Удивлена? В ужасе? Или для тебя это полный жизненный крах?Клэр прикусила губу, удивляясь про себя, насколько эгоцентричной она, должно быть, кажется ему.– Знаешь, если честно, меня это очень волнует. И чем дальше, тем больше.Он молча наблюдал за ней: она и в самом деле стала мягче и нежнее. Он улыбнулся про себя.– Может быть, это оттого, что родится наш ребенок?– Ну, в общем, да.– Что ж, в таком случае у нашего ребенка есть шанс всю свою жизнь иметь двух родителей, а не одного. Как ты думаешь?– Незапланированная беременность не очень хороший повод для брака. Я бы даже сказала, наоборот. Она может заставить двух людей, совершенно не подходящих друг другу, жить вместе…– Мы с тобой, по-моему, очень даже подходим друг другу в некотором смысле, – и он скользнул по ней взглядом с такой насмешкой, от которой у нее не осталось сомнений в том, что он имеет в виду. Да, они действительно очень хорошо подходили друг другу в постели.Клэр стиснула зубы и постаралась не глядеть на него, чтобы опять не поддаться очарованию его красивого, сильного тела, скрытого под джинсами и тельняшкой, его волос темно-медового цвета, его открытой шеи, его мускулистых рук… Она сделала над собой усилие, чтобы не вспоминать, что эти руки могут делать с ней.– Возможно, но…– Возможно? – передразнил он. – Ты помнишь, как мы в последний раз занимались любовью?– Конечно. Но это не является достаточным условием для брака. По-моему, вы с Сериной хорошее тому подтверждение.Он лениво усмехнулся.– Если ты ревнуешь, то напрасно. Для меня все это давно ушло в прошлое.Она уставилась на него, осознавая, что его первая фраза задела ее за живое.Он не сказал больше ни слова, и это неприятно поразило ее, поскольку с беспощадной ясностью высветило ей самую суть волновавшей ее проблемы. С одной стороны, ей не хватало проницательности, чтобы понять, почему его первый брак не удался, а Лаклан, казалось, не имел ни малейшего желания посвящать ее в детали, а с другой – она никак не могла проникнуть в его сердце и прочесть там интересующие ее подробности.Поэтому Клэр не оставляло чувство, что он намеренно позволил ей увидеть лишь одну часть себя, а все остальное, возможно, будет скрыто от нее навеки – не потому, что она недостаточно проницательна, а потому, что он не хочет, чтобы она увидела его целиком.Еще у нее было такое чувство, будто во всем виноват его эмоциональный шок от предыдущего брака. В результате она с ужасом обнаружила, что, в то время как она, без сомнения, была сильно влюблена в него, у нее не было ни малейших доказательств его живой заинтересованности в ней.Она сомневалась в нем! Если бы она не забеременела, это могло бы длиться вечно или до тех пор, пока ему бы не надоело, но он никогда бы не позволил ей задуматься об истинной сути их отношений.Клэр поднялась.– Знаешь, Лаклан, проблема в том, что, возможно, я больше приспособлена для того, чтобы быть матерью-одиночкой.– Я знал, что твой карьеризм рано или поздно даст о себе знать, – сухо отозвался он. – Только как ты себе это представляешь – иметь ребенка и одновременно быть таким занятым юристом, каким ты, без сомнения, являешься?Она не позволила себе обидеться ни на его слова, ни на проблеск высокомерия в его глазах и холодно рассказала ему о Сью Симпсон, не называя ее.– Понятно. Ты не теряла времени, пока я был в отъезде.– Ну что ты. Сама судьба привела ее к порогу моего офиса. К тому же это моя самая близкая подруга.– Замужем?– Нет. Но какое это имеет значение?!– Я просто представляю себе, как ты создаешь союз девушек-карьеристок.Это был последний удар, который ее самообладание не выдержало. Внезапно она почувствовала такой гнев, что чуть было не дала ему пощечину, но в самый последний момент овладела собой. Он насмешливо наблюдал за ней.– Похоже, мы немного повздорили, не так ли, Клэр? Очень жаль, потому что вторые три месяца беременности всегда самые легкие и счастливые. Например, ты уже избавилась от своих утренних недомоганий или очень тщательно скрываешь их.– Ну и что? – с опаской спросила она.– Да и опасность выкидыша всегда больше в первые три месяца.– Я знаю.– В самом деле? Сейчас ты цветешь, но приготовься к тому, что последние три месяца будут настоящим испытанием. Ты станешь тяжелой и неповоротливой. Тебе постоянно будет хотеться в туалет, на лице появятся пигментные пятна. Будет болеть сердце, лодыжки распухнут, а спать станет страшно неудобно, потому что ребенок будет ворочаться внутри и постоянно давить совсем не туда, куда надо.Она слушала с открытым ртом. Он безжалостно продолжал:– Потом будут роды – тоже очень неприятное испытание. И знаешь, очень многие заблуждаются, считая, что раз кормление грудью естественно, значит, легко. Ничего подобного. Тебя ждут бессонные ночи, когда ты будешь сходить с ума от усталости. И через все это тебе придется пройти, Клэр.