй целью...
Но Звездочет-Клоун рассеял их сомнения:
- Неважно, с какой целью наносится удар, важно, куда летит тот, кто получил его. А потом, если получивший удар считает его добрым делом, то чего же сомневаться другим?
Крылатки долго размышляли и наконец согласились с ним.
- Куда же нам теперь плыть?
- Вместе с нами,- сказал царевич Капелька.- Отвезите карету в замок.
- Чтобы ты передал нас в щупальца стражи? Ведь мы изгнали Четырехглазку,- запротестовали Крылатки,- и хонтели изгнать тебя.
Царевич встал и вытянул руку:
- Успокойтесь! Я ни слова не скажу о том, что произошло с нами в пути. Обещаю вам! Можете не бояться!
- Хорошо,- сказала Ма.- Отправляемся в замок. Но прендупреждаем тебя, царевич Капелька, что наша Крошка Ю бундет сопровождать тебя всюду! И если ты захочешь предать нас, помни: укол Крылатки невозможно предотвратить!
Крылатки впряглись в карету и отправились к мрачным тяжелым стенам замка, видневшегося вдали.
В ЗАМКЕ
Сквозь узенькое отверстие в высокой каменной стене наших путешественников долго рассматривал злобный вытаращенный глаз Спрута. Он был такой толстый, что полностью занимал сторожку, предназначенную для трех Спрутов. И имя у него было подходящее: Жуйдавись. Он беспрестранно жевал. Жевал на посту, на ходу, во время обеда, после обеда и даже во сне жевал, правда, немного медленнее, чем обычно. Вот и сейнчас он сопел и чавкал, рассматривая прибывших через оконшечко.
- Кто такие? - наконец прохрипел он.
- Царевич и сопровождающие его лица! - сказал Звездончет-Клоун, поднимая пропуск Великого Треххвоста.
Стражник судорожно проглотил очередной кусок, распахннул ворота и стал низко кланяться:
- Милости прошу, дорогой и любимый царевич? Все ждут не дождутся высочайшего прибытия...
Карета въехала в узкие ворота, которые сразу же захлопннулись. Путники очутились на большой площади, посыпанной желтым песком. Там и сям по площади маршировали отряды Спрутов. А дальше вздымался серой бесформенной глыбой замок.
- Почему он такой некрасивый? - спросила Смешинка.- И тяжелый.
- Ошибаешься, он очень красив,- возразил царевич.- Просто он вырублен из целой скалы. Смотри, какая мощь в нем! Если закрыты все коридоры замка, никакой враг не в силах взять его штурмом.
Девочка завидела несколько черневших отверстий в стенах замка.
- Это коридоры? А куда они ведут?
- Все коридоры ведут в большой зал, где находится мой' отец. Великий Треххвост.
Они вошли в чернеющее отверстие и оказались в просторнном высоком коридоре. У стен с обеих сторон стояли пустые клетки из прочнейшего китового уса, тускло освещенные ночесветками. Смешинка уже хотела спросить царевича, зачем эти клетки, но тут они очутились в громадном зале.
О, теперь они почувствовали, что находятся в замке поднводного владыки! Три стены зала, в которых виднелось множество чернеющих отверстий других коридоров, были выложенны разноцветными ракушками и ярко освещены двойными рядами гигантских звезд Офиур. Четвертая стена была пронзрачная, выпуклая. Приглядевшись, Смешинка поняла, что стена сделана из тысяч отполированных раковин-плакун. За стеной виднелся ярко освещенный уютный грот с выступами, по которым вились водоросли, словно стекали изумрудные водопады.
Посреди зала стояла большая клетка. Она была пуста. Дальше виднелись три клетки поменьше. У каждой из них на длинных цепях были прикованы такие свирепые существа, что при одном их виде кровь стыла в жилах.
Смешинка сразу узнанла их, так как изображения советчиков Великого Треххвоста - Мурены, Барракуды и Щуки-Мольвы, высеченные на стенах Голубого дворца, хорошо запомнились ей. Гибкая, змееподобнная Мурена, апатичная с виду Щука-Мольва и беспрерывно скалящая зубы Барракуда сейчас внимательно изучали принбывших, то и дело кланяясь царевичу.
