Понизив голос, чтобы никто не слышал, она яростно прошипела:– Обязательно хватать меня своими ручищами прямо на людях?– Мне казалось, это самый быстрый способ дать всем знать, что ты моя, – просто пробормотал Фолкон, осторожно отдвинув ее, отдал честь королю и пручил ему запечатанный воском свиток.Джон развернул его и принялся разбирать гигантские каракули Сейлсбери:«Ваше величество, посылаю лучшего командира, которого когда-либо имели вы или я. Можете без опаски , доверить жизнь благородному де Бергу».«Итак, – подумал король, – это и есть человек, которого братец выбрал в мужья своей драгоценной дочери».Он неожиданно рассмеялся, довольный зародившейся в мозгу дьявольской мыслью.– Отправляемся, де Берг. Я надеюсь увидеть Ноттингем через два дня.Де Берг кивнул.– Мои рыцари поедут впереди вашего величества, мои лучники будут охранять вас с тыла.Король, подняв брови, мягко поправил:– Мои рыцари, де Берг... мои лучники. Фолкон поклонился и, положив огромную ладонь на талию Джезмин, подтолкнул ее к белой кобылке, а потом взял повод из рук грума и молча поднял девушку в седло, так что их глаза оказались на одном уровне. Джезмин кипела от немой ярости с той минуты, как он объявил ее своей собственностью, и, подняв подбородок, на миг превратилась в само воплощение холодной, сдержанной, уверенной в себе женственности.– Де Берг, ты никогда не будешь владеть даже самой малой частицей меня.Уязвленный Фолкон, как всегда, немедленно принял вызов:– Я могу и не владеть той самой маленькой частичкой тебя, но уж будь уверена, найду время попользоваться ею всласть!Охнув от неожиданной грубости, Джезмин отвернулась. Оказывается, ее нежное приветствие было всего лишь притворством, игрой, желанием показать королю и придворным, что она находится под защитой и покровительством де Берга, думал Фолкон. Остается узнать только, кого она так боится. И душой Фолкон, кажется, инстинктивно чувствовал, кто может встать на их пути. Король Джон. Глава 15 Де Берг поспешил выстроить свое войско; король и приближенные оказались в середине, королева и фрейлины ехали чуть позади. Фолкон разместил с тыла сотню лучников, а еще сотне велел охранять обозы и вьючных лошадей. С таким караваном нельзя путешествовать слишком быстро – женщины могут осилить только несколько десятков миль в день, даже несмотря на желание короля поскорее прибыть в Ноттингем.Знатные гости пообедали в королевском замке Беркхемстед, в двадцати милях от Лондона, и продолжали путь до полуночи. Король и королева должны были переночевать в замке Нортхемптон. Гостеприимство графа Нортхемптона превзошло все ожидания: роскошный ужин, развлечения, мягкие постели более чем для ста человек придворных. Триста рыцарей и лучников раскинули шатры на близлежащих лугах, но и им принесли еду и корм для лошадей.К тому времени, как они прибыли в замок, госпожа Уинвуд так измучилась, что была почти не в силах двигаться. Кое-как добравшись до отведенной ей маленькой комнаты, она бесцеремонно велела Мэри Энн Фитцуолтер растереть ей спину можжевеловым маслом и послала Джезмин на кухню за укрепляющим отваром фенхеля. Возвращаясь с дымящимся кувшином в руках на женскую половину Ноттингемского замка, девушка внезапно ощутила знакомый аромат лакрицы.Но тут из-за угла неожиданно появился молодой Уилл Маршалл, отвел Джезмин в сторону и шепотом предупредил:– Леди Джезмин, я подслушал, как король говорил, будто желает, чтобы вы сегодня вечером погадали ему по ладони. Объявил, что ему просто необходимо магическое прикосновение некоей девственницы. Он наверняка пришлет за вами слугу после ужина.