Рэнкин схватил меня за руку.– Капрал Варди, даю вам последний шанс. Быстро в шлюпку! Я вырвался.– Я возьму плот. Какого чёрта вы не доложили капитану о повреждении шлюпки?Я поднял голову и увидел над собой чёрную бороду Хэлси. Тот наклонился над ограждением мостика.– Рэнкин, я приказал вам и вашим людям погрузиться в шлюпку. В чём дело?– Они отказываются, сэр, – ответил Рзнкин.– Отказываются?! – взревел Хэлси. – Поднимитесь ко мне! – и его голова исчезла. Я услышал, как с другого крыла мостика он командует погрузкой в шлюпку номер один. В этот миг на палубе появилась Дженнифер Соррел. Её сопровождал Хендрик. Он подвёл девушку к Каузинсу. Второй помощник руководил посадкой в шлюпку номер" два. Силлз уже был в ней. Его испуганное лицо белело в свете палубных огней. Рядом с ним кок прижимал к себе кота, рвавшегося обратно на палубу...– Мисс Соррел, – воскликнул я, когда та проходила мимо меня, – не садитесь в шлюпку. Я убеждён, что она ненадёжна.– О чём вы? – удивилась девушка.– Доски обшивки расшатаны, – ответил я. Каузинс услышал мои слова.– Хватит болтать, солдат, – сердито крикнул он. – Поспешите, мисс Соррел, мы должны отчалить.Внезапно я почувствовал, что обязан удержать её.– Мисс Соррел, – воскликнул я. – Поплывём на плоту. На нём будет холодно, но мы не утонем.– О чём вы говорите? – Рука Каузинса стиснула мне плечо, он развернул меня. – Шлюпка в полном порядке. Я осматривал её неделю назад. – Его правая ладонь сжалась в кулак.– Я не знаю, что было неделю назад, но сегодня ночью я обнаружил расшатанные доски, – я следил за его кулаком. – Мисс Соррел, поверьте мне, на плоту будет безопаснее.– Слушай, ты! – заорал Каузинс. – Если ты не хочешь лезть в шлюпку, я тебя заставлю!Тут Берт выступил вперёд.– Капрал прав, мистер. Я сам щупал эти доски, они расшатаны. И не затевайте драку, не надо. – Он повернулся к девушке. – Мисс, послушайте капрала, с нами вам будет лучше.– Мистер Каузинс! – Голова Хэлси вновь возникла над нами. – Немедленно отваливайте!– Да, сэр, – Каузинс отшвырнул Берта. – Идёмте, мисс Соррел. Мы отваливаем.Я видел, что она колеблется. Наши взгляды встретились.– Я поплыву на плоту, – сказала она, повернувшись к Каузинсу.– Мне приказано посадить вас в шлюпку, – настаивал тот. – Идёмте, у меня нет времени, – он попытался поднять её на руки.– Оставьте меня! – воскликнула девушка, отпрянув назад.– Отваливайте немедленно, мистер Каузинс, – взревел Хэлси, кипя от ярости.– Спрашиваю в последний раз, мисс Соррел. Вы идёте?– Нет, – ответила она.Каузинс пожал плечами и прыгнул в шлюпку. Прежде чем она отвалила от борта, кот вырвался из объятий кока и метнулся на палубу.– Берт, – позвал я, – помоги мне снять плот. Возьмём тот, что по правому борту.Я начал обрезать канаты, державшие плот снизу. Берт – верхние.– Мистер Хендрик! Мистер Рэнкин! – проревел над нашими головами усиленный рупором голос Хэлси. – Остановите этих людей.Они бежали по палубе. Первый помощник чуть впереди с куском железной трубы в руке. Судно резко качнуло. Дженнифер схватилась за леер. Хэлси спускался с мостика. Хендрика бросило на стену палубной надстройки. «Трикала» выпрямилась. Глаза Хендрика горели мрачным огнём. Я сдёрнул с плеча винтовку. «Почему они не хотят, чтобы мы уплыли на плоту?» – молнией сверкнуло в моём мозгу.– Назад! – приказал я, сжимая винтовку. Первый помощник приближался. Я снял винтовку с предохранителя и клацнул затвором. – Стойте… или я стреляю.Тогда он остановился. Так же, как и Рэнкин. Лицо мичмана было испуганным. Доложил ли он капитану о состоянии шлюпки?