— То, чем вы восхищаетесь, является результатом сочетания анаболических стероидов и того, что называется преднистераном, — сказал Хадсон.
— К чему это ведет? — спросила Тод, заинтересовавшись, несмотря на весь ужас, который вызывали у нее медицинские термины.
Она, не сомневалась в правоте Хадсона. Когда-нибудь ей суждено лишиться своего единственного оружия, которое позволяло ей властвовать. Когда-нибудь мужчины, взглянув на нее, увидят не сексапильную, «знойную» женщину, а просто старуху.
— Подобное соединение сдерживает гормоны человеческого роста, а также управляет процессом старения, — добавил Хадсон. — Румыны случайно столкнулись с этим, когда пытались разработать замечательное лекарство для спортсменов. Им хотелось создать то, что могло бы задерживать созревание юных гимнасток. Таким образом, они открыли источник молодости.
— Только на цвет волос это никак не повлияло, не так ли? — спросила Клэр, теребя седые волосы Хадсона.
— Цвет волос — это уже мой собственный выбор. Я обесцвечиваю их, что дает мне преимущество перед другими людьми, считающими седые волосы признаком слабоумных стариков.
— Сколько времени ушло? — спросила Тод.
— Вы имеете в виду полный курс лечения, при котором достигается стопроцентный результат?
— Да.
— Это произошло очень быстро. Вы не представляете, что значит наблюдать за процессом омолаживания своего тела и снова мечтать о всяких глупостях.
Тод рассмеялась, оставив в покое его волосы.
Улыбнувшись, Хадсон положил голову на стол. Массажистка принялась работать над мышцами его плеч. Во время их разговора выражение ее лица оставалось безучастным.
— Кто эта женщина? Одна из ваших мерзких проституток? — поинтересовалась Тод, и ей показалось, что тусклые, безжизненные глаза женщины на мгновение вспыхнули и снова погасли.
— Она член румынской тайной службы, — произнес Хадсон. — В ее постоянную обязанность входит снабжение всем необходимым для лечения и наблюдения за результатами, чтобы быть уверенной, что я не слишком давлю на деятельность своего организма. Не волнуйтесь, она не понимает по-английски.
— Итак, вы полагаете, что можете проходить курс лечения еще двадцать лет? — спросила Тод.
— Спокойно, — ответил Хадсон. — Я превращусь в самого забавного старичка, каких только видел мир. Надеюсь, что буду достаточно долго сильным и энергичным и переживу собственного сына.
— Вы говорите так, словно хотите его смерти.
— Он ничтожество, желающее лишь пить и принимать наркотики.
Заметив, что в пакете уже нет жидкости, румынка ловко вынула трубку и обработала йодом то место, куда была вставлена игла. После этого она нежно принялась массировать ногу Хадсона. Некоторое время он оставался неподвижным. Затем, раздраженно выругавшись, приподнялся, опершись на локти. Массажистка сразу же кивнула, показывая, что понимает причину его недовольства, и принялась более усиленно растирать ногу.
— Преднистеран может быть очень разъедающим, если остается на одном месте, а не циркулирует по кровеносной системе, — объяснил Хадсон. — Это, пожалуй, единственный недостаток лечения.
— А что тогда ощущается? Немного жжет?
— Минимальная цена за физическое, сексуальное и душевное долголетие, не так ли?
— Вы правы. Аминь! — Тод снова дотронулась до тела Хадсона, как будто он был каким-нибудь животным, которого она собиралась купить, а потому и хотела быть уверенной, что это животное здорово.
— Вам не хочется самой попробовать?
— Первый курс лечения наиболее приятный и вызывает радостное возбуждение.
— Словно наркотики — добавила Тод.
— Будто ты снова молод.
Тод молча отвернулась и стала медленно ходить по влажному и удушливому солярию, внимательно рассматривая находящееся, в нем оборудование и изучая разложенные повсюду медицинские инструменты.
Хадсон наблюдал за ней со скрытым удовольствием. Он уже предчувствовал ее первую реакцию. Человеку, достигшему самого расцвета жизненных сил и здоровья, трудно ронять привлекательность вечной энергии и бодрости.
Однако если бы она была не так молода, и красива, он бы заставил ее встать перед ним на колени и просить поделиться молодостью.
— Почему вы позвонили? — тихо спросил Хадсон. — У вас есть яйцо?
— Я еще думаю, как его достать. Но сколько мне вы заплатите за это?
— Я еще думаю, как достать, — передразнил ее Хадсон.
Тод подняла со столика бутылку с каким-то лекарством и нахмурилась, увидев на этикетке иностранные слова.
— Советую поспешить с деньгами, — отчетливо произнесла, она. — Вы уже не единственный, кто заинтересован в этом яйце. Его бывший владелец тоже просит меня найти пропажу. За вознаграждение.