– О Бог мой, нет! – охнула Джезмин.Тонкие брови беспокойно сошлись вместе. Ад или рай... выбор ее прост. Она отыщет Фолкона де Берга.И Джезмин нашла жениха в компании рыцарей, но была потрясена количеством женщин, окруживших его. Две предлагали еду, третья эль и еще трое умоляли сказать, что он еще желает. Но Фолкон успел заметить страх и смертельную усталость на лице девушки, и сердце его перевернулось от жалости. Как он хотел отнести ее в свою постель, держать всю ночь в своих объятиях, беречь и лелеять! Он попросил о чем-то служанок и показал на свой алый шатеp, раскинутый на дальнем лугу.– Охотишься за женщинами, как за оленями, – обвинила Джезмин.– Неправда, милая, это они охотники, а я добыча, – пробормотал он, виновато улыбаясь.Они стояли, глядя друг на друга. Джезмин не могла найти слов, чтобы объяснить, почему ищет его защиты. Наконец Фолкон сказал:– Вы пойдете со мной в мой шатер, миледи?Девушка застенчиво опустила глаза и кивнула. Сильные пальцы сжали маленькую ладонь, и жар мгновенно охватил ее тело. Сила – единственное, что ей было нужно от него, и каким облегчением в этот момент было отрешиться от всех забот и почувствовать себя нежной, зависимой женщиной!Когда они вошли в шатер, Жервез, как раз зажигавший светильник, замер с открытым ртом. Опомнившись, оруженосец подошел было к Фолкону, чтобы снять с него латы, но тот покачал головой.– Моя дама поможет мне.Джезмин оглядела скудную обстановку шатра. Походный сундук, светильник, жаровня для обогрева, толстые пушистые шкуры на покрытом коврами полу. Девушка недоуменно нахмурилась, не зная, как лучше справиться с застежками лат, кожаной куртки и кольчуги.– С чего начинать? – недоуменно спросила она. Фолкон засмеялся.– Латы слишком тяжелы для тебя... Я просто хотел, чтобы Жервез оставил нас вдвоем.– Думаешь, я совсем бесполезна? – вспыхнула она.– Бесполезна? – переспросил он, подходя ближе.– Да целой жизни не хватит, чтобы перечислить обязанности, которые я заставлю тебя выполнять!Пропустив его слова мимо ушей, Джезмин ловко вскарабкалась на походный сундук, чтобы развязать ремни на широких плечах. В этот момент появились две служанки с деревянной лоханью, а третья внесла на коромысле ведра с горячей водой. Они, конечно, думали, что стараются для него, но когда Фолкон бросил им несколько серебряных монет, были рады позволить ему разделить ванну с хорошенькой маленькой шлюшкой.Джезмин успела справиться с ремнями – латы упали, и Фолкон остался в полотняной рубашке. Он повернулся к Джезмин, по-прежнему стоявшей на сундуке, обхватил руками тонкую талию, глаза загорелись желанием. Сердце глухо забилось, и Джезмин услыхала ответный стук в своей груди и схватилась за Фолкона, чувствуя, как кружится голова. Он приблизил рот к ее губам, но не прикоснулся поцелуем, только прошептал:– Ты щедрая маленькая девочка или жадная?– Жадная! – выдохнула она.– Можно, я искупаюсь вместе с тобой?– Нет! – в ужасе завопила Джезмин.Он позволил своим губам легко коснуться ее рта.– Тогда могу я вымыть тебя?– Ни за что!Джезмин безуспешно пыталась освободиться, но Фолкон еще раз нежно поцеловал ее и сокрушенно вздохнул:– Ах, придется всего лишь смотреть... как жаль! – Он снял с нее рубиново-красный плащ, внимательно осмотрел платье такого же цвета, чтобы узнать, где скрываются застежки, и, ловко расстегнув пуговицы, потянул бархат вниз, так что обнажились плечи.– Что это вы делаете, сэр, хотела бы я знать? – негодующе осведомилась она.