– Продолжай, Берт, – сказал я. – Свои канаты я уже обрезал.– Молодец, капрал, – ответил он, – Осталась одна верёвка. Вот и всё.У меня над головой загремело; плот заскользил и с грохотом свалился в море. Хэлси подбежал к первому помощнику. И тоже остановился.– Капрал, вы понимаете, что судно тонет? Вы ставите под угрозу жизни…– Спустив плот на воду, я никому не угрожаю, капитан Хэлси, – возразил я. – Шлюпка номер два непригодна к плаванию. Рэнкин, несомненно, сказал вам об этом?– Шлюпка была в полном прядке, – ответил Хэлси. – Мистер Хендрик осмотрел все шлюпки во время стоянки в Мурманске.– Пять досок её обшивки расшатались, – упорствовал я.– Это ложь! – крикнул Хендрик. Но глаза у него бегали, а лицо побелело, как мел. Подошёл Ивэнс и стал позади Хендрика. Краем глаза я видел Юкса. И тут мне стал ясен чудовищный замысел Хэлси.– Опустите винтовку, – потребовал Хэлси. – Вы подняли мятеж, капрал. Постарайтесь понять, чем вам это грозит.– А вы? – Внезапно передо мной возникло испуганное лицо Силлза, вспомнился кот, рвущийся на судно из объятий кока. Кот чувствовал, что ждёт тех, кто решился спасаться на шлюпках. – Кто осматривал шлюпки в Мурманске? Хендрик и Юкс. Оба они плавали с вами на «Пинанге». – Хэлси вздрогнул. – Кто остался на судне? Только вы – четверо из команды «Пинанга». Что вы затеяли, Хэлси? Зачем вы убили моряков «Трикалы»? Снова взялись за пиратство?Хэлси коротко кивнул. В тот же миг Берт крикнул:– Берегись!Я обернулся. Юкс подкрался ко мне вплотную. Я успел увидеть, как в воздухе мелькнул его кулак.Очнулся я в кромешной тьме, вокруг ревели волны. Издалека донёсся слабый голос Берта:– Он приходит в себя, мисс. – Затем уже ближе: – Как ты, приятель?Меня тошнило, болела голова. Я лежал, не открывая глаз, и, казалось, то возносился к небу, то падал в бездонную пропасть. Я попытался сесть. Кто-то поддержал меня сзади.– Что случилось? – промямлил я и скривился от боли в челюсти. – Меня ударили?– Это точно, – ответил голос Берта. – Юкс подобрался сзади и по знаку капитана врезал тебе в челюсть. Как ты?– Голова кружится, а так ничего.Чья-то рука погладила меня по голове.– Кто тут? – спросил я.– Это я, – ответила Дженнифер Соррел. Значит, её тоже посадили на плот.– О, Боже! – простонал я. – Простите меня.– За что ты просишь прощения, капрал? – вмешался Берт. – Тут она в большей безопасности, чем на шлюпке. Я сел и огляделся. На плоту нас было трое. Я различил тени, едва видимые на фоне белых бурунов.– А где Рэнкин?– Остался на судне. Приказ капитана. Он рассыпался в извинениях перед мисс Соррел, но сказал, что не может рисковать её жизнью и оставить на борту «Трикалы», пока будут спускать его гичку. Обещал подобрать её утром, когда рассветёт. Нас подняло на гребень волны, и я увидел линию огней.– Это «Трикала»?– Так точно, приятель, – ответил Берт. – Капитан приказал нам отплыть подальше, чтобы судно не утащило нас за собой, когда пойдет на дно. Ветер отнёс нас в сторону.Внезапно огни пропали и больше не появлялись.– Кажется, я слышал шум двигателей, – сказал я.– Это ветер, приятель, – возразил Берт. – «Трикала» затонула. Вместе с серебром.И я подумал, что он прав: «Трикала» пошла ко дну, и мы остались одни на просторах Баренцева моря.– Капитан обещал подобрать нас утром, – напомнила Дженнифер Соррел.