Но тут цепи загремели - советчики разом повернулись к прозрачной стене. Путешественники тоже взглянули на стенну и - замерли.
В гроте появилось невиданное чудовище. Откуда-то из мранка медленно выплывало длинное извивающееся туловище. Глаза - во много раз больше глаз Кракена - уставились на путешественников. Острая, вытянутая далеко вперед пасть приноткрылась в улыбке, показывая густые ряды устрашающих зубов больших, чем у Кашалота. У чудовища оказался поранзительный хвост, собственно, не один хвост, а три, выходящих
один из другого: первый, заканчивающийся, как обычно, попенречным плавником, затем второй - точно такой же, только поменьше, из которого вытягивался третий - длинный, голый, блестящий.
Это и был Великий Треххвост. Смешинка во все глаза раснсматривала его.
Помахивая тремя хвостами, чудище приблизилось к пронзрачной стене, посозерцало некоторое время путешественников, а потом обратилось к царевичу:
- Здравствуй, сын мой! Рад тебя видеть.
При первых звуках его голоса Смешинка невольно закрыла уши ладонями, а Звездочет-Клоун и Сабира вздрогнули. Голос гремел из раструбов громадных витых раковин, расположеннных вокруг прозрачной стены. Закончилось приветствие неожинданно - пронзительным высоким свистом, от которого даже царевич поежился.
- Кто это с тобой?
- Мои друзья. Девочка Смешинка, которую я попросил приехать в Коралловый город и научить жителей смеяться...
- Она учит смеяться? - Великий Треххвост уставился на девочку.
- И еще как! Все жители города смеются день и ночь!
- Хорошо... А кто же остальные?
- Звездочет-Клоун, друг Смешинки. А Звезду Сабиру он подобрал по пути.
- Потому что Сабира мой друг,- поспешно добавил Звезндочет-Клоун.
Владыка длинно засвистел.
- Гм... Друзья. А что же мне делать с друзьями? Что сканжут советчики?
- Мгновенно растерзать! - прорычала Барракуда. - На мелкие клочки!
Щука-Мольва очнулась от дремы и процедила:
- Звездочета... гм, проглотить, Звезду отдать Спрутам на коврик под щупальца.
- Согласна с мнением дорогих коллег,- извиваясь, проншипела Мурена.
От упряжки Крылаток отделилась Крошка Ю и подплыла к царевичу. Она застыла у его правой руки, чуть пошевеливая плавниками. Капелька взглянул на нее и побледнел.
- Отец мой! - воскликнул он.- Не надо губить друзей девочки Смешинки! Они не враги... мне и тебе. Не слушай своих советчиков.
- А кого мне слушать? - изумился Великий Треххвост.- Чужих советчиков?
Звездочет-Клоун стоял рядом с Сабирой и чувствовал, как дрожит она от страха.
- Не бойся! - успокаивал он ее.- Ты хитрая, и я тоже хитрый. Как-нибудь выберемся...
- Ох, д-добрый Звездочет-Клоун! - прошептала в отчаяннии Звезда. Вряд ли поможет вся наша хитрость. Смотри, какие они кровожадные, как горят их глаза. Вот-вот бросятся на нас!
- Слава владыке, они пока на цепи,- возразил старец. Великий Треххвост подозрительно уставился на них.
- О чем вы шепчетесь?
- Мы ломаем голову над одним вопросом...
- Говорите!
- Почему такие достойные советчики, как Барракуда, Мурена и Щука-Мольва, посажены на цепь? Да еще перед кажндым находится клетка. Неужели тоже для них?
- Конечно! В замке для каждого жителя имеется своя отндельная клетка. Она защищает от нападения и не дает напандать самому на других. Вечером стражники запирают всех жителей замка в клетки, потом запираются сами и выпускают на свободу ночных Сторожевых Скатов. Если кто-нибудь не будет сидеть в клетке, Скаты расправятся с ним.
