Она слышала биение собственного сердца.– Натали, – хрипло заговорил Малком, – я знаю, ты мечтала о любви. Ты говорила мне в самом начале, что выйдешь замуж, только когда полюбишь. Мне очень жаль, что я вынудил тебя выйти за меня замуж без любви. Но можно ли это исправить? Есть ли хоть какая-то надежда на то, что ты сможешь полюбить человека, который уже стал твоим мужем?О Господи! Да это же просто чудо! Еще одно ее желание сбылось!У Натали задрожали колени. Она с трудом заставила себя стоять прямо. Нет, она не станет падать ему на грудь, обливаясь счастливыми слезами. Она хочет видеть его лицо в такой знаменательный момент. И потом, необходимо уточнить одну маленькую деталь.– Ты же мне говорил, что жениться нужно не по любви, а по расчету, – лукаво напомнила она.– Я ошибался. – Он нежно коснулся ее щеки. – Как же я ошибался!И он снова ее поцеловал. Натали прижалась к нему всем телом, чувствуя, как ее переполняют эмоции. На глаза навернулись счастливые слезы. Наконец она оторвалась от его губ и порывисто прошептала:– Малком… О Малком! – И, спрятав лицо у него на груди, вдруг храбро призналась: – Я бы никогда не смогла выйти замуж за человека, которого не люблю. Неужели ты этого не понял? Неужели ты так плохо меня знаешь? – Подняв голову, она посмотрела сияющим взглядом на мужа: – Я люблю тебя. Люблю всем сердцем.Потом, когда Натали вспоминала эти мгновения, она никогда не могла точно сказать, сколько времени они стояли на мосту: ведь счастливые часов не замечают. Наконец они вернулись с небес на землю если и не окончательно, то хотя бы достаточно для того, чтобы отправиться домой. Малком предложил продолжить этот разговор в спальне, и Натали с восторгом его поддержала. Они зашагали к Ларксперу, обняв друг друга за талию, что противоречило всем приличиям. Однако и Натали, и Малкому было наплевать на то, что их кто-то может увидеть. Им не было никакого дела до людской молвы, ведь они теперь так счастливы!Войдя в холл и собираясь подняться по лестнице в свою комнату, Натали заметила на столике аккуратно упакованный сверток. Глаза ее удивленно расширились.– Неужели уже привезли? – удивилась она.– Что это? – спросил Малком, коснувшись губами ее затылка. По тону, каким были произнесены его слова, Натали поняла, что ему не слишком интересно, что находится в посылке.– То, что я заказала в Лондоне, – пробормотала Натали, разрываясь между желанием подняться в свою комнату и развернуть сверток.– Покажешь мне потом. – Малком легонько потянул ее за руку.– Да, – рассеянно кивнула Натали. – Потом. – Но в то же время она знала, что незавершенное дело будет ее мучить, ведь она так и не сказала Малкому, куда возила Сару в Лондоне, и больше не могла оттягивать этот разговор.Малком почувствовал, что она колеблется, и удивленно вскинул брови:– Для тебя это так важно?– Да, важно, – призналась Натали. Она взглянула на мужа, не зная, с чего начать. Середина лестницы не самое удачное место для важного разговора. – Ты никогда не спрашивал меня, куда я возила Сару в то последнее утро, когда мы были в Лондоне.Малком беззвучно рассмеялся:– И ты хочешь сказать мне об этом сейчас?– Я ведь должна когда-то об этом сказать.– Хорошо. – Он пожал плечами. – И куда же ты ее возила? Кажется, ты говорила, что по магазинам.– Это ты так решил, – сконфуженно произнесла Натали. – А поскольку мы и в самом деле ездили в магазин головных уборов, Сара это подтвердила. Но мы купили ей не только шляпку.На лице Малкома появилось беспокойство.– В чем дело, Натали? У тебя такой вид, будто ты в чем-то провинилась.– Это и в самом деле так. – Она быстро оглянулась, опасаясь, что слуги могут подслушать. – Давай пойдем в библиотеку, Малком, – попросила она. – Только на минуточку. – Она быстро спустилась вниз, схватила сверток, прошла вместе с Малкомом в библиотеку и закрыла за собой дверь.– Как все это таинственно! – ухмыльнулся он. Малком не стал садиться, а прислонился к высокой спинке стула, скрестив руки на груди и глядя на жену непроницаемым взглядом. Натали почувствовала, что он отстраняется от нее, но не могла его за это винить. – Что в этом свертке?Натали глубоко вздохнула и прислонилась к двери спиной, обеими руками держа перед собой сверток.– Очки.– Что? – Малком недоуменно уставился на нее.– Жаль, что у меня не было времени как следует подготовиться к этому разговору! – в сердцах воскликнула она. – Но я представления не имела, что посылка прибудет так быстро. Прошу, выслушай меня.– Я слушаю, – озадаченно произнес Малком. Натали подошла к нему и умоляюще положила руку на рукав его сюртука.