С полгода англичане уже его повсюду искали, и вот он им едва не попался. Теперь они знали, где его разыскивать. Той же ночью отряд солдат пробрался к дому Брогана. Они выволокли его на улицу и застрелили на глазах у дочки. Знаешь, она тогда с горя ослепла. А потом у нее родился Конн О'Кэррол.
– И во всем этом виноват мой отец, – прошептала Дженнифер, роняя голову на руки.
– Да, – согласилась старуха. – Его все наши считали хуже пса. Как же, ведь он их выдал англичанам. Только я знала, почему он это сделал. Тяжело Мартин свою вину искупил, тяжело...
Девушка подняла голову:
– О чем вы? Что с ним еще случилось? Его арестовали солдаты?
– Нет, детка, не арестовали. Солдаты решили, что он просто шел по дороге, заметил засаду и крикнул им, чтобы береглись. Как бы там ни было, его тогда не взяли вместе с другими. Он с неделю в холмах прятался. Мартин понимал, что, объявись он тогда в Дэррили, его сразу же прежние товарищи убьют. В те времена в Ирландии ему негде было скрыться. Предателей у нас не любят, а доносчиков – и того хуже...
– Предатель, доносчик... – ошарашенно повторила Дженнифер. Ей делалось дурно при мысли о том, что натворил ее отец. Она уже жалела, что заставила Мамашу Мэгги рассказать ей эту историю.
– Его поймал Попрыгунчик Бреннан и передал нашим, – тем временем продолжала вспоминать старуха.
В пещере рядом с ее домом Мартина судили его прежние соратники и приговорили к смерти. Приговор, по обычаю того времени, привели в исполнение без проволочек. Мамаша Мэгги – тогда еще совсем молоденькая – из своего дома слышала выстрелы.
– Я тогда на колени упала и принялась молиться, – говорила она Дженнифер. – Потому как знала, что творилось той ночью за окном моего дома. Я видела в свете луны, как они тащили бедного мальчика вверх по холму. Руки у него были связаны. – Она провела ладонью по глазам, будто отгоняя видение прошлого. – Я была тогда одна дома. Пэдди поймали, когда он пытался украсть у солдат ружья, и в тюрьму посадили. После выстрелов стало совсем тихо. Я так и сидела на полу, боялась пошевелиться. Потом рассвело, птички запели. Я, наконец, встала и приготовила завтрак. Все утро я думала о тех выстрелах: и когда кур кормила, и когда пол мела. Захотелось мне узнать, где они похоронили тело бедного мастера Мартина. Я пошла в пещеру, но там никого не было. Все уже давно разошлись. Я-то ночью только одного из них узнала – Джо Бреннана, Попрыгунчика. А потом мне сказали, что Попрыгунчик и прикончил бедняжку своими руками.
Поздним вечером Мэгги пошла ловить убежавшую курицу и обнаружила Мартина в канаве забросанного ветками.
– У нас тут много канав. Они полны болотной жижей и засасывают все, что туда ни попадет. Думается мне, они его туда кинули, чтобы с могилой не возиться. А в канаву что ни брось – она все утянет, через день-другой и следов не найдешь. Вот там-то я и нашла бедного мальчика. Он тогда еще жив был.
Громкие рыдания девушки прервали рассказ Мамаши Мэгги.
– Ужас, ужас! Мне кажется... что мой отец действительно умер той ночью.
– Верно, детка, прежний Мартин Роан, считай, умер, – сказала старуха. – Он с тех пор сильно переменился. Пускай эти пули и не убили его, но прежним ему было не стать. Он стоял связанный перед своими товарищами. Смотрел, как они в него стреляют. После такого люди навсегда меняются, иначе не выходит.
Она права, подумала девушка. Вильям Грэй – заурядный серенький человечек, вечно стоящий за прилавком маленького магазина тканей в Кенте, имел мало общего с пылким молодым идеалистом, ввязавшимся в кровавую бойню ради великой цели, которую до конца не понимал.
А Мамаша Мэгги тем временем продолжала свой рассказ. Она в то утро вытащила Мартина из трясины и доволокла до дому. Многие недели она скрывала его ото всех в задней комнате своего дома, кормила, выхаживала как малое дитя.
– Он был совсем плох, – говорила она. – Много раз я уж думала, что он вот-вот душу богу отдаст. Но вот однажды я сходила в Дэррили-Хаус к святому источнику и промыла раны мастера Мартина его водой. После этого он пошел на поправку. Но долго еще он не мог на ноги встать. Казалось, ему больше и жить не хочется. Мартин не мог простить себе, что предал Лайема Брогана. Ведь как только Лайема убили, наши больше и не поднялись. Движению конец пришел. И во всем Мартин винил себя. Он просил меня приносить ему газеты из магазина. Читал их от корки до корки, а потом долго сидел и смотрел на огонь. Стыдно ему было.
– Как долго он жил у вас? – спросила девушка.
– Все лето, до самой осени. А как только захолодало, он отправился через холмы к морю. Лодка с торфом взяла его на борт. Может, они его приняли за одного из парней, скрывающихся от закона. В те дни таких много было. С той лодки Мартин попал на французский корабль. С него он пересел на английскую рыбацкую лодку, на которой и приплыл в Англию.
