Или с Кеилин?
– Я знаю, что ты беспокоишься. Я тоже озабочен.
Маккой испытывающе посмотрел на вулканца. Конечно, глядя на лицо Спока, трудно в чем-то удостовериться, но доктор поверил. Он хотел поблагодарить Спока, но не было ничего хуже смущенного вулканца, поэтому Маккой решил не рисковать.
* * *
Это был нелегкий путь. Руки, особенно пальцы, ужасно болели.
– Не смотри вниз, – предостерег ее Ширн.
– Я должна смотреть вверх? – спросила Кейлин.
– Да. Только не на меня. Смотри на уровне моих ног. Я сам буду следить за тем, что впереди.
– Но я… – ее слова утонули в крике. Булыжники покатились вниз по скале, под ногами не было никакой опоры, и Кейлин повисла на спасательной веревке.
Ширн поспешил успокоить девушку:
– Не бойся, я держу тебя. Набери воздуха и постарайся восстановить устойчивость.
Кейлин почувствовала веревку вокруг своей талии. Было не больно, но чувствовалось натяжение.
– Подтянись вверх с помощью рук. Вот. А теперь ищи место в скале, куда можно поставить ногу.
Без лишних движений она сделала то, что требовалось.
– Правильно. Ставь ногу в эту щель.
Теперь Кейлин чувствовала себя в безопасности. Но внутри все-таки таилось то жуткое ощущение, которое она испытала только что. Совсем успокоилась Кейлин, когда забралась на самую вершину скалы, где ее уже поджидал Ширн.
– Ну, как ты себя чувствуешь? – посмотрел он на принцессу.
– Было жутко, – ответила она, глядя вниз. Чистый снег покрывал этот мир над облаками. Солнечный свет насквозь пронизывал облака. Отсюда трудно было судить о расстояниях. Кейлин протянула руку старейшине горцев. Все на этой планете было не так, как на Оранде. Кейлин вспомнила свой дом, мать, отца, слуг… Где они сейчас?
Горная вершина, на которую забрались Ширн и Кейлин, была очень неудобной и даже опасной. Здесь нет плоских площадок, на которых можно стоять, не держась. Казалось, создатели этого мира не подозревали, что люди заберутся так высоко, в это необитаемое место. А может, это было сделано умышленно, чтобы отдохнуть от детей природы, которые сражались за свое господство.
На этой вершине не было никаких следов пребывания человека. Здесь был только свет, самая чистая сила, начало мироздания…
«… Иан, Бог среди всех Богов, зажег звезды. Одну за другой. И когда они были зажжены, запылал огонь счастья. Это был момент триумфа красоты. Иан мог создать живые существа и места, где они будут жить. И воскликнул Бог: «Я создал свет, который отдал звездам. Они будут гореть и сгорать, но появятся новые звезды. Во Вселенной больше не будет темно. Мрак навсегда изгнан в этого мира.» Иан увидел свет…»
– Да. Свет, – произнесла Кейлин, вспоминая легенду из Священной книги.
– Мы пришли, – сказал Ширн.
Кейлин осмотрелась. Они стояли перед небольшой пещерой. Вход в нее был завален камнем.
– Ты готова? – Кейлин кивнула. Ширн отодвинул валун, закрывавший вход, и вошел первым. Кейлин посмотрела на небо, на солнце. Даже звезды умирают, но при этом дают жизнь. Пока жива Кейлин, что она может дать Вселенной, своему миру, своему народу? Чтобы ответить на эти вопросы, нужно было время.
* * *
Пещера оказалась длинным тоннелем. Ширн освещал путь фонарем, взятым с «Галилео».
– Здесь тепло, – сказала Кейлин. – Совсем не так, как снаружи.
– Это вулкан. Но ты не беспокойся. Это спящий вулкан. В истории записано, что извержение произойдет позже.
Капля пота скатилась по лбу Кейлин. Она расстегнула свою парку.
– Как далеко мы ушли? – спросила девушка.
– Из-за темноты кажется, что мы идем долго. Но это не так.
Прошло еще немного времени, когда они подошли к концу тоннеля. Перед ними находилась пещера с куполообразным сводом, с которого капала вода. Пол покрывал мох, который был похож на ковер. Ширн оставил фонарь на большом камне и направился к стене. Оттуда он достал что-то завернутое в мерцающую материю и поднес Кейлин. Она посмотрела на старейшину горцев.
– Разверни это, Кейлин.
Зачарованная, она осторожно развернула материю и увидела корону Шада, предмет, ради которого они проделали огромный путь. Корона была скромно инкрустирована драгоценными камнями. Но именно этой благородной простотой она и была привлекательна. Не просто привлекательна, а действительно красива. Тут уже было неважно, являлась она короной Шада или еще чем-нибудь. Простой серебряный обруч. На нем было четыре гребня, по одному с каждой стороны. Они символизировали четыре стороны света и четыре божественных имени Шада, которые принадлежали богам. Передний гребень относился к Богу Иану. Здесь находилось два кристалла.
