«Она убедила лорда Джейми».
Элизабет почувствовала, как слабеют ее колени. Она хотела еще кое о чем расспросить Каллума, но тот успел уйти.
Нет, он лжет. Или ошибается. Такого просто не может быть.
Преодолевая слабость, она побрела к дому, который никогда по-настоящему не был ей родным.
11.
Вопросы, вопросы, вопросы… Вопросы и подозрения роились в голове Бена. Весь обратный путь до Калхолма он провел в молчании, не обращая внимания на нескончаемую болтовню Барбары, отвечая ей лишь короткими репликами.
Она, похоже, не на шутку испугалась, узнав о «несчастном случае». Бен был бы рад вовсе не рассказывать ей об этом, но рука Сары Энн была забинтована, и это сразу же вызвало бурю расспросов и причитаний. Случившееся превратилось в голове четырехлетнего ребенка из смертельно опасного происшествия в некое героическое приключение.
Но Бен был по-настоящему встревожен. Прошлой ночью он всерьез задумался о возвращении вместе с Сарой Энн назад, в Денвер. Но, черт побери, неужели его заставили отступить? Нет, он никогда не был трусом. Он не позволит преступнику, покушавшемуся на жизнь Сары Энн, остаться безнаказанным. К тому же он всегда считал, что бегство — отнюдь не лучший способ решить проблему. И кто знает, убийца ведь может последовать за ними и в Денвер и там не даст им спокойно жить. Похоже, что убийца — он или она, неизвестно, — не будет чувствовать себя в безопасности, пока не расправится с ними обоими.
И Бен решил: нет. Бегство отпадает. Он должен найти убийцу, другого выхода нет. Но кто больше всех заинтересован в том, чтобы убрать их со сцены?
Хью? Да, он больше всех выиграет от смерти Сары Энн. Но и вдовы — им обеим есть что терять…
Кто-то со стороны? На эту роль есть только один претендент — Эндрю Камерон. Только он, насколько известно Бену, был на месте обоих «несчастных случаев» — и в доках Глазго, и в Эдинбурге. Он мог быть тем человеком, который спланировал и попытался осуществить убийство.
К тому же Камерон — друг Элизабет.
Бену не хотелось так думать, но ведь могла же Элизабет подослать Камерона, чтобы тот встретил еще в Америке Бена и Сару Энн и сопроводил их до Шотландии. Время на это было достаточно. Ведь Бен надолго задержался тогда в Денвере, ожидая, пока будут выправлены документы на удочерение Сары Энн. Кстати, а что может связывать Камерона и Элизабет? Кто они — любовники? Сообщники? И то, и другое сразу? Камерона, естественно, могут привлекать деньги. А Элизабет? Ну, у нее свои планы: вырастить для Калхолма своего победителя в Гранд Националь — Шэдоу.
Интересно, как далеко может завести ее страсть к лошадям? Неужели до убийства?
Карета подъехала к Калхолму уже в сумерках. Снова поднялся ветер и погнал по небу темные тучи — черные, как мысли Бена.
— Я хочу посмотреть на Пепперминта, — подпрыгивая от нетерпения, заявила Сара. Энн. В тот же самый миг запертая в корзине Аннабел громко замяукала.
Сара Энн достала кошку из корзины, погладила.
— Тебя я тоже люблю, — заверила она ее.
Однако этих заверений для Аннабел оказалось мало. Она вырвалась из рук хозяйки, прошмыгнула в открытую кучером дверь кареты и мгновенно исчезла в глубине двора.
Барбара подняла бровь, словно говоря: «Ну вот, опять».
Бен вздохнул. Конечно, у него были сейчас заботы и поважнее, чем сумасбродная кошка, но он терпеливо сказал:
— Пойдем искать Аннабел.
Он поставил Сару Энн на землю и добавил:
— А потом и Пепперминта проведаем. — Слезы блеснули на глазах Сары Энн.