– Малком, – тихо начала она, – ты всегда вставал на защиту Сары. Я знаю, как ты переживал, когда люди находили в ней некоторые… странности. – Малком никак на это не отреагировал, и она легонько потрясла его за руку. – Но мы с тобой оба знаем, что с головой у нее все в порядке, она умная и сообразительная, гораздо умнее большинства детей ее возраста. Она прекрасно читает, рисует и шьет. Она просто замечательная девочка!Натали пристально взглянула на него, взглядом умоляя его ответить. Однако он по-прежнему смотрел на нее ничего не выражающим взглядом.– Малком! – вновь воззвала она к нему, и голос ее дрогнул. – Она плохо видит. Я водила ее к самому лучшему окулисту Лондона, и он подтвердил, что с глазами у малышки не все в порядке.Малком порывисто закрыл руками лицо. Весь его облик был пронизан чувством вины.– Нет! – вскрикнул он, и в голосе его Натали услышала страдание.– На самом деле все не так плохо, – поспешила успокоить его Натали. – Зрение может улучшиться с возрастом. Даже без очков она различает свет и тьму, разные цвета. Но… но, похоже, она видит окружающий мир сквозь пелену.– Боже правый! – Малком опустил руки. Лицо его выражало горе. И недоверие. – Ты хочешь сказать, что все эти годы единственное, что ей требовалось, – это очки?Не желая, чтобы Натали видела его в таком состоянии, Малком отошел к окну и повернулся к ней спиной.– Господи! – Слово это прозвучало как мольба. Натали очень хотелось к нему подойти, успокоить, но она чувствовала, что не должна этого делать. И она осталась стоять там, где стояла, стиснув в руках маленький сверток.– Не вини себя, Малком. Никто же не знал об этом.– Что… – с трудом произнес он. – Как…– Как я догадалась? – Натали бросилась было к нему, но заставила себя остановиться. – Постепенно. Я видела, что с девочкой что-то происходит, но потребовалось некоторое время, чтобы понять, что именно. Она слишком близко склоняется над столом, когда работает… Довольно долго я считала, что тем самым она пытается отрешиться от всего мира. – Натали глубоко вздохнула. – Но теперь я думаю, что основная причина, почему Сара живет в своем маленьком мирке, – это та, что она не видит окружающий ее Мир. Ты видел ее рисунки и акварели. Детали выписаны очень тщательно, в то время как более крупные предметы расплывчатые. А фон вообще размыт.– Да, – согласился Малком едва слышно.– Мне кажется, именно таким она видит мир. Однажды я повела ее к ручью, чтобы показать ей головастиков. У меня создалось странное ощущение, что она смеется надо мной, считая, что мы с ней играем в одну из воображаемых игр. А теперь я понимаю, что она просто не видела головастиков в воде. Неудивительно, что она думала, будто мы с ней так играем. – Осторожно положив сверток на низкий столик, Натали рассеянно провела пальцем по бечевке, которой он был перевязан. – И наконец, однажды мне показалось странным, как она со мной поздоровалась. Я зашла к ней в детскую и остановилась на пороге. На мне было новое платье. Сара повернулась ко мне, и мне показалось, что она меня не узнает. – Она откашлялась, словно в горле у нее застрял комок. – До того как она услышала мой голос, она считала, что к ней просто кто-то зашел. И только когда я заговорила, она меня узнала.Малком повернулся к жене:– Значит, в тот день, когда она упала…– Да, – ласково произнесла Натали. – Она всегда была немного неуклюжей, верно? И боялась упасть. После того, что ты мне рассказал о ее матери, я думала…– Я тоже так думал. – Малком вздохнул. – Мне казалось, что где-то в глубине сознания у нее отложилось, как погибла ее мать. Я думал, именно поэтому она всегда крепко держала меня за руку, куда бы мы ни шли. Потому что боялась упасть.– Знаешь, вполне может быть, что так и есть. По крайней мере отчасти.На лице Малкома застыло горестное выражение.– Она просто не видела той каменной лестницы в деревне. Именно поэтому она и упала.– Думаю, так и было, – тихо сказала Натали. – Мне очень жаль.– Какой же я, оказывается, никудышный отец! – В голосе Малкома звучало презрение к самому себе. – Я должен был это заметить! Должен был понять!– Перестань! – Бросившись к нему, Натали крепко его обняла. – Ты не должен себя винить.– Я нес за нее ответственность, – прошептал Малком с отчаянием. – Господь отдал мне ее на воспитание. Я пытался как можно лучше справиться со своими обязанностями, но…– Прекрати! Ты замечательный отец. Сара тебя обожает. – Натали вдруг подумала о своем отце и криво усмехнулась. Да как только Малкому в голову пришло считать себя плохим отцом! Уму непостижимо. – Я слышать не могу, как ты себя винишь. Если бы я получала от своего отца хотя бы половину того внимания, какое ты оказываешь Саре…– Я так ее люблю. Как я мог не заметить? Ведь столько было свидетельств тому…– Нет, не было.