Кристаллы – пятиугольные блестящие камни, размером с дюйм в диаметре. Взгляд тонул в темной глубине камней. Кейлин дотронулась до короны кончиком пальца, и туман закружился, словно в водовороте, как снежное конфетти внутри наполненной водой детской игрушки. Наконец, туман внутри кристаллов помутнел, стал дымчатой смесью коричневого и серого цвета.
Кейлин была в оцепенении, когда смотрела на серебристый предмет в своих руках. В ее голове промелькнуло все, что произошло с тех пор, как они отбыли с Оранда. Путаница событий, беспорядочно связанных друг с другом. Словно в калейдоскопе. Образы времени неслись в безумном вихре, казалось, ничто не сможет их остановить.
– Скажи свое желание и надень корону, дитя мое.
Кейлин покорно кивнула. Затем она стала на колени в зеленый мягкий мох и повернулась в нерешительности в сторону Ширна. Она потеряла ориентировку.
– В какой стороне юг? – спросила Кейлин. Девушка покраснела от смущения. Ширн улыбнулся и повернул ее лицом на юг. Кейлин проговорила молитву, которой ее учил отец, готовя к этому дню.
– Я прошу силы, благодаря которой могу следовать дорогой, проложенной моими предками. О, Боги, помогите мне стать истинной дочерью своего народа, чтобы найти в себе силы вести свою страну только к свету и никогда во тьму. Спасибо Иану, моим родителям и предкам, – губы Кейлин пересохли от волнения. Сердце билось сильно-сильно, казалось, сейчас выскочит. Чтобы руки не дрожали, Кейлин прижала их к груди. Она хотела, чтобы старейшина сказал, что делать дальше, но старый пастух отступил назад и стоял позади нее в тени.
Принцесса медленно подняла корону над своей головой, глядя на нее. Затем стала опускать все ниже и ниже, пока…
* * *
– Проклятье, Спок, – ругался Маккой. – Я знал, что мы должны были пойти с ними.
Прошло уже много времени с тех пор, как старейшина горцев и Кейлин отправились за короной. Доктор шагал по площадке из стороны в сторону. Солнце уже клонилось к закату. Спок спокойно сидел на плоском камне и наблюдал за Фрином и Подером, которые болтали о своих делах.
– Доктор, не тревожьтесь раньше времени. В этой ситуации нужно ждать.
– Ждать! – воскликнул Маккой. – Я и так уже слишком долго жду!
Горцы прекратили свой разговор и посмотрели на доктора. Спок же решил успокоить Маккоя.
– В конце концов, ты так устал, что не смог бы продолжить путь сразу же.
– Зато теперь это у меня отлично получится. Нужна только тренировка. А за это время у меня было столько времени, чтобы лазить по горам и камням, что я могу забраться хоть на небо. Сейчас нам мешают только эти молодые самцы, – доктор указал на горцев.
– Осторожнее, – заметил старший офицер, – они понимают тебя.
– Вы понимаете меня? – передразнил Маккой вулканца, глядя на Фрина. – Ну, а если понимаете, то нечего сидеть сложа руки, – и доктор направился к горцам. Те вскочили на ноги. Спок бросился к Маккою.
– Ты что, одурел от горного воздуха? Ты же нарушаешь законы гостеприимства.
– Сам ты одурел, – буркнул доктор, но отошел в сторону.
– Доктор, – обратился Спок к Маккою.
Тот взглянул на вулканца, затем повернулся и увидел Кейлин с Ширном, которые спускались со скалы. Он бросился к ним, чтобы узнать, как дела, чтобы обнять Кейлин, но вдруг остановился и улыбка исчезла с его лица. Лицо Кейлин было заплакано. Глаза покраснели от слез. Такой доктор не видел принцессу со дня, когда был кризис у ее отца. Маккою стало не по себе.
– Что произошло?
Кейлин посмотрела на него. Ее глаза снова наполнились слезами.
– Я не смогла, – она бросилась к Маккою и заплакала, уткнувшись в мягкий мех его парки.
Доктор тоже спрятал свое лицо. Ему хотелось быть ближе к Кейлин. А еще он не хотел, чтобы видели, как он плачет.
Глава 20
Спок и Ширн беседовали, стоя на краю обрыва. Было видно, что старейшина тоже расстроен, но он был тверд. Корона Шада не спустится вниз, она останется в горах.
– Я несчастен как никогда, мистер Спок. Я жалею Кейлин, как собственную дочь. Но она не может управлять временем. Корона не нужна ей.
– Вы уверены в этом?
– У нее получилось очистить кристаллы, но не полностью. Я дал три шанса. Поэтому мы так долго отсутствовали.
– Мне кажется, что девушка очень волновалась. Тем более, какой-то результат есть. Может быть, это только начало.
– Думаю, что это не так, – стоял на своем Ширн, – восемнадцать лет назад я поклялся, что буду справедливым. Корона попадет только к своему хозяину. Тому, кто может управлять кристаллами времени.
* * *
Спуск был намного легче, чем восхождение. Путешественники вернулись до наступления ночи. Занигретов во время путешествия они не встретили. Но для Маккоя не существовало ни опасной дороги, ни занигретов. Он хотел идти рядом с Кейлин, но она попросила оставить ее одну. Как каторжник, доктор шел позади девушки.