Мы прижались друг к Другу, пытаясь согреться. Берт начал петь. Мы пели все армейские песенки, которые знали, затем повторили наш скудный репертуар. Когда мы выдохлись, Дженнифер неожиданно запела арии из опер. «Богема», «Риголетто», «Тоска», «Севильский цирюльник», какие-то ещё, мне незнакомые. У неё был нежный мелодичный голос. Наконец небо посветлело. Мы промокли и промёрзли до костей. Нас окружали ревущие волны, сверху нависали свинцовые тучи, обещая снегопад. Никаких следов шлюпок с «Трикалы», ничего. Лишь холодный пронизывающий ветер. Глядя на мертвенно бледное лицо Дженнифер, чёрные круги под её глазами, я подумал о том, что ей пришлось пережить. И вот такая напасть. Лишь несколько часов назад она щебетала о скором возвращении в Англию. Она больше не пела. Я заметил в воде какой-то тёмный предмет. Наш плот сблизился с ним. Из воды на нас уставилось слово «Трикала», выбитое на деревянном сиденье. Следующая волна унесла его прочь. Я видел эти скамейки на палубе «Трикалы» под мостиком. Вскоре к нашему плоту прибило весло. Мы вытащили его из воды. Весло одной из шлюпок «Трикалы»…Каким-то чудом мои часы не остановились. В девять сорок, встав на ноги, я заметил вдали корабль. Судя по всему, он должен был пройти в полумиле от нас.– Надо привлечь их внимание, – сказал Берт, – У тебя есть чтонибудь яркое, капрал?Я покачал головой.– На мне красный свитер, – заявила Дженнифер. – Если вы отвернётесь, я сниму его.– Нет, – возразил я. – Вы замёрзнете. Дженнифер улыбнулась, впервые за всё утро.– Холоднее уже не будет, – ответила она. – Я согласна помёрзнуть, если потом нас напоят чем-нибудь горячим и уложат в постель.– Давайте, мисс, раздевайтесь, – воскликнул Берт. – Если этот корабль не подберёт нас, мы погибли.Через минуту свитер, как флаг, развевался на весле. Мы поднимали его всякий раз, когда оказывались на гребне волны. Сначала нам казалось, что нас не заметили, но вскоре корабль, маленький корвет, повернул в нашу сторону. А через полчаса мы с Бертом лежали в лазарете, укутанные одеялами, с бутылками горячей воды по бокам и с доброй порцией рома в желудке. Наутро к нам зашёл командир, лейтенант лет двадцати трёх. От него я узнал, что из команды «Трикалы» спаслись только мы трое. Радист успел сообщить о взрыве мины, и корвет «Бравый» получил приказ остаться на месте кораблекрушения. И хотя по волнам носилось множество обломков, шлюпок с членами команды моряки не обнаружили.Слова командира потрясли меня: я понял, что мои подозрения совершенно беспочвенны, а Хэлси ни в чём не виноват. Ведь и третья шлюпка, шлюпка капитана Хэлси, затонула, как и две другие. Санитар осмотрел мою челюсть, к счастью, не обнаружив никаких повреждений, кроме синяка. Для Берта пребывание на плоту не прошло бесследно. Он простудился и начал кашлять. Санитар оставил его в постели, а мне разрешил вставать. Я спросил о мисс Соррел. Санитар ответил, что она вполне здорова. Дыхание Берта становилось всё более затруднённым, кашель усилился, росла температура. После ленча я попросил санитара показать мне каюту мисс Соррел. Он провёл меня по коридору, показал дверь и вернулся в лазарет. Я постучал.– Войдите! – ответила она.Дженни сидела на койке в белом мужском свитере. На лице её всё ещё лежала печать усталости, но она встретила меня радостной улыбкой. Мы долго говорили, хотя я и не помню, о чём. Пополудни мы догнали конвой. Берту становилось всё хуже, санитар опасался, что у него воспаление лёгких. Я успокаивал Берта, говоря, что через пару дней мы будем в Англии и он попадёт в хороший госпиталь. Но утром, выйдя на палубу, я не увидел ни одного судна, а наш корвет спешил на север. Я спросил какого-то матроса, куда мы плывём.