— Нет, Ваше Величество, хотя я еще не потеряла надежду. Но даже если Господь и не пошлет нам детишек, я все равно никогда не пожалею, что вышла за Тома.— Тебе, наверное, нелегко было расставаться с мужем, когда ты ехала сюда?— Ваше Величество, я готова прислуживать вам столько, сколько надо.— Может, ты хочешь, чтобы я послала за твоим мужем? Тогда вы могли бы быть вместе.Лицо Нетты осветилось мгновенной радостью, но тут же погасло.— Что вы, Ваше Величество, у вас и без меня слишком много забот.— Но ведь ты скучаешь по мужу? — не унималась Джиллиана. Кажется, она впервые видела женщину, довольную своим замужеством. В самом деле, едва речь заходила о Томе, лицо Нетты — к слову сказать, отнюдь не красавицы — заметно хорошело, а взгляд излучал особенный свет.— Мы с Томом дружили с самого детства, Ваше Величество, а теперь и вовсе сроднились, да так, что я и вдали от него чувствую себя его кусочком.Мечтательно глядя перед собой, Джиллиана думала, как хорошо было бы встретить в жизни такую любовь… Но тут задумчивый взгляд ее споткнулся обо что-то, и она вздрогнула. Райен, с непроницаемым лицом, стоял посреди покоев и откровенно наблюдал за нею.Вспомнив, что сейчас придется рассказывать ему о том, как прошла аудиенция у Генриха, она смутилась еще больше.— На сегодня все, Нетта. Ступай отдыхать. Даст Бог, завтра к полудню мы уже покинем этот постылый замок.— Какие радужные надежды! — язвительно произнес Райен. — Ты не забыла поделиться ими с Генрихом?Нетта послушно отложила гребень и почтительно присела перед королевой.— Я хочу, чтобы ты и сегодня спала в комнате принцессы Кассандры, — сказала Джиллиана, никак не реагируя на слова Райена. — Конечно, ей уже гораздо лучше, но все же ты можешь ей понадобиться.Нетта еще раз торопливо присела и поспешила удалиться. Что-то в поведении принца ее настораживало как видно, королева и ее муж не очень ладили между собой. Но она была всего лишь служанка, и не ее дело было разбираться в отношениях высокородных господ.Когда они остались вдвоем, Райен поклонился Джиллиане с преувеличенной почтительностью.— Мне передали, что ты желала меня видеть, — насмешливо проговорил он. По тому, как взгляд принца скользнул по ее тонкой сорочке, она поняла он, разумеется, догадывается, о чем она намерена с ним говорить.Джиллиана горделиво вскинула голову.— Да, я просила тебя зайти, после того как ты выйдешь от Кассандры. Я полагала, тебе небезынтересно будет узнать, что сказал Генрих.Райен быстро взглянул на нее.— Что же он сказал?— Он сказал, что не позволит нам с тобой уехать, пока… — Ее щеки сделались пунцовыми. — Пока мы не… — Она никак не могла подобрать нужных слов.— Что «пока»? — раздраженно передразнил ее запинающуюся речь Райен. Сознание того, что Джиллиана пользуется в замке неограниченной свободой, а он содержится под стражей, доводило его до белого каления.— Между нами произошел довольно бурный разговор, и Генрих был совершенно непоколебим, — составила она наконец малозначащую фразу.— Неужели? — Райен медленно подошел к окну и удрученно уставился в непроглядную мглу. — Но, разумеется, ты, со своей обычной прямотой, уговорила его предоставить нам полную свободу?— Н-не совсем. — Пора было переходить к делу.— Так надо было испытать на нем свои чары. Насколько мне известно, женщины частенько прибегают к этому средству в безвыходных обстоятельствах.— На тебя мои чары не подействовали. Он все еще стоял лицом к окну.— Ты так думаешь?— Ты же не согласился зачать со мною дитя. Или… это потому, что у тебя есть возлюбленная?— Катарина, — тихо, почти неслышно произнес он и добавил совсем другим тоном — Да, возможно, поэтому.— Райен, Генрих откуда-то знает, что мы с тобой только… словом, как это говорят, что мы не были с тобой близки. Откуда? Ведь здесь никого не могло быть, кроме нас.— Святая невинность! — буркнул Райен, борясь с желанием заключить ее в объятия и терзать ее губы, пока она не запросит пощады.Над ними повисла долгая тишина. Лишь когда пальцы Джиллианы легли на его рукав, Райен обернулся. Синие глаза смотрели на него вопрошающе.— Райен… Я почему-то только сейчас об этом подумала: может быть, ты просто не можешь быть отцом? Может, ты… не совсем здоров?Он открыл рот, чтобы ответить, но от неожиданности не смог выдавить из себя ни звука, словно вдруг внезапно онемел.— Так ты правда… не можешь?Он схватил ее за запястья и дернул к себе так, что она ударилась лбом о его твердую грудь. Глаза его метали молнии, как две грозовые тучи, рот мстительно кривился.— Может, проверим?