Габриэль встал, по-прежнему храня молчание.
Мередит воскликнула, вне себя От стыда и гнева:
— Значит, вы ничуть не лучше тех двоих скотов в конюшне!
Хотя она не могла в темноте разглядеть его лицо, она почувствовала, как он замер. Гнев, охвативший его, был почти осязаем. Ей показалось, что он хочет что-то сказать или ударить ее, но вместо этого он резко повернулся и вышел из комнаты, хлопнув дверью.
Долго Мередит лежала не двигаясь. Ее грубо использовали, но она все-таки никак не могла забыть о том мгновении, когда ей захотелось ответить ему. Какое-то темное и властное ощущение! Ее охватила жаркая волна стыда. Неужели она распутная женщина? Неужели короткое время, проведенное в объятиях Купера, обнаружило те стороны ее натуры, о которых она даже не подозревала?
Так она и уснула, пытаясь разобраться в этих сложных для нее вещах.
Наутро она обнаружила, что Габриэль Моралес исчез.
День проходил, а он все не появлялся, и Мередит в конце концов пришла к выводу, что он уехал. Возможно ли, что ему было стыдно своего поведения минувшей ночью и он не осмеливался посмотреть ей в глаза? Впрочем, она в этом сильно сомневалась.
Позже, к вечеру, когда она бродила по просторной асиенде, из-за угла выбежала та самая девочка, Хуана.
Увидев Мередит, она опять застыла на месте.
— Прошу тебя, Хуана, я тебе ничего плохого не сделаю, — сказала Мередит на своем ломаном испанском.
Она осторожно подошла к девочке. — Мне бы очень хотелось помочь тебе, если это возможно.
Теперь Хуана смотрела на нее уже не так настороженно и не пустилась наутек, хотя было очевидно, что она готова сделать это в любой момент.
Мередит было до слез жалко девочку. Все в том же рваном платье, что и прошлой ночью, только теперь оно стало еще более грязным, она выглядела такой несчастной. На голой руке виднелся синяк — там, где ее грубо сжимали мужские руки. Мередит тронула пальцем этот синяк.
— Господи Боже, как они жестоки, эти звери! А ты не можешь убежать отсюда? Тебе-то здешние места знакомы.
— Мне некуда идти. Я умру с голоду. А здесь меня кормят.
— Но разве не лучше умереть, чем терпеть такое обращение?
— Я им сопротивляюсь, — ответила Хуана, и в этом ответе прозвучало простое, но трогательное достоинство.
— Но ты же не можешь сопротивляться им всем, ясное дело. Пока ты здесь, они будут с тобой так обращаться.
— Я ничего не могу сделать, — ответила девочка, выразительно пожимая плечами и намереваясь сбежать.
— Постой! — Мередит коснулась ее руки. — Мы можем сделать одну вещь… почему бы тебе не прийти ко мне в комнату ночью, Хуана? Проведи ночь у меня. И тогда эти мерзавцы до тебя не доберутся.
Темные глаза Хуаны сверкнули радостью, и на лице появилась благодарная улыбка. От этой улыбки лицо ее преобразилось, и Мередит увидела, что эта девочка будет очень хороша собой.
Хуана пылко спросила:
— Вы сделаете это для меня, сеньорита Лонгли?
— Да. Сегодня после ужина приходи в мою комнату.
Хуана схватила ее руку и осыпала поцелуями. Растерянная Мередит вырвала руку, и девочка убежала, сверкая голыми пятками.
Не успела еще Хуана скрыться из виду, как Мередит призадумалась. Конечно, никто не посмеет войти в ее комнату в поисках Хуаны, раз Габриэль запретил им. Но как отнесется к этому сам Габриэль? Скорее всего придет в ярость.
Мередит откинула голову. Ну что ж, пусть он обрушит на нее свой гнев — она смело встретит его.