– Откуда вы все это знаете? – удивилась Дженнифер.
– Из письма, которое прислал мне Мартин через много лет. Я не могла написать ему ответ, на конверте не было адреса, я уже тебе говорила. Но я прочла на почтовом штемпеле: Эшфилд, Кент. И не так давно, когда гостила у дочери в Лондоне, я решила навестить мистера Мартина. Села на поезд и поехала в Эшфилд; думала, что он все еще живет там. Я не знала, как его теперь зовут. Но в письме говорилось, что у него магазин тканей. Я решила, что в маленьком городишке таких магазинов мало. Разве не правда? – Она торжествующе посмотрела на девушку. Та согласно кивнула.
– Сошла я с поезда и через пару минут уже приметила магазин – витрина, а в ней всевозможные ткани. Я зашла внутрь и увидала за прилавком бедного мастера Мартина... Не похож он был на себя тогдашнего, совсем не похож! Постарел, поседел. Он чуть не умер, как меня увидел!
– Вы были у моего отца в Эшфилде? – ошарашенно спросила Дженнифер. – А я и не знала!
– Тебя тогда дома не было. Он рассказал мне, какая ты умная и красивая. Рассказал, что ты ухаживаешь за ним после смерти жены. Отвел меня внутрь магазина и угостил вином с бисквитами.
– Жаль, что отец ничего мне об этом не рассказывал, – с грустью произнесла девушка.
– Привык все скрывать, – объяснила Мамаша Мэгги. – Были люди, которые на все готовы, лишь бы отомстить. Узнай они, что Мартин Роан той ночью не умер, они разыскали бы и убили его даже в Англии.
За окном давно стемнело. Горящие на каминной полке свечи отбрасывали прыгающие тени. Бледная и изнуренная, Дженнифер молча смотрела на огонь.
– Спасибо, что рассказали мне всю правду об отце, – наконец произнесла она.
– Да что там! Я-то думала, ты давно все знаешь. Когда ты мне не открылась, я сильно удивилась. Но потом решила, что это отец попросил тебя так сделать. Он всегда боялся, что кто-нибудь докопается до правды.
– А вы хранили его секрет.
– Я о нем так никому и не сказала. А он меня прикрывал. – Мамаша Мэгги горько вздохнула. – Коли бы наши узнали, что я его тогда спасла, мне бы тоже несладко пришлось. Мастер Мартин был хорошим человеком. Он к солдатам пошел не из трусости, нет. Он тогда все понимал, знал, что его за это не простят. Трус бы так нипочем не сделал.
– Спасибо вам! – искренне сказала Дженнифер.
– Таким, как он, гордиться нужно, а не стыдиться его!
– Я и горжусь. – Девушка всхлипнула. – Я сейчас чувствую себя ближе к нему, чем раньше, теперь я лучше понимаю отца. Но почему он не открыл мне свою тайну?
– Трудно это было ему сделать, очень трудно. Может, он ждал, пока ты повзрослеешь. Не умри он, наверное, рассказал бы тебе обо всем.
– Да. Вы, должно быть, правы. Он хотел рассказать мне что-то важное перед самой смертью, – признала Дженнифер.
На миг она мысленно вернулась в комнату над магазином, где прошли последние часы жизни отца. Она снова слышала его прерывистое дыхание и неразборчивые слова: «найди их... разыщи моих родных... попроси у них прощения».
Но в родных местах ему не было прощения. Только одна добросердечная Мамаша Мэгги не держала на него зла. От миссис Роан нельзя было добиться ничего, кроме неугасающей ненависти и горя. Поступок сына выбил почву у нее из-под ног. Ведь Мартин отрекся от своей родовитой семьи, их образа жизни, вековых традиций. Теперь же традиции медленно умирали в ветхом особняке. В новой Ирландии им не было места.
– Пора мне, – подала голос Мамаша Мэгги. Она встала с кресла, запахнула старое пальто.
– Как вы думаете, Бреннан вернется? – испуганно спросила у нее Дженнифер.
– Не вернется, – уверенно произнесла старуха. – Слишком уж он много выпил. Сейчас он, должно быть, дома, отсыпается. – Последовало тягостное молчание. – Зря он встретил тебя тогда в туннеле под Дэррили-Хаус. Больно ты на отца похожа. И видно, напугала беднягу до смерти. Временами у него в голове мутится от пьянства. Тогда он в каждом видит стукача и предателя.
– Моего отца он уж точно считал предателем.
Мамаша Мэгги кивнула в ответ:
– Конечно, детка. А для предателей наказание одно – смерть. Не подумай, что Бреннан вины своей не чувствует. Думаешь, почему он ходит вечно пьяный? – Старуха шагнула к двери. – А сегодня у бедняги совсем все перемешалось в голове! Когда Джо Бреннан трезвый, милее человека на свете нет. Но один только Бог знает, что он может натворить, когда напьется. Поэтому, девочка, держись от него подальше. – Она бросила на Дженнифер испытующий взгляд. – Когда ты в Англию собираешься?
