– Эй! – Рик подхватил ее, потому что она чуть не упала. – Эй? В чем дело?– Я не могу, – пробормотала Джина. – Прости, я не могу. Отпусти меня, пожалуйста.Он не отпускал.– Джина…– Я сказала: отпусти меня!Он быстро поднял обе руки в воздух:– Все, все… Все в порядке. Ты меня даже испугала.Джина развернулась и быстро пошла в сторону отеля, с трудом сдерживаясь, чтобы не бежать. Дойдя до угла, она остановилась. А потом повернулась и пошла обратно. Надо было хоть что-то объяснить ему.Рик стоял на прежнем месте и смотрел на нее, как на сумасшедшую.Надо признать, у него были для этого основания.– На самом деле ты не хочешь спать со мной, – внушала Джина, изо всех сил стараясь не заплакать. – Просто ты сам этого еще не знаешь, а я знаю. Я просто перескочила через один этап и сразу же перешла к завершающей стадии наших отношений. Ты еще должен был сказать: «О, черт, Джина, извини, но, пожалуй, весь этот твой багаж немного тяжеловат для меня. То есть я хочу сказать… понимаешь… такая ответственность… Давай лучше останемся друзьями».– Какой багаж? – ошеломленно спросил Рик.Он больше не улыбался.Джине очень не хотелось видеть, как из удивленного его взгляд превратится в смущенный, поэтому она закрыла глаза и сказала:– Я ни разу не занималась сексом, с тех пор как меня изнасиловали террористы в захваченном самолете.– О, черт! Тебя?.. – Как и большинство людей, он не захотел произнести это слово вслух. – Ох, Джина, ох, детка…Рик обнял ее и крепко прижал к себе, но в этом объятии больше не было страсти – только доброта и сочувствие, и Джине еще сильнее захотелось плакать.– Я не хотела тебе рассказывать, – призналась она, – но это было бы нечестно, потому что я не знаю, как стану реагировать: у меня может начаться истерика или я захочу, чтобы ты остановился… ну, не знаю… Поэтому я должна предупредить, а как только я предупреждаю, никто уже не хочет ко мне прикасаться!– Ш-шш, – успокоил ее Рик. – Все в порядке. Все в порядке, детка. Все будет хорошо.Джина оттолкнула его руки:– Не говори глупостей! Может, у тебя и будет все хорошо, но только не у меня!Он шагнул к ней:– Джина…Она отступила назад:– Уходи!Рик сделал еще один шаг:– Позволь мне пойти с тобой. К тебе.– Не прикасайся ко мне, – предупредила она. Неужели он думает, что может ее обмануть?Рик протянул к ней руку:– Пошли. Поедем на моей машине.Джина молча смотрела на него. Вот оно. Наконец-то ей встретился мужчина, слишком добрый, для того чтобы сказать «нет».И тут ей внезапно открылась одна вещь: оказывается, проблема вовсе не в том, что ее отвергают. Ведь, на самом деле она даже почувствовала облегчение, когда Элиот не захотел спать с ней. Потому что она к этому еще не была готова. И, возможно, никогда не будет готова к отношениям типа: «Ты мне нравишься, поэтому давай переспим».Ее тело использовали. Использовали грубо и жестоко. Использовали, для того чтобы излить злобу и ненависть.Она сказала Максу, что хочет вернуть секс в свою жизнь. Неправда.Ей не нужен был секс, который не станет выражением настоящей и глубокой любви.И хотя Рик был очень мил, она же его совсем не любила.– Прости, – прошептала Джина. – Мне, правда, очень жаль. – А потом она повернулась и побежала прочь.