Потом у нее появилась еще одна мысль. Поступила ли она так ради Хуаны — или надеясь на то, что Габриэль не станет домогаться ее в присутствии девочки? Пришлось признаться самой себе: да, она не полностью полагается на себя.
Если Габриэль снова придет к ней, она, наверное, будет сопротивляться еще меньше, чем прошлой ночью.
Но она поспешно прогнала эти мысли. Остается надеяться, что Габриэль какое-то время пробудет в отъезде.
Днем он не вернулся, не вернулся и к тому времени, когда Мередит ушла к себе вместе с Хуаной. Девочка принесла в комнату свой соломенный матрас, а когда Мередит мылась, стала настойчиво предлагать ей свои услуги.
Поначалу Мередит, не привыкшая к такому вниманию, попробовала остановить девочку, но в конце концов покорилась, подумав не без гордости, что не только спасла Хуану от ночных унижений, но еще и обзавелась служанкой. Это ей почему-то понравилось.
Никаких туалетных принадлежностей у Мередит не было, и она не расчесывала волосы с тех пор, как рассталась с караваном. Она посетовала на это Хуане, и та, выбежав из комнаты, через несколько минут вернулась с грубым костяным гребнем. Девочка принялась старательно расчесывать волосы Мередит. Сначала у нее ничего не получалось, но вскоре дело пошло на лад. Когда она закончила, волосы у Мередит блестели, и сама она чувствовала себя более ухоженной, чем все эти дни.
Они уже готовились лечь, как вдруг со двора раздались пьяные крики, под окном кто-то звал Хуану по имени. Девочка, задрожав от страха, прижалась к Мередит, которая обняла ее и попыталась успокоить.
Вскоре в коридоре раздались тяжелые шаги, и чей-то кулак бухнул в дверь.
— Хуана! — прорычал голос по-испански. — Выходи, индейская сучка! Выполняй свои обязанности!
Хуана дрожала, припав к Мередит. Та крепко обнимала ее.
— Идите прочь! — крикнула она. — Хуана больше не работает у вас лагерной шлюхой. А если вы попытаетесь ворваться за ней сюда, я пожалуюсь вашему командиру!
За дверью воцарилось молчание. Потом тот же пьяный голос пробормотал грязные ругательства; Мередит затаила дыхание. Вновь под дверью слышались тяжелые шаги, но теперь они удалялись, и Мередит вздохнула спокойнее.
Они легли рядом, Хуана устроилась на своем соломенном матрасике подле Мередит, а та взяла девочку за руку.
Мередит долго лежала без сна, напряженно прислушиваясь к шуму в асиенде, но наконец шумное веселье стихло, и они уснули.
Разбудили ее звуки выстрелов. Через единственное окно в комнату проникал серый рассвет. Мередит вскочила и подбежала к окну, но ничего не увидела. Выстрелы стали чаще, послышались тревожные крики и топот лошадиных копыт.
Хуана сидела на матрасике, обхватив себя руками; на лице ее был написан ужас. Мередит опустилась на колени рядом с девочкой и прижала ее к себе.
Так они и ждали беды, дрожа от страха и не сводя глаз с двери.
Глава 10
Мередит и Хуана сидели, в страхе прижавшись друг к другу, а звуки боя хотя и не исчезли вовсе, но быстро затихали. Через несколько минут воцарилась тишина.
После какофонии криков и выстрелов она казалась угрожающей, Остался ли вообще кто-нибудь в живых?
Мередит пошевелилась, пытаясь высвободиться из рук девочки, но та испуганно закричала и вцепилась в нее намертво. Пришлось покориться, и она сидела, гладя Хуану по волосам и успокаивая ее.
Минуты тянулись медленно в полной тишине, которую нарушали только тихие всхлипывания Хуаны. И вдруг Мередит услышала мужские голоса где-то рядом — в доме.