– Раздеваю тебя, готовлю к ванне, сама сказала, что я могу смотреть. Или собираешься купаться в одежде? – пошутил Фолкон.– Де Берг, я ничего подобного не говорила... ты сам осмелился это предложить, если помнишь!– Разве? Я много чего предлагал! – ухмыльну Фолкон, резко дернув за бархатное платье, так ч оно свалилось к ногам Джезмин Она осталась в к роткой сорочке, обнажавшей прелестные ножки.– Болван неуклюжий, невежа! – взвизгнула она. Я пришла к тебе за помощью и защитой, а вовсе н для того, чтобы терпеть новые унижения.– Ну вот, мы и добрались до сути дела. Защита, но от кого, Джезмин?Девушка вспыхнула до корней волос.– Ничего особенного, просто глупая фантазия. Фолкон чуть приподнял бровь.– Глупая фантазия, которая заставила тебя сломя голову мчаться ко мне? Рисковать своей репутацией и драгоценной девственностью, прийти в мой шатер, где, как известно, я смогу сделать с тобой все что угодно?– Я, несомненно не пришла бы, знай, что ты разденешь меня и заставишь платить таким образом!– Не большая цена за мое покровительство, Джезмин, – весело заявил он.– Хотя, конечно, ты вполне можешь искать другого защитника, если так уж ненавидишь меня. Возможно, тебе больше по душе покровительство короля Джона?– Нет... Фолкон... только ты один...– Тогда ты искала меня не потому, что любишь Я попросту меньшее из двух зол, – обвинил Фолкон, зная, что, если заденет Джезмин за живое, она забудет страх.– Кстати, что это у тебя с ногами? – спросил он, глядя вниз и слегка хмурясь.– О чем ты? – удивилась Джезмин, глядя на свои голые ступни.– Не пойму, одна толще другой или только выглядит так из-за того, что колени разные... одно выше другого? – Он поднял ее с сундука.– Пройдись-ка, чтобы я мог сравнить.Оскорбленная до глубины души несправедливой миной, Джезмин продефилировала перед ним в одной сорочке, желая доказать, что Фолкон ошибается, а Де Берг подавил желание сказать Джезмин, как она прекрасна. Девушка, которая каждый день слышит, что она красива, не нуждается в комплиментах и, чтобы подразнить Джезмин, продолжал критически оглядывать ее ноги, восхищаясь их стройностью. Она, очевидно встревоженная тем, что жених увидел в ней недостатки, отчасти потеряла уверенность в себе. Наконец Фолкон объявил:– Должно быть, это просто игра света, теперь, когда я присмотрелся, нахожу их вполне сносными.Джезмин уловила веселый блеск в его глазах и униженно вспыхнула.– Вполне сносными? – повторила она, упершись кулаками в бедра.Фолкон подошел ближе и притянул ее к себе, коснувшись губами губ.– Тщеславная малышка! Сама знаешь, твои неоги чистое совершенство. А как насчет всего остального, – хрипловато прошептал он, сжимая в ладони кую округлую грудь.Вздрогнув от дерзкого прикосновения, Джезмин ко сказала:– Прекрати играть со мной в кошки-мышки, де Берг! Делай, что хочешь, только побыстрее!То есть поторопиться, пока ты стиснешь зубы и закроешь глаза? Ах, милая, ты совсем ничего не понимаешь в любви, правда? – Сильные руки ласкали шелковистую кожу.– Ночь любви не имеет ни границ, ни пределов, никакие стены и препятствия не должны стоять между людьми, когда их тела сливайся и становятся единым целым.– Пальцы вновь скользнули к изгибу груди.– Вся ночь делится на мноожество восхитительных моментов, и каждый по-своему обворожителен. Есть мгновения до любви, – его губы коснулись виска, – ...минуты любви, – ладонь проникла за вырез сорочки, –...и время после любви.– Он поцеловал ее веки.– Увертюра, прелюдия, пьеса и каденция.