Хадсон тут же выпрямился сев на столе, и бросил взгляд на массажистку, намекая, что больше не нуждается в ее услугах. Та, в свою очередь, не решалась уходить, тогда Хадсон жестом указал ей на дверь.
Румынка гордо промаршировала по комнате, как солдат на Параде.
— Думаю, она, ничего не поняла? — усмехнулась Тод.
— Я осмотрительный мужчина.
Хадсон спрыгнул со стола и взял с кресла белый халат. Он абсолютно не смущался своей наготы. Его мужская плоть даже в расслабленном состоянии была на редкость больших размеров. Для Тод это являлось более убедительным доказательством успешных результатов лечения Хадсона, чем все то, о чем он рассказывал.
— Вас преследует Алексей Новиков? — спросил Хадсон, застегивая халат. — Он не представляет особой угрозы.
— С него-то и начался весь этот шантаж. Вы разве не в курсе?
— Теперь в курсе, — ответил Хадсон невозмутимо. — Я удивлен.
Он взял с подноса хрустальный стакан и налил из хрустального графина минеральной воды.
— Единственным ощутимым побочным эффектом от лекарств является то, что после них мучает жажда, рассеянно заметил Хадсон. — Обычно хочется пить день или два.
Осушив стакан, он повернулся к Тод. Она продолжала держать бутылку с лекарством, словно не в состоянии была ее опустить.
— О это чудесная вещь, — произнес Хадсон, — действует на всех и в любом возрасте. Вы останетесь молодой и привлекательной, как и сейчас, не страдая от проблемы неизбежного старения и ухудшения самочувствия.
Тод еще раз попыталась прочитать, что было написано на этикетке, но так и не смогла разобрать непонятные иностранные слова.
— И все благодаря одному эликсиру молодости? — цинично спросила она. — Кого вы стараетесь надуть? Если бы врачам удалось достичь этого, я бы уже слышала. Да и не только я, а все, кому за тридцать.
Хадсон налил себе второй стакан и поднес его к солнцу, чтобы полюбоваться прозрачностью воды.
— Люди, создавшие подобное чудодейственное средство, не нуждаются в деньгах или славе. У них были более серьезные планы и далеко идущие цели. Печально, что они так и не воплотили свою мечту в жизнь.
— Что же случилось?
— Обычное дело. Завистники вставили палки им в колеса.
— Очень жаль, — равнодушно произнесла Тод. — Это значит, что источник вечной молодости иссяк?
— Сейчас для этого создается одна из новейших лабораторий компании «Хадсон Интернэшнл».
— Сколько потребуется времени, чтобы возродить все заново?
— Я еще не подыскал нужного человека, который возглавил бы осуществление задуманного. Но как только такой человек появится, разработка оживится. А у меня пока есть запасы этого лекарства, и больше чем достаточно.
— Счастливчик!
— Счастливчику все это не нужно. К тому же я могу осчастливить еще одного человека, продлив ему молодость с помощью данного препарата.
У Клэр было желание отвернуться от пристального взгляда Хадсона но почему-то не могла этого сделать. Она испытывала странное чувство при виде старческих глаз человека, чей сексуальный потенциал был как у юноши-спортсмена.
— Как давно вы не занимались любовью с мужчиной в течение всей ночи? — спросил Хадсон.
— В последний раз это было с любителем кокаина.
— Я в нем не нуждаюсь. Вам не нужно также будет беспокоиться о возможных последствиях половой связи с наркоманами или обычными уличными «жеребцами».
— Красавчик, они все так говорят, — ухмыльнулась Тод.
— Каждый мой половой контакт регулярно и тщательно обследуется, — сказал Хадсон. — Моя сперма очень качественная, подвижная и жизнеспособная.
— Отлично, старичок. В следующий раз, когда я почувствую в себе потребность заниматься любовью всю ночь, то позвоню вам.
— То, что я имел в виду, не может осуществиться за одну ночь, — спокойно ответил Хадсон. — Это потребует больше вашего времени.
Тод попыталась было сказать что-то дерзкое и обидное, но, посмотрев в глаза Хадсона, так и не решилась.
— Я нахожу вас сексуально привлекательной, — заявил он, — но это можно сказать о многих женщинах. Вы можете предложить мне нечто большее, нежели ваш, без сомнения, одаренный грабитель.
Клэр попыталась отвернуться, и снова ей это не удалось. Она ощущала одновременно страх и волнение, которые влекли ее к Хадсону.
— Вы использовали свое положение и контакты с русскими, чтобы построить прочную базу для завоевания власти, — сухо заметил Хадсон. — Если учитывать ваше происхождение, то вы добились немалого.
— Ради этого мне приходилось работать в поте лица своего.
— Так поступают большинство людей, однако мало кому это удается. В основном же люди пьют и платят налоги.
От дурного предчувствия Тод охватила дрожь. Сколько раз она говорила себе то же самое, но никогда не делилась подобными мыслями с Хадсоном. Должно быть, он изучил ее досконально.
