Скверно чувствовать себя уязвимым, а признаться в этом открыто, вслух — во сто крат хуже. Назад свои слова не возьмешь. В сущности, Онория получит полный карт-бланш. Девил никогда еще не вел себя так с женщинами. А учитывая, как она боится за его жизнь, этого не стоит делать и сейчас.Девил не знал, догадывается ли жена о его состоянии. Но рассчитывать, что она всегда будет пребывать в блаженном неведении, нельзя. Его Онория Пруденс слишком умна. Значит, есть только один способ уберечь ее от опасности — устранить опасность, разделаться с убийцей Толли, и как можно скорее.Отодвинув тарелку, Девил взглянул на Уэйна.— Что же ты узнал?— Пошли в курительную.Они нашли там укромный уголок, и Уэйн начал без предисловий:— В основном я был прав. Мой человек проверил все…— Простите, ваша светлость.Они подняли головы: около Девила стоял клубный лакей с подносом, на котором лежало письмо.— Его только что доставили, ваша светлость. Посыльный очень настаивал, чтобы я передал письмо немедленно.— Спасибо. — Девил вскрыл письмо, рассеянно махнул рукой, отпуская лакея, и принялся читать. Его лицо помрачнело, и он снова пробежал глазами листок.— Ну? — спросил Уэйн.— Кое-что случилось, — туманно ответил Девил, стараясь не встречаться глазами с кузеном. — Непредвиденные осложнения. — Сложив письмо, он встал. — Извини, я пошлю за тобой, как только освобожусь.Уэйн с удивлением посмотрел ему вслед, а потом угрюмо пробормотал:— Черт возьми, Онория Пруденс, что еще ты натворила?
— Нет! Подождите! Вы не можете так просто уйти.— Почему? — Онория обернулась.Чиллингуорт шел за ней по пятам, прижимая к переносице холодный компресс.— Потому что не стоит бессмысленно рисковать. Вашему мужу и так все это не понравится. Зачем же ухудшать ситуацию? — Положив компресс на стол, он оглядел свою гостью с ног до головы. — У вас шляпка сбилась набок. Поджав губы, Онория ринулась к зеркалу, поправила шляпку и посмотрела на отражение Чиллингуорта. Граф был по-прежнему очень бледен. Можно ли оставить его одного? Ведь слуги еще не вернулись. С другой стороны, Онория прекрасно понимала, почему он настаивает, чтобы она немедленно ушла.— Вот! Так лучше?— Сойдет, — сказал Чиллингуорт, прищурившись. — И помните: надо показать письмо Девилу сразу же, как только вы его увидите. Не ждите, пока он спросит, в чем дело.Онория вздернула подбородок. Граф посмотрел на нее с откровенным неодобрением.— Слава Богу, что вы его жена, а не моя. Постойте здесь, я проверю, нет ли кого поблизости. Например, вашего дедушки или его дворецкого.Чиллингуорт открыл дверь и высунул голову наружу.— Все чисто. На улице ни души, только ваш экипаж стоит напротив.Гордо подняв голову, Онория направилась к выходу, но потом все-таки оглянулась.— Не забудьте: вам надо лежать так, чтобы ноги были выше головы. И ради всего святого, приложите компресс, а то глаз затечет.Уже второй раз за этот день у Чиллингуорта, как говорят, отвисла челюсть. Опомнившись, он метнул на Онорию свирепый взгляд.— Милостивый Боже, да идите же!— Хорошо… Берегите себя.Быстро спустившись с крыльца, Онория огляделась по сторонам. Невдалеке стоял ее экипаж, а из-за угла появилась большая черная карета. На улице уже сгущались сумерки. Чиллингуорт оказался прав: кругом не было ни души. Вздохнув, Онория двинулась вперед.