Для графа само солнце всходило по велению Рэма. Интересно, кого же он подозревал в убийстве Алекса?В большом зале крепости, подходя к намину, Валентина приказала пажу:— Принеси господину виски, а мне — красного вина.Ангус обрадовался, что она не относится к тому типу женщин, что корчат рожи при виде мужчины, пропускающего капельку до обеда. Молодая женщина продолжила разговор:— Мне всегда было интересно, почему титул перешел к Рэму, а не к брату Александра, Колину.— Колин — незаконнорожденный, — не задумываясь, ответил Арчибальд. — Рэмсей всегда был законным наследником.Огонек подумала, что и сама могла бы об этом догадаться, и тут, как удар, пришла мысль, что ее жених имел более веские основания для убийства Александра 15 лет назад.Ангус продолжал:— Оно и к лучшему, раз Колин попал в заварушку и теперь калека.Боже, а если граф и Рэм договорились, как сделать Сорвиголову лордом? Об Арчибальде шла такая слава, что еще одно грязное дельце ему бы не повредило.Колин, прихрамывая, подошел к ним. Тина непроизвольно покраснела, с симпатией глядя на него.— Прошу прощения, что не приветствовал вас раньше, господин граф, но я с полуночи занимался ранеными.— Надеюсь, все в порядке? — пробурчал Ангус.Колин заколебался.— Почти. Один только что умер от смертельной раны.— Проклятые ублюдки! — Арчибальд свирепел с каждым словом. — Когда я охранял границу, моим любимым занятием было вешать англичан. Деревья в Тевитдейле и Хавике имели хороший урожай этих «фруктов». Джеми слишком мягок. Пусть сдохнут все Тюдоры! Знаете, когда я собирался сажать Джеми на престол, это дерьмо собачье, Генрих VII, предложил мне целую кучу золота, чтобы я выкрал парня! Чтобы я так себя обесчестил перед лицом законного короля Шотландии!Тина вслушивалась в каждое слово, думая, как это граф не провалится сквозь землю, ведь именно его подозревали в убийстве прежнего короля Шотландии за склонность того к педерастии.В зал вошла Ада, и Ангус откашлялся и подобрался, как волк, почуявший добычу. Огонек видела, что у него на уме. С золотыми искорками в глазах она спросила:— Могу я предложить вам остаться на обед, господин граф? Сегодня у нас фаршированный фазан.— Мм, все эти доспехи измучили меня. Пусть эта женщина поможет мне их снять, а я пока выпью как следует.Тина подозвала гувернантку, а затем прошептала Ангусу:— Мой господин, вам придется самому объяснить ей, что делать, но, думаю, она не сможет вас отвергнуть.Когда граф с двенадцатью охранниками покинул замок, направляясь на север, раздался всеобщий вздох облегчения. Глаза Тины, встречаясь с Адой, поблескивали от любопытства, она даже представить себе не могла, каков грозный глава клана в постели.— Он сложен, как бык, — звенящим от восхищения голосом произнесла англичанка. — Кажется, я поранила мышцу промежности, не своей, разумеется, — подмигнула молодой женщине Ада.
Черный Рэм не вернулся в крепость ни этой ночью, ни еще семь ночей. Куда бы вдоль границы он с бандитами ни направлялся, везде они слышали рассказы о преступлениях, об охоте на людей и видели разграбленные фермы и деревни. Им даже приходилось тушить лес, когда противник поджигал его. В один из дней в числе погорельцев оказались Эллиотты, Фергюссоны и Линдсеи, и Сорвиголова решил, что с него достаточно. Теперь закон будет исполняться им по-своему, и с наступлением ночи он с людьми пересек границу и вторгся на территорию Англии.Они убивали только по необходимости, и Рэм запретил захват женщин. Главной целью было отобрать как можно больше добра. Забиралось зерно, продовольствие и домашняя утварь, угонялись стада овец, коров, табуны лошадей. Посевы, хранилища и овины поджигались. Дуглас знал, как ужасен вид пожара ночью.Вернувшись в Шотландию, они начали планомерное распределение награбленного среди семей, которые потеряли все. После этого люди Дугласа исчезли. На самом деле они погрузились на борт судна «Месть» и пошли вдоль английского берега от Кингстона до Уайтхэвена. В конце недели, заходя в устье Ди, Рэм вел на буксире еще два английских судна.На все время операции и даже во время набегов лорд установил строгую дисциплину, но, когда они вернулись в замок, Сорвиголова позволил всем расслабиться и как следует отдохнуть. Вся кухонная утварь до последней плошки была занята для приготовления пиршества, в крепости и в округе царил кромешный ад. Шум, который подняли бандиты, разбудил бы и мертвого: вояки дрались между собой, играли в кости, напивались, занимались блудом.Рэм с любопытством наблюдал за реакцией Тины на все происходящее. Она, конечно, привыкла к мужскому обществу в замке Дун, но Кеннеди очень сильно отличались от Дугласов, а последние сами устанавливали для себя законы. Еще до наступления полной темноты прибыли цыгане, и к прочему шуму добавились их дикая музыка и пляски.