Открыв глаза, Джезмин увидела, что Фолкон успел ее раздеть. Не говоря ни слова, он поднял с посадил в воду. Джезмин охнула, когда его рука нырнула в воду и ощупью поискала мыло. Девушка начала трястись, но Фолкон намылил ладони и стал ласкающими чувственными движениями тереть грудь.– Фолкон, я пришла к тебе не для того, чтобы меня соблазнил, я считаю тебя своим покровителем, – доверчиво прошептала она.Щемящая нежность разлилась в груди Фолкона сжала сердце при этих тихих словах. Он понял, что будет защищать Джезмин до последних дней, есл она ему позволит.Фолкон встал и ворчливо бросил:– Мойся спокойно, любимая. Он вышел, проверил, как всегда, посты, посмотрел, накормлены ли кони, потом постоял у шатра, пока не увидел силуэт выходящей из ванны Джезмин. Войдя в шатер, Фолкон застал ее уже одетой. Девушка вздрагивала от холодного ночного воздух: Она подвинула жаровню ближе к сундуку и села, закутавшись в плащ.Она скорее ощутила, чем увидела, как он дерзко ласкает ее глазами, словно губами и руками. Ванна разморила Джезмин, и теперь, после долгого дня, проведенного в седле, ей хотелось только одного – поскорее добраться до постели. Она надеялась, Фолкон будет настолько благороден, что уложит ее на меховых покрывалах, а сам отправится ночевать п другое место.Ты когда-нибудь спала на земле? – Джезмин гордо выпрямилась и покачала головой. Не волнуйся, – тихо успокоил Фолкон, снимая туникy.– Я сделаю все, чтобы тебе было мягко. Глаза девушки негодующе распахнулись.Ты намекаешь, де Берг... ты в своем уме? Оставь всякую мысль о том, что я буду делить с тобой постель!Джезмин, ты прекрасно знаешь, если я захочу тебя сегодня, придется во всем повиноваться.Девушка не сводила глаз с этих мощных рук, одним движением которых Фолкон мог убить человека. Да, ты вполне способен вынудить меня покориться своей воле, – горько прошептала она. Фолкон с сожалением покачал головой.Джезмин, когда я буду любить тебя...– Он не договорил, но и без того стало ясно, что это произойдет не сейчас и не в подобных обстоятельствах.Джезмин облегченно вздохнула про себя и, вздрогнув от холода, плотнее закуталась в плащ. Фолкон, пожал плечами, разделся и скользнул под меховые покрывала.Как хочешь, – объявил он, пряча веселые глаза, девушка сидела целый час, не смея пошевелиться, каждая минута казалась неделей. Де Берг, очевидно, крепко спал, с пола доносилось глубокое ровное дыхан|ие. Черт бы его побрал, она замерзает! Последний уголек в жаровне погас и превратился в пепел. Kак может день быть таким жарким, а ночь – холодной? Что, если она умрет от холода... пока виновник ее несчастья спит, совершенно равнодушный к участи? Посмеет ли она стащить одно покрывало, пока он спит?Где-то далеко послышался грохот, который и без того напуганная девушка посчитала громовым раскатом, и в следующий момент она оказалась рядом с Фолконам; мускулистые руки мгновенно обвились вокруг девушки, притягивая ее голову на плечо.– Джесси, – тихо пробормотал он, чуть касаясь губами ее виска, – не бойся...Джезмин инстинктивно поняла, что находится к безопасности и защищена от любого зла в мире. Его тепло проникло в нее; девушка прижалась к Фолкону, и крепкий сон завладел ею. Но Фолкон не мог сомкнуть глаз – ночь обещала открыть ему волшебные тайны. Он лежал, охваченный невыносимо сладкой мукой, желая Джезмин больше, чем любую другую женщину до нее, и все же потребность защитить и охранять ее была сильнее страстного томления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60