— Многое из того, что вы сделали, кажется скорее инстинктивным чем разумным, — продолжил Хадсон, — но я чувствую, что в вашем характере и складе ума скрывается огромный талант манипулирования людьми. Вы чрезвычайно сдержанны и холодны.
— Обычно девушки не любят, когда о них так говорят, — сказала Тод, усмехнувшись. — Даже если они не сексуальны и не женственны.
— К вам это не относится, — возразил Хадсон. — Самые властные женщины во все времена, добиваясь своих целей, пускали в ход то, что было запрещено с точки зрения общественной морали.
Он молча подошел с такой изысканной грациозностью, что Тод попробовала представить себе секс со змеей. Ее поразила теплота и сила его рук, когда он прикоснулся к ее плечам.
— Сейчас вы нуждаетесь в наставнике, — сказал он, — в том, кто может показать, как подняться до следующего уровня власти, способной менять события в глобальном масштабе. И только когда достигнете такого уровня, вы будете в безопасности. Не раньше.
Они долго и напряженно смотрели друг на друга.
— Что вам нужно от меня? — спросила наконец Тод.
— Я хочу, чтобы вы вышли за меня замуж, хочу иметь от вас ребенка, а точнее, сына.
Открыв от изумления рот, Тод молчала.
— Если ваши анализы крови окажутся неудачными, — продолжил Хадсон, — зачатие будет проходить, искусственным образом. Если в эмбрион внесут инфекцию или он окажется не того пола, то сделаем аборт и начнем все сначала.
— Вы не шутите? — еле вымолвила она.
— Конечно, нет. При первой же возможности наш сын станет проходить тот же курс лечения, который так здорово помог мне, — добавил Хадсон. — Он вырастет самым сильным и умным мужчиной своего поколения. Находясь под моим попечительством и благодаря моим финансам, а также вашей природной сексуальности, у нашего сына появится прекрасный шанс сделаться одним из самых влиятельных людей на Земле.
— Вы — презренный тип, — не выдержала Тод. Хадсон улыбнулся:
— Не надо бояться, все очень просто, дорогая. Вы способны и на большее.
— А вас не смущает, что я темнокожая?
— Ничуть. В ваших жилах течет азиатская и кавказская кровь. Последней даже немного больше, если верить моим данным.
— На вершине власти смешанная кровь не приветствуется, — резко сказала Тод, — поверьте моим данным.
— Верю, а теперь послушайте меня. В скором будущем произойдет слияние рас, культур, языков и национальностей. И в этом виновата безжалостная, неумолимая социальная, политическая и сексуальная сила.
— Я не доживу до такого.
— Возможно, — кивнул Хадсон, — но если мы поженимся, то моим свадебным подарком будет продление вашей жизни. Уверен, тайно вы мечтали об этом. Наш сын проживет намного дольше, Вероятно, ему удастся извлечь такую пользу из нашего смешанного брака, о которой мы сейчас даже и не догадываемся!
Обхватив себя руками, Тод дрожала. Она облизывала губы, но не от сексуального волнения, а потому что они были сухие от страха и какого-то чувства, которого она не испытывала прежде; Ей казалось, что она знала обо всем, делала всегда то, что нужно, и уже ничего нового не ожидала от жизни.
Предложение Хадсона все изменило.
— Вам лучше подыскать себе какую-нибудь другую дурочку, , — наконец ответила Тод. — Вы достаточно умны, чтобы не позволять себе лапать меня или петь песенки про любовь.
Улыбка, появившаяся на лице Хадсона, была, как и его глаза, старческая и холодная.
— Те из нас, у кого хватает разума, — ответил он, — отвергают подобный эмоциональный багаж вскоре после того, как вырастают из пеленок. Пусть дураки верят в любовь и влюбляются. Мы же станем властвовать над ними, равно как и над остальным миром.
Откровенность Хадсона, его прямота вызвали в Тод ответную реакцию, которую прежде не вызывал ни один мужчина. Он был беспощаден. Он собирался использовать ее. И она прекрасно это понимала.
Но Хадсон не обманет ее. Наоборот, он станет Клэр учить, одновременно являясь отцом, наставником и любовником. Если она останется здесь, то ее жизнь забьет ключом. Она по очереди будет испытывать страх и возбуждение. Словом, только такая жизнь для нее что-то значила.
— Не думаю, чтобы из-за Фаберже в вас появился столь внезапный интерес сделать меня беременной? — спросила Тод.
— Отчасти яйцо сыграло свою роль. Без него вы были бы мне менее интересны.
— Насколько менее?
— Яйцо очень важно для будущего, которое мы двое можем построить. Оно является необходимым компонентом в международной сети агентов и полезных глупцов.
Глядя в глаза Тод, Хадсон впивался пальцами в ее нежные плечи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40