– Скоро, – унылым голосом ответила девушка. – К сожалению, очень скоро.
Глава 12
«Вот и пришел конец моей поездки в Дэррили», – подумала Дженнифер, закрывая за Мамашей Мэгги дверь. И конец всему! Она приехала в Ирландию, чтобы разузнать о прошлом отца. И теперь все недостающие кусочки головоломки были у нее в руках. Она наконец знала правду. И чуть ли не жалела о том, что так и не осталась в неведении. Безумный поступок отца привел к настоящей трагедии. Он выдал Лайема Брогана врагам. И пускай Мамаша Мэгги считала его поступок благородным. Все остальные жители Дэррили имели полное право ненавидеть Мартина Роана. И Конн – первый среди них.
Как Дженнифер сможет теперь смотреть ему в лицо? Она ведь дочь человека, виноватого не только в гибели его деда, но и его соратников. Девушка живо представила себе, как отряд солдат марширует по дороге, держа ружья на изготовку. Им навстречу бежит худенький юноша, энергично размахивая руками. Понимал ли тогда Мартин, что отряд просто не мог развернуться и вернуться в город, после того как он рассказал им о скрывающихся за холмами повстанцах? Вряд ли он тогда предвидел, чем все это обернется. Бедный, глупенький, наивный Мартин...
Поглощенная своими мыслями, Дженнифер бесцельно слонялась по комнате. Только через час она догадалась, что давно пора затушить ставшие ненужными свечи, ведь Мамаша Мэгги, с ее боязнью электричества, уже ушла к себе. Дженнифер включила настольную лампу. Не могла же она писать прощальное письмо Конну в полной темноте.
Не будет никакого веселого пикника на берегу озера. В воскресенье она уже будет в родном Эшфилде. И переедет в тесную, маленькую, но удобную квартирку, которая отныне станет для нее домом. В глазах девушки стояли слезы, когда она усаживалась за стол с листком бумаги и ручкой. «Дорогой Конн», – начала она, но тут же бросила письмо и горько зарыдала.
Той ночью у Дженнифер не оставалось времени на сон или долгие терзания. Она трудилась не покладая рук, чтобы к своему отъезду привести коттедж в порядок. Затем она упаковала вещи, свернула аккуратно свою последнюю картину и положила ее вместе с работой Огастеса Джона поверх чемоданов. По крайней мере, что-то останется ей на память о Дэррили. Хотя она и не нуждалась в напоминаниях. Этот городок и связанные с ним события она никогда не сможет позабыть.
На рассвете Дженнифер, не раздеваясь, прилегла на часок отдохнуть. В девять утра девушка отправилась в Клун, чтобы вернуть велосипед его хозяйке. Вид деревушки разбередил душу девушки. Вернувшись в Эшфилд, она станет скучать не только по Конну, но и по горам, озеру, маленьким белым домикам, старому особняку Дэррили. Ей будет так не хватать гостеприимных Берни и Пэдди, семейства Куин и всех открытых и добросердечных жителей этой дорогой ее сердцу страны.
Миссис Филан как раз открывала свой магазин, когда Дженнифер подъехала к нему. Она не на шутку встревожилась, узнав, что девушка решила уехать раньше срока.
– Надеюсь, с вами не случилось ничего плохого? – участливо поинтересовалась она.
– Да нет, ничего особенного, – уверила ее Дженнифер. – Только... – Она замялась, пытаясь наскоро придумать вескую причину для своего внезапного отъезда. – Просто мне срочно нужно сделать ремонт в моем новом доме, пока не начались занятия в школе. Видите ли, я переезжаю.
Миссис Филан все еще выглядела озадаченной. Дженнифер поспешила вернуть ей велосипед с тысячей благодарностей. Может, стоит предложить ей денег? Или это оскорбит ирландское гостеприимство? Дженнифер, поколебавшись, решила выслать миссис Филан подарок из Англии, как только вернется в Эшфилд.
Девушка возвращалась на поезде, а затем на пароме. Она не знала, на какой именно срок задержится в Дэррили, поэтому не купила обратного билета на самолет заранее. Конец августа – самый разгар туристического сезона. Зарезервировать место в самолете на ближайший рейс было практически невозможно. Может, из-за глупой мечты о воссоединении с семьей Роан Дженнифер не подумала заранее о билетах? Девушка спросила у отзывчивой миссис Филан, где можно заказать такси до железнодорожной станции Дэррили.
– Уверена, Мик, наш почтальон, с удовольствием подбросит вас до станции, – заверила ее та. – Он каждый день ездит в Дэррили за свежей почтой к прибытию дублинского поезда. Вам ведь нужен именно поезд до Дублина?
Дженнифер кивнула.
Позже, в купе поезда, стремительно несущегося сквозь просторы Ирландии, девушка поймала себя на мысли, что продолжает вспоминать свое письмо Конну. Она написала его на рассвете в гостиной уютного коттеджа на берегу озера Дэррили. Это было самое трудное письмо в ее жизни. Она боялась, что он тяжело примет ее внезапный отъезд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20