– В Исландию, – ответил тот. – Нам приказали сопровождать два американских сухогруза из Рейкьявика.Днём Дженнифер навестила Берта. Её красный свежевыстиранный свитер осветил лазарет. Тёмные круги под глазами исчезли, на щеках появился слабый румянец.Следующая ночь оказалась для Берта самой тяжёлой, а потом он быстро пошёл на поправку. Когда мы приплыли в Рейкьявик, он уже сидел на койке, непрерывно шутил и возмущался, что ему не дают ежедневную порцию рома, полагающуюся матросам. Мы пробыли на «Бравом» почти три недели. Для меня это были самые счастливые дни за всю армейскую службу. Поскольку члены команды не болели, капитан корвета оставил нас в лазарете. Каждый день я виделся с Дженни. Говорили мы главным образом о море. Она говорила об «Айлин Мор», двадцатипятитонной яхте, на которой она плавала с братом, я, в свою очередь, о моих плаваниях из Фалмута во Францию и даже в Испанию.Через неделю мы отплыли из Рейкьявика. В тысяче двухстах милях от Нью-Йорка охрану двух сухогрузов взяли на себя американские корабли, и мы повернули к Англии. Прошёл слух, что мы направляемся в Фалмут. Как-то, встретив на палубе командира, я прямо спросил его об этом. Он улыбнулся и кивнул.– Мы должны прибыть в Фалмут тридцатого числа. Тридцатого марта в десять утра «Бравый» бросил якорь в гавани Фалмута. Мы с Дженни стояли на палубе.– Ну, Джим, – она была в шинели и чёрном берете, как и при нашей первой встречи, – к сожалению, нам пора прощаться. Они спускают шлюпку, которая отвезёт меня на берег.– Я… я увижу тебя в Фалмуте?Она покачала головой:– Я сразу уеду в Шотландию. Я не видела папу больше трёх лет. Он, наверное, думает, что я погибла. Мы не могли переписываться. И я не собираюсь звонить ему по телефону. Я хочу преподнести ему самый большой сюрприз в его жизни.– Мисс Соррел, шлюпка вас ждёт, – сказал подошедший матрос.– До свидания, Джим.Я пожал ей руку, надеясь, что наше расставание значит для неё так же много, как и для меня. Затем она протянула руку Берту.– До свидания, Берт.И ушла, ни разу не обернувшись. Шлюпка помчала её к берегу. Дженни сидела на носу, глядя прямо перед собой. Матрос тронул меня за рукав.– Капитан приказывает вам, капрал, и Куку явиться в лазарет и ждать там, пока за вами не пришлют.Его слова вернули меня на землю. Путешествие кончилось. Дженни уехала. Мы же остались в армии. В лазарете просидели часа два. Никто не приходил. Потом поели в кают-компании. Лишь. в половине третьего нас вызвали на палубу, попросив взять с собой вещмешки.Рядом с корветом качался на волнах небольшой катер, а у леера стоял сержант военной полиции.– Вы капрал Варди? – спросил он.– Да, – ответил я.– Канонир Кук? – обратился он к Берту.– Это я, сержант.Сержант сложил листок и убрал его в карман.– Мне приказано арестовать вас.На мгновение у меня отвисла челюсть. Потом я подумал, что ослышался.– Арестовать нас?– Чтоб я сдох! – пробормотал Берт. – Весёленькая встреча, – он воинственно взглянул на сержанта. – А что мы такого сделали?– Да, – кивнул я. – В чём нас обвиняют, сержант?– В мятеже, – коротко ответил он. – Спускайтесь в катер. С родными я так и не повидался. И Берт не добрался до Лондона, где жила его семья. Из порта нас отвезли на военную базу близ Плимута и заперли в маленькой комнатёнке вместе с перепуганным врачом, подозреваемым в убийстве. IV. ВОЕННО-ПОЛЕВОЙ СУД. Наутро мы предстали перед адъютантом, и тот официально объявил о предании нас военному суду по обвинению в бунте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22