Кларисса обнаружила, что ее глаза сузились от гнева.
– Конечно, сначала рана была гораздо хуже. Он появился в свете сразу же после этого, когда она была распухшей и покрытой корками. Тогда это действительно искажало его лицо, и светские дамы – даже решившие доказать свою «деликатность» – падали в обморок при виде его. – На ее лице отразилось отвращение. – Это началось с юной Луизы Фрамптон. Она много лет испытывала к Эйдриану нежные чувства и была искренне расстроена и действительно упала в обморок, когда увидела, что с ним сделало сражение. Но никто ее заранее не предупредил, к тому же она была слишком сильно затянута. – Леди Моубри сухо добавила: – Наша Луиза была немного полновата и, услышав, что Эйдриан вернулся, приказала горничной очень туго зашнуровать ее. Потом бедная девочка чувствовала себя очень глупо из-за того, что упала в обморок, а потом ей стало еще хуже, когда она узнала, что другие девушки взяли за правило делать это, чтобы доказать, что они такие же утонченные, как она.
– О Господи! – пробормотала Кларисса. Леди Моубри печально кивнула и добавила:
– Я знаю, что с леди Джонсон тоже что-то случилось, хотя точно не знаю, что именно, но все это вместе заставило его вернуться домой. Эйдриан упаковал вещи и сразу же приехал в Моубри. И он остался здесь. – Она с грустью заглянула в прошлое. – Не важно, как часто я или Мэри посещали его и говорили, что его шрам стал гораздо лучше и что ему следует вернуться в свет, Эйдриан ничего не слушал. В конце концов я поняла, что мне придется стать суровее с ним, иначе он останется здесь навсегда. Я начала его пилить.
Кларисса прикусила губу, чтобы скрыть улыбку, готовую появиться на ее лице. Дрожь в голосе леди Моубри свидетельствовала о том, как она относится к этому вынужденному «пилению».
– И я была неумолима до тех пор, пока он наконец не сдался и в этом году выехал в свет.
– Я от всего сердца благодарна вам за это, – твердо сказала Кларисса, сжимая руку леди Моубри. – Иначе я никогда бы не встретилась с ним.
Леди Моубри улыбнулась:
– Это правда. Если бы я не заставила его приехать в Лондон в этом году, вы двое могли никогда не встретиться.
– Да. – Кларисса нахмурилась, когда подумала о такой возможности: никогда не познакомиться с ним, никогда не танцевать с ним, никогда не целовать его, никогда... Боже, в эту самую минуту она могла быть замужем за Прадоммом, вдруг осознала она, и, вполне возможно, уже была бы готова броситься со скалы! Она содрогнулась от одной мысли о морщинистом старике, прикасающемся к ней так, как это делал Эйдриан. Господь милосердный!
– Что ж, – пробормотала леди Моубри, – позвольте мне сделать еще кое-что и посоветовать вам сейчас признаться ему, что у вас есть очки. Ему нужно знать, что вы можете видеть и все равно любите его. А вы убедитесь, что он будет любить вас, не важно, в очках вы или нет. – Леди Моубри похлопала ее по руке, потом грациозно встала на ноги. – Ну а теперь мне лучше пойти в мою комнату. И мы оставим этот маленький разговор только между нами. Я почему-то сомневаюсь, что моему сыну будет приятно узнать, что я виделась и разговаривала с вами раньше его. Он, несомненно, всю ночь мерил шагами гостиную, ожидая и тревожась.
Брови Клариссы взлетели вверх от этой новости, и она вопросительно взглянула на Киббла.
Бульдожьи черты дворецкого превратились в гримасу, и он кивнул:
– Я заставил его сиятельство уйти, пока мы занимались вами, леди Кларисса. Он, разумеется, не хотел уходить, но он подвергал сомнению каждый мой приказ и просто постоянно вертелся под ногами. Мне пришлось быть твердым.
Глаза Клариссы расширились. С трудом верилось, что кто-то может заставить Эйдриана сделать что-то против его воли.
– Однако, – продолжил Киббл, – я также пообещал позвать его, когда что-то изменится. Я сейчас приведу его, но сначала мне бы хотелось сказать, что леди Моубри права. Вам действительно следует сказать ему, что вы знаете, как он выглядит, и что вы любите его таким, какой он есть. Он так же стесняется своей внешности, как вы своих очков.
Киббл сопроводил леди Моубри прочь из комнаты, оставив Клариссу в недоумений. Неужели это правда? Неужели она мучилась без зрения напрасно?
От этой мысли Кларисса нахмурилась. Сам факт, что Эйдриан ни разу не заговаривал о покупке новых очков, убедил ее, что она правильно поняла ситуацию и что он не думает, что они будут хорошо смотреться на ней. Однако его мать и Киббл пролили новый свет на это дело. Если то, что они говорили, правда, ее муж стесняется своей внешности.
Она покачала головой. Со шрамом или нет, Эйдриан был красивейшим мужчиной в свете. Клариссе былоруд но поверить, что он не понимает, насколько привлекателен. Он все время казался таким внушительным и верейным в себе...