Зара, не скрываясь, подошла к Рэму и, пока они беседовали, жестом собственницы положила руку на его плечо. Валентина, наблюдая за этой парой, поняла, что раньше они были близки. Она пожала плечами — репутация Дугласа как покорителя женских сердец давно уже стала легендарной. Это всего-навсего одна из его побед, а он, вполне вероятно, переспал со всеми представительницами слабого пола от границы до столицы, чей возраст превышал четырнадцать лет. И все же какое-то внутреннее чувство заставляло его невесту укрепить свою власть над мужчиной. Ей требовалось подтверждение того, что он хотел ее больше всех других женщин.Рэм чувствовал, что Огонек где-то поблизости. Оставив Зару на попечение Джона, он прошел по двору замка и наконец обнаружил леди Кеннеди.— Приличные дамы удаляются, когда на сцене появляются цыгане.Тина с вызовом смотрела на лорда. Пламя факелов бликами играло на смуглом лице Дугласа, подчеркивая остроту его скул. Она отбросила назад свою гриву.— Вот уж нет!— Можешь не вглядываться, он не приехал.Женщина не стала спрашивать, кого он имел в виду, она и так прекрасно знала. Ревность охватила Рэма при виде легкой улыбки, играющей в углах ее рта.— Цыгане считают, что они особенные. Все их мужчины — прирожденные конокрады, а женщины — шлюхи. И все же… Все же я думаю, что мы с тобой можем дать им фору.Теперь к его ревности добавилась страсть.— Я знаю, что могу здорово угонять скот, а ты с чего решила потягаться с проститутками? — хрипло спросил Дуглас.— А я и есть проститутка, только твоя.Жестко притянув Тину к себе, лорд впился в ее губы. Она не стала отталкивать жениха, наоборот, чувственно потерлась о его тело. Дикий ритм цыганской музыки, непреодолимой и страстной, захватил их, накатывая волнами. Из кармана камзола Рэм вытащил горсть золотых монет.— Принимайся отрабатывать это, я жду, — поддел он невесту.Нахально выхватив одну из монет, Огонек прикусила ее, проверяя, настоящее ли это золото, а затем швырнула ее Заре, проходящей мимо с Джоном.— Где прикажете? На сене в конюшне или под забором?Дуглас был шокирован. Шлепнув женщину пониже спины, он приказал:— Отправляйся в спальню. Я присоединюсь к тебе через несколько минут.Она игриво сжала ком, выпирающий из его штанов.— Это чтобы ты не утерял свой пыл, — дерзко объявила Тина. Она не стала спешить в спальню, ей еще надо было перемолвиться со Старой Мэг.Цыганка устроилась в углу зала, где к ней стояла целая очередь женщин: многим требовалось погадать, а у некоторых была менее безобидная цель. Мэг тотчас же заметила новую хозяйку замка, но с удовольствием заставила ту прождать несколько минут. Потом она отослала всех прочь и подозвала Тину. Старуха со злобным удовлетворением уставилась на леди.— Итак, то, что я предсказала, исполнилось. Ты принадлежишь повелителю, сидящему на троне с изображением овечьих голов, и он удовлетворяет тебя сексуально.Огонек попыталась запретить себе краснеть.— Я хочу узнать об отравлении, — прошептала она.Мэг сделала пальцами кабалистический знак.— Не произноси этого слова и не думай о нем. Разве ты не понимаешь, что так можно навлечь на себя удар судьбы? — с горящим взглядом спросила она.Тина открыла было рот и закрыла его снова. Зачем? Старая ведьма нипочем себя не выдаст. Огонек ощущала исходящие от цыганки волны ненависти, она дернула плечиком и рассмеялась. Ей доставяло удовольствие играть с опасностью — это придавало жизни остроту.У входа в замок молодой цыган разложил на ярком коврике целый набор кинжалов и ножей. Оглядев их, Тина выбрала себе небольшой нож с очень острым лезвием. Длинные кожаные полоски на ножнах позволяли носить оружие привязанным к ноге. Подняв голову, она увидела, что Рэм, устав ждать, пришел за ней. Его лицо не выражало никаких эмоций. Он был недоволен, но еще не гневался, и невеста приложила все усилия, чтобы как следует разозлить его.— А, повелителю вселенной требуется мое присутствие!— Нет, повелитель вселенной стремится доставить тебе удовольствие. — Он ухмыльнулся.Глаза женщины сверкали.— Однажды я купалась обнаженной в Черном озере ночью и предложила себя дьяволу. Вижу, ты пришел за мной, но я передумала, — упрямо заявила она.— Ты куплена и за тебя заплачено золотом, лиса! Теперь я жду от тебя услуг.Подбоченясь и откинув голову, она ответила:— Это ты куплен и тебе заплатили землями и кораблями. Теперь я жду от тебя услуг!Лорд больно сжал ее плечи.— Никогда не говори со мной в таком тоне, — прорычал он.Тина облизнула губы.— Гнев и похоть — многообещающее сочетание.