Еще мгновение — и шаги зазвучали в коридоре. Они приближались к ее комнате. Мередит отдавала себе отчет в том, что ей придется покориться тому, что сейчас произойдет. Что бы то ни было, кто бы там ни был, она должна встретиться с этим лицом к лицу.
Но покорное ожидание не убило в ней страх, она вся напряглась, видя, как дверная ручка начала медленно поворачиваться. Хуана сидела, покорно наклонив голову;
Мередит устремила на дверь немигающий взгляд. Дверь немного приоткрылась, затем, скрипнув, резко распахнулась, и Мередит увидела в полумраке неосвещенной комнаты мужскую руку, сжимающую револьвер. Она попыталась проглотить комок, но ее пересохшее горло было сжато спазмом.
Потом чей-то знакомый голос позвал:
— Мередит!
Она перевела взгляд на лицо вошедшего и тут же вскочила.
— Рикардо! — воскликнула она срывающимся голосом.
Слабея от радости избавления, она подбежала к нему и укрылась в его объятиях, пряча лицо у него на груди и изо всех сил пытаясь удержаться от слез.
Рикардо спрятал револьвер в кобуру и обнял ее, шепча что-то успокаивающее. Отойдя от своего спасителя, она вдруг заметила хмурый взгляд, устремленный им на Хуану. Обернувшись, Мередит увидела, что девочка испуганно смотрит на Рикардо.
— Рикардо, это Хуана. Люди Моралеса были… они с ней ужасно обращались. — И протянув руку к девочке, Мередит ласково сказала:
— Все хорошо, Хуана. Рикардо — друг. Тебе больше нечего бояться.
Но девочку эти слова не успокоили. Поднявшись с матрасика, она обежала Рикардо, ни на мгновение не сводя с него глаз, и бросилась прочь из комнаты.
Мередит в замешательстве проговорила:
— Что это на нее нашло? Разве она не поняла, что теперь ей ничто не грозит?
Рикардо вновь улыбался ей.
— Эти девочки-индианки живут, совсем не видя посторонних людей, только своих односельчан. Вот все чужаки их и пугают. — На его лице неожиданно появилось тревожное выражение. — С вами ничего не случилось, Мередит?
— Все в порядке, раз вы здесь. Но скажите же, — нетерпеливо спросила она, — как вы меня разыскали?
— Видите ли, я выехал к месту раскопок несколько раньше, чем намеревался. По дороге я встретился с человеком, посланным в Мехико Купером Мейо, чтобы сообщить властям о вашем исчезновении. Эти края, — он жестом обвел маленькую долину, — эти края уже давно известны как оплот бандита Габриэля Моралеса. Я был совершенно убежден, что вы попали к нему в руки. Поэтому быстро набрал группу вооруженных людей и направился сюда.
— Но как же вам удалось подойти так близко и остаться незамеченными? Моралес и его люди везли меня сюда через узкое ущелье, оно охранялось часовым, миновать которого невозможно.
— Есть и другой путь, Мередит. — Рикардо загадочно улыбнулся. — Как я уже говорил вам, я не принимал участие в революционной борьбе, но у меня были друзья и по ту, и по другую сторону баррикады. Поэтому я давно знаю об этом месте. Вы спросите, почему я не передал эти сведения властям — ведь Моралеса с его шайкой усиленно ищет полиция. Дело в том, что когда-то я немного знал Моралеса и неплохо к нему отношусь. Это не значит, что я одобряю его теперешние действия. — Лицо его посуровело. — И я, разумеется, возмущен вашим похищением. Просто представить себе не могу, зачем он это сделал.
— Для меня это тоже загадка, — ответила Мередит. — Он говорил что-то о выкупе. Но ведь если вдуматься, это просто смешно, Рикардо. — Она положила руку ему на плечо. — Не ранен ли кто-то из ваших людей?