Мысли Клариссы разбежались, когда дверь ее комнаты начала открываться. По привычке она сорвала с носа очки и сунула их под подушку. Она так привыкла прятать их, что сейчас сделала это неосознанно.
– Кларисса.
Она узнала своего мужа, когда он вошел и направился ней. Ей показалось, что он дрожит от волнения.
За ним вошел второй человек, потом третий, и, хотя Кларисса догадывалась, что второй – это ее отец, она предположить не могла, кто третий. Эйдриан упал на край постели и притянул ее к себе.
– Слава Богу, вы в порядке, – сказал он, крепко прижимая ее к своей груди и гладя по волосам. – Мы ужасно беспокоились.
– Да, мы беспокоились, – подтвердил ее отец, гладя ее по спине. – Мы не спали всю ночь, ожидая, когда ты очнешься.
– Простите, что заставила вас так волноваться, – пробормотала Кларисса, обнимая Эйдриана и протягивая руку отцу.
– Нет. Это не твоя вина, – сказали хором оба мужчины, и все трое заулыбались; потом Эйдриан отпустил Клариссу и отстранился, чтобы заглянуть ей в лицо. Он был так близко, что она могла видеть морщинки тревоги вокруг его глаз.
– Примерно к полуночи стало ясно, что вы будете жить, но Киббл не мог сказать нам, очнетесь ли вы без последствий для вашего здоровья и не будет ли как-то поврежден ваш рассудок.
Кларисса выдавила улыбку:
– Думаю, со мной все в порядке.
Эйдриан улыбнулся и нежно поцеловал ее в нос.
– Мы рады, что вы здоровы, – сказал третий мужчина.
Кларисса наморщила лоб, ей показалось, что она узнала этот голос, но не могла вспомнить, где слышала его раньше.
– Надеюсь, вы сможете рассказать нам о том, что случилось, – добавил он.
Ее глаза расширились.
– Мистер Хедли, – удивленно произнесла Кларисса, когда его имя вдруг всплыло в ее памяти. – Что вы делаете здесь?
– Я посылал за ним, – сказал Эйдриан. – Он приехал час назад.
– О!
– Вы чувствуете, что можете отвечать на вопросы? – заботливо спросил ее муж.
– Да, конечно. Со мной все в порядке, правда, – заверила она, сжимая его руку.
– Тогда не могли бы вы рассказать нам, что именно произошло? – повторил Хедли.
Кларисса удивилась, почему вопросы задает он. И вообще, зачем он здесь. Но поскольку все трое, похоже, с нетерпением ждали, что она скажет, она решила сначала ответить, а потом начать свои расспросы.
Кларисса быстро повторила то, что уже говорила Кибблу: как она пришла в комнату немного побыть в одиночестве и съела кусочек пирога, как у нее заболел живот и она заснула. Когда она закончила, в комнате некоторое время стояла тишина; потом Эйдриан пробормотал:
– Киббл сказал, что-то, что вы съели только маленький кусочек, возможно, спасло вас от гораздо более серьезных последствий.
– Значит, хорошо, что я не была голодна, – с кривой усмешкой сказала она.
– Действительно, – согласился Хедли.
– Ты могла умереть, – отрывисто сказал ее отец, очевидно расстроенный тем, что Кларисса, по-видимому, так легко отнеслась к происшедшему.
– Это, несомненно, было спланировано, – пробормотал Хедли.
– Киббл не думает, что в пироге была смертельная доза яда, – успокаивающе сказал Эйдриан. – Даже если бы Кларисса съела весь кусок, он сомневается, что она бы умерла. Он подозревает, что болезнь просто протекала бы тяжелее.
– Яд? – в тревоге воскликнула Кларисса. – В пироге?
Она видела, как они переглянулись, но никто, похоже, не рвался отвечать.
– Вы хотите сказать, что меня отравили? – Когда они опять промолчали, она спросила: – Что происходит? Зачем кому-то желать мне смерти?
Эйдриан незаметно вздохнул, потом сказал:
– Кларисса, я уже спрашивал вас об этом раньше, но вы действительно уверены, что нет никого, кто мог бы желать вам зла?
Кларисса пристально посмотрела на него. Она действительно помнила, как он спрашивал, нет ли у нее врагов, кого-нибудь, кто мог бы хотеть причинить ей вред. Это казалось таким естественным в том разговоре после занятия любовью, что она не придала этому большого значения. Кларисса думала, что они просто болтали. Теперь она поняла, что он подозревал, что кто-то старается причинить ей зло. Но почему?
– Нет, конечно, нет, – решила она. – Зачем кому-то вредить мне? Я никогда в своей жизни не делала никому ничего плохого. Может быть, они пытались отравить вас, а я съела это по ошибке.
– Меня? – удивленно спросил Эйдриан. – Почему вы думаете, что кто-то пытается убить меня?
– Ну, милорд, а почему вы думаете, что они пытаются убить меня? – ответила Кларисса, немного раздражаясь. – В конце концов, это вы не слушаетесь вашу матушку, когда она вам что-то говорит. Возможно, есть другие, кого вы не слушаете и кто пытается привлечь ваше внимание.