Подведем итоги: он лежит в полном одиночестве в номере дешевого мотеля, яйца все еще болят, как ненормальные, все тело мелко трясется от поглощенного задень кофеина, он смертельно устал – и физически, и морально, и все-таки страх мешает ему уснуть.Сэм уже принял горячий душ, чтобы расслабиться, но это нисколько не помогло.Больше всего ему хотелось снять трубку и набрать номер Алиссы, которая спала за этой самой стеной в соседнем номере.И что он ей скажет?«Алисса, я не могу оставаться один сегодня ночью. Я все время думаю о бедном Донни, который сгорел живьем, и о Томе, который потерял Келли, и о Джанин, лежащей на кухонном полу, и о том, как, наверное, испугалась перед смертью Хейли…»Нет! Хейли жива, а он не станет звонить Алиссе.Потому что, если он позвонит, она может прийти. А если она придет, они неизбежно окажутся в постели.А Сэм не собирается с ней спать. Он принял это решение сегодня, когда Алисса объясняла ему разницу между «люблю» и «хочу». Он тогда совершенно ясно увидел, что секс – как бы ни мечтал о нем Сэм – только окончательно запутает их отношения.«Их отношения». Он слабо улыбнулся в потолок. Конечно, положение у него – хуже некуда, но есть и польза.Нравится это Алиссе Локке или нет, но у них опять есть отношения.Страшно замороченные, далекие от нормальных, но все-таки отношения.Хотя пока совершенно непонятно, как впишутся в них Мэри-Лу, и Хейли, и даже Макс Багат, ну и наплевать.Сэм твердо решил вылепить из этого уродливого и бесформенного куска глины что-нибудь прекрасное. Что-нибудь честное. И цельное. И настоящее.Что-нибудь похожее на отношения между Уолтом и Дот.А ведь начинались они почти так же сложно.Нет, все-таки не так. Потому что у Уолта и Дот хватило ума не вмешивать в свои отношения секс, до тех пор пока они не обрели абсолютную уверенность в том, что любят друг друга.Сэм опять взглянул на телефон. Не делай этого, придурок! Не звони ей.Конечно, далеко не факт, что после этого звонка Алисса непременно окажется в его постели. Наверное, с его стороны чересчур самоуверенно рассчитывать на это.Она ведь может сказать «нет». Она наверняка скажет «нет».Но потом, закрыв глаза, Сэм вспомнил, как Алисса целовала его в темном коридоре супермаркета. Видит бог, она просто пылала у него в руках. В какой-то момент ему даже показалось, что она близка к оргазму. Просто оттого, что он так тесно прижал ее к себе!Да он и сам чуть было… Ну, это-то понятно: он уже почти год, что называется, «на просушке».Сэм задумчиво прищурился. А вдруг и она…Нет, он же видел, как она целуется с Максом. С ублюдком.Тогда, может, Макс, в конце концов, не так уж и хорош в постели?От этой мысли у Сэма значительно улучшилось настроение, хотя сна по-прежнему не было ни в одном глазу. Но все-таки думать о том, что у Макса не стоит, гораздо приятнее, чем о том, как сгорел Донни, или о том, что Мэри-Лу и Хейли лежат где-то в багажнике.Но еще приятнее, чем об импотенции Макса, думать, что Алисса, возможно, так же соскучилась по Сэму, как и он – по ней, и не только потому, что секс был очень хорош, а потому что ей нужен он сам.И в этом случае, если он позвонит, она скажет «да».Значит, звонить нельзя. Потому что, если она скажет «да», то, следуя своему плану, Сэм должен будет сказать «нет». А это слово всегда трудно ему давалось. Особенно, если дело касалось Алиссы Локке и секса.Вдруг он услышал, как за стенкой зазвонил ее мобильный телефон, и сел в кровати.Кто ей звонит? Джулз? Макс?В любом случае это значит, что появились какие-то новости.Он слышал звук ее голоса за стеной, но, как ни старался, не мог разобрать слов. Может, потому что слишком громко стучало сердце.Пожалуйста, Господи, пусть она сейчас распахнет его дверь, влетит в комнату и скажет, что в багажнике были вовсе не Мэри-Лу и Хейли.Разговор за стеной прекратился. Сэм слышал, как там зажурчала вода, как в туалете спустили воду.