— Я тебе покажу, — подхватывая женщину на руки и взбегая по лестнице, пробормотал Рэм.Как только ее ноги коснулись ковра, она подбежала к двери, ведущей на парапет, и открыла ее. Ритмичная музыка и смех, несущиеся со двора, заполнили спальню.Только сейчас Дуглас заметил, что на его невесте платье, расцветкой повторяющее шкуру дикого зверя, — то самое, которое она надевала вместе с золотой цепочкой на маскараде, где была как добыча подарена королю. И вновь смесь ревности, гнева и желания взорвалась в душе Сорвиголовы. Тина сбросила туфли и, подняв руки над головой, начала извиваться в такт музыке. Ее движения гипнотизировали и завораживали его. Вначале она словно легко поддразнивала и обольщала, но становилась все более и более сексуальной. Подняв юбку, Огонек стянула чулки, а потом закрепила нож над коленом. Медленно, движениями, исполненными чувственности, она сняла платье и бросила его в Рэма. Он жадно схватил и погрузил в него лицо, вдыхая аромат своей невесты. Затем было снято нижнее белье, которое было также подхвачено мужчиной. Теперь Тина была полностью обнажена, не считая кинжала, и лорд задумался, где она, черт побери, могла научиться такому эротичному танцу. Ответ пришел почти немедленно — конечно, в цыганском таборе, леди Кеннеди проводила там слишком много времени. До этого Рэм сидел, облокотившись о каминную решетку, теперь вскочил и угрожающе придвинулся.— Стой! — приказала женщина, выхватывая оружие из ножен и направляя его в самое сердце лорда.Его глаза расширились от страха, когда она, замахнувшись, выбросила руку ему навстречу. Золотые монеты, подаренные «за услуги», ударились в его грудь и весело запрыгали по ковру, а смертоносное лезвие так и не покинуло ее пальцев. Пряча нож, Тина расхохоталась:— Я займусь с тобой любовью бесплатно, Сорвиголова.Она подошла к зеркалу покрасоваться. Дуглас уже сходил с ума от желания, чего Тина и добивалась. Обняв за талию, Рэм поднял ее и подбросил кверху так, что она завизжала.— Ты любуешься своими грудками так же, как я своим петушком, — пробормотал он, швыряя невесту на кровать и срывая с себя одежду. — Тебе нравится изображать дикую сучку. — Мужчина кусал ее за шею и обводил кончиком языка ее ухо.— Мне нравится соревноваться с тобой в чувственности, — призналась Огонек.С потемневшими от страсти глазами Рэм сжал бедрами нежное тело женщины.— Посоревнуйся с этим, — с вызовом сказал он, продолжая ласкать языком ее шею, грудь и живот.Жадные поцелуи Рэма заставляли Тину стонать от наслаждения, ее губы приоткрылись, глаза повлажнели, и то, как она откликалась на его ласки, возбуждало Дугласа еще больше. Огонек притягивала Сорвиголову все ближе и ближе, стоя на коленях над ее телом, он медленно наклонялся, пока его фаллос не поровнялся с подбородком женщины. Сейчас она больше чем когда-либо напоминала кошку, лакающую молоко. Ее язычок покорял, совращал, сводил с ума. Рэм изогнулся и вскрикнул, не в силах сдерживаться:— Милая, перестань, я изольюсь.Она подняла голову.— Пусть.Черный Дуглас должен был главенствовать в сексе, по-другому он бы не смог. Он отодвинулся и накрыл своим телом тело Тины. Ее бедра раскрылись, принимая исступленные толчки так же, как ее рот принимал глубокие поцелуи жениха. Огонек не могла больше ждать, она теряла контроль, уносимая волной наслаждения, и ее тело забилось в ритме дикой цыганской музыки. Рэм не обратил внимания на крики невесты, змея сомнения свернулась кольцами в его мозгу, отравляя блаженство момента. Кто научил Тину этому? Король? Цыган? Патрик Гамильтон? Лорд знал, что она досталась ему девственницей, но девушка может быть опытной в других вещах. Ревность доводила его до неистовства.Он полностью подчинил Тину себе, вновь возбудив ее, довел до животного состояния. Рэм словно пытался навсегда привязать ее к себе, лишить воли и разума, сделать так, чтобы любой другой мужчина не выдержал никакого сравнения с Черным Дугласом. Этот раз она запомнит до конца своей жизни, даже если никогда не перестанет заниматься любовью. Их близость продолжалась до бесконечности, она покорялась всему, что он с ней делал. В этот момент Огонек отдала бы мужчине все — свое тело, душу, всю свою жизнь. Все, кроме любви. Она дрожала, ослепленная страстью, но дрожь его тела была во много раз сильнее. Наконец он откатился и, в изумлении глядя на то место, где их тела соединялись, невеста Дугласа увидела, что ее бедра покрыты словно каплями тающего жемчуга.Хоть и срывающимся голосом, но грозно, лорд спросил:— Кто научил тебя любить мужчину таким способом?— Ада, — прошептала она.— Ада? — прорычал Дуглас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57