Путешественники внимательно огляделись и только тут заметили, что в воде то и дело мельтешат темноватые глаза, которые они принимали за пляшущие тени бликов.
- Вы только что заметили моих Лапшевников, а они уже давно держат вас под наблюдением, и от них не ускользнул ни один жест, ни одно слово. А какая это простая, искренняя рыба! Ее видно насквозь, не то что остальных моих слуг, которые неизвестно что замышляют, прикрываясь своей защитной окраской. На кого-кого, а на моих тайных наблюдателей Лапншевников я могу твердо положиться, не ожидая от них никаконго подвоха. Вот если бы все были такие!
Смешинка заметила, что при этой похвале Лапшевники порозовели от удовольствия и стали заметны... Застенчивые тайные Лапшевники! Но как много их оказалось! Зал был занполнен ими до отказа. Когда они смутились, все вокруг стало нереальным, розовым, расплывчатым.
"Вот почему говорят, что нельзя видеть все в розовом свенте,- подумала девочка.- Наверное, имеют в виду слишком большое количество смущенных тайных Лапшевников".
- Понятно,- сказал Звездочет-Клоун, глядя на советчинков.- Конечно, клетки хорошее дело, если кто-то хочет на тебя напасть, но зачем цепи?
- А чтобы советчики не напали друг на друга,- пояснил владыка. - Я очень ими дорожу! А они так волнуются при обсуждении важных вопросов, что иногда могут в запальчивости и... поссориться.
Он замолчал, потом встрепенулся и обратился к Звездончету-Клоуну.
- Ты умеешь играть в шахматы?
- Каждый Звездочет должен уметь играть в шахматы.
- Отлично! Доставьте сюда очередную шахматную партию!
Вода закипела. Очевидно, Лапшевники сломя голову бросились передавать приказание владыки. Вскоре показались четыре дюжих Спрута, несших большую плоскую коробку. Она была разделена на шестьдесят четыре клетушки, дно которых выложено черными и белыми ракушками в шахматном поряднке. Еще четыре Спрута волокли объемистую корзину.
Когда коробка была установлена перед прозрачной стеной, Спруты, открыв корзину, принялись запускать в клетушки рыб: пешек - золотую Корюшку на одной стороне и серебряную - на другой, затем Коньков, королей - черного и белого Императоров, ферзей - синюю и пурпурную Корифен, слонов Карасей-Ласкирей. Наконец, крайние клетушки, преднназначенные для ладей, заняли Ласточки, и владыка удовлетнворенно вильнул тремя хвостами.
- Удивительно знакомым кажется мне Великий Трехнхвост,- задумчиво пробормотала Сабира.- Если бы он не был таким устрашающе громадным, то я подумала бы, что где-то уже видела его. Но ведь я никогда раньше не была в замке... А изображений владыки нигде нет.
- Итак, начинаем игру! - объявил владыка.- Только предупреждаю, что съедать фигуры нужно по-настоящему.
- То есть как? - удивился Звездочет-Клоун. Советчики дружно засмеялись.
- Он не знает, как съедать! - завопила Барракуда.
- Да очень просто - взять и проглотить,- добавила Щунка-Мольва.
Только тут Звездочет-Клоун заметил, что все "шахматные" рыбки смертельно испуганы. Корюшек прямо корежило от страха, у Карасей не попадал зуб на зуб, у Коньков тоскливо дрожали гривки, и даже стремительные Корифены стали вялынми. Только Императоры держались важно: им ничто не угронжало.
- Хорошо,- сказал задумчиво Звездочет-Клоун,- допунстим, я как-то смогу проглотить "съеденную" фигуру. Но как ты, владыка, будешь глотать их, если находишься за стеной?
- Это сделают мои заместители,- поспешно ответил Венликий Треххвост.
А советчики алчно оскаливались, глядя на шахматную доску. Звездочет-Клоун тут же мысленно поклялся себе, что не даст прожорливым тварям поживиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22