Она и не заметила, как из-за дома Чиллингуорта вынырнула черная фигура и пошла следом за ней. Инстинкт не подсказал Онории, что опасность близко. Звякнула упряжь, раздался стук копыт, и черная карета вдруг остановилась прямо перед ней, загородив путь к наемному экипажу. Не успела Онория опомниться, как таинственный незнакомец накинул на нее свой черный плащ. Она пыталась вырваться, путаясь в тяжелых складках материи, и уже собиралась закричать, но тяжелая рука закрыла ей рот.Онория притихла. Она не стала сопротивляться, когда ее подняли и усадили в карету. Лошади тронулись.— Подожди! — воскликнула Онория, высовывая голову из-под плаща Девила. — А как же Слиго?Помолчав, Девил недоуменно переспросил:— Слиго?— Ты приказал ему следить за мной, помнишь? — Избавившись от плаща, Онория с облегчением вздохнула и посмотрела на мужа, отметив, что у него очень странное выражение лица. — Он ждет меня в наемном экипаже.Девил нахмурился и покачал головой.— Посиди здесь.Он приказал Джону остановиться и спрыгнул на мостовую. Онория потеряла его из виду: кожаные шторки на окнах были опущены. Через две минуты карета покачнулась — это Слиго полез на крышу.— Покрутись вокруг парка, — приказал Девил, усаживаясь на свое место,Он заглянул в глаза своей жены и не нашел в них и тени фальши.— Может, ты расскажешь мне, что происходит?Девил глубоко вздохнул, пытаясь скрыть свое волнение. Онории не стоит знать, что он пережил, увидев, как в дверях появился Чиллингуорт в одной сорочке, а потом вышла она сама и сказала ему на прощание несколько слов.Девил их не расслышал, но очень живо представлял себе, о чем они говорили и чем занимались вдвоем. От такого предательства мороз по коже продирал. Пылкие признания в любви оказались пустыми фразами! Мысль об этом поразила Девила в самое сердце. Охваченный слепящей черной ненавистью, он едва сознавал, что делает. Но одну вещь Девил запомнил: накрыв Онорию своим плащом, он подумал, что самый лучший выход — убить ее и себя, положив конец мучениям. Даже сейчас, уже немного успокоившись, он вздрагивал, вспоминая о том, как чуть не совершил ужасную ошибку. Его терзало сознание вины. Уж слишком он недоверчив.Онория смотрела на него с тревогой. Девил откашлялся.— Слиго сказал, что ты получила письмо.Он бросил эту фразу, чтобы завязать разговор, но Онория нахмурилась.— Я написала тебе об этом. Девил заморгал.— Написала?!Порывшись в своем ридикюле, Онория вытащила листок бумаги.— Вот оно.Девил прочел письмо и с укором взглянул на жену. Она надменно выпятила подбородок.— Там было сказано, что я должна прийти немедленно, поэтому я послала тебе письмо и попросила Слиго отнести его. Он знал, что ты в клубе, и послал Дэлли. Слиго не нарушил твоих приказов: он остался со мной.— Я не получал твоего письма. Наверное, его принесли позже, когда я уже ушел из клуба, — выпалил Девил, не подумав.— Но… — Онория нахмурила густые брови, — почему же в таком случае ты оказался здесь?Девил замер. Испытующий взгляд жены заставил его опустить глаза.— Вот почему. — Усилием воли он заставил себя вытащить письмо из кармана.Ему очень не хотелось показывать ей это анонимное послание, но иного выхода не было. Онория вела себя так искренне и так честно, что он не мог поступить иначе.Чувствуя на сердце свинцовую тяжесть, Девил протянул ей листок. Дочитав до конца, она прерывисто вздохнула; невидимые тиски сжали грудь, сердце неистово забилось.Когда Онория поняла, что могло произойти, у нее задрожали руки. Потом она медленно подняла голову и посмотрела мужу в глаза. Эти глаза умели читать в душах, но иногда их застилала пелена ярости. Пауза затянулась.