Когда искатели короны добрались до пещер, доктор, несмотря на протесты Кейлин, заставил ее принять снотворное. Ему хотелось, чтобы девушка отдохнула. После этого Маккой направился в пещеру с рукописями, где уже находился Спок.
– Я виноват во всем, – сказал Маккой, закрыв лицо руками. Он сидел в углу на ковре, поджав ноги. – Я – самое плохое, что было в жизни у этой девочки. Меня нужно судить военным судом, Спок. Ты слышишь, военным судом. Я препятствовал выполнению задачи. Вот и обвинение. Все.
– Доктор, ты излишне строг.
– Проклятье, называй вещи своими именами, – ответил Маккой. – Меня послали сюда вместе с ней, чтобы я заботился о девочке. Вместо этого… – он стукнул кулаком себе по голове, – Дубина.
– Ты прекрасно справлялся со своими обязанностями. Или забыл, что однажды спас жизнь Кейлин?
– Спас для чего? Чтобы испортить все дело. Из-за меня она не смогла выдержать испытание.
– В любом случае, ты не прав. Разве мы были уверены, что Кейлин сможет управлять кристаллами? Ты сомневался в ее зрелости. Согласись.
– Но я думал, что она справится с этим.
– Возможно, что ты обманулся. Вы, люди, склонны к самообману, – сказал Спок мягко.
Маккой был слишком удручен, чтобы достойно отреагировать на это замечание. Все, что он смог сделать, – только покачать головой.
– В мои обязанности не входит быть специалистом по психиатрии. Я думал о том, что может произойти подобное, но… Кристин видела, Джим это видел, ты тоже это видел. Я хотел, чтобы вы оставили меня в покое, но… Разве я сам не смогу о себе позаботиться?
– Разум – неточное устройство.
– Я тоже столько раз ошибался. Бедная Кейлин, – доктор закрыл глаза. – Все потому, что я думал только о себе. О, старый упрямец. Но все когда-нибудь стареют. Почему я был таким глупым? Спок, скажи мне.
– Кейлин любила тебя не потому, что ты чувствовал себя старым, а следовательно, мудрым. Она любит тебя таким, какой ты есть.
– Да, – протянул Маккой. – Тупица, – он стукнул себя по голове. – Баран. Занигрет. И почему меня не убил этот занигрет той ночью!
– Ты не прав. Кейлин оценила твою заботу. Ведь ты был самым близким человеком для нее после отца.
– Из-за меня ей пришлось пережить…
– Разве она ничего не вынесла из пережитого?
– Например?
– Например то, что уважение и любовь нужно заработать. Точнее, нужно быть достойным любви.
– Ты что, не понимаешь? – завопил Маккой. – Она не достигла той цели, к которой стремилась! Из-за кого? Из-за меня, тупоголового, бесчувственного доктора Маккоя, который увлечен исследованием свой старости. Я разрушил жизнь молодой девушке. Не говорю о нашем задании. Шад обречен. Гражданская война продолжается. Так? Если это не заслуживает военного суда, то тьфу на него, – Маккой плюнул. – Я хочу, чтобы ты доложил обо всем.
Спок посмотрел на Маккоя пронизывающим взглядом.
– В Звездном Флоте служат живые люди, которые имеют право на ошибки.
– Да, – согласно кивнул головой доктор. Казалось, что он остыл.
– Конечно, командование ожидает по возможности наилучшего выполнения задания. Но от человека нужно требовать возможного.
– Тогда я не достоин быть врачом, – насупившись, заявил доктор.
Спока начинало это раздражать. Маккой занялся основательным самоуничижением. Переубедить его не было никакой возможности.
– С тобой невозможно говорить.
– О чем ты мне не сказал?
– Ну, если только о нашем разговоре с Ширном.
– Да? – Маккой внимательно посмотрел на старшего офицера.
– И о чем же вы говорили?
– Когда Кейлин одела корону, то кристаллы частично очистились.
* * *
– Она достойна этой короны, – прошипел Маккой.
Ширн сидел на ступеньках главного алтаря, пытаясь оставаться спокойным.
– Она не сделала того, что должна была сделать. Награды за это не будет.
– Ей не нужно наград.
– Почему?
– Потому что это необыкновенная ситуация. Кейлин не является преемницей трона в обычном порядке, как ее отец.
– Я знаю это, доктор Маккой.
– А что вы еще знаете?
– Много чего.
– Тогда почему не принимаете во внимание этот факт?
– Потому что не могу. Это зависит не от меня.
– Если вы позволите Кейлин забрать корону, то никто не узнает подробностей.
– Думай, что говоришь, – прогремел Ширн. – Вслушайся в свои слова. Никто не узнает! Она будет знать. Вы будете знать. Я буду знать, что Ширн О'Тей – клятвопреступник. Что, если я позволю взять ей корону и отправиться на Шад? Как она продемонстрирует власть над временем на Шаде? Даже если она станет королевой, не обладая мудростью и таинственной силой короны, что будет? Подумай об этом, прежде чем просить меня нарушить клятву.
Вождь кинарри просто кипел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23