— Я обидела ее, когда сказала, что хочу посмотреть на Пепперминта.
— Я так не думаю, — откликнулся Бен, опускаясь на одно колено, чтобы оказаться на одном уровне с Сарой Энн. — Наверное, она просто устала от поездки и решила поскорее вернуться домой.
— Правда? — с надеждой спросила Сара Энн. — Ты на самом деле так думаешь?
— На самом деле. Наверное, она сейчас крутится на кухне возле стола и выпрашивает у поварихи блюдце молока.
Сара Энн хихикнула, и слезы моментально высохли у нее на глазах. Повариха уже не раз жаловалась на попрошайничество Аннабел и Генри. Она даже пригрозила, что уйдет, но Элизабет сумела уговорить Фиону Фергюссон не делать этого.
— А может, она побежала повидаться с Генри? — сказала Сара Энн.
«Лучше сказать, понеслась мучить бедного пса», — подумал Бен, а вслух сказал:
— Возможно.
— Может быть, леди Элизабет сходит со мной к Пепперминту?
Бен задумался. Ему очень не хотелось оставлять Сару Энн наедине с кем бы то ни было из этой милой семейки, даже на минуту. Но с другой стороны, вряд ли что-нибудь может случиться здесь. Оба предыдущих «несчастных случая» имели место вдали от Калхолма.
И все же осторожность не помешает.
Кроме того, Джейми Гамильтон погиб именно в Калхолме, а Бен теперь уже не сомневался в том, что и тот «несчастный случай» на скачках вовсе не был случайным.
Но, с другой стороны, не может же он ни на миг не выпускать Сару Энн из своего поля зрения? Тогда как же обеспечить ее полную безопасность? И, главное, от кого он должен ее оберегать?
Вопросы, вопросы, вопросы. И ни одного ответа.
Запутанность ситуации не обескуражила Бена. В самом конце полицейской карьеры он заставил одного преступника внедриться в банду для того, чтобы полиция смогла накрыть то место, где отсиживались бежавшие от правосудия негодяи. Тот, подсадной преступник по кличке Дьявол, согласился на это, чтобы избежать петли. Тогда, правда, Бен еще не понимал, каково это — жить среди людей, которым не веришь, водить с ними дружбу, сидеть за одним столом…
Но вот теперь и сам Бен попал в похожую ситуацию. В ситуацию, которая прежде была известна ему с другой стороны. Сейчас он, так же, как и Дьявол тогда, не мог ни с кем поделиться сомнениями, задать лишний вопрос, проверить правильность своих догадок. Одно неосторожное слово — и преступник насторожится, затаится, уйдет в тень — попробуй найди его тогда!
Нет, единственный способ обнаружить злодея — это прикинуться эдаким заокеанским простаком.
— Бен… Мистер Мастерс.
Только теперь Бен сообразил, что задумался и до сих пор не помог Барбаре выйти из кареты. Она продолжала сидеть, терпеливо ожидая, когда же он сделает это.
— О, простите, леди Барбара, — пробормотал он и протянул ей руку.
Барбара ступила на подножку и буквально свалилась в объятия Бена.
У нее было роскошное тело, и у Бена появилась возможность познакомиться с его прекрасными изгибами и выпуклостями. Он отлично понимал, что это — призыв познакомиться с ними еще ближе.
Бен попытался поставить Барбару на ноги и в этот момент заметил Элизабет. Она была верхом на Шэдоу — одетая в свой мальчишеский наряд, с развевающимися по ветру волосами. Конь и всадница, казалось, были охвачены радостным порывом, но этот порыв на глазах иссяк, как только Элизабет остановилась возле кареты и увидела Барбару, продолжавшую виснуть на шее своего спутника.
— Барбара, мистер Мастерс, — сухо, с едва уловимым оттенком презрения, поздоровалась Элизабет. — Не думала, что вы вернетесь так скоро. Я предупрежу повара, чтобы подали ужин.