Потом молчание.А потом совсем тихий стук в дверь.Господи, нет!Совсем не так стучат, когда собираются сообщить хорошие новости.Пожалуйста, Господи…– Окончательно еще ничего неизвестно, – пробормотала Алисса, едва он открыл дверь. – Джулз объяснил, что опознание по зубным картам провести очень трудно, потому что… Пожар, наверное, был очень сильным.Сэм кивнул, молча глядя на нее.В отличие от него, Алисса захватила из дома какие-то вещи, и ей было во что переодеться. Но, наверное, она спала голая или в чересчур откровенной рубашке, потому что сейчас опять натянула на себя джинсы и мешковатую рубашку. И, кажется, успела умыться, перед тем как прийти к нему: волосы спереди влажные, а глаза все равно красные, будто она плакала.Алисса посмотрела на него, и у нее опять выступили слезы. Она зажала рот рукой и – невероятно! – все равно разревелась.Но ведь она же сказала, что окончательно еще ничего не известно?– Что сказал Джулз? – спросил Сэм, уже зная, что она ответит. Рядом с машиной найдены права Мэри-Лу или еще что-нибудь, позволяющее точно установить личность.– Прости, – всхлипнула Алисса и уткнулась ему в грудь. И это та самая железная Алисса Локке, которая так боится проявить малейшую слабость?Они стояли, крепко вцепившись друг в друга. Боже, дай ему силы выдержать все, что предстоит!– Пожалуйста, Лис, говори.Она подняла к нему заплаканное лицо:– Их застрелили из короткоствольного автомата с очень близкого расстояния, как и Джанин.И это все? Все плохие новости?От невероятного облегчения у Сэма закружилась голова.– Мне очень жаль, – прошептала Алисса, еще теснее прижимаясь к нему.Как же здорово вот так обнимать ее, и, конечно, он просто потрясен тем, что она расплакалась, но…– Ты же знаешь, что, когда стреляют из короткоствольных автоматов, идентифицировать оружие практически невозможно. Поэтому их и любят использовать киллеры. И знаешь, сколько таких автоматов в одной только Флориде?Алисса удивленно посмотрела на него:– Ты все еще веришь, что это не они?– Изо всех сил стараюсь верить. Я так боюсь, что это они, но… То, что ты сейчас рассказала – это, конечно, не хорошие новости, но и не настолько плохие, чтобы я перестал надеяться.До чего же она красивая, даже с мокрым лицом и заплаканными глазами! Как мог он когда-то считать ее холодной и бесчувственной?– А ты перестала верить, что они живы, как только узнала о найденных телах, да? – спросил Сэм как можно мягче.Алисса кивнула и опять заплакала:– Прости.– Нет. Не за что. Не извиняйся. – Он постарался пальцем вытереть ее щеки, но это оказалось невозможным, потому что слезы все продолжали катиться. Удивительно, что она даже не пыталась их скрыть. – Просто я… я не хочу верить. Наверное, я чересчур уж оптимист, но…– С людьми происходят несчастья, – серьезно проговорила она, глядя ему прямо в глаза. – Это – часть жизни. И мне кажется, что правильнее ждать, что, когда… с неба упадет кирпич, он свалится именно тебе на голову. Иначе будешь не готов.Вот так: не «если упадет», а «когда упадет». Ох, и тяжело же ей живется, если за каждым углом она готова встретиться с болью и горем.Тогда, действительно, чтобы выжить, надо готовиться к худшему. И даже прятаться от всего хорошего – от любви, например. Ведь если ты никого не любишь, то никого и не потеряешь.Неудивительно, что Алисса так упорно не хотела пускать Сэма в свою жизнь. А когда она наконец решилась немного приоткрыть дверь и дала ему шанс, он сам обрушил ей на голову кирпич, имя которому «Мэри-Лу».