– Ты похож на ходячую энциклопедию по этому вопросу.– Просто в свое время мне приходилось часами возить Шона в машине вокруг дома, потому что это был единственный способ заставить его уснуть.Она села и, к собственному удивлению, громко рассмеялась.– Лаклан, ты заставляешь меня чувствовать себя очень неопытной, но я все равно не могу просто так выйти за тебя замуж.После минутного колебания он сел рядом с ней и взял ее за руку.– Ты прекрасно меня знаешь, – поспешно произнесла она. – Я ничего не могу с собой поделать. К тому же я знаю, какая женщина тебе нужна.– И какая же?– Такая, которая бы захотела прожить с тобой всю жизнь. Но меня, если честно, нисколько не интересуют твои плантации грецких орехов и авокадо. И я не имею того мистического духовного сродства с землей, которое свойственно всей твоей семье. Мне это совершенно не близко. В каком-то смысле меня это даже пугает.– Мей очень любит землю, но это не помешало ей сделать карьеру.– Мей с детства живет в усадьбе, и у нее никогда не было мужа.Последовала напряженная пауза.– Так что ты предлагаешь, Клэр?– В смысле?– Хочешь оставить все как есть и объявить всем, что мы решили не жениться?– Я…– Или, может быть, ты хочешь подписать контракт, по которому ты согласна предоставить мне некоторые отцовские права? Между прочим, полтора года назад ты считала нужным читать мне лекции о том, как родители должны вести себя по отношению к своему ребенку. – (Она шмыгнула носом, чувствуя непреодолимое желание разреветься.) – Или ты хочешь окончательно оборвать наши отношения? – Он зловеще улыбнулся. – А что, по-твоему, скажут люди – что я бросил тебя, предложив самой зарабатывать на хлеб и себе, и ребенку? Ты понимаешь, что пойдут слухи?– Если ты хочешь на мне жениться только поэтому… – с негодованием начала она.– С другой стороны, на карту может быть поставлено твое доброе имя, – перебил он.– Что ты имеешь в виду?– Клэр, каждый в этом городе знает, чей это ребенок. И каждый знает, какая ты карьеристка, но, как оказывается, и у карьеристок, по всей видимости, есть определенные физиологические потребности.Он иронично сощурился.– Ты хочешь сказать, что подумают, будто я использовала тебя? – опешила она.– В твоем возрасте и при твоей занятости женщины очень часто предпочитают быть матерями-одиночками.– Ты правда так думаешь, Лаклан?– Я бы хотел услышать всю правду из твоих уст. А то я не знаю, что и думать.Она откинулась на спинку стула.– Ты не прав.– Докажи.Ей ужасно захотелось сказать, что на самом деле она просто влюбилась не в того мужчину. Но не стала, так как стоит ей только признаться в своей любви к нему, как у нее не останется ни малейшего шанса защитить себя и их ребенка от его настойчивого желания жениться на ней. Возможно, он никогда и не полюбит ее так, как она любит его.– Если честно, я не знаю, что нам делать…– Ты не хочешь выходить за меня замуж?– Лаклан, пойми, сейчас мы говорим о трех, нет, даже о четырех жизнях, если считать Шона. Мы не можем позволить себе торопиться с принятием решения, не обдумав все хорошенько!– Я не думаю, что с Шоном будут проблемы, ты ему нравишься. А еще он ненавидит своего будущего отчима.– Так она…Он нахмурился:– Ты знаешь о том, что Серина собирается замуж?– Ну… да.– Откуда?– Шон сказал. В тот последний день в Розмонте, – неохотно призналась она, жалея, что не рассказала этого раньше.– Зачем он это сделал? – резко спросил он, сузив глаза.– Ты ведь… не думаешь, что это я спросила?– А ты не спрашивала?– Нет! Он сам начал разговор.– Ну, тогда расскажи мне.– Вообще-то все было строго конфиденциально.– Клэр! Мы говорим о моем сыне!На этот раз все эмоции ясно читались на его лице, которое стало прямо-таки грозным. Клэр смущенно потерла подбородок.– Ну, он сказал, что у Серины появился новый приятель, у которого есть большой дом и сад, и что она спросила его, не хочет ли он жить вместе с ними, если сможет привезти с собой Пэдди и Флинна.Лаклан выругался сквозь зубы.– Продолжай.– Еще он заявил, что этот новый приятель просто ужасен, но Серина сказала, что для Шона лучше, если у него будет двое родителей вместо одного, даже если один из них неродной. И… – она заколебалась, – если уж ему так необходимо иметь второго родителя, то он предпочел бы меня.Воцарилась тишина. Лаклан уставился куда-то вдаль, и лицо его стало крайне жестким.– Ты знал это? Ну, что она потребует его обратно? Но почему? Мне казалось, она вполне всем удовлетворена.– Да, я знал, что она собирается снова выйти замуж. Да, я знал, что она старается подружиться с ним. Но я не знал, что она так бессовестно обманывает его.