— Ни царапины. И, насколько я могу судить, никто из шайки Моралеса тоже не пострадал. Очевидно, их было очень немного, да и те разбежались после короткой перестрелки. Это меня несколько удивило. А Моралеса здесь, по-видимому, вообще нет.
— Он, кажется, уехал сегодня утром или еще ночью. — Голос ее прервался, и она торопливо отвела глаза.
— Мередит… не причинил вам вреда этот Моралес?
Девушку охватили воспоминания о том, что произошло ночью. Она не осмеливалась поднять взгляд на Рикардо, боясь, что выдаст себя.
— Так как же? — Он обхватил ладонью ее лицо и заставил посмотреть себе в глаза. — Говорите! Если да, то он мне за это заплатит, даже если это будет стоить мне жизни!
Его смуглое лицо посуровело, в глазах появилось какое-то странное выражение. Мередит заставила себя улыбнуться и беспечно проговорила:
— Что могло со мной случиться? Разве что меня держали здесь против воли.
Он пристально посмотрел на нее и в конце концов, кажется, убедился, что она говорит правду.
— Когда-то Габриэль Моралес был джентльменом, но человек в его положении зачастую превращается в дикаря, — сказал он.
— Когда мы уедем отсюда? — спросила Мередит, чтобы переменить тему разговора.
Рикардо с трудом сообразил, о чем речь.
— Уедем? А-а-а… — Он с усилием улыбнулся. — Мы можем уехать, как только вы будете готовы.
— Я вполне готова. Мне хочется вернуться к нашему каравану и продолжать экспедицию. Ах да, Рикардо!
— Что такое, Мередит?
— Эта девочка, Хуана. Я хочу взять ее с собой.
Рикардо нахмурился.
— Вы считаете это разумным? Девочка местная, и ей место среди ее народа.
— Среди ее народа! — презрительно воскликнула Мередит. — Если вы говорите о людях Моралеса, так эти люди превратили ее жизнь в настоящий ад. Я просто не в состоянии бросить ее здесь. Она умрет прежде, чем станет взрослой.
— Мередит… — Рикардо вздохнул. — У нас в Мексике много несчастных. На улицах вы видели сотни нищих.
Американцы склонны к добросердечию, и мы неизменно советуем им не давать деньги попрошайкам, потому что от этого их число только увеличивается. Ваше намерение сродни этому…
— Не вижу ничего общего. Я обязательно возьму с собой Хуану. Она будет работать у меня, станет моей помощницей. Еще одна женщина в экспедиции мне очень нужна.
Этот разговор Мередит начала, не обдумав его предварительно, но теперь поняла, что именно так и собиралась поступить. Но что ею руководило? Желание сделать добро Хуане? Или намерение бросить вызов Габриэлю Моралесу, показать ему, что у Хуаны в жизни иное предназначение, кроме как ублажать эту шайку скотов?
— Что бы вы ни сказали, Рикардо, вы меня не разубедите. Я это сделаю, — с воодушевлением заключила она.
Рикардо развел руками.
— Тогда мне нечего сказать. Мы берем девочку с собой. Я только надеюсь, что вы не будете сожалеть об этом в будущем.
— Уверена, что не буду. — На языке у нее вертелся еще один вопрос. Но прежде чем задать его, Мередит отвела глаза. — А караван… где наш караван? И Купер… то есть мистер Мейо?
— Караван разбил лагерь там, где вы его оставили, насколько я понял.
— Что делает мистер Мейо? Ждет, пока я не явлюсь в лагерь? Почему он меня не ищет?
— Этого я не знаю. Вы спросите у него сами.
За всю свою жизнь Купер, кажется, не терпел подобного краха. После того как тропа исчезла и он не смог найти след Мередит или ее похитителей, его терзали сомнения — что предпринять.
В конце концов он принял единственное решение, которое показалось ему верным, — разбил лагерь на том месте, где караван подвергся нападению, решив оставаться там до тех, пока не истощатся припасы или не придет какая-либо весть о Мередит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39