Губы Эйдриана искривились в усмешке, но он сказал серьезно:
– Никто не пытается убить меня, Кларисса. Пирог предназначался вам.
– Откуда вы знаете? – спросила она.
– Ну, во-первых, меня даже не было в доме. И я не из тех, кто отдыхает после обеда, – так делаете вы. Кроме того, – заметил Эйдриан, – это была ваша комната.
На это нечего было возразить, и Кларисса состроила недовольную гримаску; потом ее глаза сузились.
– Но вы спрашивали меня, не пытается ли кто-то навредить мне, несколько дней назад. Вы уже тогда подозревали, что кто-то пытается причинить мне зло? А если да, то почему?
Эйдриан помедлил и вздохнул.
– Кларисса, с момента приезда в Лондон на сезон вы пережили слишком большое количество несчастных случаев.
– Это потому, что у меня не было очков, – заметила она.
Кларисса не думала; что он согласится с таким объяснением, но он не стал спорить. Он вообще ничего не сказал. Повернув голову, он смотрел на Хедли.
Прежде чем Кларисса успела произнести что-то еще, Эйдриан поцеловал ее в лоб и встал.
– Мне нужно переговорить с моим человеком. Я скоро вернусь.
Они вышли из комнаты, и ее отец занял место Эйдриана на краю кровати, но его внимание было сосредоточено на двери. И Кларисса, и лорд Крамбри слышали приглушенные голоса в соседней комнате.
Зная, что ее отец хотел бы присоединиться к разговору, но не желает оставлять ее одну, Кларисса вздохнула и отпустила его:
– Идите. Идите к ним. Я все равно хочу встать. Возможно, вы могли бы прислать мою горничную и приказать приготовить ванну?
– Да, да. – Лорд Крамбри с облегчением похлопал ее по руке и вышел. Кларисса слышала, как голоса на мгновение затихли, когда ее отец присоединился к тем двоим, а потом стали удаляться по коридору.
Встряхнув головой, Кларисса села и спустила ноги с кровати. Она стянула с себя грязную рубашку и натянула халат прежде, чем ее осенило, что ей нечего почитать, сидя в ванне. После всего пережитого у нее было настроение отмокать в ванне подольше, и она предпочла бы провести это время за чтением.
После недолгого колебания Кларисса направилась к двери. Она только проскользнет в библиотеку и возьмет что-нибудь почитать. Она сделает это быстро и – если ей очень повезет – ни на кого не наткнется. Клариссе требовалось о многом подумать, но сейчас она была не в настроении это делать. Послетого как она немного расслабится в ванне с книгой, она еще поразмыслит о том, что происходит, и о том, что она узнала от леди Моубри и Киббла.
Глава 17
– Я не понимаю, – сказан лорд Крамбри, следуя за Эйдрианом в его кабинет. – Так, значит, ты уже какое-то время подозреваешь, что кто-то пытается убить Клариссу, и ничего мне об этом не сказал? И ей тоже?
Эйдриан нахмурился, прошел к письменному столу и упал в кресло. Слова лорда Крамбри звучали как обвинение.
– Его сиятельство не хотел тревожить или расстраивать вашу дочь, лорд Крамбри, – сказал Хедли, когда Эйдриан ничего не ответил. – Он посчитал, что ей и так достаточно переживаний, связанных с приготовлениями к свадьбе, и всего прочего. А после этого он позаботился, чтобы за ней хорошо присматривали.
– Очевидно, недостаточно хорошо, – мрачно сказал лорд Крамбри. Он повернулся к Эйдриану: – И хотя я понимаю твое желание защитить Клариссу, нет оправданий тому, что ты не предупредил меня. Я должен был знать.
– Да, должны были, – вздохнув, признал Эйдриан и взъерошил рукой волосы. Ему удалось все испортить. Опять. – Я прошу прощения. Похоже, я всегда делаю все неправильно, когда дело касается вашей дочери. Боюсь, мои умственные способности изменяют мне всякий раз, когда речь идет о ней.
Тронутый таким признанием, лорд Крамбри заметно смягчился. Вздохнув, тоже запустил руку в волосы и сел в одно из кресел перед столом Эйдриана.
– Ты говорил о пожаре, случае с фонтаном и падении с лестницы. – Отец Клариссы нахмурился. – В своих письмах ко мне Лидия не упоминала ничего этого. Пожалуйста, расскажи мне... что за чертовщина тут происходит?
Кивнув, Эйдриан выпрямился, положил руки на стол и подробно рассказал обо всем, что случилось с момента его знакомства с Клариссой, включая и то, что слышал о событиях, происходивших до их встречи. Пока он говорил, Хедли прошел к столу у стены и налил три бокала бренди. Он подал лордам бокалы, оставил третий себе и устроился в кресле. Он молчал, пока Эйдриан не закончил рассказ.
– Господи... – пробормотал лорд Крамбри, кактоль-ко Эйдриан замолчал. – Кто может стоять за всем этим?
– Я не знаю, – мрачно сказал Эйдриан. – Кларисса, видимо, думает, что все это просто случайности, но...
– Нет. – Лорд Крамбри решительно покачал головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37