Коти в безопасности, все остальное не имеет значения. Но она не успокоится, пока не увидит его собственными глазами, не прижмет к себе.
– Как… где его нашли?
Каммингс улыбнулся:
– Не знаю, как вы к этому отнесетесь, но ваш сорванец скатился в овраг. Сперва он плакал и звал на помощь, а потом заснул.
– Господи! – вырвалось у Лии.
– Ничего себе! – в один голос с ней воскликнул Дэлтон, но тут же взял себя в руки. – Где сейчас мальчик?
– Его уже везут сюда, – сообщил детектив Каммингс, отодвигая штору и обращаясь к Лие: – Теперь уже недолго, мэм.
Лия побежала к двери.
– Мама! Мамочка!
Коти бросился ей на шею. Лия смеялась сквозь слезы, прижимая его к себе.
– У тебя ничего не болит? – шепотом спрашивала Лия, лихорадочно ощупывая его затылок, шею, спину.
Коти тряхнул головой:
– Нет, я просто перепугался.
– Здорово, ковбой! – Дэлтон подошел к Лие сзади и взъерошил волосы на макушке Коти.
Мальчуган засмеялся.
– Тебе надо поесть, малыш, – сказала Лия. – А потом залезть в ванну и поскорее лечь спать.
– Мы, пожалуй, пойдем, миссис Фрейзер, – сказал Сайзмор, делая знак Каммингсу.
– Спасибо вам за все, – искренне сказала Лия.
– Хорошо, что все обошлось. – Сайзмор потрепал Коти по голове. – Ты настоящий боец.
Коти просиял, хотя у него уже слипались глаза.
Только когда за полицейскими закрылась дверь, Лия опустила Коти на пол.
– Беги в кухню. Я сейчас.
– А можно Дэлтон у нас побудет?
– Конечно, родной.
Коти побежал по коридору. Лия задержала Дэлтона:
– Если бы не ты… не знаю, как бы я это пережила.
– Иди ко мне, – шепнул Дэлтон, чувствуя, что у него увлажнились глаза.
Лия прильнула к его груди. Вдруг они услышали, как у входа хлопнула дверца автомобиля.
– Черт, – пробормотал Дэлтон.
Лия отстранилась:
– Кто бы это мог быть?
– Не знаю, но надеюсь, он долго не задержится. Я открою. Тебе надо готовить Коти ужин.
Дождавшись, когда Лия выйдет из гостиной, Дэлтон подошел к окну и осторожно отодвинул занавеску.
По дорожке к дому приближался Билл де Шамп. Дэлтон бросился в коридор, выскочил на крыльцо и захлопнул за собой дверь.
Де Шамп осклабился:
– Кого я вижу – Монтгомери!
– Убирайся отсюда ко всем чертям, де Шамп!
Де Шамп невозмутимо почесал подбородок:
– Куда спешить? Сперва сделаю то, что давно собирался.
– Только попробуй раскрыть рот, – угрожающе прошипел Дэлтон, – я тебе отплачу за все сразу: и за то, что ты вломился в мой дом, и за то, что разбил мне голову на стоянке.
Де Шамп ухмыльнулся:
– Так тебе и надо, гаденыш. Забыл, как поднял на меня руку? Думал меня запугать? Ан нет! – Он помахал перед носом Дэлтона какой-то бумагой. – Моя взяла. Я все выложу твоей бабенке…
Дэлтон сгреб де Шампа за ворот и притянул к себе.
– Что здесь происходит?
Услышав голос Лии, Дэлтон резко отпустил де Шампа, тот потерял равновесие и рухнул на крыльцо. Листок бумаги отлетел к ногам Лии. Она нагнулась, чтобы его поднять.
– Не тронь! – выкрикнул Дэлтон. – Дай сюда!
Таким Лия его еще не видела: он превратился в затравленного зверя.
Она отступила на шаг назад и прижала бумагу к груди:
– Нет, сначала я прочту, что здесь написано.
Пробежав глазами документ, она в недоумении подняла глаза на Дэлтона:
– Ничего не понимаю… Какое-то судебное постановление… ты, я и Коти – мы все должны сделать анализ крови.