— Леди Элизабет… — Она уже разворачивала коня, но умоляющий голосок Сары Энн заставил ее задержаться. Элизабет обернулась.
— Могу я пойти вместе с вами, чтобы взглянуть на Пепперминта?
— Нет, — сказал Бен.
— Да, — одновременно с ним произнесла Элизабет. Их взгляды встретились. Элизабет выглядела сердитой, а Бен… Бен в это время пытался вежливо стряхнуть с себя Барбару.
Не обращая внимания на разыгравшуюся человеческую драму, на сцене появился Генри. Он вихрем подлетел к Саре Энн, приветственно поднял лапу, а затем радостно облизал лицо девочки своим огромным влажным языком.
— Я хочу увидеть Пепперминта, — настойчиво повторила Сара Энн.
— А как же Аннабел? — спросил Бен.
— Ты сумеешь найти ее. Ты лучше всех умеешь это делать. Ты самый лучший в мире искатель пропавших кошек.
Возразить было нечего. Не оставалось теперь ни одной убедительной причины, чтобы не разрешить Саре Энн пойти на конюшню вместе с Элизабет.
— Только на несколько минут, — сдался он наконец и обратился к Элизабет:
— Саре Энн пора ужинать и отдыхать.
Элизабет молча кивнула, затем наклонилась, протянула руки и легко подняла девочку вверх, усадив ее в седло перед собой. Бен не удивился тому, как легко она все это проделала, он знал: чтобы управлять таким конем, как Шэдоу, нужно иметь сильные руки. Он посмотрел, как они скачут к конюшням, как спешивается Элизабет, как она снимает с седла на землю Сару Энн. Потом они скрылись за дверью конюшни.
Барбара по-прежнему стояла совсем рядом с Беном.
— Лошади всегда были ее настоящей и единственной любовью, — заметила она.
— А как же Джейми?
Барбара пожала плечами.
— Обычный брак по расчету. Во всяком случае, для Джейми.
— Как вас понять?
— Его отцу были нужны деньги. Ее семье — титул.
— А я думал…
— Что они любили друг друга? — удивилась Барбара. — Увы, в нашем кругу редко можно найти супругов, заключивших брак по любви.
— А как насчет вас и Хью? — бросил Бен пробный камень.
Лицо Барбары неожиданно напряглось, стало замкнутым.
— Хью нужен… кто-нибудь.
Слова ее прозвучали горько, задумчиво. Она подняла взгляд на Бена.
— У себя в Америке вы пользуетесь свободой, которая нам недоступна, о которой мы и мечтать не смеем. В нашем обществе любовь вторична — так, привычка, долг, если хотите. И никому ничего не нужно, никто ни к чему не стремится — разве что выглядеть получше перед другими.
Последние слова она сказала с нескрываемой злостью.
— И Элизабет — не исключение?
— Она хуже любого из нас, — поморщилась Барбара. — Она живет в своих мечтах и не желает признать того, что это — пустые фантазии. Ей все кажется, что она способна пустить время вспять и вновь сделать Калхолм таким, каким он был когда-то. Давным-давно.
— Ну а вы, леди Барбара, — спросил Бен. — Что вы хотели бы сделать с Калхолмом?
— Я хотела бы сделать его доходным, — она немного замялась. — Мы могли бы удвоить доходы, если бы перестали возиться с лошадьми, избавились бы от арендаторов и разводили овец. Правда, купить овец нам пока просто не на что: все уходит на этих проклятых лошадей.
Бен нахмурился.
— Так вот чего хочет Хью?
— Так поступил бы на его месте любой здравомыслящий человек, — возразила она.
— Мне говорили, что Хью проиграл все, что у него было, — заметил Бен, внимательно наблюдая за выражением ее лица.