– Наверное, я классический пессимист, да? – спросила Алисса, высвобождаясь из его рук. Она подошла к зеркалу, захватив со стола несколько салфеток. – Я и сама не рада, я не люблю это в себе, но… – Она высморкалась. – Мне было тринадцать лет, когда умерла мама. Наверное, многие дети, рано потерявшие родителей, становятся пессимистами. А если к тому же их родителей убили…– Боже, – выдохнул Сэм. – Я и не знал…– Я не люблю об этом рассказывать, – кивнула Алисса. – Все еще очень… – Она переводила взгляд с предмета на предмет, стараясь не смотреть на Сэма, но потом все-таки заставила себя посмотреть ему прямо в глаза и уже не отводила взгляда. – Мне все еще тяжело об этом говорить. Мне все еще очень ее не хватает.– Расскажи мне, пожалуйста, – тихо попросил Сэм. – Я хочу узнать тебя, Алисса.Она опять заплакала, а потом сердито прикусила губу.– Черт! Ну что со мной сегодня?Алисса взяла еще одну салфетку со стола, а потом подошла и села на кровать рядом с Сэмом. Не совсем рядом, но все-таки очень близко.– Знаешь, – она посмотрела на него заплаканными глазами и шмыгнула покрасневшим носом, – по-моему, ни один мужчина никогда не говорил мне ничего приятнее. Ну, насчет того, что ты хочешь узнать меня. Поэтому, если ты сказал это, только потому что надеешься чего-нибудь добиться…– Нет, – прервал ее Сэм, – я сказал это, потому что это правда. – Он отодвинулся от нее подальше. – И я не собираюсь с тобой спать, пока и ты не узнаешь меня.– Ну да, – засмеялась Алисса. – Можно подумать, ты бы стал отказываться, если бы я хотя бы слегка намекнула тебе…– Ты села ко мне на кровать, а я отодвинулся, – напомнил он. Алисса удивленно замолчала, по-видимому, только теперь сообразив, что так и было. – Ты что-то говорила о том, как ребенок прятался в кладовке… Ты на самом деле видела, как убивают твою мать? – спросил Сэм, надеясь, что он ошибается.– Нет. Там была… – Она закрыла глаза и потрясла головой. – В кладовке была Ланора.Ланора, племянница Алиссы? Ах, нет, у нее ведь была еще младшая сестра, которую так звали. Та самая, которая несколько лет назад умерла из-за выкидыша. Кстати непонятно, как такое могло случиться в паше время? К вопросу о падающих кирпичах…– Ты сможешь рассказать мне об этом?Алисса кивнула.– Да, я хочу рассказать, – тихо подтвердила она, и эти четыре слова подарили Сэму такую надежду, что он сам чуть не заплакал.Алисса этого не заметила. Она опять смотрела в пол.– Я была в школе, – начала она, – а мама не пошла на работу и осталась дома, потому что у Ланоры всю ночь болел живот и они обе совсем не спали. Наверное, они только задремали, когда в дом кто-то залез. Понимаешь, в любой другой день в квартире никого бы не было, – ее голос дрогнул. – Ланора потом рассказывала, что она проснулась, потому что мама зажала ей рот рукой и велела тихо спрятаться в кладовке. Наверное, они обе уснули в нашей комнате, и мама услышала какой-то шум в гостиной. В детской телефона не было, и она не могла вызвать полицию. Я до сих пор точно не знаю, что случилось. Наверное, она вышла в гостиную, а он не ожидал и… Он был наркоманом. Его через несколько дней поймали, когда он сдавал нашу стереомагнитолу в ломбард. За десять долларов. – Алисса мрачно усмехнулась. – Он убил мою маму за десять долларов. – У нее на глазах выступили злые слезы, и она нетерпеливо смахнула их ладонью.Сэм не знал, что сказать.– Мне так жаль, Алисса.– В полицейском отчете потом было сказано, что он ударил ее по голове тупым предметом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31