Склонясь над нею, так что его губы едва не касались ее нежного рта, он прошептал:— Но помни, Джиллиана, ты сама этого хотела. Мужество начало изменять ей. Она попыталась вырваться, но он еще теснее прижал ее к себе. Она хотела отвернуть лицо, но его пальцы впились ей в подбородок и не пускали ни вправо, ни влево.Ей наконец удалось запрокинуть голову, и его горячее дыхание обожгло ей шею. Все это было для нее так странно, неожиданно, что ее охватила невольная дрожь.Когда горячие губы Райена впились в ложбинку между ее грудями, силы вдруг покинули ее, и она закрыла глаза. Вот его пальцы скользнули под черную завесу ее волос, а рот медленно двинулся по изгибу нежной шеи вверх. Когда их губы встретились, она застыла на миг, широко раскрыв глаза, но скоро из ее груди вырвался протяжный вздох, и она сама прижалась к нему губами, желая полнее отдаться тому новому, удивительному, что пробуждалось в ней. Заметив, что она отвечает на его поцелуй, Райен обнял ее нежнее, словно она и впрямь была его возлюбленная.Он почти уже начал терять рассудок, потом снова почувствовал, что предает Катарину, но женщина, которую он сейчас обнимал, была слишком хороша — он не в силах был отказаться от нее. Он должен был завладеть ею целиком.Райен желал разбудить ее чувства, овладеть ее телом и, возможно, душой. Ему хотелось видеть ее глаза, когда его рука, скользнув под тонкую ткань, вдруг сдернет сорочку с ее плеча.Ощутив свою наготу, Джиллиана невольно ахнула. Странно, она так долго упрашивала его начать, а вот теперь совсем не уверена, хочет ли она сама продолжения.Когда сорочка окончательно упала к ее ногам, стыдливость пересилила пробуждающуюся страсть, и Джиллиана в смятении закрыла груди руками.Не сводя глаз с ее мерцающего в полутьме тела, Райен рывком стянул с себя рубаху и резко отшвырнул в сторону. Вглядываясь в нежные изгибы, прикрытые завесой черных как смоль волос, он испытывал неодолимую потребность поскорее освободиться от одежд — они уже мешали ему. Взгляд его скользнул от тоненькой талии к бедрам, дразняще-упругим и округлым, словно манившим в заветное лоно. Ниже светились восхитительно длинные стройные ноги и маленькие изящные ступни.Она была не просто прекрасна — она была само совершенство. Он же мог безраздельно владеть ею и делать с нею все, что угодно — ибо разве он не был ее законным мужем, и разве не ее собственные уговоры заставили его обнять ее?Страх и сомнения, владевшие ею минуту назад, прошли, она, справившись с собой, взглянула на Райена. Он снова шагнул к ней, и она не отпрянула, не отвернула лица.Райен подхватил ее на руки, и она робко — как напуганная маленькая девочка — обняла его за шею.— Джиллиана, — шепнул он. — Ты правда этого хочешь?— Раз иначе никак нельзя, то я постараюсь преодолеть свою застенчивость, — тихо сказала она. — Можешь делать со мною все, что необходимо.Райен негромко рассмеялся.— Ты как будто приготовилась взойти на эшафот. Уверяю тебя, это вовсе не так страшно.Опустив ее на их брачное ложе, он начал стягивать с себя обувь. Она с тревогой следила за ним. Вот он встал, чтобы расшнуровать кожаные штаны, и, обернувшись, снова посмотрел на нее. Не выдержав его взгляда, Джиллиана торопливо прикрыла волосами обнаженную грудь.Когда, сбросив наконец все, что на нем оставалось, он лег и сразу прижался к ней всем телом, она чуть не задохнулась от неожиданности и, вырвавшись, села на кровати. Она не знала, что он нарочно хотел напугать ее. Страсть и желание боролись в нем с гневом: войдя в его жизнь, эта женщина с первой же минуты начала диктовать ему свои условия, и он был бессилен перед ней, как знамя перед порывом ураганного ветра.Усмехнувшись, он снова обнял ее. Она дрожала.— Если передумаешь, скажи — я не буду настаивать.Она вскинула на него синие глаза.— Я не передумаю. Наш уговор прежний ты даешь мне дитя и получаешь свободу. Согласен ли ты?— А ты полагаешь, я откажусь от своей свободы?— Поклянись честью, что ты не будешь иметь никаких притязаний на ребенка, который может родиться от нашего… союза.— Я не потребую от тебя ничего, кроме свободы.— Поклянись.— Клянусь.Неожиданно она качнулась вперед и, прижавшись к нему всем телом, отыскала губами его губы. Райен вздрогнул, и острое наслаждение пронзило его.Забыв обо всех уговорах, он схватил ее в объятия и перекатился на спину. Его руки ласкали и прижимали ее к себе, а сердце замирало в предвкушении блаженства.— Джиллиана, прекрасная Джиллиана, что ты со мною делаешь? — задыхаясь, шептал он ей в ухо. — Сейчас ты станешь моей.Его губы закрыли ей рот, и она застонала от наслаждения. Горячий и твердый мужской член, казалось, жег ей ноги, а руки Райена скользили по ее ягодицам, надавливая на них все сильнее, будя в ней неведомые желания.— Я не знала, что это, так… удивительно, — пробормотала она и отвернулась, пытаясь вздохнуть поглубже. — Пожалуйста, теперь сделай все, что нужно.