— Это неправда. Я никогда бы такого не сделала, — взмолилась она, а потом тихим надломленным голосом добавила: — Я люблю тебя.— Я знаю.Закрыв глаза и стиснув зубы, Девил боролся с клокотавшим в нем гневом. Он всеми силами души ненавидел убийцу, нанесшего удар по самому уязвимому месту в его броне и… сделал больно Онории.— В тот момент я не думал, а действовал, — сказал он, вздохнув. — Прочитав это письмо, я был не в состоянии думать потом увидел, как ты вышла от Чиллингуорта… — Голос Девила сорвался, он снова сжал челюсти, но выдержал взгляд жены и едва слышно прошептал: — Я люблю тебя… слишком сильно.Его слова смыли боль с сердца Онории; тиски, сдавившие грудь, мгновенно разжались.— Ты прав, — сказала она и прильнула к его плечу. — Я тоже мучаюсь, потому что люблю тебя.Ей лучше удалось облечь свои чувства в слова, но в глазах Девила сияла та же истина. Он крепко обнял жену и прижался шекой к ее локонам.Карета катила все дальше и дальше, а они сидели обнявшись и согревали друг друга теплом своих тел. Нервозность постепенно спадала, Девил опустил голову и нежно коснулся губ жены.— Хочешь рассказать мне о том, что же все-таки случилось?Это был не приказ, не требование, а просьба. Онория не смогла сдержать усмешку.— Между прочим, Чиллингуорт очень настаивал, чтобы я сразу же перед тобой исповедалась.— Охотно верю. Начни с начала — с того момента, как ты постучала в его дверь. Он ждал тебя?— Не совсем так. — Онория уселась поудобнее. — Он тоже получил письмо, я его видела. Оно было написано тем же почерком. — Она положила два листочка на сиденье поближе к Девилу. — Смотри, непонятно даже, мужчина это писал или женщина.— Хм. Стало быть, он знал, что ты придешь к нему?— Нет, — осторожно сказала Онория, помня о наставлениях Чиллингуорта и вспыльчивости мужа. — Он получил письмо от некой таинственной дамы, пожелавшей остаться неизвестной. Она назначила ему свидание. А это очень… она сделала неопределенный жест рукой, — заинтриговало его.Девил прищурился.— Ты хочешь сказать, что Чиллингуорт был слишком нетерпелив. Что же он сказал, когда увидел, что на пороге стоишь ты?Онория лукаво взглянула на мужа.— По-моему, он был удивлен еще больше, чем я. И отнесся к моему приходу с явным неодобрением.— И? — Девил скептически поднял брови.— Все остальное произошло по моей вине. Он сказал, что не верит в серьезность моих намерений. Я, естественно, заверила его, что это не так.— И?— Он попытался поцеловать меня… и я его ударила, — ответила Онория, глядя мужу прямо в глаза, Девил заморгал.— Ты ударила его?— Майкл научил меня драться и только после этого разрешил пойти в гувернантки. — Онория нахмурилась. — Наверное, надо было ударить его коленкой, но в тот момент я забыла об этом приеме.Девил чуть не поперхнулся.— Я думаю, — сказал он дрожащим от смеха голосом, — Чиллингуорт крайне благодарен тебе за то, что ты ударила его кулаком. Надо успокоить графа, что он еще легко отделался.Онория была высокой женщиной, а Чиллингуорт чуть ниже его самого, так что удар коленкой мог нанести непоправимый ущерб. Девил усмехнулся.— Да, но, к сожалению, это еще не все. У него из носа пошла кровь.Это было уже слишком. Девил зашелся от хохота.— О Господи, — выдавил он, когда обрел дар речи. — Бедняга Чиллингуорт.— По-моему, он подумал то же самое. Я испортила ему жилет.От смеха у Девила закололо в боку. Он оценивающе посмотрел на руки Онории.— Наверное, ты ударила его левой.— Откуда ты знаешь?Девил торжествующе улыбнулся, сразу став похожим на своего тезку.