– Так оно и есть, леди!
– Заткнись, де Шамп!
Лия почувствовала неладное. Она не сводила глаз с Дэлтона.
– Кто этот человек? И вообще, что все это значит?
– Я поверенный в делах и душеприказчик покойного мистера Монтгомери. – Де Шамп выпятил грудь. – Вынужден сообщить…
– Нет! – вскричал Дэлтон.
– Тогда говори сам, и будь ты проклят! – Де Шамп тоже сорвался на крик. – Я желаю получить свои деньги!
– Дэлтон, что этот человек хочет мне сообщить?
Недобрые нотки в ее голосе возымели желаемое действие.
Дэлтон процедил сквозь зубы:
– Он хочет тебе сообщить, что Коти – мой сын.
Глава 45
– Что? – Это известие оглушило Лию.
– Счастливо оставаться! – ехидно ухмыляясь, де Шамп помахал рукой. – Теперь разбирайтесь сами.
Лия и Дэлтон даже не посмотрели в его сторону.
– В биологическом смысле Коти мой сын, Лия. Чтобы получить отцовское наследство, мне необходимо было разыскать ребенка и принять на себя родительские обязанности.
Замешательство Лии сменилось холодной яростью.
Дэлтон чертыхнулся и сделал шаг вперед, протягивая к ней руки. Его глаза потемнели от стыда и унижения.
– Не смей ко мне прикасаться! – Лия вжалась в стену.
Дэлтон содрогнулся, как от пощечины:
– Я понимаю, как это выглядит со стороны. Поверь, я не хотел, чтобы ты узнала об этом таким образом, я собирался…
– Нет! Замолчи!
Лия еще не вполне осознавала, о чем идет речь, но она поняла, что Дэлтон поступил с ней бесчестно. Ей хотелось забиться в какую-нибудь нору, чтобы не видеть дневного света. Такое бывает только в страшном сне. Лие казалось, что она пришла в кино и смотрит фильм ужасов о своей собственной жизни.
– Я возвращаюсь в дом, – без всякого выражения сказала она, – а тебя прошу отсюда уйти.
– Лия, не надо. Хотя бы выслушай меня…
Лия выпрямилась и покачала головой:
– Нет!
Его глаза молили о пощаде.
– Даже приговоренным к смерти дают последнее слово.
Губы Лии скривились в презрительной усмешке.
– Я наслушалась твоих слов. Уходи. Сейчас же.
Каменное лицо Дэлтона посерело.
– Ладно, будь по-твоему. Но я вернусь. Жди.
Дэлтон сам не знал, сколько времени он вел машину и в каком направлении двигался. Ему просто надо было куда-то мчаться.
Он был бы рад свалить всю вину на де Шампа. Ну и тварь! Этот хорек еще получит по заслугам. Однако в глубине души Дэлтон чувствовал, что во всем виноват сам.
До боли сжимая руль, он думал о том, что все время обманывал Лию. Так не могло продолжаться до бесконечности. В каком-то смысле он даже был готов принять удар. Но стрела пронзила его навылет.
Надо показать Лие всю глубину его раскаяния. Надо поговорить с ней начистоту. Она должна его выслушать. Он это заслужил.
«Не заносись, – грубо оборвал себя Дэлтон. – Если ты что и заслужил – то хорошего пинка. Считай, ты его получил».
Однако он не собирался сдаваться без боя.
Неожиданно для себя он резко развернулся и поехал в противоположном направлении, к дому Лии. Его прошиб холодный пот.
Может быть, лучше выждать. Сейчас бессмысленно ее увещевать. Но промедление может обернуться потерей. Одному Богу известно, что с ней сейчас происходит. Она, можно сказать, заглянула в преисподнюю.
Дэлтон остановил автомобиль у ее подъездной дорожки и вышел.
Чтобы не потревожить Коти, он не стал звонить, а тихо постучал в дверь.
Тишина.
– Черт побери, – выругался он и вдруг услышал голос Лии:
– Уходи.
– Не уйду. Если ты не откроешь, я вышибу дверь.