– Было, – горестно повторил Малком. – Ты не знаешь. Я стоял сейчас и вспоминал… – Он судорожно сглотнул и с трудом продолжил: – Знаешь, как эта миссис Торп ее наказывала? Она заставляла Сару сидеть прямо. «Немедленно выпрямись, Сара, не смей горбиться!» – передразнил он гувернантку.Натали пришла в ужас, поняв, что это означало для Сары.– Но ведь когда Сара сидела прямо, она не видела того, что делает!– Совершенно верно. Миссис Торп постоянно заставляла ее сидеть прямо. А когда Сара ее не слушалась, считала, что девочка делает ей назло. Бедная моя доченька!– Ш-ш-ш… – сочувствуя его горю, Натали поспешно закрыла его рот поцелуем. – Все уже прошло. Все позади.Он крепко обнял ее.– Спасибо тебе, – прошептал он. – Спасибо, что ты увидела то, что ускользнуло от моего взгляда. – Он с трудом улыбнулся. – Теперь мы вместе будем ее воспитывать.С нами она всегда будет чувствовать себя в безопасности.С облегчением вздохнув, Натали улыбнулась ему в ответ:– Ну конечно!Они развернули сверток и послали за Сарой. Миссис Бигалоу привела ее в холл, залитый вечерним светом, проникающим сквозь высокие окна. Отведя няню в сторонку, Малком шепотом принялся рассказывать ей о том, что произошло, а Натали опустилась перед девочкой на корточки.– Сара, дорогая, – начала она, – ты помнишь того джентльмена, к которому мы ездили в Лондоне?Сара кивнула.– Он еще подумал, что вы моя мама.– Совершенно верно. – Натали была тронута словами девочки. Оказывается, из всего визита именно этот момент произвел на малышку самое большое впечатление. – А ты помнишь, как ты смотрела через разные стеклышки? Через одни ты видела хуже, через другие – лучше?– Помню. – Сара улыбнулась. – А через третьи все казалось таким маленьким. – Сжав кулачки, Сара приставила их к глазам и наморщила лобик.Натали попыталась еще раз:– Но были и такие стеклышки, которые увеличивали предметы, расположенные далеко, и казалось, что они находятся совсем близко.Сара, заинтригованная, склонила голову набок.– Да.– Так вот, этот добрый джентльмен сделал тебе очки, – радостно сообщила ей Натали. – Ты только представь себе! Теперь ты всегда сможешь смотреть сквозь эти стеклышки.И она протянула девочки маленькие очки. Трое взрослых, затаив дыхание, ждали, что будет дальше.Глаза Сары округлились от любопытства. Она робко взяла очки из рук Натали и внимательно осмотрела их, поднеся очень близко к глазам.– А как вы думаете, они мне подойдут? – деловито спросила она, похоже, абсолютно не сознавая того, что через несколько секунд ее мир изменится навсегда.– Думаю, что да. – Натали надела Саре очки, заправила проволочные дужки за уши и тщательно поправила их на переносице, чтобы они сидели ровно на крошечном носике девочки. Во время этой процедуры Сара стояла, закрыв глаза, как будто чего-то боялась. В очках она выглядела очаровательно, словно крохотный совенок.– Ну вот. – Натали наконец выпрямилась. – Ну как? Сара медленно открыла глаза, и в ту же секунду зрачки ее потемнели от страха. Она ахнула, отпрянула и быстро взглянула на отца. Ротик ее приоткрылся, глаза наполнились слезами.– Она плачет! – испугался Малком и, наклонившись, подхватил дочурку на руки. – Что случилось, моя хорошая? Почему ты плачешь?– Папа, – прошептала она, всхлипывая, – я вижу твои бакенбарды.Малком вопросительно взглянул на Натали. Та беспомощно пожала плечами. Уж чего-чего, но такой реакции она не ожидала. И бросилась успокаивать девочку:– Сара, милая, очки делают тебе больно?– Нет, – дрожащим голосом ответил ребенок. Полными слез глазами она взглянула на Натали и ахнула: – Вы слишком близко! – воскликнула она, очевидно, пытаясь объяснить. – Вы слишком большая.– Миссис Бигалоу, вы же носите очки, может быть, объясните нам, что происходит? – с отчаянием в голосе спросил Малком.Няня сочувственно хмыкнула:– Бедная девочка, она просто испугалась, только и всего. Услышав голос няни, которая стояла в нескольких футах от них, Сара перевела взгляд на нее и вскрикнула еще громче.– Что-то явно не так, – беспомощно проговорила Натали. – Может быть, мне снять их?– Нет! – закричала Сара и принялась яростно вырываться из рук Малкома. – Папа, поставь меня на пол!Малком и Натали опять переглянулись, и Малком пожал плечами.– Хорошо, – ответил он и выполнил просьбу дочери. Сначала Сара стояла на месте без движения, очевидно, боясь сделать шаг. Она уже не плакала, только пару раз шмыгнула носом. Потом осторожно подняла одну ножку, неуверенно поставила ее вперед, сделав таким образом шаг, и, покачнувшись, ухватилась за отцовский сюртук.– Не бойся, Сара, я с тобой, – проговорил он и взял ее за ручку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40