— Я сделал то же самое, когда мы учились в Итоне. Кровь из него текла, как из зарезанной свиньи.— Вот именно. — Онория вздохнула. — Боюсь, он и теперь чувствует себя неважно.— Могу себе представить, — сказал Девил довольно мрачным тоном.Онория вопросительно посмотрела на него.— Нам придется разобраться с этим делом. — Что ты имеешь в виду?Улыбнувшись, Девил снова привлек ее к себе. — Если кто-нибудь вас видел, могут поползти сплетни; придумать какую-то благопристойную версию и придер-иваться ее. Не волнуйся, я не стану вызывать на дуэль человека только потому, что моя жена в кровь разбила ему нос. Онория нахмурилась.— А он — способен ли он вызвать на дуэль тебя за то, что я сделала?Девил содрогнулся от смеха.— Не думаю. — Он ухватил Онорию за подбородок. — А знаешь, ты очень сильная женщина.— Естественно, — сказала она, широко раскрыв глаза. — Я ведь урожденная Анстрадер-Уэзерби.Девил улыбнулся.— Ты достойный член клана Кинстеров. Он целовал ее долго-долго, а карета медленно ехала в сгущающейся тьме под густыми кронами деревьев.Вскоре Онория обнаружила, что сил у ее мужа тоже хватает.— Боже праведный! — прошептала она, вырываясь из его объятий. — Нельзя же… Где мы?— В парке, — ответил Девил, не поднимая головы; он не собирался отказываться от задуманного. — Выгляни в окошко: здесь полным-полно карет, которые ездят кругами.— Невероятно! — Волна наслаждения смыла ощущение неловкости. Онория с трудом подавила стон, но тут же снова испуганно спросила: — А как же Джон и Слиго? Вдруг они услышат?На губах ее мужа появилась поистине дьявольская усмешка.— Главное — удачно выбрать время. Доверься мне. Они ничего не поймут.Они и в самом деле ничего не поняли, зато Девил и Онория пережили сладкие, бесконечно долгие минуты, полные еле слышных стонов и вздохов и отчаянных усилий сдержать крики восторга. Тело Онории вздрогнуло в последний раз… Нахмурившись, она села и принялась изучать пуговицы на сюртуке Девила.— Какой ужас! Они врезались прямо в тело! — Она повертела в руках перламутровую пуговицу. — У Толли пуговицы были побольше, но с меня и этих хватило.Девил, пребывавший в состоянии блаженного покоя, внезапно открыл глаза.— Что?— Пуговицы слишком большие.— Нет. Что еще ты сказала?— Что они похожи на те, которые были на сюртуке Толли, — ответила Онория, сдвинув брови.Девил замер, потом закрыл глаза и крепко обнял жену,— Вот оно, — шепнул он, прижавшись губами к ее волосам. — Вот что я пытался вспомнить.— Ты имеешь в виду пуговицу, которую задела пуля? Это поможет расследованию?— Да. Это последний гвоздь, который будет вбит в гроб убийцы.Онория попробовала заглянуть мужу в лицо, но он держал ее слишком крепко.— Теперь ты точно знаешь, кто это?— У меня не осталось никаких сомнений, — со вздохом отозвался Девил.Герцог и герцогиня Сент-Ивз привели свою одежду в порядок и велели кучеру ехать домой. Глава 23 Когда Онория и Девил вошли в библиотеку, Уэйн уже ждал их там. Внимательно посмотрев на лица супругов, он сразу успокоился.— Конец близок. — Девил подвел Онорию к кушетке и уселся рядом с ней.— Что случилось? — спросил Уэйн. Девил изложил события — правда, очень коротко, — упомянув о письме, которое получила Онория.— Письмо, адресованное мне, написано тем же почерком. — Заметив, что по мере чтения лицо Уэйна все больше мрачнело, он посоветовал: — Не обращай внимания на содержание.А Уэйн вдруг закричал:— Заостренное перо! Он всегда пользуется такими перьями, чтобы почерк выглядел более твердым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48