Щелкнул замок. Лия отворила дверь. Дэлтон увидел ее холодное, враждебное лицо. Она собиралась захлопнуть дверь перед его носом, но Дэлтон сумел проскользнуть в дом.
Лия направилась к телефону:
– Я вызову полицию.
Дэлтон преградил ей путь.
– Уйди с дороги!
– Ни за что.
Они смотрели друг на друга. Лию била дрожь.
– Умоляю, разреши мне тебя обнять, – говорил Дэлтон. – Пожалуйста, разреши мне тебя обнять. Ты поймешь, как я раскаиваюсь.
Лия вытянула вперед руки:
– Нет. Прошу тебя, уходи. Хватит меня терзать.
Пустота в ее взгляде ранила Дэлтона больнее, чем горькие слова.
– Я понимаю, нечестно было скрывать, кто я такой.
– И кто же ты такой? – безучастно спросила Лия.
– Я – тот самый донор, которого ты выбрала по каталогу.
Лия непроизвольно сжала горло рукой и побледнела.
Дэлтон, окрыленный тем, что она не повернулась к нему спиной, сбивчиво заговорил:
– Мне надо было открыться тебе раньше, но я тебя полюбил и боялся потерять, боялся, что ты прогонишь меня. Так и случилось.
– Полюбил? По-твоему, это так называется?
Не слушая ее, Дэлтон продолжал:
– Когда мы впервые встретились, я действительно не имел представления, что означает это слово. Видит Бог, я и не помышлял о любви. Мне хотелось всего лишь…
– …Отнять у меня ребенка, чтобы заполучить свои презренные деньги!
Он заслужил всю меру презрения, которая звучала в ее голосе, и все же внутренне сжался:
– Так мне и надо. Я понимаю. – Он решился высказать вслух то, о чем размышлял наедине с собой. – Но пойми, когда было оглашено завещание моего отца и я узнал, что для получения наследства должен найти своего первенца, мне некуда было деваться. Я думал только о том, как разыскать Коти и поправить свои дела.
– Значит, ты решил использовать меня, подлец! И что еще отвратительнее, ты решил использовать моего сына. Все, хватит! Ясно тебе? Все кончено!
– Лия, подожди, нельзя же так…
– Только так и можно! – выкрикнула Лия. – И не смей меня трогать, иначе я позвоню в полицию!
Она шагнула к двери.
Дэлтона охватил ужас: он понял, что сейчас потеряет ее. Его зазнобило. Он заговорил – и не узнал собственный голос:
– Послушай, ведь он и мой сын тоже.
Лия застыла на месте, обернулась и расхохоталась истерическим смехом.
– Что здесь смешного?
Лия умолкла, ее лицо снова сделалось отчужденным.
– Хочешь знать правду?
– Да, конечно, только не надо играть со мной в жестокие игры…
– Как ты знаешь, я подверглась искусственному оплодотворению, процедура прошла вполне успешно. – Она выдержала паузу. – Однако вскоре после этого у меня случился выкидыш.
Краска отхлынула от лица Дэлтона. Он почувствовал, что у него потемнело в глазах.
Лия выждала еще немного, чтобы ее слова успели поразить Дэлтона в самое больное место, а потом злорадно улыбнулась:
– Как видишь, Коти – не твой сын.
Глава 46
Дэлтону показалось, что из него выпустили всю кровь. Глядя на него, Лия вспомнила Руфуса, лежащего в гробу.
Она готова была торжествовать победу. Все-таки последний удар остался за ней. Она разнесла вдребезги его напыщенную самоуверенность; этот наглец, похоже, не сомневался, что сможет осуществить свои амбиции за счет ее сына.
Но почему-то торжество не приходило. Лия ощущала только пустоту. Ей хотелось только одного – чтобы Дэлтон навсегда исчез из ее жизни.
– Если он… не мой сын… то чей же? – Дэлтону не хватало воздуха.
– Коти – сын Руфуса.
– Как же так? Почему тогда… почему тебе понадобилось искусственное оплодотворение?
– У Руфуса были неблагоприятные показатели спермы. Это затрудняло возможность зачатия, но не лишало нас надежды. – Каждое слово Лии било Дэлтона словно хлыстом. – После выкидыша мне удалось забеременеть. Вот и все.