От этих слов желание его удесятерилось. Резко поднявшись, он швырнул ее на спину и на мгновение замер над нею на вытянутых руках, глядя, как ее нежная грудь вздымается при каждом вдохе.Когда он тихонько провел пальцем по ее щеке, она вздрогнула. Ее взгляд скользнул по его широкой груди. У него был мощный торс, безупречно сужающийся книзу, и плоский, твердый живот. Откуда ей было знать, что мужское тело может быть так прекрасно, а одно прикосновение может пробудить столько неясных желаний в ней самой?— Но помни, Джиллиана, ты сама просила меня об этом. Клянусь, я бы не прикоснулся к тебе.Он пытался думать о Катарине, но собственное тело предавало его. Он желал не Катарину, а эту обнаженную красавицу — и ничего не мог с собой поделать. И тогда — словно грубость могла извинить его за эту страсть, бурную и неудержимую, какой он никогда не испытывал к Катарине, — он сказал:— Скоро ты получишь мое семя — и я наконец избавлюсь от тебя. 13 Горячие руки Райена гладили ее груди, бедра. Когда одна рука скользнула на внутреннюю поверхность бедра, у Джиллианы перехватило дыхание, и она плотно сжала губы. Он ласкал и ласкал атласную нежную кожу, пока стоны не начали вырываться из ее груди.Желание Райена сделалось таким сильным, что ему хотелось сжать ее до боли и не отпускать, пока не схлынет эта слепящая волна — иначе он боялся совершенно обезуметь.Он зажмурился, пытаясь немного унять бешено колотившееся сердце. Оттого, что он изменял сейчас Катарине не только телом, но и душой, он злился все сильнее, и его тянуло выместить свое зло на той, чья восхитительная нежность так мучила его.Когда твердая плоть Райена вошла в нее, Джиллиана резко дернулась от неожиданности и закусила губу, чтобы не закричать. Глаза ее широко открылись. Она не знала, что будет больно. Но боль быстро прошла, и на смену ей явились незнакомые, удивительные ощущения. Войдя в нее глубоко, он замирал на миг и начинал медленно удаляться, но тут же входил снова, снова и снова. Джиллиана задыхалась от наслаждения, голова ее металась из стороны в сторону.Скоро ее руки сами собою обвились вокруг его шеи, и она начала целовать его лоб, глаза. Райен поднял голову, чтобы взглянуть ей в глаза, и их губы слились в упоительном поцелуе.— Джиллиана, — прервавшись на миг, простонал он. — Джиллиана, что ты делаешь со мной?Она не смогла ответить, потому что его губы снова жадно приникли к ее рту. Сладостно-медленные толчки его плоти внутри ее продолжались, а когда Джиллиана начала непроизвольно двигаться им навстречу, блаженство сделалось почти нестерпимым.Неожиданно толчки участились, стали мощнее — и горячая животворная влага полилась в ее лоно. Прижавшись к нему всем телом, она замерла и не шевелилась, пока напряженные бугры его мышц не расслабились.В комнате было слышно лишь прерывистое дыхание двоих, женщины и мужчины, но постепенно оно затихало и становилось ровнее. Не разжимая объятий, Райен перекатился на бок, потом, сплетя ее пальцы со своими, поднес ее руку к губам и поцеловал.Джиллиана прикоснулась к жесткой щетине на его подбородке и вгляделась в его глаза. В них мерцала та же нежность, которая переполняла сейчас и ее сердце.— Я не знала, что это так прекрасно, — сказала она. — Ее пальцы скользнули вбок, под его черные блестящие пряди. — Неужели так бывает всегда?Он долго молчал, потом, решившись на что-то, оттолкнул ее руку и сел, свесив ноги с кровати.— То, что произошло сейчас между нами, — всего-навсего соитие, совокупление двух тел для зачатия ребенка. Ты попросила меня об услуге — я ее тебе оказал, вот и все.Жестокие слова обдали Джиллиану неожиданным холодом, сердце ее болезненно сжалось. Что случилось?! Ведь они с ним только что были так близки, она чувствовала это всем телом и всей душой — а он? Выходит, для него все происходило совсем не так? Джиллиана лежала, бессмысленно уставясь в его прямую неподвижную спину. Да, он просто оказывал ей услугу. Ее охватило странное чувство — то ли обида, то ли разочарование… И все-таки ей хотелось, чтобы он еще раз взглянул на нее так же, как раньше, когда она лежала в его объятиях.— Я уже беременна? — спросила она, надеясь, что он обернется.Райен обернулся, он сдерживал себя изо всех сил, на самом деле он хотел любоваться ее прекрасными чертами, но в полутьме их почти не было видно.— Не беременна, так скоро будешь. Я буду брать и брать тебя до тех пор, пока твой живот не раздуется от моего семени, — грубо ответил он. Так ему было легче.Пока он одевался, Джиллиана быстро соскользнула с кровати и подобрала свою сорочку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44