— Это так, — согласилась Барбара. — Но у него мало что было, и он не надеялся эту малость хоть как-то умножить. Они с матерью многие годы жили в отрыве от семьи. А Хью так хотелось иметь семью, дом… Он надеялся, что таким местом для него станет Калхолм. А дурные манеры… Что ж, они только маскируют его разочарование.
Она вздохнула и мягко добавила:
— Он не такой уж… плохой.
Бен знал, что такое разочарование. И что такое — отчаяние. И о том, что такое бегство, он тоже знал. Знал не понаслышке, а по собственному опыту. Все это было с ним, когда он был ранен на войне и долгие месяцы провалялся в госпитале, ежедневно ожидая, что ему придется отрезать простреленную ногу. А затем, когда он вернулся домой, женщина, которую он любил, не захотела жить с калекой и сбежала к банкиру.
Он собирался задать Барбаре еще пару вопросов, но его прервал дикий визг, донесшийся из открытых окон кухни. Бен понял, что Аннабел обнаружена. Удивительно все-таки, как эта негодница умудряется всегда проникнуть на кухню? Да, для имеющих цель преград не существует.
Он оглянулся на конюшни. Ему не хотелось удаляться от Сары Энн, но этот визг, эти вопли… Бен поспешил к дому.
Повариха гоняла Аннабел по кухне длинной щеткой. Не успел Бен войти, как кошка прыгнула ему на руки, разбрызгивая по пути сливочный крем. Тяжелые маслянистые капли падали на пол, на новый костюм Бена, блестели на шерсти самой Аннабел. А по полу кухни от перевернутой миски с кремом тянулась цепочка четких круглых следов от маленьких кошачьих лап.
— Кого-то из нас завтра же здесь не будет: или меня, или этой проклятой кошки! — гневно закричала повариха.
Лицо ее пылало, губы тряслись, а глаза метали молнии.
Аннабел с кротким видом лизнула шершавым языком руку Бена. Притворщица! Невинно взглянув на него, она свернулась клубочком у него на руках и замурлыкала.
— О, миссис Фергюссон, мне так жаль, — тяжело вздохнул он. — Особенно, если этот крем был так же бесподобен, как и другие ваши кулинарные шедевры.
Лицо поварихи снова задрожало, но уже не только от гнева.
— Вы уверены, что у вас в роду не было ирландцев? Вот уж мастера льстить! — Бен усмехнулся.
— Нет, я уверен. И еще обещаю, что буду держать Аннабел в комнате. Вы знаете, как Сара Энн любит ее?
Лицо миссис Фергюссон смягчилось.
— Прелестная малышка… Но, — снова повысила, она голос, — чтобы впредь эта кошка и близко к моей кухне не подбиралась!
Бен покорно кивнул.
Повариха направилась к плите, продолжая сердито бурчать себе под нос:
— Такая же дрянь, как этот Генри. Нет, таким разбойникам не место в приличном доме.
Довольный, что все закончилось мирно, Бен вышел из кухни, крепко держа в руках Аннабел. Однако кошка, очевидно, решила, что для одного вечера с нее уже достаточно приключений, и поэтому вела себя вполне пристойно. В спальне она прямиком направилась в комнату Сары Энн, слизала с лап остатки крема и немедленно свернулась клубочком на постели.
Бен сурово посмотрел на нее и прошел к себе. Поскорее стянул с себя тесный сюртук, надел удобную шерстяную куртку и поспешил назад, на улицу.
* * *
Элизабет была очень задета. Почему Бен так колебался перед тем, как отпустить Сару Энн вместе с ней на конюшню? Холодный взгляд его глаз заставил Элизабет поежиться.
Она обтирала Шэдоу и слышала в то же время, как весело щебечет Сара Энн возле стойла Пепперминта, на другом конце конюшни.
До чего же она обрадовалась, когда увидела приближающуюся карету, и как быстро радость сменилась холодным разочарованием, когда она увидела выражение лица Бена Мастерса: враждебное, неприветливое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46