– Я все еще ничего не понимаю.– Тогда я расскажу тебе. Серина поклялась, что больше у нее не будет детей. Она решила, что одного вполне достаточно. Но ее будущий муж может не догадываться об этом, поэтому она хочет удовлетворить его отцовские желания, если таковые возникнут, подсунув ему уже имеющегося сына.– Неужели она на такое способна? – выдохнула Клэр.– Она готова на все, лишь бы сберечь свою фигуру. К тому же он очень богат.– Ты тоже.– Но я никогда не мог выставлять свое богатство напоказ, – усмехнулся он.– Бедный Шон!– Ничего, я справлюсь. Так Шон знает, что происходит между нами?– Очевидно, – подтвердила она.– Что ж, тогда можно вычеркнуть его из нашего списка проблем.– Только при условии, что мы можем гарантировать успех нашего брака, – сказала Клэр.– Как же ты собираешься это сделать?– Ну, давай хотя бы не будем валить все в кучу.– Разница между тобой и Сериной заключается в том, что она действует чисто инстинктивно и в большинстве случаев не способна отвечать за свои действия. А ты способна.Он замолчал, пристально глядя ей в глаза, и медленно повторил:– И ты, и я умеем отвечать за свои действия, мы с тобой берем на себя наши моральные обязательства, поэтому можем гарантировать успех нашего брака. Мы сделаем его счастливым.Клэр понадобилось несколько минут, чтобы переварить эти слова. С одной стороны, эта фраза показалась ей нравственным шантажом, а с другой… она не могла отрицать, что это так. Более того, ей хотелось верить, что это так. Но захочет ли он, чтобы их брак был долгим и счастливым? А если захочет, то почему? Потому что он высоконравственный человек и не может бросить женщину с ребенком? Тогда почему он не стал сохранять свой первый брак? Может быть, это она, Серина, первая решила расстаться?А может быть, он просто не хочет отдавать Шона матери… Это ужасно.– Я не могу принять сейчас никакого решения. Я устала и хочу спать. Дай мне хотя бы принять душ, ладно?Он откинулся на спинку дивана и пожал плечами.Пока Клэр была в ванной, она, признаться, ожидала, что он войдет, но он не вошел.Она тщательно вымылась с головы до ног и закуталась в халат, завернув волосы в полотенце. Потом переоделась в длинное вязаное платье, по цвету замечательно подходящее к ее глазам, а волосы собрала серебряной заколкой.Вернувшись в гостиную, Клэр обнаружила, что Лаклан заварил чай и теперь сидел за столом, разговаривая по мобильному телефону. Поколебавшись, она села напротив и разлила чай. Когда он закончил говорить, она не удержалась и вопросительно посмотрела на него, как будто между ними ничего не произошло.– Шон, – лаконично ответил Лаклан, – надо забрать его. Он уже почти выздоровел и умирает от желания вернуться домой и услышать что-нибудь о ребенке.– Ты сказал ему?! Не может быть!– Почему бы и нет? Этот ребенок ему близкий родственник. К тому же не скажем сейчас – позже это будет труднее сделать, да и вызовет больше вопросов. Могут возникнуть осложнения.И он взял свой чай.Она открыла рот от подобной наглости, не в силах сказать ни слова.– Надеюсь, теперь ты понимаешь, что ты не единственный человек, которого все это касается? Если ты носишь этого ребенка, это не значит, что…– Прекрати! Ты должен был мне сказать.– Что?– Ты слишком жесток. Я видела тому тысячу примеров, пока ты разводился, но до сих пор мне было трудно в это поверить. Ты обращаешься со мной так, будто я полная дура. Я была уверена, что все это касается только нас двоих, до тех пор пока мы не примем какого-нибудь решения. Нам еще столько всего надо обсудить, а ты…– Разве ты никому не рассказала?– Только Валери Мартин…– Я не имел в виду твоего врача.– Еще Сью знает. Сью Симпсон, моя ближайшая подруга, которую я наняла себе в помощницы.– И она знает, что ребенок от меня?– Да.– Ну, вот видишь! Между прочим, это та самая Сью Симпсон, что из Лисмора?– Да, это она. Но это ведь совсем другое! И я ничего не могла с собой поделать.– Все равно…– Нет, не все равно. Сью никогда никому не скажет. Ни одной живой душе!Он посмотрел на нее так, что Клэр почувствовала непреодолимое желание разрыдаться и разразилась слезами.Минуту-другую он просто смотрел на нее, а потом подошел и нежно обнял. Она хотела было вырваться, но он поднял ее на руки и отнес на диван, где усадил себе на колени.– Не надо, – сказал он, целуя ее в мокрую щеку. – Это не очень хорошо для ребенка.– Это все ты виноват, – всхлипнула она. – Я имею в виду…– Я знаю, что ты имеешь в виду. Сейчас ты ненавидишь меня.– Неправда, просто я знаю, что лучше для нас обоих, – она положила голову ему на плечо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15