Дэлтон был ошеломлен.
– Не могу поверить. Как же получилось?.. – Он не находил слов. – Я был настолько уверен, что Коти…
– Ты во многом был слишком уверен, – язвительно перебила его Лия, чувствуя ком в горле. – Ты, например, был уверен, что мой сын проложит тебе путь к богатству.
Выражение его лица не изменилось.
– Я заслужил все, что ты на меня вылила. Мне нечего возразить, кроме одного: я ни за что в жизни не обидел бы ни тебя, ни ребенка.
Лия горько рассмеялась:
– Ты отъявленный негодяй! Где тебе понять, что ты со мной сделал! Говорю тебе в последний раз: я требую, чтобы ты исчез из моей жизни.
– Это не так-то просто.
– Для меня это просто.
Вопреки напускной браваде у Лии дрогнул голос. Она знала, что не должна показывать свою слабость: если только Дэлтон прикоснется к ней, она не сможет его остановить.
– Лия…
– Как ты посмел? – Она не могла больше сдерживаться. – Как ты посмел использовать нас с Коти в своих корыстных целях?
– Я постарался тебе все объяснить.
– И тебя не мучает совесть?
– Вначале, как я уже тебе сказал, у меня и сомнений никаких не было, – беспощадно повторил Дэлтон. – Я попал в отчаянное положение: рассчитывал на состояние отца, но остался ни с чем. Он даже из могилы сумел до меня дотянуться.
– Моя мать тоже была со мной жестока! – крикнула в ответ Лия. – Однако я не помышляла о том, чтобы поквитаться с ней за счет других.
– Лия, не надо делать мне еще больнее, и так все ужасно. Если бы я знал, как обернется дело, я бы сразу поставил крест на своей безумной затее.
– Не верю!
– Но это правда.
С лица Лии не сходило уничтожающее выражение.
– Мне безразлично. Я не желаю, чтобы ты поддерживал какие бы то ни было отношения с моим сыном. У тебя нет на него законных прав. Доведи это до сведения заинтересованных лиц. Что же касается денег…
– Забудь ты об этих деньгах!
Она холодно рассмеялась:
– Вот это здорово!
Дэлтон вспыхнул:
– Ну хорошо. Пусть будет по-твоему. Но заруби себе на носу: мне плевать, что будет с этими деньгами и кто настоящий отец ребенка.
– Хватит об этом.
Лия не успела опомниться, как Дэлтон подскочил к ней и схватил ее за локоть.
– Я люблю вас обоих! Мне больше ничего в жизни не нужно. Пусть все эти деньги, будь они неладны, достанутся Коти.
Лия перевела взгляд с руки, сжимающей ей локоть, на лицо Дэлтона:
– Убери руку.
Дэлтон повиновался, но не отстранился ни на шаг. Его фигура возвышалась над Лией.
– Как мне искупить свою вину? Скажи.
Лия вздернула подбородок:
– Ты ничего не можешь исправить.
– Лия…
– Боже мой, Дэлтон, неужели тебе не понятно: ты переступил через нас, и во имя чего? Во имя собственной алчности. Неужели ты себе это простишь?
– Поверь, мне очень тяжело.
– В последний раз тебе говорю: уходи, исчезни из моей жизни. Я не хочу иметь ничего общего с лжецом и мошенником.
Побледнев, Дэлтон вышел и закрыл за собой дверь.
Лия опустилась на пол. Ноги ее не держали.
Она полюбила Дэлтона так страстно, как не любила никогда в жизни, а он использовал ее в своих низменных целях. Этого она не могла ему простить.
Наверное, он ее не любил. Его признания были только ширмой, за которой он прятал свои побуждения, свое истинное лицо.
Как она могла попасться в его сети? Как не распознала волка в овечьей шкуре? Разве жизнь не научила ее осмотрительности? Неужели всему виной ее одиночество и жажда испепеляющей страсти, которую она видела только во сне? Где искать истинную причину?
Эти вопросы сводили Лию с ума. Она понимала, что ее влечет к Дэлтону не только его обезоруживающая улыбка и властная натура;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41